***
- Какой ужас! Посмотри на ноги. Это все моя вина, - пока мои синяки и ссадины от инцидента с фамильярами осматривала одна из лекарей резиденции, графиня мельтешила по спальне на втором этаже, обхватив себя руками. Как ни странно, больше всего её возмутило не наличие кровоподтеков на моих ступнях, а сам факт, что у меня отобрали обувь. Вторая данмерка охала и поддакивала ей с неестественной частотой. – Я и представить не могла, что моя близкая служанка окажется приспешницей тьмы. Командор поведал, что произошло накануне – она, наверняка, следила за тобой! Защищают свою игрушку (прости за такие слова). Убранство здесь отнесло меня в детство, так напоминало оно изнутри Скинградские интерьеры – мать Фарвила была отсюда, из сердца Империи. - Не вините себя, - морщилась я от пощипывающего состава на плече, что заботливо обдувалось лекарем. И Иллана, развернув стул, села передо мной, созерцая лицо взволнованными алыми глазами, и то же самое видела в ответ. Я была рада осознавать, что в их душах тоже не царит безмятежное спокойствие. – Можно сказать, это был мой выбор. - Капитан сообщил, у тебя есть послание от них, - полутоном сказала она, махнув другой девушке на дверь, что та мгновенно заперла за собой, откланявшись. Зрачки графини сузились. – Какое? - Это послание для командора, - потупила я взгляд на свои руки, разминающие пальцы, соображая на ходу. – Я могу передать его только ему. Он ведь здесь? Здесь, в резиденции? - Да, конечно, понимаю, - закивала нежно графиня, побоявшись подвергать меня риску. – Его комната в противоположном крыле. - Почему он не остался в замке? – Спросила я, но вопрос мой та проигнорировала. - Джованни вернется только ночью. Дождемся утра. Ты устала, давай я провожу тебя в гостевые. Ужин через пару часов – велю подать в постель. Иллана провела меня на первый ярус в дальний конец коридора мимо главного входа, обеденных и залов, играющих в витражах и цветных тенях встревоженных деревьев. Они также перевезли с собой половину слуг. Сумасбродство. Такое шествие не осталось незамеченным в любом раскладе. Мне удалось, наконец, вымыться и прилично одеться, однако от туфель я отказалась – ходить в них было невыносимо даже поверх бинтов. Графиня Индарис пошла со мной для того, дабы слуги не бросали свои обязанности ради сплетен – окружение пропитано тревогой, они либо сворачивали шеи, либо ускоряли шаг, скрываясь за углами со скарбом в руках. Рядом с гостевыми комнатами также располагался читальный зал, и именно там я заметила того, ради кого вернулась, - Янус Гассилдор, приметив поверх книги, провожал меня взглядом, поворачивая голову, пока я не скрылась за порталом. - Простите, миледи, - остановила я графиню, оглядываясь. Я беспричинно боялась, что вампир бесследно исчезнет, и всецело была обеспокоена. – Я хотела бы поговорить с графом Гассилдором, пока я здесь. Думаю, я сама доберусь до комнаты, тем более основную часть дома Вы мне уже показали. Иллана неподдельно изумилась моей нужде. - У тебя какое-то дело к Янусу? Неужели… - Ах нет, - отрицала я со скромной улыбкой всякое отношение братства к графу. – Просто он знал Винсента… - Вот оно что, - с сожалением ответила она мне.***
