***
Когда Шивон хватает его за волосы и рывком насаживает глубже на свой член, Хичоль давится с характерными звуками и, однако, терпеливо дождавшись, когда хватка мужчины на его голове ослабнет, Ким отстраняется и сердито смотрит на директора. В его голове возникает мысль сплюнуть на пол, чтобы отчитать наглеца за эту выходку, но Шивон так взволнованно смотрит на него, закусывая губу, что Хичоль продолжает поражаться тому, как в этом уверенном и властном мужчине умудряется проявляться растерянный ребенок, особенно в такие моменты. — Ты в порядке? — так ласково и в то же время нервно спрашивает директор, робко поглаживая Хичоля по щеке, что адвокат не может не поддаться под ласку. В итоге он сглатывает и, что странно, не ощущает привычного приступа тошноты. Пожалуй, Шивон второй партнер в его активной половой жизни, чьё семя хочется сглотнуть, не испытывая при этом отвращения. — Челюсть затекла, — признается Хичоль, ухватившись за протянутую руку и поднимаясь на ноги. Отряхивая джинсы, он для вида сердито пихает мужчину в грудь, отодвигая его от уже поднадоевшего выключателя и при этом строя из себя капризную диву. — Мог бы и сказать, что не шутишь насчёт толстого члена. — А в каморке ты этого не понял? — Шивон облегчённо смеётся, притягивая Хичоля к себе за талию, и улыбается от того, как этот игривый кот льнёт к его телу, тычется носом в шею и недовольно покусывает смуглую кожу, оставляя влажные следы. — Знаешь, дорогой, я привык к регулярному сексу, а не к частым отсосам, — Ким бурчит исключительно ради приличия, но, догадываясь, что у Шивона и так комплексы по этой части, милостиво добавляет. — Впредь будем делать перерывы, так что тренируй выдержку. Мне ещё нужна моя челюсть. По тому, как взволнованно задышал Шивон, крепче прижимая к себе Хичоля, адвокат понимает, что он угадал насчёт комплексов. Крупный член — это, конечно, потрясающе, но если твой орган толстоват, то могут возникнуть проблемы с капризными партнерами. И, по мнению Кима, эти люди — идиоты, если отказываются от такого подарка судьбы. По крайней мере, самого адвоката размеры Шивона впечатляют и устраивают, даже более чем. — Кстати. Ты никогда не хотел сделать это на публику? — смеется Хичоль, выпрямляясь, чтобы посмотреть в растерянные глаза директора и улыбнуться ещё шире. — Кажется, мы кое-кого завели. — Что? Ты… почему не сказал? — Шивон краснеет, закрывая глаза свободной рукой. Ким смеётся громче, легко царапая торс мужчины через рубашку, словно успокаивая. — А мне надо было остановиться посреди процесса? Расслабься, наш малыш получил полезный урок и поскакал проверять полученные знания на практике. — Что… — Шивон испуганно икает, схватив Хичоля за плечи и несильно встряхнув. — Это был Донхэ?! Что он пошёл проверять? — Да тише ты, здоровяк, — Ким качает головой, уводя руку вверх по торсу директора, мягко прикасаясь пальцами к загорелой коже и щекоча его шею. — Не лишай ребёнка кайфа. — Кайфа? — хватка мужчины ослабевает, он ничего не понимает и хрипло вздыхает, мотая головой, чтобы собрать мысли воедино. Хичоль решает ему помочь, потому придвигается ещё ближе. — Не мешай ребёнку самому узнать, как это круто: доставлять партнеру удовольствие таким образом, — Ким явно не видит в ситуации ничего страшного, с горящими от внутреннего огня глазами рассказывая о… впечатлениях? — Вот когда ты входишь в партнера, когда тот извивается и дрожит от каждого твоего движения, когда именно ты доводишь его до оргазма — вот примерно то же чувствуют пассивы, когда сосут любимому человеку. — Какая речь, подкреплённая опытом, — подшучивает