***
Вскоре мне удалось ненадолго выбраться в шахту, где вампиром был спрятан труп ученого бретонца, осмотреть его. К сожалению, ничего значительного, что помогло бы ответить на мой вопрос о роде убийцы, не выявилось. Тело изрядно потрепалось в транспортировке по шероховатому грунту, хоть и сохранило вырезанную еще при жизни надпись имени Мари, обрывающуюся на последних знаках в предсмертных муках. Это говорило о том, что предатель завладел знанием коллегианта – что-то напугало его по завершению пытки, но не дало прикончить мага до конца. Оплошность, которая ему не навредила, свидетельствовала об отсутствии профессионализма, даже если он так спешил разделаться с воровкой кольца. «Очива боялась, что на нее выйдут через Мари?» Единственное, что показалось странным – та же свернутая, поврежденная, изувеченная шея, с какой нашли темную сестру в канале. А я выволокла мага на улицу, сбросив в рябое озеро, волнуемое сезоном дождей, будто Винсент еще когда-либо вернется, окончательно подставив себя перед Люсьеном Лашансом, так и не раскрывшим причину запрета. Убийства на тот момент подозрительным и закономерным образом прекратились. Очищение ознаменовало для меня трагичное окончание целой вехи личной истории, утешением в которой оставалось маленькое и теплое письмо. В безлюдном убежище, «убранном» уведомителем от покойников, я исследовала вещи и личные переписки братьев, оружие, товары, оставшиеся у торговца, книги, и, конечно, кабинет вампира, надеясь наткнуться на еще хотя бы один клочок воспоминаний, пока община не будет восстановлена. Я подозревала о том, что почестей семья не удостоилась, и все же решила уточнить. - Похороны Детей Ситиса – излишество. Ямы вполне хватит, - сказал мне Люсьен, изучая бумаги, поднятые мной. – Хм… Целый час на поиск пары кусков пергамента в ящиках? - Я пыталась найти якоря. С тех пор я так и не могу смириться… - Умей ждать, Элеонора, – не отрывая головы, отрезал он. - Не можешь ждать - значит работы недостаточно. Я не понимала, почему уведомитель против моего желания получить назад свое прошлое. И чем чаще я заговаривала об этом, чем больше Люсьен выказывал недовольство, тем более сильно мне хотелось узнать его. Люсьен мог помочь мне в поисках, однако не делал этого и не собирался. А напускную строгость выдавали интригующе задержавшиеся в оглядке на том самом сером платье глаза. - В таком случае каковы теперь будут указания для меня? – С аристократической выправкой, дабы гордости не было мучительно больно, сдалась я. - На период расследования я приостановил деятельность группы, - привстал он, возрастая передо мной горой, сдвинув брови и перекладывая в руках стопку из порядка десяти писем, чтобы затем невзначай вручить их мне, проходя мимо на выход из особняка. – Влияние в Чейдинхоле необходимо возродить. Кто-то должен пока заняться контрактами… И готова поклясться, я даже уловила тень улыбки в угасающем звуке голоса. «Кажется, кто-то вновь предсказуем, дорогая Элен»***
- Я ЗНАЮ, ТЫ ГДЕ-ТО ЗДЕСЬ! «НЕТ! НЕТ! НЕТ! НЕТ! ПОВОРОТ! СИТИС, ПОЖАЛУЙСТА, ТОЛЬКО НЕ ТУПИК!» Спустя пару недель я неслась с бешеной скоростью по земляным туннелям пещеры от чокнутого имперца, пытающегося обратить себя в нежить, а если точнее, то всего лишь на всего в смертоносного лича, по информации из справочника, умеющего парить над землей, пользоваться магией и даже думать. При желании он мог бы написать мемуары о жизни в шкуре лича, однако ими не становятся для написания мемуаров, увы. И задумка практически вышла, судя по наполовину иссохшему обезумевшему лицу и посеревшей струпной руке преследователя. Это был уже третий контракт из списка. Прирезать жадного старика, затем избавить мир от пьянчужки, с удовольствием испившего даренного пива, что могло пойти не так? И идеальный план: пробраться внутрь, найти записи ритуала, предотвратить обращение некроманта в чудище. Я подготовилась – он должен был пройти «как по маслу», однако… я не могла предугадать, что