Любопытство

Женя вышел на улицу, направляясь в сторону ближайшего магазина, еда кончилась от слова совсем. Он выскочил в лёгком пальто и понял, что внезапно достаточно сильно похолодало. По-хорошему, нужно было уже надевать куртку. Морозный воздух делал голову трезвой, но избыток кислорода её немного кружил. На улицу чаще выходить надо. Два месяца тишины. Поначалу Евгений не мог выкинуть из головы их последнюю встречу с министром культуры. Он тогда так сбежал из того кафе… Периодически он винил себя за это, а периодически жалел, что ещё был так вежлив. Ещё этот поцелуй. Глупость какая. Женя просто чувствовал себя неловко из-за всего этого. Каждый раз, когда вспоминал. Он почему-то долго думал, что Мединский позвонит. Женя вспоминал свой жест с телефоном… Он и сам не знал, хочет ли чтобы тот позвонил или нет. Тогда он его оставил, потому что слишком уж расстроенным выглядел политик, когда Женя так подорвался сбежать. И в том, что он не справился со своими эмоциями и сбежал, был виноват только Женя, Владимир не был. Он показал это, оставив тому свой номер, по крайней мере, так ему показалось на тот момент. Сентябрь сменился октябрём и чем ближе подходил срок выпуска обзора, тем меньше он вспоминал про тот случай. В какой-то момент он просто решил, что раз было, то было, у него есть много других дел. А после обзора он уже и вовсе был весь в новых делах. Остаток года обещал быть жутко напряжённым. Он, конечно же, взялся за огромного масштаба задачу – к новому году сделать обзор на всё вышедшее отечественное кино за этот год. И по глупости своей даже уже объявил об этом подписчикам, теперь нужно было думать, как выкручиваться. Осень его так же порадовала вдохновением на написание сценария к следующему стенд-ап туру. Этим он и был занят последнее время. Баженов глубоко вдохнул, зевнул и, поёжившись, заскочил в магазин. Пожалуй, он сегодня позовёт к себе пару-тройку близких друзей. Возможно, будет алкоголь, он давно уже не пил и сейчас не отказался бы от нескольких стаканов чего-нибудь крепкого. *** «Твою мать, как же холодно, почему я не послушал Марину утром?!» - уже в десятый раз как мантру повторял министр, надеясь, что от этого ему как-то станет теплее. Виски сжимало морозом, и он щурился, смотря на Михалкова и пытаясь услышать, что же «великий» ему вещает. Наверное, некоторые кумиры так и должны оставаться кумирами. Владимир помнил, как восхищался режиссёром и ждал возможности познакомиться лично. Но теперь, оказавшись так тесно связанным с ним рабочими отношениями, Мединский терпеть его не мог. Нет, фильмы ему его по прежнему нравились, несмотря на всяких злостных критиков… Но как человек, он его уже достал. Сейчас он больше напоминал Владимиру заезженную пластинку, которая проигрывалась снова и снова. - Может, в павильоне продолжим? – предложил он, на что ему не ответили, а только взяли под руку и повели куда-то на ветер в сторону уличных декораций. «За что мне всё это?» - шмыгнул носом политик, мечтая поскорее оказаться в своём кабинете. Он старался не думать о том, что за ними по пятам ходят ещё человек двадцать и возможно кто-то фотографирует. В павильон они заходить так и не стали. Владимир так и не понял, к счастью или нет. С одной стороны его столько времени протаскали по ветру и холоду, а с другой он освободился даже раньше, чем планировал. - Володя… - остановил того режиссёр, когда Мединский уже открыл дверь заднего сидения своей машины. - Владимир… - на автомате поправил, чуть ли не скрепя зубами. А тепло было так близко. – Да? - Я тут пересекался с нашим общим знакомым и меня просили на тебя повлиять, - никуда не торопясь, начал Михалков. Конечно, сам то и в шапке и в куртке и даже в шарфе! - Вот как… - Василий уже устал ждать. - Ой, нет! – вырвалось у министра культуры и он не сдержавшись, закатил глаза. Он прекрасно понял, о чём и о ком идёт речь. Их общим знакомым был главный дирижер и музыкальный руководитель Большого театра, которому он вот уже несколько лет обещал послушать одну оперу. - Да, мой дорогой, да, - его похлопали по плечу. – Это не хорошо, Владимир. - Ну не люблю я оперу, Никита Сергеевич! – простонал Мединский, порываясь сесть в машину, но его снова удержали за локоть. Да что ж за утро такое? - Это не красиво. Ты два года не можешь найти время на это, - осуждающий взгляд так возмутил министра, что хотелось припомнить режиссёру его манеру поведения и подхода