Лживые боги. Интеллигентная тьма.

      Свист стали в пустом помещении. При каждом столкновении взглядами, аргонианские глаза уже смотрели на меня, а может, не отрывались вовсе. Он обнажал острый ряд зубов и улыбался, как хищная рыба перед речной мелочью. Тейнава неожиданно поднялся и, погасив по пути пару факелов специальным колпаком, сел рядом. Я настороженно свесила под себя ноги, уставившись на блестящее свежее острие, играющее в аргонианской кисти руки. Эти двое, близнецы, темные ящеры, рожденные для того, чтобы стать убийцами, юркие, хитроумные и проворные, как и все им подобные, способны на многое, ради собственных целей и не только. Какие бы теплые чувства я к ним ни питала, потеряв семью, Очива долго относилась ко мне как к обузе. Расправиться, пока есть время. Когда-то она предлагала такой расклад для меня Люсьену. «Для того ли ты позволял мне слушать?»       - Ты слышала? – Спросил, он, виртуозно подбросив клинок.       - О чем ты? – Скрестила я руки на груди, слегка касаясь рукояти.       Он прошелся когтем по узкому долу кинжала, любуясь своей работой. Никогда не видела Тейнаву в деле, кроме того случая, когда он отбил меня у конвоирующих легионеров. Осмотревшись, аргонианин понизил голос.       - Ах да, ты не застала уведомителя… Я об убийстве.       - Как то, о котором говорила Очива? – С прищуром ответила я, пытаясь понять, как сильно неправо мое воображение.       Аргонианин отреагировал на мой вопрос спокойно. Сначала. Это как с глубокой раной – её опасности он тоже сначала не почувствовал, и только потом угроза вытягивает тебя за темечко вверх. Я поднималась с ним синхронно. Челюсть ящера задвигалась в безмолвии. Боковым зрением я увидела, что в комнате появился каджит – М’Радж принялся копаться в своем сундуке, куда обычно сгружает товар, а Тейнава засмеялся, и я наигранно заулыбалась в ответ.       - Вот сестра… хехе… Услышать от Люсьена «никому не распространять», а на следующий день уже все в убежище в курсе…       - Если бы платили деньги за каждый сочиненный или разболтанный вами слух, я бы торговал ими, а не этим хламом, - пробурчал из угла братский торговец.       - Зато мы все будем очень осторожны. И живы. Правда, Тейнава?       Темный брат, подбочившись, закивал, а я, воспользовавшись спасительным присутствием, быстро покинула убежище. Решительно неслась по коридорам, не зная как поступить. Изначально я избрала неверную тактику. Если бы Винсент не имел никакого отношения к печатке, он бы помог мне, но теперь все мои расспросы, все попытки проникнуть и обыскать его комнату, дабы вернусь это злосчастное кольцо, были загодя обречены на провал. Гогрон, завидев меня, поспешил ретироваться в тренировочную. «Уже без заплечного мешка», мельком подмечала я.       «Боюсь, это не так просто, Элен? Насколько непросто? Настолько, что оно принадлежит тебе, Винсент?!» Моя шея горела при каждом воспоминании об «укусе» - как оказалось, я всем своим существом отторгала идею вампиризма, хотя мы неоднократно и так легко шутили с ним на эту тему. «Сконфуженный разум ведет себя неосторожно. Не замечает очевидного». И это правда. Похоже, Винсент использовал этот прием против меня прежде, чем им воспользовалась бы я. Хорошо вампира знали только близнецы, на них были нацелены все мои надежды, однако и те оказались вовлечены в нечто, что было сокрыто. Я вышла за Черную Дверь, и гул прекратился, только луны и старый заброшенный дом, которым ранее не интересовалась. Я нервно шагала туда и обратно, скрипя половицами, поднялась по лестнице дальше – такой же захламленный этаж ждал меня там – обстановка напомнила мою комнату в Розеторн-холл, словно я смотрю на нее сквозь века. Я облокотилась на раму, и там же заметила, как удобно выходят окна на оба выхода из подземелья. Его основатели были умны, предусмотрели опорный пункт и точку обзора, в том числе, чтобы следить друг за другом.       После полуночи на тропе появилась хозяйка, была одета как обычная горожанка, двигалась с точно выбранным направлением в сторону постоялых дворов. Она собиралась о чем-то предупредить Мари. Она знала, где девушка находилась всё это время. Не замечала ранее за ними дружбы, однако вполне могла предположить, ибо хозяйка часто доверяла Антуаннете мелкие поручения, от которых всякий отстраненный брат взбрыкнул бы. Фактически «завтра» уже наступило, поэтому я собиралась проследовать за ней, когда что-то потянуло меня со всей силы за штанину назад, чуть не сваливая с ног.       - Обливион тебя побери, Шемер, - отмахивалась я, шикая на взбеленившегося крыса. Пока он тянул меня, аргонианка стремительно терялась из виду. - Как ты здесь оказался?! Иди отсюда! Что тебе нужно?       Злокрыс встал на задние лапы, держа серый кожистый нос по воздуху, пропищал что-то в пустоту и скрылся в отверстии стены, свалив прислоненные ящики.       Я впопыхах выбежала на улицу, осматриваясь, - след вел меня в постоялый двор «Новые Земли», не сворачивая никуда с центральной дороги. Владелица данмерка удивленно и презрительно фыркнула на меня. Дервера была доброй женщиной, однако в то время постояльцы не радовали её покладистостью, особенно одна из них. Поздоровавшись, я выложила на стойку пятьдесят септимов – слышимость в комнатах таких заведений была на зависть прелестна – при желании, и даже без, можно было услышать, как сосед-постоялец ковыряет щепой в зубах или что похуже. Мне довольно-таки повезло, ибо номер, в который вошла Очива, находился с противоположной стороны коридора рядом с моей комнатой, - не пришлось безжалостно тратить последние запасы зелий. Постель стояла у нужной стены – я прислонилась ухом к тонкой перегородке между темными сестрами. Слышилась возня и скрип отъезжающих стульев, а потом слегка заплетающийся язык Антуанетты-Мари и ворчание Очивы.       - Как же так, Мари? Куда делось твое рвение к цели? Как это низко, сидеть здесь и пить из-за мужчины, - она, должно быть, отобрала у девушки бутылку и отставила в сторону.       - Ты плохо и неправильно думаешь обо мне. Если…я из-за кого и пью, то точно не из-за мужчины. Сейчас я хочу пить. Могу себе позволить, - возражала Мари. Звук льющейся в кубок жидкости. – Я вполне в трезвом уме, чтобы соображать.       Постель была до жути неудобная – доски впивались во все части тела, отчего я неловко поерзала и они издали звонкий треск, принудив меня замереть без движения. Они перестали говорить, и я недовольно зажмурилась, пока собеседницы не расслабились.       - Зачем ты пришла? Я уже сказала – вернусь, когда золото иссякнет, и этот мешочек перестанет греть мое израненное сердце.       - Не буду ходить вокруг да около. Мари… мы все можем оказаться в беде. Я ни на что не намекаю, просто… скажи мне. Тогда, после покушения ты одна из тех, кто видела тело Коруса и ты передала печатку Винсенту. Кто-то еще кроме Телиндрил видел её?       Девушка задумалась.       - Н-нееет. Никого там не было. Я Люсьену говорила то же самое! В чем дело то?! Отпусти мой рукав.       - Чума на его голову…, - выдохнула Очива. – Не важно, когда ты вернешься, будь внимательна. Кольцо было якобы украдено. Винсент соизволил найти его позавчера где-то… незадолго после очередного трупа.       - Ну, нашел и хорошо. Не удивительно, что они с «аристократкой» спелись. Была в убежище одна неприятность, а стало две. Аргх… Знаешь, что меня выводит из себя? Что мы вынуждены пресмыкаться перед ним! Он уже давно в рядах, а как был мелкой сошкой, так и остался. Это о чем-то говорит.       Очива тихо зашипела, как делала в воспитательных целях.       - Мари, кого ты видишь, когда смотришь на Винсента?       - Старого мудреца-выпивоху, напускающего ауру…, - Девушка сделала притворно элегантный голос с придыханием. – Возвышенности.       - А как по-твоему, кого перед собой видит Черная Рука? – Хозяйка убежища немного раздражалась от таких кривляний.       - Занозу в з…       - Так! Чтобы я не слышала больше подобных высказываний, - остановила Очива. Стул съехал – она возбужденно стала маячить вдоль стены. – Ты не во всем ошиблась. Но в своих выводах ты заблуждаешься, как и всякая его жертва… Винсент не так прост, как кажется! Черная Рука видит в нем огромный потенциал, но боится, поэтому не принимает в свои ряды. Боится, потому что они все умрут, а он останется жить! Потому что он единственный, кто стал убийцей не по собственной воле, а потому что так настаивает его природа! Винсент позволяет себе играть не по правилам. Не забывайся, ведь именно он многому научил Люсьена… И из-за этого узкий круг может вновь обратить на нас внимание…       Очива засобиралась на выход, уже отворилась соседняя дверь, и застучали шаги по полу. В соседней комнате вновь разливался по кубку алкоголь, я сидела в полной растерянности, а вскоре Мари проклацала каблуками вслед за ней. «Что ты натворил, Винсент?» Уже не пугаясь обнаружить себя, я привстала, и на пол в просвет скользнула новая записка.       «А может, это темные ящеры, воспитанные для величия, что не могут полностью раскрыться? А может, - одержимая ревностью девушка, что так сильно тебя ненавидит?»       - Кто ты, тварь?!       Я резко подняла голову на двинувшуюся тень – она исчезла, отбросив неясную массу из-под почти оранжевого зарева неприятного освещения коридора. Я выбежала. Никого. Понеслась вон из каменного здания. Тень завернула в темную и узкую дворовую улицу – я за ней, приостановившись и выпив зелье невидимости. Мы вышли с ней на удлиняющуюся как тоннель канализаций Имперского города тропу, разве что вместо сводов было огромное мерцающее плато над головой. Темно-синий, зеленый и голубой вокруг, с неясной черной фигурой человека или мера посреди дороги вдалеке напротив меня. Я некоторое время уверенно шла за ней, никак не сокращая расстояние, без возможности понять перед кем нахожусь. А она вела за собой, охотник в капкан. Как только прямая струна тропы кончилась для преследуемой тени, она развернулась ко мне лицом. Тень видела меня, так как отросток руки удлинился оружием, прямолинейно извлеченным, дабы внушить мне ужас. Я кратко обернулась, убедившись, что ублюдок никого не увидел позади, и попятилась, когда заметила, что он двинулся навстречу, сменив наши роли. «Он убьет меня»       Недолго мешкая, я решила отступать, бежала в обратном направлении, отчаянно подмечая, как быстро тень нагоняет свою жертву. Нырять было некуда, пока не достигла я пределы открытой площади, - я свернула во дворы, из которых он мог легко преградить мне путь в убежище – единственное место, где напасть предатель не осмелился бы. Я хаотично вертела головой по сторонам: сзади – графский замок, кишащий стражей еще с праздника, справа – стена, слева – обширное поле до подземелья. Я потеряла его из виду, бежать было некуда, кроме последнего направления.       - Ха…Ха…Так… Ладно, - запыхавшись, говорила я себе, откупоривая еще одну склянку и опорожняя ее. – Он знает, что я захочу двинуться туда. Нужно попытаться добраться до дома Мак-На. Он недалеко.       Тень появилась из-за одного из домов и исчезла. Я пробежала в узкое пространство меж двух особняков с выходом на главную тропу, к воротам меж лавок и выглянула на предмет угрозы. Предательски зашумел ветер, отчего я со вздохом развернулась, вглядываясь в проклятые призрачные ветви и тень, отступая назад спиной на дорогу, пока не наткнулась на человека, материализовавшись. Настоящий ужас – это тишина. Я только хлопала остекленевшими глазами как загнанный лисой кролик и вбирала воздух рыбьими движениями губ.       - Успокойся! Успокойся! Что с тобой? – Эльфийка заглядывала мне за спину, держа меж своих ладоней за руки.       - Тел! Тел! – Нервно оглядывалась я. – Ты была права – повсюду скользкие тени!       - Тсс… Не здесь. Не в этом месте!       - Надо уходить отсюда! – Схватилась я за нее, подталкивая. – Он пытается убить меня! Скорее!       - Идем!       Телиндрил никогда не позволяла разговаривать с ней на людях. Она была очень осторожна, и, наверное, поэтому дожила до столь почтенного средь ассасинов возраста. Босмерка потянула меня за собой на выход из города. Ворота пустовали приоткрытые вразрез с положением безопасности, изданным графом Чейдихола еще со времен его молодости. Мы просочились через проход, минуя конюшни и убегая куда-то дальше в лес, а Тень замерла в пределах стен, не пытаясь нас преследовать.       - Смотри! – Указала я пальцем на человека, еле поспевая за расторопной эльфийкой, умудряющейся разворачиваться и бежать задом-наперед, не снижая скорости.       - Вижу! Да покроет нас тень Ситиса!       Вид неизведанного так же напугал ее, как и меня. Сверчки. И совы, наконец, заухали, избавляя от мерзкого напряжения. Мы уходили вглубь чащи. Телиндрил ловко отталкиваясь от тонких стволов тополей задавала направление бега по мягкой, поросшей травой, почве. Спустя десяток минут пути мы оказались возле маленького дома в овраге, внезапно возросшего в ночном пейзаже. Босмерка махнула и открыла передо мной дверь, запершись на огромный самодельный затвор из бруса, когда я проникла внутрь, ухватившись за подбородок и зачесывая рваными движениями пряди. Тел наглухо захлопнула все ставни и зажгла единственный подсвечник в бревенчатой лачуге, которая служила, наверное, когда-то постоем для охотников, но теперь здесь хозяйствует только одна темная сестра, сама того не ведая, спасшая меня от гибели.       - Повтори! Повтори, что ты мне сказала! – Усадила она меня на постель и придвинула табурет для себя.       - Тел, скользкие тени, - монотонно возбужденно вещала я, а эльфийка в упор разглядывала глаза, высматривающие в зазорах ставен признаки движения. – Ты была права.       - Во имя Ситиса, я сказала это образно! – Полутоном воскликнула она. Я перевела взгляд на нее. – Кто это был? Что произошло?       - Предатель. Он один из нас, Тел, - кратко ответила я, замечая, как неестественно спокоен мой голос и как встали дыбом волосы, и покрылась мурашками кожа у Телиндрил. – За эти три дня после последнего эпизода я увидела и услышала много «интересного» в убежище и вне его. Но я ничего не могу доказать, - уткнулась я в свои руки, склонившись и растирая уставшее лицо, уже не поддерживающее малейшую мимику. – Я… следила. За Очивой. Она рассказала кое-что Мари, после чего я заметила эту Тень, и тогда она попыталась нагнать и убить меня. – Я оторвалась от созерцания судьбоносных линий и нахмурилась, вспомнив. – Тел, почему… не было стражи?       - Винсент охотится эту неделю.       - Охотится? – Удивилась я.       - Когда необходимо пополнить «запасы», он пользуется своими… связями. Он может провести за стенами неопределенное время, - босмерка достала из шкафа какую-то бутылку и, вытащив зубами пробку, предложила мне стакан горько-сладкой лимонной жидкости. Сама же она приложилась к некой другой. – Это лимонад с травами. Успокаивает. Мне трудно поверить в то, что ты говоришь.       «Снова Винсент». От питья действительно стало легче, хотя пить его нужно было, изрядно собрав волю в кулак. Мне стало проще сосредотачиваться на деталях разговора, не увлекаясь стучащими о крышу струпными пальцами лысого дерева.       - Кто-то знает об этом месте?       - Нет, - помотала она головой, кашляя. – Ты первая, кого я сюда привела.       - Хорошо. Потому что они говорили и о тебе тоже, - я пересела на табурет и поворачивалась за ходящей вокруг эльфийкой.       - Обо мне? – Телиндрил замерла.       - Очива говорила о каком-то покушении, о том, что ты была одной из тех, кто видел тело некого Коруса, вместе с Гогроном, и как Мари передала печатку Винсенту. Почему-то все вертится вокруг этого события. Я не могу понять почему, как бы ни пыталась! Они в чем-то замешаны и боятся того, что печатка вернулась. А еще я видела Гогрона, прячущего что-то в лесу. Так он теперь от меня как от огня шарахается.       - Ты не пробовала поговорить с Очивой? – Я тут же покраснела от её вопроса.       - Мы… не ладим последнее время. Не думаю, что она пойдет со мной на откровенные беседы. К тому же, если они действительно причастны, станет ли она говорить мне «О да! Я боюсь, что кто-то раскроет мою тайну, и на досуге я отворачиваю бошки своим же братьям»? – Невесело спародировала я голос хозяйки.       - Покушение…, - протянула Телиндрил, присаживаясь рядом. – Это произошло лет пять назад. Тогда Мари только попала к нам.       - Покушение на кого? – Допытывалась я.       - На Люсьена конечно же…       Телиндрил поразила меня. Как вообще он мог такое допустить? Члены семьи так благоговенно отзывались о нем. «Уведомитель никогда не ошибается», говорил Винсент.       - Разобрался с непокорным братом…, - припомнила я рассказ Гогрона, на что босмерка закивала.       - Это было ужасно. Говорят, тогда Черная Рука здорово обозлилась на всю нашу семью. Поэтому я и сказала, что это уже происходило. Тогда-то и устроили они собрание прямо в черте графства, как и вчера. Видимо, собирались расправиться с нами. Люсьену удалось в прошлый раз как-то всё уладить.       - Но что насчет печатки? Я всё равно не понимаю, хоть и пытаюсь, - я запрокинула голову, застонав. К моему сожалению, Телиндрил только отрицательно качала головой. – Я не сплю вторые сутки.       - Я не знаю. Хотела бы я тебе ответить. Лучше всех эту историю знает только Винсент, ведь парень был в его непосредственном подчинении. Больше всего Люсьену пришлось защищать именно его.       - Тел, ты знаешь, где Винсент сейчас?! – Распахнула я глаза, качнувшись на стуле.       - Я не видела, как он сегодня возвращался в город.