Шивон, чтобы унять своё беспокойство. — И со многими ты… так? — Со многими, — кивает Хичоль, равнодушно дёргая плечами. — В основном без настроения. Пожалуй, так возбудился от минета я сейчас, наверное, впервые в жизни. Так что забудь про этого ребёнка на время и займись мной. А Донхэ — большой мальчик и сам разберётся. В голове Шивона гудят слова Хичоля. Тот возбудился во время минета. Для директора фотостудии это практически за гранью понимания: с его размерами партнёры только ныли, что ощущают боль, и всё в итоге заканчивалось исключительно мастурбацией. Но Ким — это совершенно другое, он один такой на свете. Правда, мысль о Донхэ не покидает директора. — Но он с Хёкджэ, он… — вяло возражает мужчина, правда, не особо успешно. В этом с Хичолем спорить бесполезно, особенно когда тот уже сдавливает пальцами член Шивона и туго массирует, добиваясь нового возбуждения. — Он с Хёкджэ. Со временем ты привыкнешь и простишь его, — пожимает плечами Ким, дразняще медленно облизываясь и подмигивая мужчине. — Как я и говорил, Хёк — хороший человек. Дурень, правда, но парнишку он любит. Так что оставь их в покое и лучше выпусти пар на мне ещё раз.***
Донхэ мчится по коридору, так задумавшись, что не сразу замечает, как дверь их палаты открывается и наружу практически вываливается Хёкджэ, держась одной рукой за косяк, а другую прижимая к своей груди, где находится тугая повязка. — Хёкки? Ты чего встал? — брюнет подбегает к адвокату и с разбега впечатывается носом в его здоровое плечо, обнимая Хёкджэ за талию. — Донхэ, я так испугался, что тебя нет… — Хёк облегчённо вздыхает и крепко стискивает паренька в своих руках. Теперь Донхэ ощущает, как быстро колотится сердце адвоката, и от этого чувствует себя виноватым. — Извини, я не хотел тебя будить, — признаётся брюнет, не пытаясь высвободиться. Хёкджэ нужно успокоиться, и его любимый никуда не торопится. Приподнимая голову, Донхэ прикасается губами к шее Хёка и мягко целует бледную кожу, показывая, что он рядом и всё хорошо. Фотограф выбирает верную тактику, так как постепенно тугая хватка адвоката становится мягче, а после он и вовсе перестаёт в нервном безумии сдавливать пальцами талию Донхэ, принимаясь ласково поглаживать его по спине. — Пойдём полежим ещё? — предлагает брюнет, и Хёкджэ согласно кивает, мягко улыбаясь младшему. Донхэ, откровенно говоря, не совсем нравится молчаливость Хёка, но он списывает это на пережитый стресс. Все восстанавливаются по-разному, а если Хёкки не справится сам — Донхэ ему поможет, обязательно. — Идём, — всё-таки произносит Хёкджэ и открывает дверь в палату, придерживая её для Донхэ. Брюнет старается сдерживать своё любопытство ровно до того момента, как Хёк ляжет в постель. Наблюдая за старшим с мягкой улыбкой, Донхэ тихо закрывает дверь, медля перед тем, как лечь обратно к Хёкджэ. Смущённо приближаясь к постели мелкими, практически неслышными шажками, маленький фотограф прикусывает свою нижнюю губу и внимательно смотрит на старшего. Вид того, как Донхэ не пропадает в очередной раз, а, наоборот, становится ещё более понимающим, ещё осторожнее и мягче приближается к адвокату, стараясь быть ещё ближе, безусловно успокаивает Хёкджэ: мужчина перестаёт рассматривать своего любимого паническим взглядом, нервно сглатывать и шумно втягивать воздух через нос. Нет, от вида умиротворённого фотографа с его светлой и искренней улыбкой старший успокаивается и достаточно терпеливо ждёт любимого на постели. Донхэ молчит, медленно забираясь к Хёкджэ и прикасаясь теплой ладонью к его груди. Совсем невесомо поглаживая адвоката по больничной рубашке, брюнет