***
Габриэль, как тебе спится в абсолютной пустоте?***
Глава 24.
8 октября 2018 г. в 16:11
Я ненавидела себя за это. За то, что не смогла сохранить хладнокровие. До замужества и будучи замужем я оставалась бесчувственной к ухаживаниям, не заинтересованной в мелких интрижках ровесников и мужчин значительно старше меня, что предлагали свое тайное покровительство. Зачастую это были коллеги моего отца, заметные в обществе, но не стесняющиеся попыток заполучить дочь Бертрана в качестве любовницы. Эти спектакли были забавны, но не более того. А сейчас я сидела за ужином с семьей и пыталась подавить в себе нечто иррациональное, заставляющее внутренности сжиматься в тугой узел, и не могла найти ни одной объективной причины потерять голову, и это раздражало меня. Прошло несколько дней с момента возвращения, и в убежище царила радостная обстановка.
- Давайте выпьем за нашу дорогую сестру Антуаннету-Мари, - поднимал пустой бокал Винсент. – За продвижение! Лагерь был зачищен филигранно. Отец Ужаса должно быть доволен – мастерство и способности молодых детей Ситиса несказанно радуют.
- Это был сущий пустяк. Никому не сравняться с искусным ассасином братства. Их кишки теперь красуются на пиках собственных баррикад…
- Ты напоминаешь мне Люсьена. Я как-то видел, как он расправился с непокорным братом. Я неделю счищал кровь со своих сапог! Ухаха, – Послышалась реплика Гогрона.
Как не трудно догадаться, мы праздновали успех Мари, она убедила Очиву выдать ей подходящий контракт и без труда и эксцессов справилась с ним, устроив в пристанище банды настоящее кровавое месиво. Она выглядела как сумасшедшая опасная бестия, описывая побоище, жестикулируя и показательно проводя кинжалом поперек своего горла. Я же решила отвлечься и готовила запасы различных микстур и ядов перед отбытием в Скинград, сидя спиной и краем уха слушая застолье. Нового заказа я не получила. Иной бы обрадовался из-за снижения нагрузки, меня же преследовало тягостное чувство. Зацепившись за тему разговора, я случайно сунула палец в горелку и резко одернула его, даже не обратив внимания на ожог, настолько тошнотворный сильный укол я почувствовала. Несмотря на то, что я была солидарна с его решением, я противоречила самой себе, и мое состояние было деструктивно до тех пор, пока я не могла взять себя в руки. Я на автоматизме перебинтовывала поврежденный участок, но прижав к себе руку, дабы завязать концы материи, почувствовала на коже металл небольшого медальона и очнулась.
- … скоро я стану его личным душителем. Справедливость уведомителя достойна восхищения, - последнее, что я услышала в тот день от Антуаннеты.
Слишком сильно развесив уши, можно навсегда лишить себя покоя. «Хватит». Я слегка ударила по столу, разговаривая сама с собой, и в тот момент ощутила ладонь на плече.
- Ты уже собрала вещи?
- Винсент, - негромко обратилась я к стоящему сзади вампиру. – Я готова как никогда.
Я должна была провести границу между личным и делом, разобраться с прошлым, продолжить исследования, совершенствоваться в том, в чем было мое предназначение, а лучше всего я могла сделать это в одиночестве, там, где всё начиналось.
Надев серые перчатки, дополняющие мой образ профессорской дочери, я бросила в сундук последние склянки и передала его Винсенту.
Мы прибыли в Скинград за полтора дня до приёма, который состоялся в графском замке Гассилдор. Судя по слухам, это должен был быть грандиознейший зимний бал в честь лучших представителей ученого сообщества, и что-то мне подсказывало, что подобная шумиха назревала не без помощи писем моего дорогого друга. Стоило холмистому рельефу города показаться, меня захлестнуло чувство светлой тоски. Я облокотилась на раму нашей крытой повозки, подставляя лицо морозному воздуху.
- Вспомнилось что-то хорошее? – весело спросил Винсент, заметив мое настроение.
- Жаль, ты не пьешь вино, - широко улыбнулась я ему. – Здесь делают одни из лучших вин во всём Тамриэле. Я бы угостила тебя, как только обоснуемся.
- Я не прочь выпить немного ради такого случая.
- Подожди… Не хочешь ли ты сказать, что в наших посиделках не только я одна «отводила душу»?