к выбору мероприятий, которые тот посещал. - Нет у меня времени! – отрезал Владимир. - Ну, что ты так упираешься, как школьник?! Там же даже твоя тематика, цари, все дела… - Потому что «Борис Годунов» - это опера в четырёх действиях! – облокотился на дверцу машины политик, задирая подбородок вверх и смотря на ясное-ясное небо. - Владимир, надо, - с театральной паузой кивнул ему Михалков и подтолкнул к салону. – Значит, мы договорились. Позвони Синайскому. - Тварь! – уже через закрытую дверь «улыбнулся» политик режиссёру и откинулся на сидении. Почему он должен тратить четыре часа своей жизни на это… Ну не любил он оперу. Он даже Василию открыто об этом как-то говорил, ожидая, что тот его услышит, и больше не будет звать. Но тот был помешан на своём деле, все эти скрипки, альты, арфы. Его якобы звали послушать музыку. Мединский хлюпнул носом и решил подумать об этом ещё раз ближе к концу рабочего дня. Главное – ехать сегодня больше никуда не надо было. Что-то он последнее время не угадывал с погодой. В Омске замёрз, как собака просто. Министерство радовало температурой, все знали, что сквозняков министр не любит. Оказавшись в своих владениях, Владимир повеселел. По пути в кабинет поймал одного из замов и попросил зайти к нему. Всё шло не плохо по всем фронтам, но расслабляться не стоило. Его даже не расстроила стопка документов на рабочем столе. Секретарь потратил три минуты, объясняя, какие к чему относятся и сказал, что потом принесёт вторую часть. - Спасибо, да и… сделай мне чаю. С лимоном и сахаром. В нормальную кружку, - попросил Мединский, снимая пиджак и вешая его на стул. Вместо него он одел более комфортный кардиган, который тут и «жил» у него. Формулировка «нормальная кружка» тоже давно стала кодовой. Речь шла о вполне дешёвой, зато большой в объёме кружке. Их фарфоровый сервиз, который подавался во время встреч, был прекрасен, но не очень практичен. А он уже чувствовал, как начинала болеть голова от того, что он столько времени провёл на холоде и ветру. - Мёд ещё есть, - задумчиво сказал секретарь, примерно понимая по замёрзшему виду начальника, что является причиной. - О, это хорошо. Буду иметь в виду. Но пока всё не настолько плохо. Спасибо, - усмехнулся он и как раз кивнул вошедшему заму на стул. - Так если холодно, можно и коньячку для согрева немного… - вклинился в разговор мужчина, отодвигая себе стул и кладя документы перед собой на стол. - Да и без тебя всё у меня хорошо, - проворчал на него министр. – Совсем оборзел уже, коньяк предлагать в одиннадцать?! - Так я ж в оздоровительных целях, - полноватое лицо чиновника расплылось в лукавой улыбке, и он побарабанил пальцами по столу. - Боржоми в оздоровительных пей, дай сюда, - обходя стол, Владимир забрал у него документы и сев в кресло, сам стал их просматривать с ручкой в руках. Аркадий тяжело вздохнул, готовясь к вопросам. Повезло же ему сегодня нарваться на внеплановый отчёт. В целом ему его начальник нравился, но как ему казалось, был слишком дотошным и цеплялся к каждой мелочи. Всю душу из него сейчас вынет. И действительно, уже через несколько минут он услышал традиционное «А скажи-ка мне…». Секретарь знал министра не хуже, а потому обещанный чай принёс только через полчаса, как раз к тому моменту, когда раскрасневшийся от подавляемых эмоций Аркадий покидал кабинет. - Дьявол в деталях, Аркаш, - довольно бросил ему в след министр и с восхищением уставился на большую кружку горячего чая в руках секретаря. - Что-нибудь ещё? – уточнил секретарь, как всегда поражаясь скорости с которой переключается министр из режима дотошной скотины. - Нет, - ответил Владимир и сделал большой глоток чая. Начать он решил с приказов на подпись, уже берясь за перьевую ручку. – Хотя погоди, - остановил секретаря. - Да? – тот обернулся. - Можешь… - Владимир поправил очки, касаясь оправы, - посмотреть моё расписание на следующую неделю и запланировать поход в Большой театр? – чувствуя, что подписывает себе приговор, всё же попросил Владимир. - Да, конечно. Балет? - Если бы… - пробормотал. – «Борис Годунов». Свяжись с Синайским и акцентируй его внимание на том, что я буду. - Хорошо. А если он спросит, какие вам места оста… - Нет, билеты я куплю сам. То есть билет, кто ещё на такое подпишется… - раздражённо пожал плечами. - Будет сделано, - на этом секретарь вышел и оставил Владимира работать. - Спасибо, - чай, к сожалению, кончился гораздо