***
— Итачи! Вновь чей-то голос доносился издалека. Он пробивался сквозь множество невидимых слоев, стараясь долететь до адресата. — Итачи, очнись же. Студент шевельнулся, ощущая во всем теле дикую слабость вперемешку с болью. Он открыл глаза, но ничего не увидел, аккуратно подняв руку, он прикоснулся к лицу. Повязка была на месте, значит, шанс еще оставался. По ощущениям он лежал на чем-то мягком, а кто-то его нетерпеливо тряс, ухватив за плечи. Из груди вырвался тихий стон, заставляя парня поморщиться. — Отпустите, — полушепотом попросил юноша, приподнимаясь, видимо, на кровати. — Мальчик мой, — тихо произнес голос, а после кто-то притянул его к себе, прижимая к широкой груди. — Я сорвался. — Уже второй раз, — дрожа всем телом, проговорил Учиха, позволяя обнимать себя на этот раз без умысла на убийство. — Прости меня, — спустя некоторое время мужчина поцеловал парня в макушку. Все это время он, не прекращая, гладил того по спине, успокаивая и расслабляя, будто это могло стереть из юношеской памяти недавние события. — За такое не прощают, не в этой жизни. Вновь в палате, на двери которой висела табличка с надписью «602», поселилась тишина, прерываемая лишь громкими вздохами и кашлем парня. Они сидели на кровати, мужчина аккуратно поглаживал студента по спине и прижимал к себе, тихо качаясь из стороны в сторону, словно успокаивал малое дитя. Итачи полностью расслабился в руках его персонального демона, что затмевал все в его жизни, — свет и тьму — заполняя собой все. — Возникнут вопросы. — Я могу забрать тебя отсюда. — Вы только приехали и хотели задушить меня, не думаю, что совместное проживание пойдет мне на пользу, — отстраняясь, ответил юноша, желая увидеть мужчину. В условиях кромешной тьмы, он прикоснулся кончиками пальцев к лицу брюнета, изучая его как в первый раз. Мужчина задержал дыхание, позволяя подростку легкими движениями исследовать свое лицо. Учиха, не мигая, изучал лицо парня, скрытое наполовину массивной повязкой. Итачи был очень серьезен, он ко всему подходил с полной решимостью и самозабвенной отдачей. Как сейчас, пока аккуратно представляя пальцы, изучал черты лица, ранее увиденное им не раз. Мадара перехватил запястья юноши и поцеловал поочередно его ладони. От неожиданного прикосновения Итачи дернулся, пытаясь вырвать руки, но преподаватель удерживал его на месте. Мужчина посмотрел на его шею, где выше подаренного им ожерелья, вырисовывалось новое красное от его рук. «Что ты делаешь, Мадара? Он ведь не заслужил твоей игры, он доказал, что сильнее всего дерьма», — неоновой информационной строкой мысли медленно тянулись в сознании преподавателя, пока он нежно гладил подушечками больших пальцев запястья студента. — Выглядишь паршиво, парень, — тихим голосом констатировал преподаватель, когда тишина неприлично затянулась. Итачи горько усмехнулся, отворачиваясь в сторону, как он полагал, окна. Вся ситуация была абсурдной, отчего хотелось зайтись в истерическом смехе. — Вы к этому тоже руку приложили, — спокойно произнес Учиха, будто не его некоторое время назад душили, выжимая последние силы. — Не устаю поражаться твоей выдержке, Итачи, — Мадара выпустил руки юноши и подвинулся к нему ближе, о чем палату оповестила скрипнувшая кровать. — Не устаю поражаться вашей хуевой выдержке, — бесцветным голосом отозвался подросток, поворачивая голову к мужчине, чтобы тот мог полностью рассмотреть его лицо. — Паршивец, — нараспев протянул Мадара и зажал подбородок юноши между большим и указательным пальцами, лишая того возможности вновь отвернуться. Он чуть склонил голову и приблизился к студенту, что сидел перед ним, словно статуя. Лишь размеренное дыхание выдавало тот факт, что парень был живым. Преподаватель аккуратно поцеловал его в губы, быстро отстраняясь, чтобы провести по нижней кончиком языка, оставляя на ней влажную полосу слюны. Мадара медленно