* * *
С самого утра Диана крутилась перед зеркалом — надо выглядеть достойно в первый день в университете. Её съемная квартира расположилась на восьмом этаже в жилом доме спального района, и чтобы добраться оттуда до места назначения, требовалось всего десять минут на поезде. И если по меркам Токио это было быстро, то по меркам её родного города это была космическая скорость. В маленькой однокомнатной квартире были все условия для нормального проживания: хорошая мебель, проведенные коммуникации, недавний ремонт, но Дина всё равно чувствовала некую отчужденность. — Это потому что я всего пару дней как переехала. Скоро это пройдёт, — бормотала она себе под нос, разглядывая своё отражение в зеркале. — Ну, вот ты и студентка, мой ручной человек. Я, признаться, даже горжусь тобой, — Воланд завис вверх тормашками прямо перед лицом девушки. — Не загораживай мне обзор, — нахмурилась Диана, выглядывая из-за неугомонного синигами. — Хе-хе, и с каких это пор тебя так заботит твой внешний вид? — Сегодня я выступаю с речью от лица всех студентов-иностранцев. Надо выглядеть презентабельно. — А что ты будешь делать с Кирой? В смысле, с Ягами Лайтом? Подойдёшь к нему и скажешь: «Привет, я тоже владею Тетрадью Смерти и приехала сюда, чтобы помочь Л тебя поймать?» — Я не собираюсь раскрывать все свои карты. Вряд ли он догадается, что я знаю, кто он на самом деле. С Ягами надо быть осторожной, он куда умнее любого среднестатистического человека. Просто попытаюсь быть милой и дружелюбной. И запомни, мой ручной синигами, я не собираюсь преподносить Л на блюдечке то, что мне удастся нарыть. Пусть сам думает, лучший детектив мира, как-никак. Начало апреля в Японии было тёплым и солнечным. Лёгкий весенний ветер приносил к ногам прохожих нежно-розовые лепестки сакуры. А мегаполис жил своей жизнью: люди спешили на работу и учёбу, проезжую часть заполнили автомобили и автобусы, на станциях поездов и яблоку было негде упасть. — Кстати, Диана, а почему ты не захотела остаться в общежитии с остальными? — Было бы интересно посмотреть на реакцию моих соседок, если бы в воздухе летела пачка молока. — То есть, ты обрекла себя на одиночество из-за меня? — Мне придётся много работать над расследованием, посторонние будут этому мешать. И кто-то может случайно найти Тетрадь и коснуться её. Вот ведь крику будет, если тебя кто-нибудь увидит… Да и не люблю я больших и шумных компаний, а в сборище студентов без этого никак. Хах, неужели тебя заботит мой эмоциональный и психологический комфорт, Воланд? «За человеком, владеющим Тетрадью, будет следовать Бог Смерти, истинный владелец, до тех пор, пока человек не умрёт, или не откажется от Тетради».Чего-чего, а одиночества мне бояться не следует. — Хе-хе, твоя правда. — Приехали. Главное здание университета имело форму нескольких прямоугольников с безукоризненной симметрией относительно большего из них. Ровно стриженные зелёные кустики по бокам каменных дорожек, часы на башне, деревья с молодой листвой перед корпусами — ничего лишнего, идеальное сочетание красоты и строгости. И порядок, порядок во всём: от идеально ровных свежевыкрашенных прутьев ворот до последней сочной травинки. — Ди-а-на, — протянул Воланд, — ты бы поменьше головой по сторонам крутила, лучше себе под ноги смотри. — Я и так смо… — тут девушка врезалась в впереди стоящего. — Прошу прощения, я такая неловкая, — быстро заговорила она на японском и поклонилась в традиционной для Страны Восходящего Солнца манере. — Нет, это я должен извиниться перед вами. Я задумался и стал на проходе, — последовал ответ. Диана подняла глаза — пред ней стоял молодой человек европейской внешности, с бледной кожей, под черными затуманенными глазами виднелись мешки от регулярного недосыпа, темноволосой, растрёпанный, сутулый, в поношенной обуви и одежде а-ля «надел первое, что висело в шкафу». — Прошу