быстрее, чем работа. День вышел достаточно продуктивным, он много чего успел сделать. Только дома придётся ещё править написанный ему доклад для завтрашнего заседания кабмина. Но его он возьмёт собой и что-нибудь с ним сделает перед сном. Например, хотя бы прочитает. В начале седьмого, когда он уже надеялся благополучно свалить с работы, позвонила жена и, убедившись, что он свободен, попросила забрать дочку из музыкальной школы. Обычно детей домой привозили водители со всевозможных тренировок, занятий и школы, но иногда кто-нибудь из родителей обещал заехать лично. Сегодня Марина пообещала приехать за Софией, но получила очень заманчивое предложение от подруг выпить по бокалу вина после работы и поэтому попросила Владимира. Редко у них всё складывалось так удачно, как сегодня, но когда-то же должно было. Мединский с радостью согласился и своего водителя направил не домой, а к музыкальной школе. Когда они подъехали, тяжелые ворота частной школы открылись, пропуская их на территорию. Это место больше напоминало огромный коттедж, чем школу, но свою функцию выполняло прекрасно. Он вышел из машины. Софи он заметил сразу. Детишки толпились вокруг преподавателей на ступеньках и ещё были поглощены общением друг с другом. Он невольно заулыбался, выцепляя глазами капюшон розового пуховичка и белую шапку с помпоном. В какой-то момент девочка тоже как будто бы почувствовала его присутствие и, повернувшись, заметила его. Ну и визгов было. Она привлекла к себе и соответственно к нему внимание абсолютно всех. Сдерживая смех, он кивнул преподавателям. - Папа! – он подхватил её уже около машины, поднимая на руки и обнимая. - Моё сокровище, - заулыбался он. – Привет. Не очень любивший подобное внимание, Мединский быстро утащил дочку в машину, закрывая за собой дверь и говоря водителю, что они могут ехать домой. - Так мама же обещала приехать, - сняв рюкзачок, девочка расстегнула куртку. - У неё не получилось, а я наоборот освободился раньше, - ответил Владимир, снимая с неё шапку и помогая с сапогами. Ехать было ещё минут сорок, и она действительно упарилась бы в машине во всём этом. - Понятно, - кивнула она, на самом деле жутко радуясь тому, что так вышло. Папа приезжал за ней куда реже, чем того бы хотелось. Она перебралась к нему на колени и развернулась так, чтобы и в окно можно было смотреть. - Как у тебя дела? – спросил Владимир. - Нормально, - сказала она, но с такой интонацией, что кем-то или чем-то она явно была недовольна в этой жизни. - Что-то с другими детьми? – спросил Владимир. - Нет, - покачала она головой, чуть нахмурившись смотря в окно. - Тогда с учительницей? - Ну-у… Просто вот… «Следи за постановкой рук, Софи», - передразнила она учительницу, вытянув ручки вперёд и преувеличенно показывая, как правильно надо держать кисти рук при игре на пианино. – А я и так всё правильно делаю! И вообще, я же не нажимаю на лишние клавиши, всё хорошо, чего она ко мне привязалась?! А ещё считать вслух заставляют, - поморщилась. - Да тебе самой легче будет играть, если держишь их правильно, - рассмеялся Владимир, накрывая её руки своими и показывая правильную позицию. - Да знаю я как правильно, просто… не хочу, - вздохнула она, устраиваясь у него на руках поудобнее и откидывая голову тому на плечо. – А что у тебя было интересного? - Ничего. Ничего интересного. Ужасно скучно. Я бы лучше на пианино учился играть, - рассмеялся Мединский. - Ты же умеешь! - Очень поверхностно. Так… Ещё пару месяцев и ты будешь знать намного больше, чем я, - усмехнулся чиновник. Сам он в детстве играл на аккордеоне и из-за этого немного умел играть и на пианино. Поэтому, когда детям выбирали секции, София сразу же заявила, что тоже хочет в музыкальную школу, ей очень нравилось всё, чем занимался отец. При этом они с Мариной видели, что ей куда больше нравится рисовать, но раз она сама выбрала… А вот Кира наоборот пошла в мать и из секций никак не могла выбрать между хоккеем и волейболом. Владимир несколько раз переспрашивал, может фигурное катание, на что получал решительное «нет, хоккей». Так её и отдали в волейбол, где вымещалась хотя бы часть энергии. *** С решением пригласить друзей пришла и ответственность. Нужно было хоть немного прибраться в квартире. Обычно убирался он по тому же принципу, по которому и делал всё в своей жизни – по вдохновению. Но сейчас всё-таки сказывалось воспитание. Он собрал весь мусор, а из