Заведующий канцелярии, Мортимер Лиез»
Вампир скомкал и выбросил левой рукой только что полученное письмо в корзину у стола, полную его точных копий. Ничего не поменялось за последние полгода, проведенные здесь, более того, Винсент в очередной раз убедился, что послания не доходят до Януса, спотыкаясь о бюрократическую крысу и династию Лиез, прочно обосновавшихся в замке Гассилдоров. Ему не хотелось применять давление и насилие, портя стародавние отношения, однако варианты протянуть нить сотрудничества тактичным путём, всё еще свойственным некоторым слоям общества, стремительно сводились на «нет». Но этим он собирался заняться позже, когда на улицы города опустится тьма, уже после того, как основная работа будет завершена, потому что сегодня Винсент планировал снова краем глаза наблюдать за игрой соседских детей.***
Ничего особенного: все полгода со времени обоснования здесь Бертранов Уоренимус практически не покидал особняка, изредка наведываясь в филиал Гильдии Магов, Ирена исследовала местные лавки и вела жизнь и быт образцовой матери семейства, принятого в городе еще в первый месяц на одном из грандиозных приемов, закатываемых профессоратом. Туда же были приглашены Габриэль и юная Элеонора – ученый свет с энтузиазмом приветил их, в особенности, проявляющиеся способности и увлеченность девочки в алхимии, коими Бертран позволял себе невзначай хвастать под элегантный смех и кивки коллег и их жен, неохотно воспринимающих сочетание приятной глазу внешности и ума будущей жительницы Скинграда. Вампиру удалось пробраться на сие мероприятие под предлогом запланированной аудиенции и под шумок затеряться среди прибывающей в зал толпы. Благо, обилие колонн, ниш и гардин, создающих тень в переходах и залах, помогли скрыть лишнего гостя от пытливых глаз. Именно там, удобно расположившись на углу возле фуршетного стола, он увидел первый, но еще не явный звонок того, о чем говорила Аркуэн. Распространенную картину, если бы она не была одной из многих. Габриэль почти не отходил от сестры по наставлениям отца, однако вскоре ему предстояло быть вовлеченным в дивный мир местных аристократских отношений, для поддержания которых Уоренимус заблаговременно приготовил юноше один из своих лучших костюмов, время коего пришло, когда профессору свезло познакомиться с известным альтмерским специалистом по двемерам, прибывшим вместе с делегацией. Винсент был довольно далек от магии, но совершенно четко успел освоить – пытливый ум не дает этим людям и мерам ничего, кроме умения ковыряться в руинах и свитках. Гораздо приятнее почти трехсотлетнему темному брату, прислонившись к стене и сложив руки, дегустировать напиток, так удачно выставленный под рукой. - Ты куда, Габриэль? – Ухватилась за запястье брата Дитя с округлившимися от паники глазами и слегка помотала тканью юбки, осмотрев себя. Как ни странно, мать для бала выбрала девчушке достаточно невзрачное облачение. – Здесь столько народа. Не уверена, что родители смогут найти серое пятно на пере петуха. Посмотри на всех этих эльфов! - На пере петуха? – Переспросил Габриэль, приостановившись, и, закатив глаза, улыбнулся. – Привыкай, мы теперь будем часто ходить сюда. И не волнуйся, ты быстро запомнишь здесь все входы и выходы. Раньше это не составляло труда. - А что делать, если кто-то решит со мной заговорить? Папа опять разозлится, если я скажу или сделаю что-то не то. Они разговаривают о работе, но только и делают, что себя нахваливают, - потянулась она к Габриэлю, аккуратно показав пальчиком. - Особенно тот лысый, видишь? Зачем ему хвастаться зельями, если он даже свои волосы вылечить не смог? Хм? В моей книжке такое есть. «Это ты верно