меня простить, но вы — иностранный студент? Я не видела вас на общих сборах… — спросила Диана, продолжая говорить по-японски. — Нет, я не в вашей группе, — ответил молодой человек, и неспешно побрел к главному корпусу. — Смотри-ка, кажется, теперь я знаю, как должен выглядеть безумный гений. Но припереться в таком виде в первый день учёбы … Эй, ты вообще меня слушаешь? — обратилась девушка к хохочущему во всё горло синигами. — Согласен с тобой, Дина. Он — весьма и весьма интересный индивид. — Что-то у тебя сегодня подозрительно хорошее настроение, — она пожала плечами и поспешно направилась туда, куда стекался поток студентов. Актовый зал, украшенный национальными и университетскими символами, дышал торжеством. Опрятно одетые новоявленные студенты и студентки не отрывали глаз от сцены — директор читал поздравительную речь. — Какие японцы дисциплинированные, — отметила Диана. — Мои одноклассники бы уже давно нашли себе занятие поинтереснее. — Хе-хе, твои одноклассники сейчас сидят в школьной комнате отдыха дефис курилке и думают о предстоящих экзаменах. А ты уже студентка лучшего университета Японии. Девушка хмыкнула — у её уже бывших одноклассников ещё всё впереди: экзамены, поступление, университет, работа, друзья, влюбленность, семья, дети… Но у неё ничего этого не будет. Впереди лишь неизвестность. Но, по какой-то причине, Диане не было ни страшно, ни даже грустно. Она никогда не представляла себя в роли «души компании», незаменимого сотрудника, возлюбленной, матери. Всю жизнь, с самого раннего детства, с того момента, как она приняла решение «быть хорошей», девушка была одна. И она наслаждалась своим одиночеством, оно оберегало её сердце и душу, не давая окружающим их ранить. Единственные, кто был рядом — родители, и быть поводом их гордости было смыслом жизни Дианы. Теперь их нет, нет и смысла делать что-то идеально, быть хорошей и правильной для всех. Тетрадь Смерти, которую один неугомонный синигами бросил ей под ноги, помогла ей обрести новую цель в жизни, как оказалось, ошибочную. Потому что один человек не в силах изменить мир. Потому что насилие не приведёт к миру, а лишь развяжет войну. Ни цели, ни смысла жизни, лишь болезнь, могущественный артефакт разрушительной силы и болтливый ручной Бог Смерти в придачу. Хотя, на последнего Диана не жаловалась. Но из глубины памяти доносился голос маленькой тринадцатилетней девочки: «Я стану детективом!» Помогать людям, распутывать безнадёжные дела, карать преступников буквой закона… Расследовать дело Киры — вот, ради чего она будет жить. Вот, ради чего стоить умереть. — А теперь несколько слов нам скажут наши новые студенты: Ягами Лайт и Рюуга Хидеки. Слова директора вернули Диану к реальности. Кира. Он здесь. — Хе-хе, смотри-ка, тот чудик, в которого ты врезалась, тоже читает поздравительную речь. Имя и внешний вид второго лучшего новоявленного студента вызвало бурное обсуждение в зале. Краем уха Диана услышала, что кто-то назвал их «двумя противоположностями». И впрямь: Ягами был одет в новый выглаженный костюм, идеально причёсанный, держался прямо, уверенно; Хидеки в явно не новой одежде, с прической а-ля «взрыв на макаронной фабрике», сгорбленный стоял со скучающим видом, будто бы его и вовсе не волновала происходящее. — Ягами явно хочет показать себя с лучшей стороны… — Диана вздрогнула. А ведь она не лучше: всю жизнь она пыталась всем понравиться. — А ведь я не лучше, ничем не лучше Киры. — Хе-хе, и что за мода не ненастоящее имя пошла? — Воланд явно её не слушал. — Что? Стой, его ведь зовут не Рюуга Хидеки. Эл Лоулайт… Красивое имя. И Ягами Лайт, который уже успел понравиться многим девушкам в актовом зале, и Рюуга Хидеки, держащий листочек с речью в странной манере, говорили разными словами одно и тоже: какая большая для них честь выступать сегодня здесь, как они рады знакомству