Детское счастье
27 апреля 2019 г. в 20:33
Ночная мгла охватывала его с ног до головы, но на удивление была теплой и приятной. Она не была пустотой, в которую упал Леви, а наоборот — представляла собой очень красивый пейзаж. Небо было усеяно звёздами, которые в черте города невозможно было увидеть. Впереди расстилалось широкое озеро, где отражалась это драгоценная россыпь. Там был небольшой деревянный причал, по обе стороны от которого разросся камыш и ива. Мягкие ночные ароматы зелени и воды успокаивали, и эту гармонию не нарушало ничего.
— Всё закончилось? — негромко спросил Леви, глядя на спину юноши, который сидел на краю причала и держал в руках сорванную ивовую ветку.
— Что-то закончилось, а что-то только начнётся, — плавно ответил Эрен, глядя на ровную гладь воды и диск луны, что находился прямо по центру.
— Но я не чувствую спокойствия, — признался Леви, прикладывая ладонь к сердцу. — Да, мне стало намного легче после осознания того, что весь этот кошмар закончился, и того человека больше не существует, но что-то гложет меня. И кажется, это что-то — ты. И они, — Леви обернулся назад и увидел ещё двух людей, за которыми прятался третий.
— Вы не хотите больше видеть нас, капрал? — обернувшись и грустно посмотрев на него, спросил Эрен.
— Видеть вас… ненормально, — прошептал Аккерман, склоняя голову. — Но потерять вас я тоже не могу. Если бы ты не появился тогда, Эрен, я бы так и не вспомнил твоего лица. Моя память…
— Я знаю, — прервал его юноша. — Ваша память, как и душа, была сильно изранена, поэтому вы не помните его, — он кивнул в сторону, где за женой Смита и его сыном прятался ещё один ребёнок. Сердце Леви болезненно сжалось от осознания этого факта.
— Да, не помню, но знаю, кто он. Тот, кого я не смог спасти тогда, — чувствуя, как сдавило горло, Леви прервался. — И никогда его уже не вспомню. И очень боюсь, что забуду и тебя когда-нибудь.
— Вряд ли, — Эрен внезапно улыбнулся. — Я же говорил, что две части меня будут вскоре принадлежать вам. Похоже, время пришло, но вам нужно поторопиться, иначе будет поздно.
— Поздно? — удивился Леви. — Разве в этот раз мы не спасли всех?
— Ещё нет, один ещё не спасён до конца…
Его голос затих, а существо Леви будто погрузилось в воду. На некоторое время он лишился всех чувств и эмоций. Вокруг была лишь тёплая плотная пустота, что окутывала его с головы до ног и дарила совершенное спокойствие. Однако долго он там не смог пробыть, как бы ни хотел. Через некоторое время он снова оказался в реальности и, как и в прошлый раз, опять увидел больничные стены.
— Что я здесь делаю? — сипло произнёс Леви, как только пришёл в себя. Ему показалось, что даже палата была той же. На этот раз он хотя бы мог шевелиться и не чувствовал такого бессилия как тогда, после недельной комы из-за отравления токсином.
— Я задаюсь тем же вопросом, — рядом тяжело вздохнул Эрвин, и парень перевёл взгляд на него. Отрешенное спокойное лицо и острый пронзительный взгляд. В этом весь он. Заставляет говорить своим молчанием.
— Третий раз оказываюсь в больнице за время, что мы вместе. Какой же слабак, — иронично усмехнулся Леви, глядя на иглу от капельницы. — Что произошло? Расскажи всё по порядку, — попросил он. Эрвин, терпеливо кивнув, сцепил пальцы в замок, предвидя, что Леви наверняка ни о чем не помнит.
— После того как ты убежал, приехала скорая помощь. Я оставил детей на них, а сам последовал за тобой. Одновременно слышал, что также прибыл патруль. Ты потерял сознание в том лесу, и нас нашли полицейские. Конечно, у них появилось много вопросов… но мне удалось всё уладить. Тебя никто ни в чём не будет обвинять: Заклай на удивление постарался и выгородил тебя, списав всё на превышение полномочий во время задержания. Вас всех отвезли в эту больницу, прошло шесть часов, — Смит посмотрел на свой циферблат. — У тебя снова был срыв, — удрученно добавил он. — Ты помнишь, что произошло?
Леви мотнул головой.
— Я знаю, что произошло, но я не помню этого, — глухо ответил он. — Похоже на аффективное состояние — если это хоть как-то может меня оправдать.
— Может, — уверенно произнёс Смит. — Хотя обычно в аффекте выплескиваются все эмоции, ты же был до ужаса хладнокровен. Если учитывать судебную терминологию, то состояние аффекта может возникнуть в результате длительной ситуации, травмирующей психику, когда какое-то очередное обстоятельство становится последней каплей, запускающей определенный аффект. Ситуация, приведшая к аффекту, может разворачиваться днями, месяцами и даже годами. В твоём случае верно каждое слово.
— Да, но физиологический аффект у человека может быть лишь один раз в жизни. Это предельная стрессовая реакция, вероятность повторения которой практически равна нулю. И, кажется, это у меня уже было, — признался Леви.