подметила», - вампир, слушая разговор, слегка усмехнулся, глянув на блестящий под факелами предмет обсуждения и скрыв обнажившиеся зубы фужером. - Ладно, меня отец с матерью зовут. Только не вздумай кому-то еще такое сказать, - посмеялся юноша, уходя спиной вперед и пожав плечами. – Не знаю… предложи потанцевать или что-то такое – во время танца трудно разговаривать. Просто… постой пока здесь. - Эх, это тебе трудно, - скучающе выдохнула Элеонора. – А музыка здесь полное… кхм… разочарование. Девочка смотрела брату вслед, пока тот не скрылся за гостями в глубине зала, чтобы затем неторопливо усесться на лавку у стены в продолжении ниши. Она не выглядела ни грустной, ни веселой, а лишь сосредоточенно разглядывала толпу, переводя взгляд, наполненный будто слишком многочисленными мыслями, крутящимися в незрелой голове, обрамленной густыми прямыми прядями, иронично похожими на черный капюшон братства в отбрасываемой тени угла. Каковы же все-таки планы Матери на Дитя, заметившее своего наблюдателя? Столкнувшись с его взором Элеонора не испугалась, а только продолжила изучать Винсента, непринужденно стоящего скрестив ноги и с улыбкой приветственно склонившегося перед ней. Не только Бертраны, как виновники, были приглашены вместе со своими отпрысками, но не смотря на колорит публики вампир отметил остроту умозаключений и речей ребенка, по крайней мере работа представлялась теперь не таким скучным занятием. По поводу музыки Винсент также был солидарен – смешение расовых стилей не служит комплиментом публике, если исполнение заставляет танцующие пары спотыкаться в попытках словить хоть какой-то ритм, едва не зажимая уши от скачущей тональности. Может быть, он бы даже завел непринужденную беседу, дабы узнать её искрометное мнение еще по паре забавных вопросов, если бы не старался ни привлекать к себе внимание. Остальные дети, девушки и юноши танцевали либо кучковались сложившимися на протяжении их недолгой богатой жизни компаниями, в том числе новоприбывшие высокие эльфы, вывезенные своими напыщенными родителями в назидание. Одна из таких групп как раз только вошла в зал – альтмеры часто брезговали участвовать в увеселениях «низких» рас, преимущественно решая дела в парадной, потому двое молодых меров и обратили сразу на себя вампирский глаз и ухо, соизволив сунуться в бальную залу. «Высоко-мерие» - как же подходит им это слово, застывшим неподалеку от Винсента, чтобы манерно осуждать её посетителей. - Я изначально был против этой поездки, как и мой дядя. Скука, - оглядывал эльф в парадном красно-золотом одеянии всех по головам, задрав подбородок без необходимости. – Но отец настоял – ему нравится вошкаться с имперцами. Говорит, их упорство компенсирует недостаток магического потенциала. - Представь, некоторые из них и вовсе не владеют магией, и умудряются все равно опускать в это нос, - согласился второй, чуть пониже, но все же возвышающийся почти до верха портала служебных дверей. – Я сейчас об имперских имперцах, как профессор, с которым сейчас разговаривает твой родственник. - Это тавтология, друг мой. - Вовсе нет, Аурил. Вон тот, например, - показал он пальцем на дворецкого. – Имперский орсимер, а тот – имперское пресмыкающееся… Хм… Или земноводное? Вампир, хмыкнув, осушил кубок, чтобы освободить руки. Ему пришло в голову немножко использовать чужие имена для составления письма Янусу. Наверняка, он пригласит для встречи такого важного гостя, как предок Аурила. Бумага и кусочек угля всегда есть под рукой. - Назовем это имперской ящерицей… - Это не научно и недостаточно точно, - чуть надул эльф губы, покачав головой. – Мой отец не одобрил бы такое определение. - То есть твои планы на