со всеми, про их надежды на предстоящий год… — А теперь слово предоставляется иностранным студентам, которые приехали к нам по программе обмена, — объявил директор, когда Ягами и Хидеки сошли со сцены: — Диана Остапченко! — сказал он, произнеся имя в английской манере. Диана вышла на сцену, поклонилась всем и начала свою речь на английском языке. Её руки были сложены в привычной манере, она держалась прямо, мило улыбалась. Девушка говорила всё то, что уже было сказано до неё, добавив лишь благодарности университету за гостеприимство. Бурный шквал аплодисментов сопровождал её спуск со сцены. — Хе-хе, кажись ты им понравилась, — сказал Воланд, когда все уже начали расходиться. — Ага, — кинула девушка: — я старалась быть милой. — Хочешь всем понравиться? — Конечно. Когда ты нравишься людям, ими легче манипулировать, а когда кто-то считает тебя милой и наивной, то вряд ли заподозрит тебя в этом. — Хе-хе, я в тебе ни минуты не сомневался. — Стой, серьёзно? У этого чудика есть личный водитель? — Э? А все-то уже подумали, что он из бедной семьи. — С кем ты разговариваешь? — возле Дианы стояла красивая девушка азиатской внешности. — Сама с собой — привычка с детства, — максимально мило и наивно ответила девушка на японском прежде, чем до незнакомки дошло, что перед ней стоит иностранка. — У тебя хороший японский, Диана Остапченко. Мне понравилась твоя речь. — Спасибо, а как тебя … — Такада Киёми. Рада знакомству, — натянуто улыбнулась девушка. — Взаимно. О, я думала этот молодой человек из бедной семьи, раз пришел в таком виде на церемонию… — Диана быстро перевела тему разговора, кивнув в сторону Хидеки, который всё ещё говорил с Ягами через открытое окно автомобиля. — Странно, что его ещё и зовут как поп-идола. — Поп-идола? А, прошу прощения, я пока что плохо знакома с вашими субкультурами. — Мне кажется, ты быстро освоишься, — Такада продолжала улыбаться праллельно сверля Диану взглядом. Машина отъехала, Ягами повернул голову в сторону девушек и вежливо кивнул им в знак приветствия. Такада улыбнулась сдержано, Диана — мило, аккуратно помахав рукой. — Он явно здоровался с тобой, — сказала Токада, когда обе девушки направились к воротам. — Со мной? — наивно спросила Диана. — Думаю, что да. Всех очень впечатлила твоя речь. — Я-то думала, что он обратил внимание на тебя — ты очень красивая. — Может быть, тогда сойдёмся на том, что он поздоровался с нами обеими? Выйдя из ворот, девушки распрощались и пошли в противоположные стороны. — Её мне только не хватало. — Э? Она мне казалась очень милой. — Я привлекла к себя всеобщее внимание в первый же день в университете, Воланд. А женщины вроде Киёми всегда стремятся быть на виду. Не сомневаюсь, что у меня ещё будут с ней проблемы. — Что-то типа конкуренции? — Да, только не в учёбе, а за всеобщее внимание. Взялась же она… — Хе-хе, а как тебе Ягами и Лоулайт? Думаю, тебе придётся не мало контактировать с ними обоими, мой ручной человек. Ты не должна себя выдать. Справишься? — Не сомневайся, мой ручной синигами.Глава 5. Соперники
1 октября 2018 г. в 00:10
Тёплые лучи мартовского солнца уже давно растопили снег. Весна окончательно утвердила свои права на престол природы, тем самым забрав у Дианы радость зимы. Зелёные почки укрыли ветви деревьев, сквозь землю начали пробиваться первые цветы и ростки травы, но в основном под ногами была смесь из грязи, песка, оставшимися с осени прелых листьев и ещё Бог знает чего.
Диана никогда не любила весну, но сейчас она не морщилась от яркого солнца на чистом безоблачном небе, не хмурилась при виде новоявленных жуков и пауков, и даже комки грязи на обуви не вызывали такого раздражения как раньше.
Диана не любила весну, но всё же ею наслаждалась. Звоном ручьев, пением птиц, дуновением теплого ветра. Ведь больше в её жизни не будет марта, больше не будет весны в её родном городе.