разного валяющегося везде хлама, он решил сделать много маленьких аккуратно сложенных кучек хлама «по интересам». Всё стало выглядеть намного лучше. Тщательно он разобрал только стеллажи, где стояли книги и его коллекционные фигурки из любимых фильмов. Правда дальше уборку немного застопорила кошка, решив, что швабра – это такая игрушка для неё. Явно разбесившись, она теперь носилась из комнаты в комнату, скользя по вымытому, иногда врезаясь в Евгена или швабру, а периодически и вовсе нападая. - А тебя не смущает, что твои палочки для игр несколько скромнее и с перьями на концах?! – возмутился Женя, ловя кошку и поднимая её на уровень лица. Но не тут то было. Сейчас всё воспринималось как игра, поэтому его достаточно больно укусили, выкрутились из рук и прямо с «топанием» убежали снова в засаду. Так и продолжалось всю уборку. Закончив с полами и приведя квартиру в относительный порядок, Баженов устало завалился на кухню. Он достал недавно купленный шоколадный батончик и с наслаждением откусил от него сразу большой кусок. На столе его уже ждала кошка, крутясь и показывая ему, что тоже проголодалась. - А тебе не полагается! Ты только мешала! Бессовестная кошка, как тебе только не стыдно, - стал отчитывать её Евген, подойдя к столу и смотря, как та начала урчать и тереться об него. - Но ты всё равно думаешь, что за это тебе положено что-нибудь вкусненькое, да? Тебе ведь даже не стыдно… Стыдно тебе? – поднял её морду рукою, смотря в прикрытые зелёные глаза. – Конечно, нет, кого я обманываю, - рассмеялся. - Вот зачем только подобрал… - он всё равно развернулся и достал из шкафчика столь любимого кошкой сухого корма, - и запомни, что шантаж – это плохо. Но эффективно, - вздохнул, смотря, как та в раз перемахнула на кухонную столешницу и устроилась около миски, уже хрустя кормом. Он сел за стол, где всё это время и лежал его телефон, и обнаружил очень жаркую переписку в диалоге, посвящённому сегодняшнему вечеру. - Ах вы ж твари… - рассмеялся Женя, читая сообщения друзей, которые шутили на тему того, что же Бэд им сегодня закажет, пиццу или роллы. Да, шутки с возрастом тоже меняются, и вот это уже звучит скорее оскорблением. Ну, ничего, хотят домашней еды? Будет им. У него как раз после утреннего похода в магазин продукты есть. И духовка есть. Вроде бы работает. По крайней мере, работала несколько месяцев назад. Баженов стал записывать голосовое сообщение друзьям. **** После ужина Владимир решил предпринять очередную попытку найти себе компанию на следующую неделю. - Гриш, пойдёшь со мною в Большой на оперу? – поймав выходящего из-за стола сына за рукав, с надеждой спросил Владимир. – Про смутное время, я мог бы рассказать… - Пап! Нет! Ты что?! – рукав выдернули и вообще посмотрели, как на умалишённого. Мединский горестно вздохнул. И так всегда. Он было посмотрел на младших дочерей, но тут уже снова запротестовала Марина, всё-таки для них это слишком долго, да и тяжеловато. Кире быстро станет скучно и тогда она не ручается за сохранность театра. - Верно… - фыркнул он, и ушёл в гостиную. Гриша уже с кем-то разговаривал по телефону, а как увидел, что отец зашёл в комнату, то неспешно слинял в сторону своей комнаты. Владимир пронаблюдал за этим с искренним удивлением и недоумеванием, ладно, как-нибудь потом выяснит. И вообще, откуда эта скрытность? Можно подумать он что-то детям запрещает… Мединский захватил по пути наушники и рабочий планшет, пока что работать не хотелось, а вот послушать пару лекций каких-нибудь очень даже, хотя бы отвлечётся. С этим он и забился в угол огромного дивана, обустраивая себе место. В голову закрались нехорошие мыслишки о том, что можно эти же наушники взять с собою в оперу. Нет, кто-нибудь может заметить. Да и не хорошо это. Не успел он устроиться, как к нему на диван забралась София и как бы невзначай быстро устроилась на груди. Этого следовало ожидать. Они с Кирой только что что-то рисовали на полу, но естественно для младшей из дочек его появление всё меняло. Кира любила отца не меньше, но не особо горела желанием показывать это каждую секунду, когда тот был в её поле зрения. И вообще у неё было много других дел… Она лишь закатила глаза, провожая сестру скептическим взглядом. Зато теперь карандаши ни с кем делить не надо было. - Ты, кажется, была занята? – со смехом спросил Владимир. - Не-а, - ответила та, отнимая у него планшет и вводя пароль. Она единственная его