Этот пыльный аромат книг. Он открывался постепенно вместе с видом рассевшегося на софе вампира, о сущности которого здесь знала лишь я. Библиотека в резиденции – чистая бутафория, царившая в недостаточном количестве света для удобного чтения. Точно с портрета, граф был угрюм и сохранял вид безразличия к окружающему миру. Коротко стриженный мужчина средних лет с круглым лицом, какое дамы признавали маскулинно привлекательным, если бы не нарочитая холодность и слухи о супруге. Ему можно было дать на вид около сорока пяти лет. Гассилдор отложил чтиво, когда я появилась в двустворчатых дверях, следил, как я тихо и осторожно запираю их, выглянув наружу, прохожу неуверенно к нему напротив через кофейный столик и присаживаюсь нервно в кресло, потирая руки о подлокотники – они почему-то вспотели, когда я назвала Иллане это имя. - Милорд Гассилдор, - начала я. – Позвольте, как подобает, представиться. Я… - Я знаю, как Вас зовут, - сухо перебил меня Янус. – Ясно помню Вашего отца, Элеонора Бертран. Тем более я удивлен, что Вы всё еще живы. Когда тот назвал мою фамилию, я невольно завертелась по сторонам в обнаружении жизни. - Здесь никого нет, - отклонился он, наблюдая. – А Вы всё еще здесь, а значит, я могу предполагать, у Вас ко мне какое-то дело. Отец рассказывал о непростом характере Гассилдора, однако я всё же не ожидала подобного пренебрежения. Я аккуратно кивнула, сжав уверенно губы. - Такое же, как и у Вас ко мне. - Неужели? Тогда у меня к Вам ничего, и у Вас ко мне ничего. Полагаю, такие разговоры принято завершать, - Янус сделал вид, что собирается встать с сидения. - Вы в Чейдинхоле не только ради приглашения Илланы Индарис, не так ли? – Повысила я тон голоса, из-за чего тот приостановился. И мне этот факт понравился. – Можете отрицать сколько угодно, но я прекрасно вижу, как Вы наблюдаете за мной. И так же прекрасно знаю, что Темное Братство не обошло стороной и Вас, и могу сказать прямо, сейчас решается Ваша судьба. - Если Вы пришли ради угроз, то можете не тратить время попусту, - осел граф обратно, сложив руки в замок. Я негодовала, как можно хотеть и не хотеть что-то рассказать одновременно. – Но Вы правы, как я уже говорил, меня не интересуют передряги с вашей организацией. Меня интересует нечто иное. - И я так понимаю, что могу помочь Вам с этим «иным», – пытливо выуживала я из него слово за словом. Я склонилась вперед, сдвинув брови. Похоже, с ним нужно быть честным. – И пусть Вас не вводит в заблуждение мой наряд. Поверьте, от профессорской дочери, что Вы знали, осталось очень мало. Знаю, Вы вряд ли захотите помогать такой как я, но что-то заставляет Вас изменить свои убеждения, иначе Вы не разговаривали бы в эту минуту со мной. Так что же? Янус долго молчал, наблюдая мою близость с настроениями в графстве. Джованни ушел в ночь. Ночью вампиры как правило не спят. Возможно, сейчас они вновь ступили навстречу победе над нами. А мне осталось призрачное немногое, единственное, чем я могла быть полезна Люсьену сейчас, – узнать, кто стоит за всем этим, кто именно дал командору шанс, связав его с нежитью. Но еще больше я хотела узнать свою степень повинности. «Неужели, я всё-таки отпустила свою погибель?», сотни раз спрашивала я себя с щекочущим ощущением в груди. - Как ни странно, верность дружбе, - наконец, проговорил он на вздохе в мои пораженные глаза. – Есть кое-что, что вы можете сделать, но помните, сделка есть сделка и только так. Сначала Ваши условия. - Мне нужна от Вас только та информация, что Вы можете дать, - уже более воодушевленно распрямилась я, качая головой. – Мне известна ваша тайна, что Вы знаете вампиров не понаслышке, и наверняка понимаете, где и как найти главаря безродных. - Увы, его местоположение мне неизвестно, - внезапно Гассилдор насмешливо улыбнулся, будто я сказала или сделала сейчас некую глупость. - Однако я могу помочь найти того, кому это известно. - Вы знаете, кто в сговоре с Цивелло? – Заинтриговалась я. - Что Вы за это хотите? - Я не говорил, что имею понятие о каком-либо сговоре, - разочаровал меня Янус, расцепив пальцы. – И не скажу более ни слова, пока соглашение не будет заключено. Я предложу его только один раз, и не желаю встречаться с Вами более до исполнения. - Да. Будьте уверены, я не останусь в стороне… - Мне