Лживые боги. Интеллигентная тьма.

      Мне никогда не было тяжело ждать. Годы терпения в отчем доме выработали во мне защитный механизм, - он как бы выключал понятие времени, я полностью погружалась в свои мысли и фантазии, пока тело не начинало ныть и болеть от застывшей позы.       В ту ночь я так и не сомкнула глаз. Я очнулась на рассвете от осознания, что, отринув прошлое, все чаще думаю о жизни в Бравиле. Если не принимать во внимание затворничество, это могла быть обычная судьба обычной девушки. Она работала бы на благо города, ходила на местные праздники, не думая об опасностях, подстерегающих ее на каждом шагу, быть может, сдалась бы под напором Карона и прожила в его любви и спокойствии до конца своих дней. Испытывала ли я когда-нибудь чувства подобные его? У меня была дочерняя любовь, сестринская любовь, любовь к своему делу, любовь к городу, к танцам и красивым фолиантам, в конце концов, но женской любви, к мужчине, женщине, партнеру не было никогда. Габриэль лишь однажды предпринял попытку стать мне «настоящим» мужем, но я ударила его и отстранилась, и мои действия были красноречивее слов. А теперь, у меня осталось лишь то, что называют любовью мои темные братья и сестры. До сего момента у меня попросту не было спокойных минут, чтобы задуматься об этом. Почему-то эта мысль показалась мне откровением.       Солнце било мне в глаза довольно давно, отчего зрение затмило красными пятнами. Нужно было выдвигаться. Я схватила сумку и побежала в крипту под звон колоколов часовни Стендарра. Я ожидала увидеть внутри толпу, организующую церемонию над покойником, однако ни одного человека, желавшего проститься с дорогим Франсуа, не нашлось. Я осторожно спустилась по лестнице в крипту, миновав послушницу, и прошла внутрь самого большого погребального зала, что я видела за всю жизнь. Подземелье удлинялось по мере захоронения, потому искать Мотьера следовало в самом конце длинного коридора, который в ближайшем будущем превратится в настоящий лабиринт.       Мужчину возложили на алтарь до первых признаков разложения, омыли, одели в белое одеяние, не сильно отличавшееся от цвета его лица, и начали готовить место в его семейном крыле. Каково же будет их удивление, что труп бесследно пропал. На самом деле, я предпочла бы оставить его там, но не хотелось бы подводить Винсента, столь хвалебно отзывавшегося обо мне перед вышестоящими. Я секунду поколебалась, разжала Франсуа рот и опорожнила туда содержимое сосуда.       Когда Мотьер открыл глаза, я помогла ему сразу встать на ноги, - кровь должна была скорее распространиться в конечности, дабы мы могли убраться оттуда до процессии. У каждого выхода, мне пришлось оставлять его на полу и осматриваться. Франсуа обладал слабым организмом, не мог заставить себя идти через силу, громко пыхтел, несмотря на мои просьбы заткнуться, одним словом – доставил мне немало хлопот. По выходу из часовни вести его по склону стало невозможно. Я сорвала с бочек брезент, прорезала кинжалом в нем дыру для головы и нацепила на Мотьера.       - Господин стражник! Прошу Вас, помогите! Мой отец напился до беспамятства. Лежит там, на дороге, - я схватила ближайшего постового и поволокла за собой.       - Н-да…не знал, что у Франсуа есть дочь, - стражник почесал шею и хотел проверить пульс моего заказчика, но тот вновь замычал и махнул рукой. - Странно, первый раз вижу его в таком состоянии…       - Понимаете…я внебрачная дочь. Я долго хотела увидеться с отцом, уговаривала мать рассказать и вот…приехала. Его так ошарашила эта новость, что…вы сами видите, - Мотьер пытался схватить меня за ногу, и я периодически отпинывала его прочь. – Пожалуйста, не говорите никому, что видели. Это такой позор!       - Ну что ж… Взяли!       Как только мы дотащили его до дома и уложили в постель, я убедительно поблагодарила стражника, вложив ему в руку пару септимов.       