продолжает улыбаться и, когда Хёкджэ мягко тянет его за запястье ближе к себе, Донхэ забирается на бёдра адвоката и садится на них, наклоняясь вперёд и мягко целуя губы старшего. Хёкджэ с довольным урчанием отзывается на поцелуй, обнимая любимого и поглаживая его по спине. Пользуясь возможностью, парнишка, краснея и смущенно отводя взгляд, начинает осторожно ёрзать на паху адвоката, чтобы тот, как и у них дома, возбудился от такого движения. И это работает, урчание Хёка постепенно превращается в горловой стон, а пальцы на талии брюнета становятся горячими. — Это откуда ты прискакал такой возбуждённый? — отшучивается Хёкджэ, но желание, промелькнувшее в его тёмных глазах, никак не спрятать, отчего Донхэ смущённо улыбается. Раскрывать секрет не хочется, да и вряд ли Хёк оценит такой метод обучения, так что нужно срочно выкрутиться. — Да… я попить хотел, — Донхэ, как и всегда, выбирает уклончивую правду, после чего он сползает с бёдер адвоката и мягко тянет на себя штанины больничной одежды старшего. — Ты чего удумал, Донхэ? — улыбается Хёкджэ, податливо приподнимаясь, чтобы младшему было удобнее. Щёки брюнета вспыхивают с новой силой от таких вопросов. «И как тут пробовать?..» — Я… не смотри пока, пожалуйста! — просит Донхэ, умоляюще поглядывая на Хёка. Тот покачивает головой со снисходительной улыбкой и закрывает глаза рукой, не возражая. Но зато теперь брюнету будет проще начать. Он сдерживает желание изумлённо ахнуть, когда полностью стаскивает с Хёкджэ штаны и убирает их в сторону, со смущением и любопытством рассматривая возбуждённый член старшего. Не сказать, что Донхэ приходилось прежде сидеть так близко к подобному, но член Хёка ему определённо нравится. По крайней мере, убедившись в этой мысли, парнишка уже почти без боязни нависает над пахом адвоката. Хёкджэ, судя по наблюдениям брюнета, честно не подсматривает. Тот наверняка думает о том, что Донхэ попробует провести по члену рукой, не подозревая о том, что юноша хочет удивить своего любимого. Потому, собираясь с мыслями, брюнет торопливо облизывается, а после робко прикасается кончиком языка к тёмной чувствительной головке, сразу обхватывая её губами, чтобы не передумать, и мягко сдавливает. — Ох… Донхэ… — Хёк удивлённо стонет, резко убирая руку от лица и от удивления выпучивая глаза. Такая смелость от столь невинного воробушка не просто удивляет — поражает адвоката до глубины души. Затаив дыхание, Хёкджэ в изумлении таращится на Донхэ ровно до тех пор, пока не вспоминает, что обещал не подглядывать, после чего тут же зажмуривается до тёмных пятен перед глазами, пытаясь убедить себя, что ему не кажется и всё, что происходит здесь и сейчас, реально. Маленький фотограф вздрагивает от его стона, но, понимая, что Хёкджэ это нравится, Донхэ неторопливо пытается всосать горячую головку, чуть было не царапая зубами чувствительную кожу. На языке остаётся привкус естественной смазки, но парнишке не противно, на удивление. — М-м-м, малыш… осторожнее с зубками, — Хёк не ругается, он, украдкой подглядывая через небольшую щелочку между прикрытыми веками, прикасается к плечу младшего и ласково поглаживает его, таким образом направляя брюнета и подсказывая, как лучше доставить ему наслаждение. Донхэ не сразу понимает, куда деть зубы, но решение находится само, когда он опускает голову ниже, вбирая твёрдый ствол в рот и пытаясь сдавить его потуже. — Да… да, вот так, — Хёкджэ явно наслаждается инициативой Донхэ, его любопытством и жаждой попробовать что-то новое, чтобы доставить старшему наслаждение: по виску мужчины стекает капля холодного пота, он