нужно, чтобы вы освободили графа Андела, - поверг меня в непонимание Гассилдор, и я, сглотнув и мотнув головой с прищуром, придвинулась ближе. - Освободить? От чего? От его семьи? – Спросила я, отчего Янус вновь состроил недовольное лицо. - Когда я увидел Вас в зале, то рассчитывал, что Вы заметили его состояние, а потом я почувствовал Вас, наблюдающую за мной. О, не говорите, что Вы только что удивились. Знав Винсента, Вы понимаете в вампирах так мало? Жаль. Неужели, Ваши отношения были не столь доверительны, сколь я наслышан, и даже так, ученые в наше время на все смотрят спустя рукава? Как только я чувствовала свое давление над Гассилдором, он уверенно опускал мое самомнение, задевая за живое. Ему удалось разозлить меня колкой репликой, однако оставалось сдержанно выпускать воздух через ноздри, потупив голову, ведь как ни мучительно, она недалека от правды. - Можете гордиться. Вы правы, - строго ответила я в понимании, сложив руки на груди. – Я действительно не знаю о нём ничего. Так просветите меня. Янус Гассилдор встал и ненадолго скрылся за стеллажами слева от нас, чтобы бросить передо мной книгу по целительству. Я тут же раскрыла место закладки с некими травами. - Ваш вопрос, Элеонора, был близок к истине, - прокомментировал он, пока я разглядывала перечень растений-транквилизаторов. – Полагаю, юная графиня в лице взбалмошной Илланы Индарис, пытается ввести всех в заблуждение, выдав действие снадобья за старческий удар. Я пытался выяснить, чем именно пользуется это дарование, однако тут же потерпел неудачу в опыте мыслителя. Прийти к выводу, что мне не обойтись без вашей помощи, особенно связи с искушенностью в ядах, насколько я понимаю, далось мне не легко. Она не допускает к Анделу лекарей. - Но… как Вы тогда поняли, что это не удар? - По вкусу крови, – и ответ его ожидаемо обескуражил. Методики вампиров были непривычны и непостижимы для меня. – Мне не удастся избавить его от влияния зелий, пока граф находится здесь. - Можно я задам другой вопрос? – Поинтересовалась я, отодвинув пальцем обратно сборник. Меня терзали подозрения, тем более задача была нереализуемой. Старик круглосуточно под стражей, Иллана никогда не выдаст мне разрешение, и даже если выдаст, ей не составит проблем поддерживать уровень токсина в жилах Андела. И куда мне вывезти графа? В империи не осталось безопасного места. «Так Янус Гассилдор прибыл в Чейдинхол ради милосердного спасения невинного мера?» - Зачем Вам это? - Не думал, что убийцу заинтересуют мои мотивы. Кратко. Меня беспокоит ситуация здесь, на востоке. Если графство Чейдинхол впустит легион на свою территорию, позволив крепко обосноваться, направление интереса командора может быстро сместиться с непокорных данмеров на чуть менее обособленный Скинград. Излишнее внимание властей мне ни к чему, - Янус упрямо уставился, изучая мое видимое замешательство. – Надеюсь, я ответил на Ваш вопрос. Это всё. Я гипнотизировала, рассуждая, окно за его спиной, чтобы затем обратиться к графу, который поднялся, направившись к выходу. Я торопливо развернулась в кресле, наблюдая его спину, вскочив, чтобы преградить выход у двери. Мне удалось влезть вперед, расперев руки в откосы, минуя недовольство. – Как я смогу освободить его? Мне бы пригодился кто-то из Ваших людей. Янус Гассилдор напором в плечи вытеснил меня с прохода уже на уровень коридоров, а сам остался внутри. – Это уже Ваша задача, - сказал он прежде, чем дверь проскрипела, разъединяя собеседников. - Почему Вы упрямитесь? – Уже не боясь, стучалась я сквозь массив дуба. «О, Ситис! Почему он ставит палки в колеса своей же телеги?» – Ведь прежде всего в Ваших интересах помочь мне! - Видимо, тогда мне придется как-то иначе решать эту проблему, - глухо услышала спокойный невозмутимый голос отвратительно непробиваемого вампира.***