посреди верхнего уровня окажется огромная, заделанная хлипкими досками и замаскированная дыра. Мне свезло не рухнуть ему на голову, но грохот и две материализующиеся из невидимости вихляющиеся ноги пытающейся подтянуться убийцы выдали незадачливого ассасина, засмотревшегося на занятные схемы стянутого дневника, - я уже изголодалась по старой доброй умственной работе. Хищник и жертва поменялись местами, поскольку не имеющий возможности пользоваться магией на время процесса (а это я как раз успела прочесть, прежде чем угодить в ловушку), крупный мужчина выхватил еще живой рукой одноручный меч. Кое-как взобравшись на крепкую и твердую землю, я решила действовать радикально, - истратив последнее камуфлирующее зелье, попыталась подобраться к нему с кинжалом со спины, когда тот фактически преградил единственный путь наружу. Прочесть про обостряющийся слух и обоняние я само собой не успела, поэтому вышло то, что вышло. Короткий клинок выбило отдачей о тяжелую сталь, оставив без шансов нанести какой-либо ущерб полу нежити-магу с мечом в руке. Выход был один – бежать, куда глаза глядят, вглубь туннеля нижнего уровня, где некромант устроил себе жилище и откуда я не так давно стащила записи. «Проклятье! Он еще и трупы поднял! Замечательно! Это полный провал!», мысленно стонала я, нервно оборачиваясь набегу на урода с хромающей свитой, благо дальше дорога привела меня к развилке. - Налево…, - едва твердил скрипучий голос. Да, с некоторых пор я стала слышать его постоянно. Сначала признаки потери здравого ума ужасали меня, а нарастающая частота и вовсе готовила попрощаться с жизнью, ибо как скоро Черная Рука захочет избавиться от рехнувшегося последователя? Мало ли что мне могло прийти в голову вместе с нашептываниями? Скоро ли я начну носиться по улицам в исподнем и красть рулеты из лавки? Как бывший и довольно успешный в свое время лекарь я списала повреждение рассудка на стресс и потрясение и пыталась смягчить его ежедневным приемом седативных, что не помогало, в отличие от того, что «внутренний голос» порой давал ценные советы, вынуждая признать полезность и осведомленность собственного чутья и иногда подчиняться ему. Поэтому, недолго думая, я избрала направление согласно подсказке. И… «Да ну не может быть!» Коридор кончился крохотной кладовой комнатой – я безнадежно всплеснула руками, чуть дыша и мечась вокруг в поисках выхода. Ящики, сундуки, мешки, бочки… - куда не упади взгляд. А сзади только верная кончина. - Бочка…, - вновь вмешался он. «Бочка? Серьезно? Элеонора, право… да вы, душенька, больны», успела прокомментировать я сама себе, мученически закатив глаза, но стоны и рев надвигающейся нежити побудили оставить сомнения, пробегаясь по каждому экземпляру и отдирая доски везде, где плохо приколочено. Масло, масло, масло до самых краев, кроме одной единственной, у которой уровень жидкости позволял держать голову с доступом к воздуху. Пришлось, перебарывая отвращение, быстро лезть внутрь, скользя и плюхаясь в этой жиже, накрывая себя крышкой с безумной для ситуации мыслью, как потом вообще и в каком реагенте отмачивать доспех и волосы, если выживу. Через отверстие пробки я увидела, как в помещение вломился маг, громя свои запасы. «Элен! Ну он же сумасшедший, а не тупой!» Неаккуратно двинувшись на нервах, я со вздохом напоролась на торчащий гвоздь, прорезав нить, сшивающую поножи на бедре. Позже выяснилось, что рана оставит мне на память довольно-таки внушительный шрам. Пока некромант прислушивался, я дернулась с места, собираясь проскочить обратно по туннелям, но неустойчивость бочки в сочетании с текстурой на обуви опрокинули вместе со мной внушительное количество масла, растянувшееся по полу под ноги и обрубки нежити. - А вот и наша гостья, - язвительно протянул имперец, увидев выползающую на четвереньках убийцу, вскинувшую голову на его остроты. – Темное Братство-о… Как я сразу не догадался… Тебе пришел конец! Он шагнул вперед, указывая свите цель, поскальзываясь