хрипло дышит и часто облизывает пересохшие губы, приоткрытые из-за нехватки воздуха в лёгких. Хёк, безусловно, напряжён, отчего парнишка понимает, что его любимый себя контролирует. Из собственного опыта и наблюдений за развлечениями Шивона и Хичоля в туалете Донхэ делает вывод, что если стараться ещё больше, то нужно быть готовым к тому, что Хёк начнёт вскидывать бёдра и, может, даже властно насадит его за волосы. От мысли об этом по телу паренька проходит крупная дрожь и он неосознанно стонет, с удивлением замечая, как Хёк от такого простого действия начинает извиваться на постели и хрипло хватать ртом воздух. — Какой умничка… попробуй взять поглубже, только осторожно… — просит Хёк, уже не скрывая, что он наблюдает и сходит с ума от того, насколько красиво выглядит сейчас Донхэ с его членом во рту, при этом любопытно и смущённо поглядывая на Хёкджэ. Да от одного такого вида можно кончить несколько раз! Донхэ слушается, опускаясь головой вниз по стволу до тех пор, пока головка члена не упирается в горло и он не давится, чуть было не сжимая зубы. Хёкджэ, не стараясь двинуться навстречу, наоборот, с беспокойством приподнимается на локтях и смотрит на парнишку. — Осторожнее, малыш. Не пытайся принять его весь сейчас, — Хёк и вправду волнуется за него, хоть мысль о том, что адвокат первый, кому Донхэ делает минет, кружит голову и требует сорвать все тормоза. Мужчина продолжает доказывать любимому, что, несмотря на свой холодный и грозный вид, Хёкджэ способен на нежность, внимание и заботу — даже сейчас старший думает в первую очередь не о себе, словно не обращая внимания на то, что его мышцы сейчас ощутимо напряжены, голос дрожит, а лоб покрывается испариной. Донхэ хочется смущённо накрыться одеялом с головой или, что было бы лучше, накрыть им голову Хёкджэ, чтобы тот не рассматривал его так плотоядно, с плохо скрытым восхищением и словно испытывающим вниманием. Но, как однажды сказал адвокат, маленький фотограф — один из самых упрямых людей на этом свете, потому он не сдаётся так просто. Изрядно покраснев, брюнет решает не останавливаться и согласно мычит, не выпуская плоть изо рта. — Чёрт… Донхэ-э-э, — Хёкджэ стонет громче, повалившись на подушку и невольно двигая бёдрами навстречу. Донхэ успевает чуть приподнять голову, чтобы снова не подавиться, а после он надавливает обеими руками на бедра Хёка и снова опускается губами вниз по стволу, неумело, но достаточно старательно начиная сосать. — Да… Да, мой хороший. У тебя чудесно получается, — Хёк не скупится на похвалу, он мечется по постели, стонет всё громче и сжимает пальцы на плече Донхэ, стараясь не причинить ему боли. У брюнета быстро затекает челюсть, но он не сдаётся, понимая, что второй раз решиться на такое сегодня он не сможет. Не забывая поглядывать на Хёкджэ снизу вверх, Донхэ сосёт уже смелее, пробуя провести языком по твёрдому стволу и прикасаясь самым кончиком к выступающим венкам. Вся похвала Хёка превращается в один громкий протяжный стон. Он уже неосознанно двигает бёдрами, расслабляясь от того, что Донхэ контролирует ситуацию и не даст себе подавиться. Остаётся только один уже подступающий к нервным окончаниям Хёка вопрос. — Как хорошо… да, Донхэ… да, вот так… — Хёкджэ хрипит, чувствуя, что разрядка уже близко. И, как бы ему ни хотелось прихватить Донхэ за волосы и вогнать член на всю длину в этот мокрый рот, Хёк заставляет себя сдерживаться. Возможно, когда-нибудь позже, но не сейчас. — Малыш, я уже почти… — стонет Хёк, мутным от возбуждения взглядом рассматривая Донхэ, увлеченно занимающегося таким пошлым делом. — Если ты не готов, лучше