целовал, положив свободную руку на затылок студента, пока тот все также неподвижно сидел, не принимая в процессе никакого участия. Мужчина отстранился на небольшое расстояние, лишь горячие дыхание было общим на двоих. Итачи сидел чуть приоткрыв рот, на его щеках появился едва заметный румянец. Заведующий кафедрой биофизики усмехнулся и вновь припал к губам юноши, вовлекая на этот раз в более живой и глубокий поцелуй. Язык старшего без сопротивления проник между губ студента, приступая к ласке, что побудило того ответить на призыв войны-танца. Они целовались жадно и страстно, будто это были их последние мгновения. Шумно дыша, они сминали губы друг друга, в то время пока руки сжимали и притягивали чужое тело. Итачи ухватил рукой пряди волос на затылке мужчины и потянул их назад, вынуждая того запрокинуть голову. Он чуть привстал на кровати — теперь он находился выше брюнета и мог завладеть инициативой. Мадара в секунды паузы лишь усмехнулся, привычно растянув губы. Парень, почувствовав это, лишь сильнее сжал волосы мужчины, отчего тот зашипел, а Итачи моментально накрыл своими губами его, проникая языком глубже, ведя в этом сражении. Их руки змеями блуждали по телам друг друга, словно никогда не изучали этих местностей. Они сминали одежды, не решаясь забраться под треклятую ткань, которую хотелось разорвать и выкинуть в окно. Их дыхание давно сбилось, в ушах яростно колотила в барабаны кровь, подгоняя двигаться резче и быстрее. Нетерпение и желание, что теплом растворялись внизу живота, становились сильнее, и сдерживать их было сложнее с каждой новой секундой. Итачи выпустил из своего плена мужчину, тяжело дыша, а тот лишь провел пальцами по его шее и следом поцеловал неисчезающую красную отметку на бледной коже. В любой момент в палату могли зайти, но это лишь подстегивало их азарт. Юноша упирался руками в крепкие плечи брюнета, пока тот, забравшись под футболку, ласкал его бока. Каждое чужое прикосновение, благодаря повышенной чувствительности, обжигало и пропускало электрические разряды по телу подростка. — Не надо, — лишь губами попросил Итачи, когда почувствовал, что ладонь мужчины скользнула вниз по животу и проникла за пояс штанов. Но тот ничего не ответил, лишь крепче ухватив его за спину одной рукой и второй пробравшись под нижнее белье. Ситуация набирала абсурдность с неимоверной скоростью. Еще утром Итачи не предполагал встретиться с этим человеком в скором времени, а тот при внезапном визите лично попытался его удушить, а сейчас… сейчас он обдавал горячим дыханием его шею, лаская полувозбужденный член. Студент с силой сжимал широкие плечи Учихи, заглушая стоны, что непроизвольно рвались наружу, предавая хваленую выдержку. Растекающуюся слабость в теле как рукой сняло, разум прояснился, будто кто-то ластиком очистил лист от черных пятен и штрихов. Мужчина медленно водил по эрегированной плоти, отправляя электрические импульсы в долгий путь по телу юноши, что стискивал зубы, лишь бы сдержать звуки, рвущиеся наружу. Растрепанные волосы, повязка на красивых глазах, припухшие губы от поцелуев, румянец на щеках, красное ожерелье на шее и выступающие ключицы из-под ворота футболки — весь вид парня возбуждал Мадару. А сбитое дыхание и движения навстречу его руке, вкупе с болью от впившихся в плечи пальцев, лишь усиливали желание предаться животному инстинкту здесь и сейчас, наплевав на все моральные устои. На вид беззащитный и, одновременно, сильный внутри парень заставлял восторгаться им, наслаждаясь каждой секундой единения. Он был воплощением какого-то языческого божества. Определенно, из темного мира. Прикосновения насухую к нежной и чувствительной плоти приносили студенту как наслаждение, так и неприятные ощущения, граничащие с болью. Потому Мадара вытащил руку и, облизав ладонь, вернулся к прерванному занятию, вызывая на этот раз приглушенный стон со стороны