«Проклятье! Проклятье!», повторяла я про себя мысленно, маршируя опухшими ступнями по половицам, только что сдержав порыв пнуть изящную библиотечную дверь. Я направлялась прямиком на темнеющую лужайку за домом, где Патриция должна была припрятать кинжал за старым кустом азалии. Дворецкий приветственно склонился. Мне пришлось, натянув улыбку, кивнуть, сбавив темп. Солнце уже закатывалось, день стремился в убыль уже как полтора месяца – не на пользу. Я выбежала в сад, пока никому невдомек, мимо запущенных сорняков, опустилась к погибшим орхидеям. Бабушка называла их в свое время вампирским цветком. «Смотри, какие маленькие лепестки в центре. Похоже на клыки», говорила она. «Надеюсь, это не предостережение», подняла я взгляд на разгоревшееся небо, когда тот, сорванный мной, рассыпался в прах. «Мне стоит рассказать Люсьену, что Винсент жив», закрыла я глаза, растирая веки, и тут же пошла на попятную. «Но вдруг это не он? Мало ли бретонов в Тамриэле. Во всяком случае, нам это ничем не поможет. Я не знаю, где он сейчас, и единственный способ это выяснить – добраться до вампирского гнезда, нити к которому тянет как поводья только Янус Гассилдор. Однако, постойте…»***
Покои Джованни Цивелло находились против спален Индарисов в закутке второго этажа. Дождавшись глубоких сумерек, чтобы прислуга перестала хлопотать по дорожкам, и отужинав, я отправилась на её поиски, сложив из подушек и одеял правдоподобную человеческую фигуру. В запасах, сохраненных уведомителем, успевшим посетить Фаррагут до окончательного торжества легиона, у меня осталось всего пара зелий – мне редко удавалось запасти их впрок, а теперь отрезанная от лаборатории, вовсе была вынуждена их беречь. Однако коридоры оказались слишком длинны и вплотную набиты дверьми, отчего под действием невидимости, я потревожила в виде «сквозняка» несколько низкородных дам и господ, отправившихся ко сну, прежде чем в конце пути оживленность помещений поредела, пока вовсе не составила пустующий загиб крыла, и последним из них, как ни прозаично, оказалась та, что я ищу. Я узнала его покои сразу же, как только вошла. Еще не охраняемая, но уже заставленная трофейными витринами и стойками комната – графиня выделила ему поистине роскошные апартаменты. Кто мог бы сомневаться. Я бесшумно ступала и крутилась в её просторных недрах, осматриваясь, разглядывая внушительных размеров кровать с красным покрывалом, подбитым объемными рюшами, массивные шкафы, сундуки, и, конечно, наткнулась на то, что никак не ожидала увидеть, хоть и могла догадываться. «Моя прелесть, я так скучала по тебе», умилительно облокотилась я на стекло, под которым мирно покоились командорские трофеи. Он приволок с собой её, черную ленту, подаренную мне Винсентом, отобранную у меня Филидой, и отправил томиться под замок. Такой ненадежный замок. Мне стоило первоначально проверить все близстоящие письменные столы, однако я не смогла спокойно покинуть её. Оглядевшись, я схватила с прикроватного стола свечу и зажгла. Если вскрыть витрину неаккуратно, Цивелло живо заметит это, но по счастью такие презентационные шкафы часто клинило в филиале, по десятку раз по просьбе раскуроченные мной. Они не служат безопасности, скорее хвастовству. Присев, и оглядев врезанную в дерево металлическую защелку, я подсунула лезвие клинка в щель между материалами и, поддев, легонько, но уверенно надавила, тем самым извлекая деревяшку замка и легко отпирая крышку. «Ситис, он заметит его пропажу», подумала я, и взгляд мой упал на серебряную печатку на пальце. Делать было нечего, к тому же теперь она вряд ли понадобится мне в отличие от ленты, поэтому всё что мне нужно