закончи своей рукой. Всё в порядке, правда. От этих слов Донхэ немного приостанавливает темп, задумчиво посматривая на Хёкджэ. В голове снова всплывают картинки того, как ему самому было приятно изливаться в умелый рот Хёка, и с каким кайфом Шивон прижимал к паху голову Хичоля, так что Донхэ определённо хочется, чтобы Хёкджэ и от него испытал нечто подобное. Издавая протестующий стон и таким образом пропуская вибрацию по члену, Донхэ продолжает быстро сосать твёрдую плоть, надеясь, что будет готов к самому пикантному моменту. Он даже успевает почувствовать, как ещё больше напрягается член старшего, успевает заметить, как Хёкджэ сжимает пальцами простынь и выгибается на постели, бессильно толкнувшись навстречу мокрому рту… А после Донхэ вздрагивает от того, как вязкое семя попадает на его язык. Хёк не прижимает его к себе, он держится за простынь и попросту бьётся в сладкой агонии, с наслаждением на лице. Поднимая голову, брюнет заворожённо любуется этой картиной и рефлекторно сглатывает, торопливо облизывая губы. С непривычки челюсть немного ноет, но, наверное, это проходит с практикой. — Тебе… понравилось? — робко уточняет Донхэ, смущаясь от того, как смеётся Хёкджэ, отходя от оргазма. — Это было потрясающе, — улыбается адвокат, осторожно притягивая любимого к себе и жадно впиваясь губами в его губы. Он никогда никого не целовал после минета, но Донхэ можно абсолютно всё. Даже оргазмы от умелых и доступных партнёров, которых легко подцепить в ночном клубе, не доводили Хёкджэ до такого экстаза, который он получил сейчас, от стараний Донхэ. «Возможно, дело не только в физиологии и мастерстве», — понимает Хёкджэ, целуя мягкие губы брюнета и прикрывая глаза, наслаждаясь моментом. — «Это уже эмоциональный уровень. Я люблю его». Мысль о том, что любовь действительно сильнее любого желания, настолько захватывает старшего, что он не сразу ощущает, что Донхэ разрывает поцелуй и сейчас жадно целует его шею, проводя по ней языком. — М-м-м… это так приятно, — улыбается Хёкджэ, поощряя исследования младшего, а после громко стонет от неожиданности, когда брюнет прихватывает небольшой участок кожи губами и всасывает его, слегка прикусив. — Ох… прости-прости, я не знаю, как так вышло! — Донхэ паникует, он выпрямляется на бёдрах адвоката и в ужасе зажимает рот ладонью. Хёк хохочет и берет его за руку, снова притягивая паренька к себе. — Всё хорошо, Донхэ. Хоть всего меня следами покрой. Это не больно. — Правда? — любопытно уточняет брюнет, снова начиная ёрзать на паху старшего. — А… может, мы попробуем позу наездника? От одной только мысли об этом Хёк возбуждается не на шутку и, задерживая дыхание, чтобы не кантовать лишний раз повязку на своей груди, он перекатывается на койке, аккуратно укладывая Донхэ под собой, следя, чтобы перебинтованная голова любимого оставалась на подушке. — Если ты действительно этого хочешь, — улыбается парень, расстёгивая верхние пуговицы рубашки брюнета и проводя языком по его ключице. — Но придется как следует подготовить тебя, не забывай об этом. — Ты говорил, что уже будет легче, — напоминает Донхэ, притягивая Хёкджэ к себе за волосы и довольно постанывая, когда парень жарко водит обжигающе горячими пальцами по его талии. — Да… я хочу этого. А после брюнет растворяется в укутывающей его тело и душу нежности. Хёк расстегивает рубашку младшего, не снимая её с плеч, и ведёт языком по груди Донхэ, совсем легко щекоча тёмные бусины сосков. Брюнет смущённо стонет, поглаживая Хёкджэ по шее и плечам, невольно приподнимаясь и подставляя торс под эти горячие прикосновения. Хёк спускается