любовника. Итачи склонился и уперся лбом в плечо преподавателя, где мгновение назад лежала его собственная рука, теперь сжимающая предплечье брюнета около локтя. Горячее дыхание опаляло кожу, а ласка пальцев заставляла сердце биться в превосходящим все ожидания темпе, с силой стучась о ребра. Сейчас каждое чужое прикосновение Итачи казалось усиленным в сто крат, он не мог видеть действительности, но его тело старалось воспринимать весь мир, разбирая его до атомов. Резкие скользящие движения пальцев по возбужденному члену отзывались фейерверком перед глазами, вынуждая юношу двигаться навстречу источнику удовольствия. Мужчина прижимал его к себе, обнимая за спину, что-то шептал в район виска и затылка, пока парень, упершись лбом в него, тихо стонал от наслаждения, пробивающим все его тело. Мысли о том, что их могли услышать и увидеть, больше не волновали. В эти минуты весь мир был сосредоточен на них двоих. Мадара то медленно гладил выступающие и пульсирующие венки, то, сильнее сжав ладонь, водил по всей длине ствола, подводя парня ближе к финалу. Ему хотелось после случившегося хоть немного отвлечь юношу, приглушив полученную им боль, непродолжительной лаской и оргазмом. — Я сейчас, — услышал Учиха приглушенный голос подростка, а после уверенными движениями довел его до высшей точки наслаждения. Итачи дернулся в руках мужчины, кончая и пачкая спермой чужую ладонь и, вероятно, свое нижнее белье. Он дышал, как загнанный зверь, и на лице виднелись капли испарины. Мадара освободил его из объятий и вытер руку об выуженный из кармана джинсов платок, после нехитрых манипуляций отправляя его в мусорку у кровати. Он посмотрел на Учиху, что лежал на спине, положив руку на живот и стараясь привести дыхание в норму. Румянец все еще сохранялся на скулах, а растрепанные волосы отдельными прядями контрастно выделялись на фоне белой подушки. — Ты не отвечал мне, — выговорил известный им обоим факт Учиха, не отрывая взгляда от лица парня. — Хотел отдохнуть от всего, — совладав с собой, ответил Итачи, но решил дополнить свою мысль: — Не хотел, чтобы вы видели меня таким. — Давно это творится? — Да, еще до поездки на водопады, — студент говорил так, словно пересказывал фильм, а не собственную жизнь. — Что говорят врачи? — Мадара спрашивал в тон парню, переплетя пальцы в замок и сжимая их до белого цвета костяшек. — Пока ничего существенного. Надеются, что зрение вернется, а с остальным… им еще предстоит разобраться, — Итачи горько усмехнулся. — Понял, — заключил Учиха и, пересилив себя, положил руку на бедро подростка, несильно сжимая его. — Если будет нужна помощь, то обращайся. Деньги и прочее — не проблема. Только при одном условии. Бровь Итачи поползла вверх, выдавая искреннее удивление, однако за повязкой этого не было видно: — Какое? — Ты будешь на связи со мной, — с этими словами мужчина выудил из кармана пиджака небольшой смартфон. — Возьми его, — он вложил гаджет в руку парня, — на него могу позвонить только я. Если захочешь сам набрать мне, то зажми эту кнопку секунды на две, включится автонабор, — брюнет следил за тем, чтобы юноша изучил полученную вещь на ощупь, не пропуская ни миллиметра. — Вам не кажется, что это перебор? — едва заметная улыбка не покидала губ студента. — Перебор — это твое абсолютное игнорирование меня, — Итачи услышал знакомые злые нотки, что не сулили ничего хорошего. «Затягивает свои удавки на мне. Но я так и не пойму его мотивов». — Вот как, спасибо. Мужчина склонился к лежащему парню и поцеловал его в губы быстро и почти невесомо, совсем не так, как перед чем-то интересным. — Если есть кофта со стойкой, то лучше надеть ее, а после поспи, — стоя в дверях, произнес Мадара, оглядываясь на студента. — Придете еще раз? — Посмотрим на твое поведение, парень, — усмехнулся тот, что не ускользнуло от Итачи. Звук закрывшейся двери указал, что внезапный гость