Лживые боги. Интеллигентная тьма.

      Я схватила небольшой ящик и под возгласы Манхейма, не попрощавшись, выбежала наружу - на дороге уже стоял и смотрел на меня Карон и пара его друзей-патрульных. Я резко остановилась прямо перед ними, понимая постепенно, что мой план с треском провалился.       - Мавила, сказала, что я могу найти тебя здесь. Не беспокойся, она рассказала, почему попросила тебя. – Он принял товар из моих рук. - Честно говоря, я был удивлен, что ты помогла ей. Как важная особа, ты никогда не ездила одна по таким пустякам. Всё-таки в душе ты добросердечнее, чем кажешься. Мы примчались помочь, как только освободились.       Я не смогла вымолвить ни слова, в голову не лезло ни одной идеи, как я могла избавиться от трех вооруженных солдат, чтобы при этом не быть объявленной в нетерпящий отлагательств розыск. В таком случае, я не успела бы добраться и до той стороны Нибена, прежде чем меня бы убили. Они привели мою лошадь и стали водружать на нее провиант.       Пока Карон налаживал упряжь, внутри меня бился загнанный зверек. Я была зла на свою импульсивность. Я сглатывала от досады и обиды и старалась не смотреть на веселую, ничего не подозревающую троицу в парадных кольчугах. Повернувшись к лесу, я закрыла глаза, мотнула головой и сдержала внутренний голос. Мне хотелось психовать, крушить все вокруг, повалить дерево передо мной, обрушить, сжечь. Мои кулаки были крепко сжаты, ногти впивались в кожу, и мне нравилась эта боль до тех пор, пока она могла меня осадить.       Мои отважные «помощники», не побоявшиеся гнева Наталуса и самоотверженно примчавшиеся за мной за его спиной, должно быть были горды своим поступком. Они спасли «принцессу» и теперь везли её из большого, красивого, комфортного замка обратно в вонючий Бравил.       В городе уже было всё готово: развешены украшения и фонари, музыканты соорудили себе сцену на ступенях часовни Мары, женщины прихорашивались и трепетно ждали романтичного момента. Я шла по отвратительно воодушевленному Бравилу. Он будто собирался праздновать победу надо мной и обустраивал ржавую клетку, как собачник стелит цепному псу симпатичное одеяло.       Всю дорогу Карон о чем-то мне рассказывал. Его слова отчеканивались в ушах эхом, но не несли смысла. Я попросила проводить меня до дома, сказав, что мне нужно отдохнуть перед вечером. Помню лишь шаги по ступеням – одна, две, три, четыре, пять, шесть, семь, и столько же до двери.       Я рухнула на колени внутри затхлой комнаты, и из меня вырвался истошный нечеловеческий крик. Я не смогла получить свободу, более того, я снова отдалась тьме. Второй раз был более осознанным, чем первый. «Он же мерзавец. Мерзавец, правда? Он же заслуживал этого?» Меня поразила ненависть к самой себе.       - Я лишь ищу себе оправдание!!! Я боюсь себе признаться!!! – я упала на четвереньки. Слишком большое, длинное платье неопрятно покосилось. Темные пряди выпали из растрепавшейся прически и упали на обнаженные плечи. Я разорвала подол по ноге, сорвала кинжал и отбросила в сторону кровати.       Клинок с глухим звуком проскользил по полу и был остановлен ногой в черной обуви. Я резко вскинула голову и увидела Люсьена Лашанса. На этот раз он не улыбался - это напугало меня. С широко раскрытыми глазами, вдыхая воздух ртом, будто мне не хватало кислорода, я сидела на полу, смотрела, как он приближается ко мне, и прошла целая вечность, прежде чем он остановился. Уведомитель протянул руку, схватив меня за подбородок.       - Итак, дело сделано. Откуда я знаю это? Скоро ты поймешь, что Темное Братство знает очень многое. Ибо теперь ты часть нашей семьи.       На этот раз я услышала не только его голос, но и его запах… Тот самый запах кожи, оставленный на клинке горя в лунную ночь. Он заставлял мое тело трепетать, подчиняться. Я не приняла этого, я смотрела в пол, отрицательно качала головой и собиралась попятиться назад, но уперлась в стену.       - Верно, Дитя! Ты боишься, боишься принять тот факт, что тебе понравилось! Твое тело пока еще понимает больше, чем твой разум, – торжествующе сказал он. – Ситис щедро одарил тебя, как редко одаривает любимых своих детей. Позволил тебе творить в свою честь! Он наслаждается, видя ученого, искушенного во тьме. «Контракт подписан». Манера убийства – твоя подпись, кровь – чернила.       - Я боюсь себе признаться… - еле слышно вторила я ему и подняла взгляд. Мне стало понятно, как исследователь понимает давно не поддающуюся тему. Вербовщик вновь улыбнулся, как тогда в руинах, отпустив меня.       - Как уведомитель Черной Руки я руковожу определенной группой членов семьи. Ты присоединишься к группе и будешь выполнять все данные тебе контракты. Теперь тебе требуется отправиться в город Чейдинхол, в заброшенный дом возле восточной стены. Спустишься в подвал и попытаешься открыть черную дверь. Тебе будет задан вопрос. Ответишь так: «Кроваво-красный, брат мой». Тебя впустят в убежище. Пройдя внутрь, поговори с Очивой.       Сейчас мы должны проститься, ты и я, ибо нас ждет много работы. Я буду наблюдать… за твоим продвижением. Добро пожаловать в семью. – Он сделал шаг назад и коротким жестом заставил себя исчезнуть.       Не знаю, сколько времени я сидела там. Улица уже была освещена яркими огнями и пахла маслами и выпечкой. Только сейчас я услышала доносящуюся с площади музыку и голоса. Я должна была попрощаться с Мавилой и Кароном, выполнить обещание, ибо на этот раз я отправляюсь в Чейдинхол, чего бы это ни стоило.       Я выбежала на улицу и понеслась навстречу Старой Леди. Двое моих, как я сейчас понимаю, друзей уже стояли у скульптуры и оживленно разговаривали. Я схватила их за руки и повела в толпу. Девушка предавалась веселью, юноша бесстыдно пожирал меня взглядом. Я раскинула руки в стороны, подставила лицо ночному воздуху и закружилась в танце, заколка окончательно освободила копну моих волос, порванный подол неприлично обнажал ноги, а красный рисунок на груди моего платья был незаметно дополнен пятнами крови Руфио. Моя душа наконец-то получила желанную свободу. Я улыбнулась, упоительно засмеялась и продолжила движение, но не для него – пара черных, как эта ночь, глаз следила за мной во тьме.