поцелуями ещё ниже, проводит языком по участку выше пупка, а после стаскивает с Донхэ штаны и смачно облизывает свои пальцы, устраиваясь между раздвинутых ног любимого. — У тебя могут с непривычки ещё ныть мышцы, но это быстро пройдёт, — предупреждает Хёкджэ, на что юноша согласно кивает, торопливо облизываясь и возбуждённо наблюдая за тем, как Хёк с плохо скрытой, предвкушающей улыбкой вводит в него пальцы. — Ах! — в этот раз Донхэ не доводили до оргазма в процессе подготовки, чтобы он был расслаблен, потому брюнет словно каждой клеточкой тела ощущает движение внутри. Ему необходимо привыкнуть, он то сжимает, то расслабляет мышцы ануса, но Хёкджэ не торопит его, осторожно поглаживая гибкие стеночки. Хёк оказывает прав: мышцы ещё помнят их ночь, оттого по телу паренька проходит будто разряд электрического тока. Донхэ стонет, не скрывая улыбку, возникшую на лице одновременно с хмурой складкой на лбу: лёгкий дискомфорт вперемешку с предвкушением и уже возникающим от растяжки наслаждением. В этот раз также Хёкджэ не менее осторожен, так как у них нет ни смазки, ни презервативов. Движения пальцев кажутся Донхэ мучительно долгими, оттого он нетерпеливо ёрзает на койке, робко подаваясь бёдрами навстречу. — Хёкки… Хёкки, я хочу тебя, — требовательно скулит молодой фотограф, сгибая ноги в коленях и бешеным от желания взглядом рассматривая, как Хёкджэ садится ещё ближе. Его возбуждение Донхэ чувствует бедром, оттого брюнет ёрзает ещё активнее, попросту умоляя взять его прямо сейчас. Он хочет снова ощутить это удивительное единение тел и душ, которое происходило между ними. И Хёкджэ берёт его: мужчина медленно входит, стараясь не двинуть бёдрами слишком резко, а Донхэ откидывается на подушку, робко застонав от пронизывающей насквозь боли, смешанной с кайфом. Это его Хёкджэ, и это потрясающе осознавать. — Как хорошо… — вырывается с губ Донхэ, когда он прикрывает глаза, выгибаясь на постели и смущённо слушая, как Хёкджэ снисходительно посмеивается над его реакцией. Брюнет забывает о своём любопытстве, он хочет, чтобы Хёк начал двигаться внутри него, потому парнишка цепляется за руки Хёкджэ и тянет его ближе к себе, чтобы поцеловать губы любимого. — М-м-м…. малыш… — Хёк наслаждается поцелуем, не решаясь напоминать брюнету, что ему сейчас больно опираться руками о постель. Донхэ проводит пальцами по твёрдой груди адвоката и натыкается на тугую повязку. — Извини, я… — брюнет хрипло дышит, взволнованно оглядывая старшего, но успокаивается, когда Хёк с улыбкой качает головой, ласково целуя его в лоб, а после выпрямляется, оглаживая бёдра Донхэ горячими пальцами. — Всё хорошо, — выдыхает Хёкджэ, подаваясь назад, а после снова наполняя парнишку изнутри плавным толчком, задевая головкой возбуждённого члена простату. Донхэ дрожит и срывается на громкий вскрик, сжимая пальцами простынь. — Ну что, без презерватива другие ощущения? — хрипло интересуется Хёк, неспешно делая новый толчок. Адвокату стыдно признаваться, что это его первый раз без презерватива: Хёкджэ достаточно дотошен в этом вопросе и не позволял себе случайных связей без средств защиты. Но это его любимый, Донхэ настолько желанен и дорог, внутри него так тесно и горячо, что Хёк хочет раствориться в этих ощущениях, остаться в этой сказочной химии, что происходит между ними, навсегда. Брюнету едва хватает сил, чтобы кивнуть, так как вместо слов он снова оглушительно стонет, закатывая глаза от наслаждения. Сейчас, без скользкой защиты и обилия смазки, всё ощущается иначе, более плотно и интимно, совершенно по-новому, пробуждая в юноше неизведанные ранее