сегодняшний вечер он одобрил бы? – Ухмыльнулся Аурил, покосив глаза на товарища. – Или ты, спросив позволения, отменил все в последний момент, а мне не сказал, чтобы я один отдувался? - Вынужден тебя расстроить – всё в силе. Однако такая мысль у меня была, - довольно встал в защитную позу альтмер. – Утомляет. Винсент почти дописал заявку, когда второй по мере разглядывания танцующих заметил тихо сидящую в задумчивости Элеонору. Обычно высокие эльфы и вблизи не примечают человеческих женщин, что уж говорить о неказистых подростках. Ирена более того позаботилась не разрисовывать дочь в желании поскорее найти ей жениха. - Смотри, Аурил, - завороженно сказал он. – Может нам её взять с собой? - Ты верно сошел с ума? – Скривившись, негодующе выплюнул тот. – Это человек. Тем более еще ребенок. - Это имеет для меня какое-то значение? - Мы в чужой стране. Родители не смогут здесь покрывать тебя, и даже я не пойду на это. Вампир навострил внимание, отложив бумагу. Либо Винсент по случайности стал свидетелем вопиющего извращенца в разгар людного торжества, либо… - что бы ни задумали двое, ему не нравился этот разговор. Способно Дитя к жизни или нет – спорный вопрос в неравных условиях. Как она себя проявит? Может ли девчушка противостоять старшему без малейшего оружия? Нет, конечно же нет, учитывая тотальный отцовский контроль. Вампир наблюдал из темноты, как молодой альтмер выдвинулся против своего друга, просачиваясь сквозь слабый поток гостей на входе, представая перед юной Элеонорой, торопливо поднявшейся следовательно этикету и задравшей голову, чтобы увидеть лицо преградившего свет мера – она мельком глянула на своего надзирателя, слегка барабанящего о стол пальцами одной руки словно в торопливой готовности. - Эм… Я где-то не там сижу? - Замялась она и внезапно ударила себя по лбу в жесте отца, протянув. – Забыла поздороваться - отец теперь меня убьет... - Вижу, здесь уныло не только благородным альтмерам, – начал эльф с оглядкой, вальяжно присаживаясь на её сидушку. – Хотел предложить тебе пойти со мной и моим другом в место получше. Ты дочь прислуги? Предложение её насторожило, от Габриэля она знала, что подобного рода приглашения не кончаются ничем хорошим, однако здесь был совершенно иной мир и контингент. Что ей было делать? Как отвечать? Что если это неприлично? - О, нет, кхм…, - смущено опомнилась Дитя, припоминая необходимые манеры, протянув ошибочно руку и вновь убрав её, оставив легкую улыбку. – Я Элеонора… Бертран. - Это имя должно мне о чем-то сказать? - Мой отец… я думала, этот приём в его честь, - Элеонора только пожала плечами с серьезным для ребенка лицом, заставив эльфа измениться в выражении. Винсент расслабился, когда Габриэль вскоре вернулся, притащив в ладонях маленького механического паука, с удивлением осознав, что сестрица прямо сейчас представила его одному из сыновей светил делегации. Когда Дитя обратила вновь свой взгляд в угол фуршетного стола, вампира там уже не было. Как выяснил Винсент, вернувшись в особняк по окончанию бала, альтмерскому отпрыску неоднократно прощались различного рода мелкие и крупные преступления, улаживаемые в том числе не без участия гильдии, желающей и далее сотрудничать с благородным Фауниром. Вампир еще смотрел в окно на горящие огни Розеторн-Холла, анализируя, прежде чем составить отчет для Люсьена Лашанса. Громкое имя Уоренимуса Бертрана, свидетели и скорая известность в высоких слоях не позволили смерти близко подобраться к ней, однако, что произойдет с Дитя, когда окажется она за пределами безопасного круга? С чего он вообще взял, что произошедшее имеет отношение к проклятью? Одного кубка было недостаточно, чтобы разобраться. Винсент извлек из скрипучего ящика последнюю оставшуюся склянку крови и, опорожнив в высокий бокал, до краев разбавил вином из бутылки, прихваченной с банкета. Нега вампира, откинувшегося в кресле с сомкнутыми веками, и вкус, помогали вспоминать всё, от начала и до конца. - Проклятье притягивает смерть? К ней? Или к другим? – Проговорил он, оскалившись в коротком смешке с окровавленными губами.***