знала из всей семьи и жутко гордилась этим. - Никто не хочет идти со мной в оперу, - пожаловался дочери министр, зная, что получит поддержу здесь абсолютно в любом случае. - Куда? Хочешь, я с тобой пойду? – не раздумывая ответила девочка, открывая скаченную игру на планшете. И она и правда бы пошла и действительно бы просидела с ним все четыре часа, Владимир не сомневался. - Нет, ничего страшного… Схожу один, принесу тебе шоколадку, «Вдохновение» называется, - пообещал он, перебирая её светлые волосы. - Правда? – обернулась на него София со слегка порозовевшими щеками. - Правда, - усмехнулся он, понимая, как обожает её. Нет, естественно он любил всех детей, но с Софией у них были особенные отношения. Они даже как будто бы лучше понимали друг друга. Ей даже разрешалось ходить в его комнату, когда он работает. Она никогда не была шумной, придёт, устроится рядом, если нельзя забраться на колени и всё, люби её и обожай. И он любил и обожал. Незаметно для них обоих, напротив, на диване присела Марина, с улыбкой смотря на эту парочку. Они были слишком похожи и, когда объединялись, это было просто что-то невозможное. - Софи, дай мне поговорить с папой, - попросила она и сразу же получила пристальный взгляд в свою сторону. Голубые глаза сузились и она нахмурилась, смотря на мать. - Ты обещала приехать за мной сегодня, - тихое обвинение служило женщине ответом. Оказывается, на неё затаили обиду и вот только сейчас показали. Она должна была догадаться. И где же, как ни сидя на руках у отца, начинать эту перепалку. - Прости, у меня не получилось, но зато я уговорила приехать к тебе твоё «сокровище», - она указала на Мединского, который с интересом наблюдал за «девочками». Он всегда говорил Софии «Ты моё сокровище», а она отвечала ему «а ты моё». - Ну и что? – выглядя донельзя мило, София продолжала разыгрывать свою обиду, пока не понимая, где её выгода с прощения. - Владимир, скажи ей! – возмутилась Марина, поражаясь подобной наглости. - Но ты же обещала, - повторил слова дочери Владимир и виновато улыбнулся. Он как всегда отвечал на поддержку дочери своей поддержкой, и та прекрасно это знала, показывая свою обиду маме именно сейчас. - Да вы издеваетесь?! – рассмеялась женщина и быстро прекратила всю эту идиллию достаточно простым способом – разделив их. - Не-е-ет! – не слишком отчаянно, но для проформы запротестовала Софи, пытаясь посильнее вцепиться во Владимира. - София! – подыграл ей Мединский, горестно вздыхая, но особенно не удерживая ту и не мешая жене. - Иди, рисуй… маленькая вредная копия, - Марина заняла место дочери рядом с политиком, откидываясь на спинку дивана. – Давай, скажи мне, ты тоже обиделся на меня? – прикрыв глаза, спросила она. - Что? – не понимая отозвался Владимир. - За то, что я не хочу идти с тобой… - объяснила Марина. - Нет. - Правда? – она пихнула его в плечо. – Признавайся… Потом будешь так же как София губы дуть «Ты со мной не пошла», - начала передразнивать дочь. - Ну что ты, как… - тяжело вздохнул Владимир, перехватывая её руку. – Нет, я не обиделся. Почти. Да, буду припоминать, - сам в конце рассмеялся. – Ну а зачем ещё нужны жёны? Чтобы разделять эту участь с мужьями… Иначе мне придётся взять с собой любовницу, - они говорили тихо, чтобы дети не слышали. - Ах ты, зараза! – Марина попыталась выдернуть руку и ущипнуть того, но Владимир оказался предусмотрительнее и перехватил и вторую. Правда, услышав про «любовницу» она и вовсе рассмеялась, уже больше не пытаясь как-то покушаться на того. - Ты? О, я бы на это посмотрела… - потешалась она над ним. Впрочем, здесь тоже не стоило перегибать палку, а то и правда обидится на несколько дней. - Ладно, о чём ты хотела поговорить? – спросил Владимир. Демонстративно уходить в свою комнату не хотелось, хотелось посидеть со всеми, но чтобы никто не трогал. - О любовнице как раз, - прыснула со смеху та и села поближе к тому, чтобы уже нормально поговорить, лицом к лицу. Владимиру это уже не нравилось, да и слишком хитрым было лицо у Марины, когда она приобняла его за плечи, перекидывая через него ноги. Кажется, выбора у него нет. - Я тут подумала... почему бы тебе не позвать с собою того парня? - ненавязчиво предложила она. - Что? Какого? - не понял сначала Владимир. - Ну, того, блоггера, я не помню, как его зовут... ну того, - произнесла она ещё раз с более интимной интонацией, от чего министр культуры смутился и почти был