и расставляя руки в стороны, держа равновесие, чтобы не падать впредь, чего нельзя было сказать о ходячих трупах, частично лишенных головы в прямом смысле этого слова. «Горючее масло! Габриэль, как же я люблю твое заклинание!», смекнула я, принюхавшись, срываясь с места, наперебой меж валящимися плашмя зомби, в то время, как некромант перестал шевелиться у дальней стены в растерянности от происходящего. И, наконец, добравшись до прохода, я превратила кладовую в огромную полыхающую печь. Огонь по случайности охватил вместе с ней и мои промасленные сапоги – пришлось их сбрасывать, обжигая пальцы и упираясь подошвами в грунт, прежде, чем ступни прожарились бы под вопли и треск лопнувшего стекла магического шара в кармане мага, достать и разрушить который – и было единственной целью данного контракта. - Аааа! – Повалилась я на спину, истерично дыша и постукивая затылком и ладонями об пол в иступлении, пока едкий дым не заполонил подземелье. - Ахахаха! Ахах… Винсент, прости… выживать оказалось не так просто, как хотелось бы… «Не время отдыхать» Собрав себя в кучу до того, как угорела бы прямо в пещере, раня слишком нежные для ассасина ступни, облепившиеся пылью в перемешку с глиной, о промозглый камень и острые корни, я понеслась наверх, хватая оброненный клинок, под проливной дождь, где оставила старую клячу, какую смогла себе позволить, в сотый раз теряя обмундирование. Обнаружилось, что лошадь, учуяв пожарище, неведомым образом сорвалась и отбежала по колкому травянистому склону плато чуть более километра от места постоя, и я благодарила Ситиса за то, что кобыла, почти такая же древняя, как Винсент, давно потеряла слух и чувство страха перед странными запахами и мной, в страданиях и злобе доковылявшей к мирно пасущемуся животному спустя полчаса. Улицы в непогоду опустели. Город вообще теперь выглядел одиноко и будто прекратил свои праздники в память об убийцах. Только переступив порог, можно было, наконец, предаться своему негодованию, и вид мой был как нельзя более красноречив. Посмотрев на руки с брезгливо растопыренными пальцами и ноги, я увидела, как завораживающе блестит пропитанная маслом кожа, которую даже ливень не смог пробить сквозь тугую пленку. То же самое с волосами, выпутавшимися из соскользнувшей заколки. Тяжелыми шагами пробиралась я по дому к лестнице за одеждой, стараясь как можно менее выпачкать всё вокруг, а тень на стенах в раскате грома напоминала ворожею не в лучшие свои годы. Только бы добраться до теплой ванны. Картина была бы смешна, если бы внутри не царила пустота, пока я поднималась по ступеням и поножи окончательно разошлись по шву. - Уоренимус, Ирена, вам не понравится то, что вы сейчас услышите из уст своей дочери, - обратилась я, манерно кивнув, разговаривая сама с собой. И простонала, зажмурившись. – Но твою мааааааааааааать… О Ситис, Элеонора, ты могла сейчас быть замужем, жить в неведении и достатке, и единственное, что могло бы тебя убить – это внезапно взорвавшаяся лаборатория или неудачные роды. Однако ты выбрала иное. Хах… Быть очарованной тьмой, отдаваться ей в постели и стать рядом с тем, кто не дорожит твоей жизнью... Последнюю фразу я проглотила. Он ждал меня наверху, сложил перед собой руки, как только завидел в верхней гостиной необычного персонажа, с выражением обреченности извлекающего тряпье из шкафа и представшего перед ним для отчетности. Бровь Люсьена чуть заметно дернулась в удивлении после краткого осмотра босого Душителя сверху-вниз. Слышал уведомитель или нет, но ситуация его все так же забавляла. - Интересная… история, - подобрал он слова так, чтобы услышать пересказ. - Он едва не прикончил меня, - разочарованно и устало покачала я головой, не вдаваясь в подробности и пытаясь максимально отереть голову полотенцем. - Тем не менее выполнен контракт уровня Очивы. Они довольны твоим результатом. - Уровня Очивы? Кому вообще было дело до этого некроманта? - Черная Рука заинтересована не допустить