С тех пор по прошествии полугода масштабных неприятностей не случалось, зато у Винсента случалось подумать о том, что, возможно, он напал на след не того Дитя, ибо спокойствие и благополучие – редкость для представителей его ремесла, однако стоило вампиру так думать, как очередная взбеленившаяся лошадь приходила в бешенство, кусала своего всадника, сбрасывала, мчалась, куда глаза глядят, либо прямо на неё, когда Элеонора проходила мимо. Габриэль непременно оберегал сестру, поскольку девочка в обыкновении просто не выходила из поместья одна. Они же вместе играли, хотя их разница в возрасте как никогда стала ощущаться. Если и был кто-то младше юноши, то вряд ли местных акселератов можно было в шестнадцать лет назвать детьми, в то время как леди Бертран была невинна и юна, хоть и не глупа, видела томный интерес, остерегалась его, но не понимала. Старший брат проводил с ней времени все меньше, получив возможность обучаться рядом с Уоренимусом, а потому девчушка все чаще оставалась на попечении самой себе, как и получилось в этот день. Винсент отчего-то ждал заката с нетерпением. Дети повадились иногда совершать набеги на виноградники под влиянием братьев Сурили, мальчишки-оборванцы с самого отрочества получали от своего деда хорошую взбучку, выглядя как потомки подзаборных пьянчуг, а не знаменитых фермеров, в основном из-за того, что вечно возвращались в грязи с протертыми локтями и коленями. Теперь же у них появилось стабильное пополнение в банде помимо сына рыбака, которого занесло в Скинград одним только попутным ветром, когда по дороге в Анвил медведь лишил этого самого рыбака важных для промысла конечностей. Они как раз рассчитывали на такую вылазку… Дети встретились позади дома Сурили. Гастон и Давид уже раздобыли где-то пять холщовых мешков для винограда, однако Элеонора снова не взяла его, всучив свой Витору, как всегда присоединившемуся, не упуская возможности полакомиться чужим трудом. Винсент никогда не следовал за ними за пределы города в поля, лишь пользуясь навыками скрытности в стенах Скинграда, подпирая торец особняка неподалеку, слушая и забавляясь, ночью записывая увиденное, но Габриэль в последний момент был окликнут Уоренимусом – Фаунир прибыл в город и захотел увидеть юное дарование. Девчушка умоляюще посмотрела на отца, устав сидеть взаперти, на что грозный профессор на удивление сдался, позволив остаться без присмотра. Брат только быстро обнял её, взяв с товарищей обещание. - Не разбегайтесь от неё далеко, договорились? – Потребовал, подбочившись, Габриэль у каждого согласия, как старший. – У Элен некоторые проблемы… с животными. - Эй! – Возмутилась она, на что тот только потрепал сестру по голове, насмешливо прижав к себе. - Не слушайте маленького монстра, - улыбнулся молодой имперец, закрывая Элеоноре уши. – Пусть всё-таки кто-то будет рядом. «Не монстра, но чисто теоретически, ты не так далек от правды», - разговаривал сам с собой вампир, вздохнув за углом. - «Что ж, Вы не оставляете мне выбора, юноша. Вообще-то я собирался сегодня заняться несколько другой работой. Хотя, признаться, прогулки на свежем воздухе мне нравятся гораздо больше, чем мараться в чернилах» Кажется, Элеоноре по душе было не столько воровство налившихся сахаром ягод, сколько