готов покраснеть не хуже дочери. И зачем только он ей рассказал тогда... - Женя, - прокашлялся он, поправляя очки. - Точно. Его. - Ну... Было бы конечно, здорово, но вряд ли, - если бы тот согласился, то Мединский готов был и восемь часов просидеть там. - Почему? - Потому что нахер я ему не сдался, - аргументировал он, скептически на неё смотря. - С чего ты взял? Вы встречались? - спросила она, и тот покачал головой. - С того раза не связывались. - Почему? Он же оставил тебе свой номер. - Мари-и-н, ну, пожалуйста, не мучай меня, я сам с этим прекрасно справляюсь. Он, наверняка, это сделал просто так, сказал же, "чтобы не тратились на курьера". - Нет, ты не понимаешь, он оставил тебе телефон. - Он не девушка, это ничего не значит, - Владимир и сам уже искрутил всю эту ситуацию в голове и сейчас не особо хотел мусолить все ещё раз. - Ты сказал, он флиртовал с тобой. - Мне нравилось думать, что шутка с галстуком - это флирт, - рассмеялся сам над собой политик. - Тем более он ушёл в твоём галстуке! - Да просто так сбежать торопился. - Ты пессимист. - О нет! Я реалист! И мне не шестнадцать, чтобы я верил вот во все это и считал за "знаки". - Но, он же тебе понравился... - немного грустно вздохнула женщина. Владимир вообще не часто ей что-то рассказывал. По большей части нечего, а по меньшей, не особо интересные чем-то одноразовые связи ради секса. Но тут Владимир потом такой счастливый ходил ещё неделю. И таким он ей нравился куда больше. - Понравился... - смущённо подтвердил, - и что? Я ему вряд ли. - Ты даже не пытался. - Я... я... у меня есть красивая картинка в голове, я не хочу знать правду. Я не хочу слышать подтверждение всех своих догадок. В конце концов, у него тоже есть мой номер, и что? Тишина. Да он даже не стал звонить мне, прикрываясь каким-нибудь вопросом, связанным с работой, хотя мог, - у Владимира были смутные надежды на то, что ему позвонят лично, чтобы послать с тем, что Собибор отправят на Оскар, но даже этого Женя его не удостоил. - Знаешь, ты же в те разы не оставлял ему выбора, действительно, - задумалась Марина. – Это тоже отталкивает. Но сейчас ты можешь предложить ему встречу, и у него будут все шансы отказаться. В конце концов, за спрос денег не берут, да? Что ты теряешь? - Своё самоуважение? - Владимир… - позвала она тихо и понизила голос до шепота. – Это не «самоуважение», это «чсв», - звонко рассмеявшись, она решила на этом перестать мучать того и ушла мучать старшего сына на предмет, сделал ли он уроки. *** - Нееет! – прорычал Женя, понимая, что проиграл на последнем ходе. Всего-то нужно было, чтобы ему выпало не меньше, чем три очка, но кости жестоко выдали ему всего «один». - Так, мальчик, отойди, теперь взрослые решат, чей куш, - шуточно пихнул его друг, начиная трясти в руках кубик. В конечном итоге Женя почти всех своих друзей подсадил на настолки. Он сам любил их до ужаса и активно втягивал знакомых. Все только сначала фыркали, мол, детское это, а потом с таким жаром участвовали. Этим вечером они уже успели сыграть в подобие монополии и потом в Активити, где нужно было в основном показывать слова или какие-то понятия. Мафия у них немного не пошла, потому что Женя с Максом чуть не поссорились на тему того, кто же из них мафия и почему друзья не верят их убеждениям. А в итоге мафия оказалась никем, как и угадывала Катя, но на этом решили с этой игрой закончить, не шла она сегодня. - Ладно, принесу ещё мартини. Катя? – Женя посмотрел на девушку, оценивая содержимое её бокала. - Мне хватит пока, - отмахнулась она. У неё была ещё треть бокала виски – их любимый с Женей напиток. Оба пили мало и, как выяснилось, предпочитали что покрепче, если уж пили. Девушка снова сосредоточилась на игре, у Макса уже выпало «четыре» и он праздновал победу. - А кстати, - остановился Евген. – Вам пирог то нести? - Какой? – обернулся к нему Стас и вместе с ним загорелись глаза у сладкоежек Тани и Ксюши. - Я испёк, - как бы невзначай Женя поправил чёлку и заулыбался. Компания взорвалась громким смехом и аплодисментами. - Бэд, когда канал переименовывать будешь?! – чуть ли не хором спросили Макс с Андреем. - В смысле?! - Ну, BadCook! – предложил Андрей. - Или BadDelicatessen, - подхватил Стас, ну Макс добил его «BadFood». - Бля… Вы просто… Фантастические твари! – сам смеясь, заявил Женя. – То есть, сначала подъёбывать на темы, что я вам не готовлю, а теперь канал мне переименовывать