— А патологический аффект может повторяться, если этому способствует текущее заболевание, — пробормотал Эрвин. — Он возникает как один из симптомов психической болезни, как своего рода приступ. Я не хочу тебя оскорбить, — тут же возразил мужчина, заметив, как помрачнел напарник, — просто…
— Всё нормально, Эрвин, — бесстрастно отозвался тот. — Всё как ты и сказал. Аффект возник не просто так. И мне… — парень судорожно стиснул пальцами края покрывала. — Теперь уже точно нужно в клинику, — едва слышно проронил он.
— Что значит, тебе нужно в клинику? — удивился Смит. — Разве ты уже не в ней?
— Ты не понял, Эрвин, — глядя куда-то в сторону, ответил Леви. — Мне нужно в психиатрическую клинику. Снова.
Детектив, выпрямившись, бросил взгляд в тот угол, куда смотрел Аккерман. Для него он был пустым, а вот что видел Леви?
— Тебя что-то беспокоит? — осторожно спроси он. Парень медленно кивнул.
— Да, я боюсь, что забуду тебя.
— Что? — изумился Эрвин. — Как это забудешь?
Леви, перестав смотреть в пустой угол, перевёл взгляд на него.
— Моя болезнь не проходит бесследно, Эрвин. Ты знаешь, ведь я не помню своих друзей. Тех, что погибли двадцать лет назад. Я знаю, что их было двое, что их мучили и пытали, я слышу их крики, но не помню их лиц, не помню, как они выглядели, как их звали, были это мальчики или девочки… — он тяжело вздохнул. — Раньше я помнил, а теперь уже нет. Моя болезнь связана с частичной потерей воспоминаний, которая запускается после сильных стрессов. Впервые она проявилась в детстве — тогда я забыл своих друзей и остальных жертв. Затем после трагедии в спецназе — я едва помнил Эрена. Его лицо практически стёрлось из воспоминаний, и если бы я не встретил его в той коме, то так бы и потерял навсегда. Теперь я боюсь снова забыть его, может поэтому вижу чаще, чем хотелось бы, — он снова бросил короткий взгляд на угол палаты. Теперь он видел его не только во снах, но и в реальности. А это уже серьёзный симптом. — Если я не буду постоянно прокручивать воспоминания в голове, то я всё забуду. Поэтому каждый день я заставляю себя «просмотреть» все моменты, связанные с тобой, начиная с нашей первой встречи.
— Я не знал, что всё так серьёзно, — выдохнул Смит, ощущая тяжесть на сердце. Он надеялся, что всё самое страшное они уже пережили, но как только мужчины решали одну проблему, тут же появлялась другая. — Ты уверен, что там тебе смогут помочь?
— Да, в той клинике, где я выписывал рецепты на лекарства, у меня есть знакомый доктор. Она хорошо владеет техникой гипноза и помогает мне восстанавливать утерянные воспоминания и закреплять существующие.
— Что ж, если ты сам веришь в это, тогда я не против, — ответил Эрвин. — Когда ты хочешь туда отправиться?
— Чем раньше я это сделаю, тем лучше, но сейчас меня волнует кое-что другое. Ты сказал, что дети находятся в этой больнице?
— Да, — кивнул головой Смит. — Они надышались дымом, но сейчас с ними всё в порядке.
— Со всеми? — натянуто переспросил Леви. Эрвин, невольно передёрнув плечами, с сомнениями посмотрел на напарника.
— Нет, не со всеми, — с трудом произнёс он, вглядываясь в напряженное лицо Леви.
— Что-то с Эреном, да? — на одном дыхании спросил Аккерман. — Я должен увидеть его, — парень поднялся на ноги, ощущая, что тело плохо подчиняется ему. Вероятно, он ещё не отошёл от того состояния аффекта.
— Он в детском отделении, — Эрвин помог ему отыскать палату. Мальчик лежал у самого окна. На нём была кислородная маска, рядом с кроватью стояла капельница, а голова вместе с глазами туго перебинтованы. Около кровати было много людей: директор детдома, воспитатель, доктор, медсестра и двое друзей, которые тоже спаслись в том пожаре. Когда полицейские подошли к нему, все разом замолчали, кидая на них любопытные взгляды.
— Значит, это вы… — первой нарушила тишину директор детдома — строгая, но справедливая женщина лет пятидесяти с высокой старомодной причёской, — спасли наших детей?
— Мы всего лишь выполняли свою работу, мэм, — вежливо ответил Эрвин.
— И всё же мы искренне благодарны вам, — она склонила голову, а затем перевела печальные глаза на Эрена, который выглядел совсем беспомощно.
— Что с ним? — хрипловато спросил Леви, обращаясь к доктору.
— Не против, если мы поговорим у меня? — предложил тот. Аккерман коротко кивнул головой, они вышли из палаты и вскоре оказались в кабинете доктора. Тот, сев за свой стол, сдвинул брови, отчего его лицо тут же напряглось.