идея свободы. Отсутствие брата не повлияло на её улыбку, как только та ступила на узкие тропинки меж тонкими столбами, скрывшись за немного колкой остроконечной листвой – она почти сразу, оглянувшись на сопровождающего Витора, нырнула меж нее, не побоявшись запачкать светлое платье. Парень занервничал, когда не обнаружил проворную девицу, пустился искать её, быстро раздвигая за ней связки винограда параллельно с вампиром, незаметно продвигающимся за Элеонорой, пока та не остановилась, оторвавшись достаточно, чтобы, раскинув руки, бежать по тропе вперед, задевая зелень ладонями и, достав маленький стащенный с кухни ножичек, обрезать её, набивая карманы. Нога Винсента слегка запуталась меж веревкой и лозой, на что леди Бертран оглянулась, не увидев ничего, кроме краснеющего неба. Она двинулась дальше, кружась и танцуя в новых па, которым теперь потребовал обучаться отец, как только девушке стукнуло четырнадцать. Темный брат собирался продолжить свое молчаливое преследование, чуть не столкнувшись с нагнавшим юношей, отершим об одежду грязные преющие руки, приглаживая тщетно волосы и зачем-то облизывая обсохшие губы, с юношей, ступившим за ней в отдалении на одну дорогу. Витор понемногу приближался к Элен, улыбнувшейся ему и удавшемуся баловству. «Опасно так кокетничать, юная леди. Разве ты еще не заметила этот взгляд?», мысленно поучительно обращался к ней Винсент, аккуратно переступая почти рядом на соседней дорожке. - Сегодня я сварю из них пару тонизирующих зелий, - подняла она в ладони виноградный лист, показывая провожатому, и подмигнула, заговорчески прижимая палец к губам. – Хорошо снимают усталость. Габриэль еще не распознал, почему никак не может догнать меня. Не говори ему, хорошо? Однако юноша все эти сигналы истолковывал неверно, либо не хотел, дотрагиваясь до её плеч, отжимая непонятливую девушку спиной к зеленому ограждению в одиночестве сумеречных полей, где, как ему казалось, никто не заметил бы парочку в трепетной близости. И Винсент ждал, пока Дитя покажет, наконец, свою тьму, пока Элеонора требовала отпустить, отвергнув настойчивого мальчишку, и понимал, как его все-таки раздражает это ожидание. - Что ты делаешь, Витор?! Что ты делаешь! - Элен со всей силы оттолкнула его, - навязчивое приставание перерастало в драку. Она выкрутилась и отбежала, выхватив припрятанное скромное лезвие, переминая в неуверенных дрожащих пальцах и тяжело дыша, отступая назад. - Что на тебя нашло?! - Ты сама этого хотела. Что ты мне сделаешь этим ножом? Ты ничего не сможешь мне сделать из-за своего отца. - Не подходи! – Рявкнула Дитя, мотая головой, на которой рукой мяла волосы, прижимая к виску. – Она говорит мне убить тебя, но я не могу. Так нельзя! Нельзя убивать! Девятеро не простят! «Она говорит?», - удивился Винсент. – «Мать Ночи действительно имеет планы на это Дитя!» Элеонора замахнулась на резко подскочившего Витора, полоснув его слегка по левой руке, когда тот обхватывал её, заходя за спину. Нож отлетел, выбитый из её ладони, и запах пущенной крови сделал зрачки вампира шире, заставив вмешаться, материализовавшись, выкручивая конечности парня и оттаскивая от Элеоноры, испуганно развернувшейся на действие. Темный брат повалил юношу на лопатки, хватая и вытягивая окровавленную руку перед лицом со злорадной улыбкой. - Попрощайся со своими грязными пальцами, - отбросил вампир нависшую прядь движением головы. - АААААААААААААА! ВАМПИР! Реализацию задуманного Винсент приостановил под остервенелый ор дергающегося под ним Витора – он ожидал, что Дитя в ужасе убежит, однако вместо этого девчушка прошагала в непосредственной близости от них, поднимая с земли утерянный предмет, прижимая