Мы не властны над судьбой.

Я кукла вуду, плакать не буду И запомни я ничего не забуду Мой рот забит, и глаза зашиты Но никто не забыт И ничто не забыто Полинезийский крест - действие/жест Моя месть - сладкий сок Колким прологом в некролог Кукла заходит за Твой болевой порог. Слеза в стеклянных глазах Показалaсь... Срок истёк Сделай один глоток, через край И медленно уми-вымирай Длинная игла Глубоко вошла Острая игла Это не игра (группа Слот песня: "Кукла Вуду") Мы все время боремся. Боремся со страхом, болью, безвыходностью или отчаянием. Боремся за угасающую, похожую на блудный огонек, жизнь. Которая то разгорается, что начинают слезиться глаза, то тускнеет, и ты боишься, что вот-вот потухнет. Иногда мы не хотим бороться. Мы зарываемся в эмоции, которые поглотят нас. Царство Морфея тянуло в свои сладкие объятия, но девочка понимала, что ей нельзя спать. Она должна держаться. Должна прогнать усталость, боль и страх. Но это тяжело. За что ей бороться? Или за кого? Перед глазами девочки пронеслись лица. Такие знакомые и такие далекие. Ник, Захарра, Дима, Кира, Володя, Саша, Данила, Диана, Николь... Не одно из лиц не всплывало из памяти. Они будто закрылись в сундук, который не открыть. Вот только не все образы закрыты в этом сундуке. Есть лучик света в кромешной тьме. Фэш. Ради него Василиса готова бороться. Готова пройти лед и пламя, боль и агонию. Он-её луч надежды. Он-свет в бесконечном тоннеле страха. Неожиданно на душе ЧерноКлючницы стало тепло. Лед страха, струившийся по её ссохшимся венам, растаял. Сердце затрепетало в груди от внезапно накатившей решимости. Она пошла дальше. Дорога больше не казалось бесконечной, а тьма вязкой и липкой. Рука страха и отчаяния, сжимавшая ей сердце, безвольно повисла. Твари, копошившиеся под ногами, расступались перед ней, таяли, как мираж. Они и были миражом. Просто игрой воображения. Воплощением её страхов. Ребра болели тупой физической болью, на которую надо не обращать внимания, иначе сломаешься. Оступишься. И все разрушится, как карточный домик. Коридор, который казалось, бесконечен, шел к концу. Впереди из открытой двери просачивался белый свет, как в больнице. Василисе захотелось плакать от радости, но она сдержалась и просто сжала кулаки. И пошла быстрее. Она обратила внимание только на свет и даже не заметила, что на входе стоят Церберы. Все пасти этих трехголовых псов были оскалены, их острые, как бритва, клыки переливались белым светом. Чем-то они были похожи на обычных собак, но даже если забыть, что у них по три головы, то глаза выдают их. Красные, с отсутствием зрачков, что заставит и самого смелого задрожать от страха. На больших.. нет.. огромных лапах были когти шириною с человеческую руку. Василиса побледнела, рыжие локоны прилипли к покрывшему испариной лбу. Церберы точно не мираж, они настоящие. От осознания этого факта на душе спокойней не стало. Что же будет дальше?