— У мальчика серьёзная травма глаз, — медленно начал он, смотря в одну точку над дверью. — Повреждены зрительные нервы.
— Он не сможет видеть? — несколько пространно спросил Леви, тоже глядя на не доктора, а сквозь него. Голос парня прозвучал очень холодно и жестко.
— Нужна срочная операция, и не одна. Чтобы спасти оба глаза потребуется серия последовательных операций. Однако они весьма дорогостоящие, а поскольку мальчик является воспитанником детдома… — врач всё-таки посмотрел на Леви. — Оплатить её некому. У приюта нет таких денег.
— Вот как, — опустошенно выдохнул лейтенант. — И сколько же она стоит?
— Около двух миллионов, плюс ещё средства на реабилитацию, — тут же ответил доктор. — Можно попытаться восстановить хотя бы один глаз, тогда цена будет ниже. Однако времени почти нет — пока мы здесь говорим, его нервы отмирают.
— Всё ясно, — Леви поднялся на ноги и, угрюмо кивнув, вышел из его кабинета.
— Спасибо, что разъяснили, — пробормотал Смит и последовал за ним. Как только дверь закрылась, Леви прижался к стене и прерывисто выдохнул.
— Я знаю, о чём ты подумал, — тихо сказал Эрвин, видя страдания на его лице. — Но у нас тоже нет таких денег. Даже если обналичить все счета, хватит лишь на один глаз…
— Нет, если спасать, то спасать до конца, — парень отстранился от стены и направился к своей палате.
— У тебя есть какие-то идеи? — шагая рядом с ним, поинтересовался Смит.
— Да, есть одна, — добравшись до палаты, Леви опустился на кровать, но не лёг, а просто сел, склонившись и опираясь предплечьями в колени. — Мой дом. Мы можем продать мой дом. Всё равно я не смогу там больше жить, а стоил он прилично. Он новый, с ремонтом и хорошим расположением. Как раз потянет на несколько миллионов. Вопрос только в том, как быстро я смогу его продать.
— Я думал, что эти деньги ты хотел вложить в новый дом, однако если ситуация складывается таким образом… — Смит в задумчивости потёр подбородок, а потом улыбнулся. — Твоё стремление спасти этого ребёнка просто поразительно! — с восхищением добавил Смит, присаживаясь рядом с напарником. — Будто хочешь спасти себя, — мягко добавил он.
— Так и есть, — сухо ответил Леви. — Он словно идёт по тому же пути, что и я. Но меня тогда никто не спас, и моя жизнь была сломана. Теперь я должен спасти его, иначе буду винить себя до конца дней. За то, что не воспользовался тем шансом, что даёт мне судьба.
— Не беспокойся, домом я займусь. У меня есть знакомые риэлторы, которым я помог когда-то. Думаю, продадим меньше, чем за пять дней.
— Что бы я делал без тебя, — прошелестел Леви и, развернувшись, прижался к напарнику, пряча голову у него на груди. Эрвин, не ожидая подобного отклика, поднял руки и обнял его за плечи.
— А я без тебя? — вкрадчиво спросил он, проводя по его тёмным волосам. — Жил бы и жил, пока это бессмысленное существование не закончилось.
— А я бы, наверное, окончательно сошёл с ума в той пустоте, — Леви, отстранившись, сделал глубокий вдох и доверчиво посмотрел на напарника. — Лучше поспешить, пока не стало поздно, — проронил он.
— Да, — Эрвин тут же поднялся на ноги, хотя ему хотелось ещё побыть с любовником недолго. — Я пойду один, а тебе пока лучше остаться в больнице. Состояние ещё не стабильное.
— Ладно, — сам ощущая, что не всё в порядке, согласился Леви. — Все документы на дом в третьем ящике письменного стола. Я напишу доверенность. Оставайся на связи, ладно? — забираясь под покрывало, попросил он.
— Обязательно, — Эрвин, поцеловав его в лоб, в спешке покинул палату.
Леви остался в больнице не только из-за своего неустойчивого состояния. То и дело день за днём он украдкой наблюдал за Эреном и его друзьями — Микасой и Армином. Мальчик так и не приходил в себя, и ребята очень за него переживали. Днями и ночами они сидели рядом с ним, отказывались есть и спать, пока их в итоге не забрали в детдом. С тех пор у кровати Эрена никто не сидел, лишь Леви наведывался к нему вечерами. В течение часа он сидел подле него и смотрел на ребёнка, размышляя о поворотах судьбы. Этот мальчик будто повторяет его жизнь, но в то же время он невероятно похож на юного бойца, что пожертвовал собой и помог ему недавно. То же имя, тот же жизнелюбивый характер и те же глаза. Да, Леви помнил, как при первой встрече его поразили глаза. Такие зелёные, чистые и ясные. Он не должен потерять эти глаза. Он вернёт их всеми правдами и неправдами, и этот мальчик снова сможет увидеть мир и обрести в нём счастье. То детское счастье, которого был лишён Леви.
«Я сделаю всё, чтобы ты забыл об этом кошмаре», — покидая его палату, решил для себя лейтенант.