ушел. Юноша сжимал в руке новый мобильник — его персональный электронный браслет. Найдя в сумке подходящую футболку и нижнее белье, Итачи переоделся в ванной комнате, а после вернулся к себе на койку, где под подушкой лежал телефон. «Да что это за чертовщина творится? Если бы мне кто-то сказал, что я по собственной воле сойдусь с мужиком, да еще и с таким, я бы прибил этого больного на месте. Но вышло все именно так, ко всему прочему, в копилке этого типа изнасилование и попытка убийства. Потрясающе, — саркастически подвел черту юноша, поправляя волосы. — Что только делать дальше — вопрос. И никто не даст совета. Явно, что прекратить все не получится, иначе в следующую нашу встречу он доведет начатое до конца, в этом я не сомневаюсь». Тот факт, что Мадара его чуть не задушил, не пугал Итачи, вопреки громогласному протесту здравого смысла. Мужчина менял его самого, его мышление, его тело, подстраивая под себя и свои требования. Подгонял так, чтобы не было шероховатостей. Знание и осознание этого было преимуществом Итачи в этой дуэли.***
Заведующий спустился в главный холл больницы, когда увидел группу людей, идущую ему навстречу. Мужчина с женщиной мрачного вида шли рука об руку, а позади них спешил темноволосый мальчик. Саске Учиха. Его Мадара узнал сразу и, не мудрствуя лукаво, заключил, что пара перед ним — родители Итачи. «Внешностью в мать пошел, значит, — подумал заведующий, сбавляя шаг, — а характер, должно быть, отцовский. Такой же сердитый и хмурый». Фугаку отвлекся от разговора с женой и посмотрел на длинноволосого мужчину, что проходил мимо них. Секунда зрительного контакта и отец семейства вернул свое внимание к женщине. Мальчик, идущий за ними, тоже не отводил взгляда от знакомого человека с одинаковой фамилией. Когда тот был готов что-то сказать, Мадара приложил указательный палец к губам, призывая того молчать об их недавнем знакомстве. Саске удивился, но быстро обуздав эмоции, кивнул и ускорил шаг, догоняя родителей. Разминувшись со странным и пугающим знакомым, школьник напоследок обернулся, но застал лишь статный темный силуэт, исчезающий в широких стеклянных дверях. Итачи успел привести себя в порядок, а комната проветриться после недавних событий, принимая первозданный вид. Родители обняли невидящего сына, справились о его здоровье и направились к лечащему врачу — бодрой и решительной Цунаде — оставив братьев наедине друг с другом. Саске привычно присел сбоку от Итачи и взял того за руку. Его рост не позволял доставать стопами до пола, потому он, сидя на больничной койке, тихо качал одной ногой в воздухе. — Ты сегодня тихий, Саске. Что-то случилось? С погружением в мир темноты, интуиция наряду с другими чувствами обострилась, выходя на другой уровень. И сейчас он чувствовал перемены в настроении младшего брата. — Нет, нии-сан, все в порядке, — затараторил Саске, стараясь одурачить старшего Учиху. — Маленький глупый брат, я вижу тебя насквозь, — с полуулыбкой тихо проговорил Итачи и потрепал волосы мальчика. — У тебя повязка, нии-сан, ты не можешь меня увидеть, — обиженно протянул школьник. — Мне она не мешает видеть, как ты сидишь с опущенной головой и надутыми губами, весь такой насупленный, — Итачи засмеялся, слыша удивленный возглас брата, которого уличили на месте преступления. — Ты всегда все знаешь. — Так что случилось, Саске? — Сегодня ко мне подошел один человек у нашего дома. Он не понравился мне, у него глаза страшные, да и сам он излучает какую-то странную ауру, — с паузами говорил мальчик, подбирая слова. — Впервые такого человека увидел, он спрашивал тебя. И при упоминании твоего имени его взгляд изменился, даже мне было заметно. Итачи внимательно слушал брата, прекрасно понимая кого именно встретил мальчик и как тот человек узнал о его местонахождении. Выходит, Мадара сначала приехал к нему домой, а после — сюда. — Сказал, что он твой