распространения разумной нежити на территории Сиродила. Некроманты начнут сеять собственную власть, как только количество обращенных будет соизмеримо. Как это сделали вампиры, - процедил Люсьен. – Ситис не приемлет их дальнейшего размножения. Уведомитель сменил лицо на брезгливое, и малейший намек на разряжающее веселье в эйфории исполненного долга растворилось под шум барабанящих капель и громовые раскаты. Упоминание вампиров что-то отразило и на мне, потому что Люсьен, вздернув подбородок, выжидающе присел напротив в другом конце комнаты. И после паузы я спросила, избегая имен. - Чего они боятся? Как так вышло, что Черная Рука против вампиров, но тем не менее некоторые из братьев ими являлись? - Отношения Темного Братства с вампирами берут свое начало из многовековой истории. Последнее Очищение до сего момента было проведено в 421 году 3 эры, когда темный брат Грейвин, будучи вампиром, задумал обратить остальных братьев с целью свержения Черной Руки. Только благодаря Силариану, предавшему «Кровавые метки», удалось восстановить порядок вещей. - Допустим, все братья были бы обращены, - заинтересованно отложила я ткань. – Все члены Темного Братства стали бы бессмертными, более сильными, смогли бы бесконечно нести свою службу. Разве это не на пользу организации? - Популярное заблуждение. Превращение Темного Братства в вампирский клан означает крах для системы. Да, сначала аппарат начнет работать с новой силой, но со временем суть проклятых пересилит их верность Ситису, плата золотом перестанет их интересовать, как и чистота исполнения контрактов. Вместе с сетью власти, опутавшей империю, останется лишь зов крови и бесчинства племени безродных, - Люсьен видел мой погасший взгляд в согласии и понимании, поэтому дополнил. – Винсент стал скорее исключением, чем правилом, доказав свою беспристрастную лояльность. До недавнего времени я даже начал думать, что ошибался в отдельном случае. Напрасно. Разговор заставил меня задуматься, что бы было, если бы я согласилась на предложение Темного Дара. Он сделал бы это вопреки желанию Черной Руки? Я снова начала сомневаться в правильности своего решения отпустить Винсента. Если подумать, ему ничего не стоило навешать мне на уши лапши, дабы спасти свою шкуру. Вот только я осталась здесь, перемещая взгляд на трофейное оружие в стойке и окликая уходящего уведомителя. - Кинжал не выстоял против меча. Я бы хотела получать не только ментальные навыки. - Одноручный меч? – Скептично переспросил Люсьен. - Да… Ваша схватка с командором… С тех пор я часто думала об этом. Винсент обещал тренировать меня. Хах…, - пожала я плечами. – Но на деле поиздевался надо мной, вооружив сырой палкой. Я ожидала, что он тоже откажет мне, но уведомитель неторопливо подошел к трофейной композиции, обхватывая рукоять и с улыбкой извлекая перед собой блестящее звонкое лезвие. И эта улыбка смутила меня опасным величием – я понимала, почему женщины желали его, с разочарованием отмечала, как мало отличаюсь от них, и не знала, выделяюсь ли я в черных глазах вне порывов страстей. - Вполне в духе Винсента… Вытяни руку, - перевернул и протянул Люсьен мне меч, что так непривычно ощущался в ладони, будто никогда и не было вовсе долгого периода аристократских игр в моей жизни. – Хотел бы он научить тебя владению мечом – начал бы с этого. На словах уведомитель, сверкнув насмешливым взглядом, отпустил придерживаемую рукоять груза, тут же утащившего меня вниз под легкий пораженный вздох. Сталь была столь тяжела, что обратно возвысить её хотя бы на уровень горизонта не представлялось возможным. Я ощутила крайнее расстройство в собственных силах, рухнув обратно на древесную сидушку и подперев грязную голову в замешательстве. - Наглядно… - Можешь оставить контракты до заживления, - скользнул он по моему бедру. – Появилось более важное дело, не терпящее отлагательств. - Еще более важное? - Послание от графской семьи ждет тебя внизу. Они хотят видеть своего нового посредника…