к груди, рассматривая выпачканную в красной жидкости деревянную рукоять. - Что ж…. Я не могу этого сделать в присутствии дамы, - отбросил вампир его конечность. - ЭЛЕН! ПОМОГИ МНЕ! ОН ХОЧЕТ ОТКУСИТЬ МНЕ ПАЛЬЦЫ! - Нет, Витор! - Покачала Элен головой, поглядывая то на задирающуюся башку парня, то на застывшего вампира. – Ты это заслужил! О боги! Пусть он сделает это, как наказание девятерых! «Ну не девятерых…» - Прости, Витор, слово этого Дитя – закон. Под душераздирающие вопли Винсент вгрызся в руку несостоявшегося насильника, оставив на месте полноценной кисти лишь окровавленную ладонь. Элеонора морщилась, ни разу не отведя взгляда от жестокой сцены, пока жертва не осталась корчиться как облитый кислотой червь, в окружении собственных пальцев, а вампир не поднялся, отирая бледное лицо рукавом черной рубахи. - Я ПОЗОВУ ТВОЕГО ОТЦА! Я ПРИВЕДУ ГАБРИЭЛЯ! ПУСТЬ ВСЕ ЗНАЮТ, ЧТО В ГОРОДЕ ЗАВЕЛСЯ ВАМПИР! ОНИ УБЬЮТ ВАС! Парень, неуклюже отковыряв себя из земли и пыли, качаясь поскакал в направлении города. Вампир первый раз видел её так близко, не скрывая свой истинный облик. Казалось, Дитя вот-вот заплачет, но все так же благодарно смотрела на него блестящими глазами, нервно отирая и так сухие щеки ладонью. - Не боишься? Элен отрицательно замотала головой. – Я… видела Вас. Рядом с отцом и на балу. - Но не видела в такой роли, - с вежливой улыбкой подметил Винсент. - Но пока… Вы сделали мне меньше зла, чем все остальные, - устало улыбнулась она в ответ, робко растирая свои предплечья. Произошедшее ошеломляло её, путало и никак не подсказывало, как правильно себя вести. - Разумно, - еще шире показал зубы вампир. – Меня зовут Винсент Вальтиери, юная Элеонора Бертран. Мне не терпелось лично познакомиться с одаренным Дитя. Не ожидал, что это произойдет среди винного королевства Сурили. - Это винное королевство Тамики, - возразила она, устремившись взглядом вдаль. - Такая юная и уже знаток вина? – Усмехнулся Винсент. - Я сама не пробовала вино, но у Тамики другие листья. Сурили быстрее набирают сладость и сок, так что мне кажется, оно должно быть вкуснее. Ну… для тех, кто любит вино, конечно же, - посмеялась Элен, пожав плечами. - Правда? Вы раскрыли мне глаза, Элен. Я непременно научусь разбираться в вине, чтобы в следующий раз не ударить перед Вами в грязь лицом. - До города недалеко, - вдруг беспокойно обратилась Дитя. – Пожалуйста, уходите. Винсент последовал её просьбе, однако продолжил стоять, наблюдая за обдуваемой ветром в закатном солнце Элеонорой. Как стемнело, как появились огни факелов на горизонте и раздался конский топот. Как спешился Габриэль с вопящим Витором и обеспокоенный взгляд вопрошающего, опустившись пред ней на колени, Уоренимуса. - Что произошло, Элен?! Ты в порядке?! Где этот вампир?! Он ничего тебе не сделал?! - Какой вампир? - ОНА ПОКРЫВАЕТ ЕГО! - Направил в нее указательным пальцем искалеченный юноша, на что Габриэль возбужденно завертелся по сторонам. Он потом еще долго испытывал чувство вины за то, что оставил сестру без присмотра. - Элеонора, - снова обратился отец, раскрыв в панике рот и глаза. – Кто… это… сделал? - Не было никакого вампира, - потупив глаза протянула девушка перед ним маленький окровавленный нож. - Он врет.***
Уоренимус тогда отослал всю свою свиту, отправившуюся по кровь и клыки вампира. Я помню, как он заплакал, оставшись со мной наедине под звездами, осознав первый случай человека, пострадавшего от рук его проклятой дочери. И отец первый и последний раз извинился перед ней. - Прости…, - склонился он, с шуршанием растирая лоб и подбородок. - Мне придется снова убрать это из твоей… памяти… - Снова?! НЕТ! НЕ НАДО! ТОЛЬКО НЕ МАГИЯ!