преподаватель и у вас какие-то проблемы, — Саске замолчал, пауза затянулась. Он явно сомневался стоит ли продолжать, но все же победила та сторона, которая не желала после сгорать от сожаления, — он приходил же? Я видел его в вестибюле. — Да, он был здесь, — отрицать — глупо, потому Итачи, сохраняя внешнее спокойствие, подтвердил догадку школьника. — Он тот самый человек для тебя? Вопрос явно был внезапным, потому что удивились оба: и задавший его Учиха, и адресат. — Можно и так сказать, — начал Итачи, а улыбка с каждым словом сходила с его лица. — Все не так просто, как может показаться с самого начала. Позже ты поймешь, Саске, как бывает. После разговор резко сменил направление, и к вопросам об Учихе Мадаре братья не возвращались. Родители вернулись в палату спустя полчаса или того меньше, застав обсуждающих последние киноновинки двоих сыновей. — Цунаде говорит, что если все пойдет по плану, то через недели две тебя выпишут, — произнес Фугаку, стоя у открытого окна. — Хорошая новость, — ответил Итачи, почувствовав, как младший брат с новой силой сжал его руку. «Младший все еще плохо контролировал свои эмоции, — внезапная мысль позабавила подростка, — интересно, он тоже его оценивал?» Тот факт, что Мадара познакомился с Саске, Итачи не нравился. Это злило, ведь своему брату он желал всего наилучшего и светлого, но по его вине мальчик столкнулся с воплощением тьмы в облике человека. Мадара мог быть разным с людьми, заставляя их либо обожать его персону, либо люто ненавидеть, но раз Саске описал его весьма недвусмысленно, то все маски мужчины были сорваны в процессе разговора. «Читать» человека и его действия была способность клана Учиха, как гласила семейная легенда. И Итачи верил в нее еще с раннего детства, когда смог распознавать истинные умыслы окружающих. Теперь и Саске «пробудил» свои глаза при встрече с опасностью. Гости пробыли у студента еще некоторое время, а после, обнявшись на прощание, покинули шестьсот вторую палату, оставив парня наедине с собственными мыслями. А их было предостаточно, чтобы погрязнуть в них с головой.***
— Я нашел его. — Рад за вас, Мадара-сан. Парень выжил? — Да, — мужчина откликнулся на спинку водительского кресла и, зажав мобильник между ухом и плечом, завел двигатель автомобиля. — И вы еще на свободе? — на обратной стороне связи человек явно издевался. — Забываешься, Обито, — прорычал Учиха, перехватывая телефон левой рукой. — С ним все нормально. — А вы его быстро простили, — голос в трубке изменился, окрасившись грустью. — У него были веские причины, — раздраженно произнес брюнет, делая глоток кофе из стаканчика. — Так что он выкрутился. — В любом случае, я рад за вас. Хотя жаль, что не вернетесь ко мне. — Мы уже закрыли эту тему, Обито, — рыкнул мужчина и сбросил разговор, нажав на красный круг, мерцающий на экране смартфона. Сделав еще пару глотков горячего американо, он тронулся с места, указывая железному хищнику дорогу. Эмоции в его голове бурлили, готовясь цунами захлестнуть все клетки тела, не оставляя после себя камня на камне. — Может, мне стоит отпустить его? Кажется, с ним правила игры не работают, — вслух размышлял мужчина, вдавливая педаль газа в пол и направляя автомобиль по свободной дороге. Но где-то на окраине сознания засела догадка, что не только парень зависит от него, но и сам он подсел на наркотик в виде юного гения. И сама поездка к Итачи лишь доказывала правдивость этого умозаключения. Перешагнув порог квартиры, Мадара прошел на кухню и, выудив из шкафа бутылку алкоголя, щедро налил себе. Осушив бокал в несколько глотков, он зажмурился, а после повторил себе. Сидя за барной стойкой, он достал мобильник и долго смотрел на горящий экран. Допив до середины бокала, он нажал на кнопку вызова и принялся ждать смену тошнотворных гудков на знакомый голос. — Нетерпеливы, как всегда. — Ты всему виной, Итачи-кун.