- А как по-твоему, откуда эти бутылки у меня в комнате? Или ты думала, вампиры теряют вкус после обращения? Ахаха, - он, вскинув голову, посмеялся надо мной, и мне самой стало интересно, почему я ни разу не задумалась над этим. Участь вампира показалась не такой печальной, раз они еще способны получать как минимум гастрономическое удовольствие. Я так и не ответила на предложение Темного Дара. Тем более заманчивой казалась перспектива, чем больше я узнавала о нем. – Вкус пищи остался прежним, вкус крови остался прежним, ты только воспринимаешь последний несколько иначе.
- Тогда решено! После дегустации я устрою краткий экскурс по местам детства, - засмеялась я в ответ и игриво подмигнула, на что Винсент смущенно кашлянул, будто прочистив горло.
Остановились мы в постоялом дворе «Две сестры» на северном холме, в квартале – обители гильдий, дорогих лавок и богатейших жителей Скинграда. В том же районе располагалось наше семейное имение, рядом с мостом, по которому можно было перейти в южную часть города, и практически напротив особняка Саммитмист. В детстве я часто смотрела с балкона в окна роскошного дома и мечтала когда-нибудь попасть на одну из его вечеринок. Что ж… некоторым мечтам суждено сбыться, пусть и не так, как загадано.
- … А это мой дом…бывший дом, - встала я напротив дверей поместья, показывая Винсенту. Он, наверняка, знал здесь всё еще до моего рождения, однако не отказался от гида в виде меня. – После церемонии мы остались жить здесь, оттого это всё казалось еще более невыносимым. Мама, должно быть, сейчас где-то внутри…
Я положила руку на сердце, чувствуя его биение, и оно казалось мне странно спокойным.
- Уоренимус прибудет лишь завтра. Хочешь войти?
Я посмотрела на друга, размышляя над предложением. Хотела ли мама просто отыскать меня, заплатив бандитам, или хотела точно так же как и отец убить меня? Винсент указал рукой на вход, как бы принуждая меня.
- Я вернусь в свой номер. Постучись, как освободишься. Люблю истории про семейные воссоединения.
Я дождалась, пока он скроется за углом улицы, схватившись за ручку двери, и, не веря в происходящее, вошла в фойе особняка. На первом этаже я никого не увидела, и только по горевшему камину могла предположить присутствие хозяйки. Слуг у родителей давно не было, мы с мамой предпочитали всё делать сами. Я присела на лавку у стены и стала разглядывать тот самый семейный портрет над книжной полкой. На его месте еще в мое время висел просто какой-то пейзаж рядового художника, а теперь, когда семья распалась, появился этот отпечаток идиллии. Я повернула голову на звон упавшей поварешки. Мама, увидев меня, схватилась за сердце и расплакалась, а я медленно встала, показывая, что не несу угрозы.
- Дочка…, - она сорвалась с места и принялась обнимать и целовать меня. – Ты вернулась.
- Нет, мама. Я здесь ненадолго. Я лишь хотела повидать тебя, - я крепко прижала в ответ маленькую добрую женщину, давшую мне жизнь, но была вынуждена говорить ей такие жестокие вещи.
- Почему? Куда же ты пропала? Почему убежала? Мы пережили такую потерю, но Уорен ничего не хочет рассказать мне…, - её голос дрожал и был уже на грани срыва. Отец совершил большую ошибку, не предупредив её.
- Прости меня, мама… Прости, даже если не сможешь…
- Почему? Почему ты так говоришь? – Она испугано заглядывала мне в глаза, отказываясь понимать, даже если давно догадывалась.
Я предложила ей сесть рядом, держа за руки, и решала, как именно рассказать часть, что умолчал отец. В конечном итоге, это не имело никакого значения, ибо то, что я собиралась донести, она не поймет никогда.
- Ведь именно я убила его...
Мама с ужасом отстранилась меня. Её лицо сначала исказилось недоверием, неприятием, пока, наконец, она не издала подобный звериному вою звук. Я с тяжелым грузом на душе смотрела, как бьется в истерике моя ни в чем не повинная родная мать, как царапает себе руки, и как бросает на меня ненавидящие взгляды. Она бы не искала меня, если бы знала, и следовало догадаться, что не сможет принять обратно убийцу своего единственного старшего сына.
Я ушла, уже не в силах изменить что-либо.