собрались?! - Ты что?! Мы просто слишком преданные твои фанаты… - рассмеялась Таня. - Да кино, еда, какая разница, слушай! – захихикал Стас. – Вон с Клэп бери пример! - Так, ты за мартини собирался… - мягко напомнила Ксюша, показывая пустой бокал. - Давай-давай, БэдОфициант, - Стас чокнулся своим пустым бокалом с Ксюшей. Женя ушёл и все на время замолкли, уставшие от последней волны смеха и шуточек. Теперь стало слышно, как звонит телефон. Айфоны были почти у всех, и разобрать, чей именно звонит, сразу не вышло. По звуку Катя нашла в подушках дивана телефон, оказался Женин. - Жень! – громко крикнула она, не заметив, что тот уже вернулся в комнату и стоял у неё за спиной. - Какой у тебя звонкий голос, - слегка поморщился Баженов, протягивая руку к своему телефону. - Извини. А… кто такой «министр драмы»? – рассмеялась она, бросив взгляд на экран. Никакой фотографии не было. Ей и неважно было, просто рассмешила такая запись в телефоне. У Жени глаза округлились, как если бы на экране высветился «Жора Крыжовников». Он выхватил телефон и, зло вздохнув, сам уставился на экран. Он совсем не ожидал, что ему когда-нибудь позвонят с этого номера. Убежав тогда из кафе, он на всякий случай сохранил его номер в памяти телефона. Если ему вдруг всё-таки будет звонить Мединский, то у него хотя бы будет выбор, брать или не брать трубку. Но не писать же прям «Мединский», если кто увидит, засмеют, он потом от издёвок не отвяжется. Вот и написал первое, что в голову пришло. - Придурок один, шуток не понимает, - бросил Женя в ответ девушке и сбросил вызов, стараясь как можно беззаботнее улыбнуться и сделать вид, что ничего такого и не произошло. Вроде бы его ни в чём не заподозрили, и он вскрыл новую бутылку мартини, разливая его по стаканам. Себе же налил ещё один полный стакан виски и сразу выпил почти половину. - Играем?! – звонко поставил он стакан на стол. - Да, но мне надоело в это играть! – Катерина вновь села ближе к столу, не позволяя друзьям расставить фишки на исходные позиции. – Хочу карты. Давайте немного классики, - хищно улыбнулась она, когда парни вокруг застонали. Она хорошо играла. - Только не покер, - прищурилась Ксюша. - Дурак, - повела плечом Катя. - Подкидной, - отозвался Стас, вскрывая новый пакет томатного сока. - И переводной, - добавил Женя, убрав телефон в карман джинс. Он занял своё место и включился в игру. *** Один гудок, два, три… Возможно, он просто не слышит. А может телефон стоит на беззвучном режиме и Женя, как и его дети, постоянно забывает его включить обратно. А может поздно уже? Четвёртый гудок, пятый… Вызов сброшен. Вот и всё. Сухо и просто. Абонент не желает с вами разговаривать. Как неприятно кольнул этот факт. Владимир и сам поспешно заблокировал телефон, кидая его на кровать. На что он надеялся? Это Марина во всём виновата! Стыд затопил его с ног до головы и, сняв очки, он рухнул на кровать, обнимая подушку и утыкаясь носом в прохладную ткань. Идиот. Ничему его жизнь не учит. Провалиться бы под землю от этого противного чувства, а ещё лучше во времени. - Па-ап, - дверь в его комнату тихонько приоткрылась, и ему не нужно было даже поворачивать голову, чтобы знать, кто к нему пришёл. На секунду смущение отступило, и он как очнулся. - Ты занят? – тактично уточнила Софи. - Нет, - глухо ответило он, продолжая лежать. – Я страдаю, - усмехнулся. - Страдаешь? – повторила за ним дочка и, раз тот сказал, что не занят, прикрыла за собой дверь и быстро забралась на кровать. - Страдаю, - подтвердил тот, чувствуя, как та решила усесться ему на спину. Ну да, вакантное место. - Зачем ты страдаешь? – спросил ребёнок и Владимир глухо рассмеялся, понимая, что она просто не знает этого слова, но делает вид, что знает. - Сам не знаю… - он стащил её с себя и сел в кровати по-турецки. - Ты не работаешь, мы могли бы поиграть во что-нибудь… - заискивающе посмотрела она не него. Марина говорила, что они уже взрослые, а Владимир в упор этого не видел. Вот перед ним сидит ангелок, чуть сводит брови, потому что знает, что это всегда работает и по-девчачьи поправляет прядь волос, когда ей долго не отвечают. - Точно! Мне же завтра доклад читать, - вспомнил Владимир, сжимая переносицу. – Ммм… - Нет! – София расстроенно ударила по кровати кулачком, жутко недовольная тем, что сама же и напомнила отцу о работе. - Ладно-ладно, можем немного посидеть, - успокоил её Владимир. – А где чертёнок? - Кира