чувства и эмоции. Донхэ хрипло дышит и выгибается на постели, неловко двигая бедрами навстречу твёрдому члену. — Ох… легче, Донхэ, — Хёкджэ смотрит так мягко и ласково, что по телу брюнета пробегает россыпь мурашек. Он разочарованно стонет, когда Хёк выходит из него, но быстро затихает, потому что адвокат снова ложится на постель и затаскивает любимого на свои бёдра. — Вот так, — Хёк не может скрыть довольной улыбки от того, как Донхэ практически сияет, начиная ёрзать на животе старшего в возбуждённом предвкушении. — Главное, не торопись и не бойся держаться за мои руки. — Хорошо, — Донхэ послушно кивает, наклоняется вперёд и торопливо расстёгивает рубашку на Хёкджэ, припадая губами к его шее и пробуя повторить тот аккуратный засос, который он ему случайно сделал. Хёк откидывает голову назад, давая любимому больше пространства для его исследований, и протяжно стонет, когда ощущает, как юноша смелеет, покрывая его шею небольшими засосами. — Кажется, мы слегка отвлеклись, — посмеивается Хёкджэ, осторожно перекладывая руки Донхэ на свои плечи, показывая, как тому будет удобнее держаться. — Приподнимись немного. Брюнет податливо привстаёт, завороженно всматриваясь в тёмный взгляд Хёка, а после срывается на протяжный стон, ощущая, как Хёкджэ поддерживает его за бёдра одной рукой, а другой направляет свой член, чтобы Донхэ насадился правильно. — А-а-ах! — парнишка растворяется в ощущениях, он закатывает глаза и сжимает бицепсы Хёкджэ, постепенно опускаясь всё ниже и задыхаясь от того, как, оказывается, глубоко можно чувствовать любимого в себе. — Ты умничка, — хрипло стонет Хёкджэ, придерживая паренька, чтобы тот не двинулся на его бёдрах раньше, чем привыкнет к ощущениям. — Только не спеши. Донхэ снова кивает, облизывая припухшие от поцелуев губы, и тяжело дышит. Двинуться в первый раз страшновато, потому он осторожно наклоняется вперёд, ища поддержку у Хёка и пытаясь его поцеловать. Он не сразу понимает, почему Хёкджэ так дрожит, но, вовремя догадываясь, что адвокату сейчас очень хорошо от такой позиции, Донхэ смущённо хихикает, за что получает от любимого жадный поцелуй. Шумно выдыхая через нос, парнишка расслабляется и доверчиво прижимается к старшему, поглаживая его по щекам. — Попробуем? — робко интересуется брюнет, но Хёкджэ не смеётся над ним. Волнение младшего очевидно и понятно, потому адвокат с нежностью целует Донхэ в уголок рта, успокаивающе поглаживая его по спине. — Держись, — улыбается Хёк, снова возвращая пальцы брюнета на свои плечи, и поддерживает Донхэ за бёдра, помогая ему выпрямиться и сесть ровно. Затаив дыхание, молодой фотограф осторожно приподнимается, а после опускается на твёрдом члене и вскрикивает, сильно сжимая руки Хёкджэ. Дыхание перехватывает, парнишка уже весь вспотел, но ощущения внутри настолько плотные, настолько непривычные, что брюнет почти не соображает. — Ещё… — просит Донхэ, облизываясь и поглаживая большими пальцами сильные руки старшего. Хёкджэ согласно кивает и продолжает придерживать любимого за бёдра, когда тот делает новую попытку двинуться и почти сразу снова начинает дрожать и оглушительно стонать. — Это потрясающе… — шепчет брюнет, желая всё больше и больше. Он уже практически не упирается ягодицами в ладони Хёка, начиная двигаться самостоятельно. Закатывая глаза от удовольствия, Донхэ постепенно наращивает темп, часто приподнимаясь и опускаясь на твёрдом члене. — Как хорошо… А-а-ах! — с шёпота Донхэ срывается на пронзительный вскрик и резко открывает глаза, с восхищением глядя на довольного Хёкджэ. То, что Хёк двигает бёдрами навстречу на очередном толчке, для