было сделать – слегла затемнить предварительно смоченный металл в пепле обгоревшего листа бумаги, поместить его на бархат витрины и благополучно приладить замок обратно в выемку, насадив на подостывший воск свечи. «Вуа-ля!» Скважина двери зашкрябала ключом. Она не была заперта, когда я входила, и все же человек снаружи будто забыл об этом, и сначала провернул затвор в другую сторону. Я собиралась приступить к дальнейшему осмотру, не ожидая, что командор так скоро вернется. На панике успела только зацепить столь кстати пригодившееся кольцо, нырнув за полупрозрачную витую ширму возле постели, но позабыв погасить свет. Было уже поздно, потому что, проникнув в покои, Джованни Цивелло нахмурился видимости непрошенного гостя, шаг за шагом приближаясь к одиноко стоящему на прикроватном столике подсвечнику. Он заглянул в витрину, дотронувшись до стекла, остановив мое дыхание на считанные секунды, и проскользил по нему ладонью, как бы смахнув пыль. «Что делать? Что же делать? Соображай, Элен. Если он выйдет отсюда, то сразу отправит на допрос двенадцать слуг и тебя», закрыла я рот рукой, готовая бежать из резиденции, приобретая первые седины. Пока командор стоял спиной к выходу, сбрасывая доспехи, я решилась двинуться наружу, и в дверь пробился стук, загоняя обратно к занавесям. Я ожидала чего угодно, но только не того, что увидела. - Джованни? Сюрприз! – Сразу после стука в покоях появился темный лик кокетливо запирающейся Илланы, и Цивелло, закатив глаза и ухмыльнувшись стоящей непогашенной свече, медленно переминаясь, развернулся к своей гостье, приближаясь навстречу. Я опешила, и челюсть моя устремилась к полу, пробивая дно, потому что графиня буквально кинулась ему на шею. «Ну ничего себе, она расторопная!», едва не выдавила я нервный смешок. - Разве Вам можно сегодня находиться здесь? – Неохотно, улыбчиво отстранился командор, но Иллана только пригладила его волосы к вискам тонкими пальчиками. - Вы сами привезли сюда моего мужа, если помните, Джованни, - мило протянула она, любуясь. – Я не могла ждать до рассвета, тем более, что у меня тоже есть для Вас вести. Темное Братство вернуло Элеонору нам с посланием. Она передаст его утром лично командору. - Вы всё еще верите ей…, - выдохнул он. - С ней всё в порядке? - Ах, если бы Вы видели, что убийцы сотворили с бедной девушкой. Думаете, они бы стали так истязать своих? - Хныкнула графиня, игриво отступая, и Джованни покачал головой, завороженно поглощая глазами её движения по комнате к окну, где стояла темная сестра. Я торопливо подалась от нее в сторону, задев тюль, и Иллана, развернувшись, захлопнула ставни окна от «ветра». – Фарвил еще пробудет на лекарской кушетке несколько дней, и пока я еще могу провести это время с Вами. - Вы уже разговаривали с ним? - Да, - надула она губы разумением. – Только не ревнуйте. Он скоро проест мне плешь вопросами об отце, надеется, что удар можно вылечить сменой обстановки. Но как он не понимает, что ему уже ничего не поможет, а у нас нет возможности сейчас устраивать прогулки? Аргх… боюсь, мне придется-таки придумать что-то безопаснее. - Трудно его винить, - обхватил сзади талию данмерки Джованни, склоняясь для поцелуя. – Я бы с радостью отправился с Вами на любую прогулку. И Иллана, вывернувшись, потащила с него рубашку. «О, Ситис! Я не хочу этого видеть!»***
Долгие. Два. Часа. Я провела за ширмой на удобно поставленной табуретке, уперев щеку в невидимую ладонь, и, как только любовники разбежались и Цивелло устало уснул, свесив пятку с матраса, я выскользнула за дверь в состоянии глубокого замешательства. Несмотря на всю неловкость положения, у меня (зато!) было время подумать о своих дальнейших действиях, смекнув по-настоящему светлую темную идею.