с мамой что-то ушли делать. - А ты с мамой помирилась? - Да. Она обещала приехать за мной послезавтра и на следующей неделе, а ещё испечь в выходные шоколадный торт, - похвасталась своими успехами. - И всё за твоё прощение? – восхитился Владимир, смеясь и обнимая её. - Да, - опустила она глаза. - Я горжусь тобой, - понизил голос он. – Только маме не говори. *** - Да чтож за день-то такой… - Женя бросил чуть ли не пол колоды, которые держал в руках, на стол и допил свой стакан. Его в пятый раз оставили в дураках. На этом решили закончить. - Так вечер уже, - рассмеялся Макс. И был прав. День-то у него хороший был. На самом деле и вечер тоже Жене нравился. Он любил такие вечера с друзьями, даже если ему тотально не везло в игре. Потому что собирались они всё равно не так часто, а живое общение было куда лучше и теплее, чем через интернет. Поэтому, в целом, он был готов и ещё пять партий проиграть, ему процесс нравился. - Ну, не расстраивайся, - Катины пальцы оказались у него в волосах, сочувствующе гладя его. – И вообще… не везёт в картах… - начала девушка, а продолжила уже разом вся компания, Баженов только и успел глаза закатить. – Повезёт в любви! - Идите вы все, - рассмеялся Женя, поправляя волосы и поднимаясь с дивана. – Уйду я от вас! - Из своей квартиры? – рассмеялись парни. - Куда? – уточнила Таня. - В туалет! – развёл руками блоггер и все рассмеялись. На самом деле, он собирался перезвонить «министру драмы», чтобы выяснить, в чём дело. Он не стал брать трубку при всех, не желая привлекать к себе лишнее внимание. Включать полное игнорирование пока не было особых причин, ну а ещё было интересно, почему тот звонит спустя два месяца только. Он прикрыл за собой дверь на кухню и устроился около окна, бедром облокачиваясь о подоконник. - Да? – после нескольких гудков ответили Жене на том конце. - Добрый вечер, Владимир Ростиславович, - на автомате включил вежливость Женя, да и она хорошо съедала время в разговоре. – Вы мне звонили? Я был немного занят. - О… Да. Я хотел спросить… Ты свободен на следующей неделе? – спросил Владимир и Женя подумал, что это зависит от того, что предлагают. - А в чём дело? - Не хочешь сходить со мной в Большой театр на одну оперу, - наконец дошёл до сути звонка Мединский. Признаться, Женя был удивлён. - Э-эм, я не фанат оперы, - честно ответил он. Это что попытка зазвать его в свои лапы таким банальным предложением? Ещё бы в дорогой ресторан позвал… Нет, он что серьёзно думает, что с ним бы такое прокатило? Это жалко, зачем только он ему стал перезванивать? - Нет, дело в том, что я тоже… далеко не фанат. Но у меня нет выбора, потому что я уже два года отказывался и пытался избежать этой участи. Более того, компанию мне тоже составлять никто не хочет. Так что я подумал, что возможно тебе было бы интересно. - А-а. Ясно, - понял Женя. Это, конечно, меняло дело, но не особо кардинально. Всё равно его он не просто так звал. Женя отчего-то очень занервничал, в животе неприятно засосало. Надо было уже ставить в этом какую-то точку. И пойти допить эту бутылку виски. - И что означает ваше предложение? - прямо спросил Евгений, предпочитая сразу всё выяснить, - он лбом прижался к холодному кухонному окну, из-за высоты у него даже немного закружилась голова. Ответом ему служила тишина. Подбирает формулировку покрасивее под "я хочу тебя трахнуть"? Или сейчас опять будет про "мне интересно с тобой общаться" загибать. - Что захочешь, то и означает, - после долгой паузы ответил Владимир. – Хочешь, просто поход в оперу. Я действительно буду рад компании. Женя услышал шаги в свою сторону. Кажется, кто-то собрался на перекур. Он быстро соскочил с подоконника и успел перехватить открывающуюся дверь, захлопывая её. Он ещё не закончил. - Ладно, хорошо. Сколько я должен за билет? – согласился Женя, снова подходя к окну и недовольно смотря на пасмурную погоду за окном. Он чувствовал, что сейчас не уверен за свою способность принимать решения. Вроде бы и алкоголя было немного и он не чувствовал себя пьяным. Только всё равно он так и не мог понять, из-за чего конкретно он согласился. - Нисколько. У меня приглашение от моего друга, так что… - соврал Владимир. – Я очень рад. В кухонную дверь навязчиво постучали и раздались тихие смешки. Вот шакалы! Пару минут подождать не могут. - Да-да, я тоже рад, напишите тогда дату и время, - поспешно ответил Баженов. – Досвидания, - повесил трубку.