брюнета становится неожиданностью, и от этого ему кажется, что любимый входит ещё глубже. — Да… Да, Хёкки, ещё! — маленький фотограф забывает, что они не у себя дома: перед ним сейчас есть только Хёкджэ и, судя по взгляду старшего, тот думает о том же. Донхэ держится за плечи Хёка, всё быстрее двигается на его члене и бьётся в конвульсиях наслаждения от того, что старший вскидывает бёдра, двигаясь в темпе, выбранном брюнетом. — Я хочу… а-а-х, да! — вскрикивает Донхэ, невольно плотно сжимая в себе член старшего. Хёкджэ прикасается пальцами к его паху и обхватывает рукой возбуждённую плоть брюнета, надрачивая в быстром темпе. Парнишка разрывается в ощущениях, он не совсем соображает, под какие движения подстраиваться, оттого хрипло хватает ртом воздух и, прогибаясь в спине, с криком изливается в ладонь Хёкджэ. Задыхаясь от нехватки кислорода, брюнет так туго сжимает в себе член старшего, что тому требуется лишь пара толчков, чтобы излиться следом, с протяжным стоном и тугим движением бёдер во время оргазма. — Донхэ… — мурлычет Хёк, дрожащими руками притягивая любимого к себе. Сейчас им плевать на то, в каком виде их застанут утром. Брюнет снимается с члена Хёкджэ и удобно устраивается на его торсе, упираясь щекой в здоровое плечо адвоката. — Да? — парнишка устало улыбается, чуть поворачивая голову и ласково прикасаясь губами к ключице Хёка, раскидывая на нём руки и ноги в разные стороны. Сердце Хёкджэ колотится безумно быстро, отчего Донхэ ощущает себя по-настоящему счастливым. Хотя нет, кричать о своём счастье ему хочется чуть позже, когда парень укрывает их обоих одеялом, а после обнимает брюнета и поворачивает голову, утыкаясь носом в его макушку. — Спасибо тебе, малыш. Ты был великолепен, — Хёкджэ действительно благодарен за этот подарок, который Донхэ ему устроил, потому он не скупится на ласковые поглаживания и мягкие поцелуи. — Я люблю тебя, — сонно шепчет Донхэ и довольно быстро начинает сопеть носом, отчего Хёк понимает, что его любимый снова отключился от усталости. С улыбкой Хёкджэ думает о том, что надо будет потренировать Донхэ в выносливости, так как позже адвокат обязательно захочет показать свой темперамент в постели, и он надеется, что его страсть придётся брюнету по вкусу. Но, вслушиваясь в ровное сопение паренька, Хёкджэ тоже засыпает через несколько минут, крепко обнимая любимого.***
— Подожди… подожди, Шивон! — Хичоль, казалось бы, капризничает, но он вполне осознанно отстраняет Шивона и внимательно смотрит в его глаза. — Ну что? — директор хрипло рычит, явно недовольный тем, что Ким, так провокационно и так широко раздвигающий ноги, сидя на полочке с раковиной в этом местном туалете, сейчас прерывает его посреди дела. Но вопрос, который задаёт Хичоль, отрезвляет Шивона: — Скажи, я… я не выгляжу сейчас как доступная проститутка? Признаться честно, это самый странный вопрос, учитывая время, место и позу. Но мужчина делает глубокий вдох и обдумывает возможные варианты ответа. Судя по всему, Хичолю действительно важно узнать, что Шивон думает о его доступности. Шивон может невольно ударить Кима своим ответом, директор это уже уяснил, так что ему нужно хоть немного задумываться о том, что и как он говорит. То, что Хичоль — боец, не значит, что он не может быть ранимым. — Ты — самый развратный, требовательный, непокорный и острый на язык ангел на этом свете, — выдыхает Шивон, покрепче сдавливая талию Кима в своих руках и, когда Хичоль улыбается шире, самостоятельно притягивая мужчину к себе ещё ближе и жадно кусая его шею, директор понимает — этот ответ адвоката вполне устраивает.