Я залатала рану Мотьера и сидела у кровати до его полного прихода в чувства. Нужно было убедиться, что он благополучно выберется из города, - только тогда мое дело можно будет считать оконченным. Жутко хотелось спать. Я вновь довела себя до истощения своей фанатичностью.       - Спасибо, - первое слово спасенного мной человека. Он осмотрел себя и зажмурился, упав на подушку, - как я оказался здесь?       - Тебя забрали «мертвого» в крипту, затем я вытащила тебя оттуда, и стражник помог доставить тебя до дома. Припоминаешь? Он узнал тебя, но не думаю, что кто-то поверит его истории.       Мужчина облегченно кивал и выглядывал в окно, будто ожидал слежки, но по большому счету никого кроме того наемника, бедняга не интересовал. Я принесла Мотьеру поднос с едой, что нашла на полках кухни, - какие-то крохи, оставшиеся у него до побега: небольшой кусок хлеба и сыра, банка простого черного чая. Всё лучше, чем ничего. «Слишком заботливо для ассасина Темного Братства», подумала я, но отчего-то мне стало приятно совершить такую обыденность. Я часто носила чай брату в постель. Каждое утро он ждал меня за дверями своей комнаты, специально, не торопясь встать с кровати, еще в ночном облачении.       Спасенный молча уминал свой нехитрый завтрак и пялился на меня, пугливо пряча глаза под моим пристальным взглядом. Он видно что-то хотел спросить, но так и не решился до выхода за пределы Коррола. Там мы взгромоздили его на кобылу со скарбом, собранным заранее, заехали подальше от стен и остановились на дороге.       - Я не должен сейчас спрашивать, но все равно я сегодня же покину Корол… Почему Вы служите им… этим страшным людям? – наконец спросил меня Франсуа.       - А как Вы думаете, господин Мотьер, кто страшнее – я, или, может быть, материубийца?       Он растерялся, открыл рот и, закрыв его руками, издал жалкий стон, полный горечи. Я вручила глупцу поводья, а сама отправилась нанимать повозку на Чейдинхол. Я время от времени оборачивалась по пути к конюшням, а Франсуа все еще стоял на тракте и рыдал, склонившись над лошадью.       Когда я добралась до убежища, была уже ночь. Я знала, что Винсент не спит, и собиралась провести время до утра в его комнате за беседами и распитием некрепкого вина, кроме того мне удалось отдохнуть по дороге.       «Кроваво-красный, брат мой», прошептала я и прошла по залу, предваряющему тренировочную, собираясь сначала кинуть вещи, но за дверью я услышала голоса, поэтому бесшумно отворила ее и проникла внутрь. Предпочитая не обращать внимание на свое присутствие, я всегда передвигалась тихо.       Я заглянула за угол, но не сошла с места, скрываясь в тени. В правой части помещения я увидела картину, которую видеть была не должна. В тот день нас должно было ночевать всего четверо: я, Винсент, М’Радж Дар и Антуаннета-Мари, но неожиданно нас благословил визитом и пятый человек. В комнате было двое, - на моих глазах Антуаннета стояла напротив Люсьена. Она протянула руку к его щеке, но уведомитель, схватив за запястье, прервал жест Мари. Их лица были близко, даже слишком близко... «Так это не только слухи и ее воображение?» Сцена излишнее неприятно заинтересовала меня. Разумеется, и в рядах гильдии существовали подобного рода отношения, разумеется, были сексуальные связи, но отчего-то трудно было поверить в происходящее. Почему я не ушла в тот момент, оставалось лишь гадать.       - Я сделала что-то лишнее? – игриво спросила она и не стала вырываться.       Мне было страшно раскрыть свое присутствие, но я не могла отвести взгляда. Люсьен чуть наклонился, он говорил вкрадчиво, спокойно, низким и уверенным голосом, поглядывая на девушку сверху вниз.       - Нам не стоит… нарушать рамки, - сказал он, паузами ставя акценты, и отпустил ее. – Ты можешь пожалеть об этом.       Мари немного расстроилась из-за неудавшегося флирта, но явно не испугалась угрожающей фразы. Она хихикнула и стала выбирать кинжал у стойки с оружием. Решив разрушить интим парочки, я хлопнула дверью за собой и пересекла границу невидимости. Конечно, потом я посчитала себя совсем безрассудной. Антуаннета явно напряглась, не ожидая увидеть меня, но вот уведомитель… Я готова была поклясться, весь его вид говорил о том, что он всё это время знал о наблюдателе.       - Идем со мной, Дитя, - не меняя ухмылки, обратился ко мне Люсьен. Я бросила сумку на место и покорно вышла с ним из помещения.       Мы проследовали до апартаментов Очивы, которые раньше были ничем иным, как его кабинетом. Всю дорогу я гордо не опускала головы. Я не считала себя виноватой, в конце концов, зайти туда мог любой брат или сестра, не убивать же их из-за своего бесстыдства. Тем не менее, некоторая тревога всегда существовала внутри меня рядом с ним. Казалось, он будет принимать не последнее участие в моей судьбе.       Уведомитель пропустил меня внутрь, и закрыл двери на ключ. Я не подала вида, но этот факт напугал меня. Люсьен встал напротив, сложив руки и чуть склонив голову набок, а я продолжала держаться, не опуская глаз. Распущенные волосы лезли мне в лицо, а воротник доспеха был неряшливо расстегнут, все же я не собиралась сегодня участвовать в официальных разговорах, но я не пошевелилась.       - Ты уже встречалась с Винсентом? - начал он, не дожидаясь ответа. – После повышения ты станешь получать от меня заказы на изготовление ядов. Каждый месяц я ожидаю от Очивы поставку, каждую неделю – отчет о необходимых исследованиях. Я уже отдал приказ.       Твои таланты не могли не захватить внимание Ситиса, Дитя. У меня на тебя особые…планы.       Люсьен мерно обходил вокруг меня. Я остерегалась нападок по поводу слежки, но, так и не услышав их, напряглась еще больше.       - Повышение? – вторила я своим мыслям и повернулась вслед за ним. Уведомитель остановился. Понимая, что вид его вновь приобрел серьезное выражение, я загоняла ужас вглубь своего сердца.       - Даа…, - тихо протянул он, то ли на мой вопрос, то ли своим идеям.       Люсьен медленно проскользил рукой сквозь прядь моих волос и растер между пальцами засохшую кровь Франсуа Мотьера. – Я передумал. Ты будешь передавать мне всё… лично, Элеонора. - Он зыркнул прямо в душу, как бы пробуя мое имя на вкус, открыл замки и оставил меня одну.       Я чуть не бегом направилась в купальни, кровь Мотьера действительно была на мне. Должно быть, рана открылась во время вызволения из крипты. Мне было некомфортно, будто я была обнаженной, я стала быстро смывать ее, оставляя красную дымку в воде, застегнула наглухо ворот костюма и умылась. Прохлада помогла мне остыть и прийти в себя. «Знал ли он, что я была там? Создавать яды? Я даже не успела спросить, каким образом я буду передавать все это.»       Я постучала в дверь Винсента, хотя обычно входила без церемоний. Он не без удивления пригласил меня и сразу же налил бокал «Тамики», который я тут же осушила.       - Ого, контракт произвел на тебя неизгладимое впечатление? – подшутил надо мной вампир и плеснул еще вина. – Я уже получил отзыв. Вот твоя награда и твоя премия.       Винсент как обычно поставил передо мной два мешочка с золотом, но я не притрагивалась к ним пока не уходила почивать.       - Я столкнулась с Люсьеном, - не в тему начала я. – Он говорил со мной о повышении.       - Ах да! Сегодня и радостный, и печальный день, - печальный для меня, конечно же, ахах, - подметил он. – После выполнения текущего задания, я возвожу тебя в новый ранг, и больше не буду отвечать за твои контракты, их будет распределять Очива, как и для остальных темных братьев и сестер. Поздравляю тебя!       - Больше не будешь?       - О, не расстраивайся! Это не значит, что ты не сможешь приходить сюда. Я с удовольствием выслушаю всё о твоих подвигах. Ты настоящий подарок, ничего не скажешь. Кроме того, наши отношения больше не ограничиваются уровнем «наставник-ученица», - Винсент подмигнул мне, но мне не хотелось на этот раз закатывать глаза. Наоборот, я весело рассмеялась. Ох, это всё еще был «мой» Винсент, мой дорогой друг.