***
Питер возвращается в свою комнату после ужина. Очередного одинокого ужина, ведь Тони — вот неожиданность — решил его избегать. Питер не дурак и прекрасно понимает, что поступил бы на месте Старка точно так же. Как еще можно среагировать, если тот, в ком ты видел сына, вдруг решил поцеловать тебя? Что это вообще было? Питер даже не успел ничего произнести в свое оправдание, как Тони сбивчиво извинился и сбежал. И теперь не появляется в жизни Питера вот уже который день. Юноша злится на самого себя и корит за свою опрометчивость. Но, вспоминая случившееся, понимает, что вряд ли мог поступить иначе — паучья часть в нем просто сходит с ума, когда он думает о Тони или видит Тони, или говорит с ним, и поцелуя стоило ожидать. Рано или поздно это случилось бы все равно. И Питер был благодарен мутации, потому что сам бы никогда и ни за что не сделал этого, как бы ни хотел — а хотел он сильно. И в момент, когда Тони оказался так близко, когда Тони почему-то ответил, Питер готов был почти что умереть от счастья. И это такая глупость и, к сожалению, такая правда. Питер так и не может объяснить себе, почему Старк ответил. По привычке? У Тони ведь было множество отношений… Что-то упрямое в груди шепчет, что, может быть, ему просто захотелось? Но Питер отгоняет эту мысль. Потому что это было бы слишком неправдоподобно, слишком идеально. Потому что, если бы Тони действительно хотел поцеловать Питера, то теперь не избегал бы встреч. Потому что Тони Старк может позволить себе все, даже любовь одного Паучка. И все же, даже понимая, что это неправда, Питер иногда хочет думать, что Тони ответил ему осознанно. Обычно он убеждает себя в этом вечерами. И этот не становится исключением. Питер запирает дверь и стягивает толстовку, прежде чем опуститься на кровать. Света в комнате совсем мало — лишь от настольной лампы, и юноша оставляет его. Питер тянется к ноутбуку и на пару секунд замирает в нерешительности, раздумывая, включать ли видео. Тихо вздыхает, и комнату наполняет голос Тони. Питер откидывается на подушку, совсем не вслушиваясь в слова Старка, но улавливая его интонацию и тембр, и любое изменение громкости. В груди тут же отзывается тепло, а сердце ускоряет свой темп. Питер не смотрит на экран, ему достаточно закрыть глаза и представить. Или подумать о том злосчастном поцелуе. Пальцы справляются с джинсами, и Питер полностью отдается звукам и образам.***
Дни сменяют друг друга, и Тони считает их, помечая очередной проигрыш. Он так и не может решиться на разговор. Он не хочет этого разговора. И он совершенно не готов уничтожить собственными стараниями то прекрасное, что испытал рядом с Питером. И потому пытка разлукой с Паучком затягивается вот уже на полторы недели. Тони скучает и думает о Питере почти ежеминутно. И с этим надо что-то делать. — Пятница, выведи на экран комнату Питера, — распоряжается Тони, откидываясь на спинку своего кресла. — Только не сообщай ему об этом. Тони знает, что так нельзя. Прекрасно осознает, что вторгается в личное пространство, но он хочет взглянуть всего на пару минут, убедиться, что у Паучка все в порядке. И возражения Пятницы пропускает мимо ушей, веля выполнять команду. Обзор камеры охватывает почти всю комнату подростка. Питер сидит за столом и выполняет домашнее задание, и в груди Тони возникает тупая теплая радость. Он не сводит с Питера глаз, разглядывая, как будто видит впервые. Проходит какое-то время, Питер отстраняется от стола и перебирается на кровать вместе с ноутбуком. Тони хочет отключиться, когда юноша начинает вдруг раздеваться, но почему-то не может. «Да что с тобой не так, Старк?» Сколько раз за жизнь Тони задавался этим вопросом. У Тони перехватывает дыхание, когда ладонь Питера бегло скользит от плеча по груди. Он встряхивает головой, убеждая себя, что сейчас пялится на Паучка как последний извращенец. Но Питер… Питер слишком притягателен, чтобы не смотреть на него, и Тони упрямо закусывает губу. Внизу живота нарастает жар, но Старк игнорирует его. А Питер стягивает штаны и белье, оставаясь совершенно нагим перед Тони. Взгляд сам с жадностью цепляется за изгибы мышц, изучает подтянутый живот и замирает ниже, и Тони ненавидит себя в этот момент. Питер накрывает ладонью член, начиная ласкать, а второй рукой продолжает изучать грудь и живот. Он очень внимателен к ощущениям своего тела, и Тони замечает это. Как и дрожь, периодически охватывающую напряженные бедра. Ласки становятся активнее, и Питер втягивает живот и выгибается в спине. Он кусает губы, но откровенно наслаждается происходящим. Его щеки уже раскраснелись, а дыхание участилось. Питер что-то шепчет, и Тони спешно велит: — Пятница, звук. По ту сторону экрана раздается его собственное имя, и это похоже на разряд тока, который прошибает все тело. Тони мгновенно отключается и отталкивается от стола, словно пытаясь убежать от собственных чувств. В груди бушует ураган. Он закрывает лицо руками и сдавленно стонет. Больше всего сейчас хочется биться головой о стену, и Тони сгибается пополам, а плечи вздрагивают в безмолвном отчаянии.***
Тони пытается максимально занять свои дни работой. Ему уже не пятнадцать, чтобы образ ласкающего себя Питера не выходил из головы. Во всяком случае, Тони так думает поначалу. Но дни проходят, а уверенности становится все меньше. И Тони все отчетливее осознает в каждый новый вечер, что готов наплевать на все и снова прильнуть к экрану. Старк не понимает, что с ним такое. Питер ведь даже не сделал ничего особенного, просто назвал его чертово имя во время неопытной подростковой дрочки. Но почему же Тони хочет увидеть это снова? — Пятница, комната Питера… — собственный голос звучит как-то глухо, а в животе все скручивается в узел от понимания, что он снова идет на поводу желания. Питер сидит на кровати, прислонившись к стене, и читает один из многочисленных комиксов, которыми заставлены полки в его комнате. В момент подключения Старка юноша приподнимает голову, словно прислушиваясь, а после со вздохом откладывает издание в сторону. Какое-то время он занимается своими делами — отходит к ноутбуку, что-то проверяя на экране, потом расправляет кровать и стягивает одежду. Когда очередь доходит до белья, Питер стоит к камере спиной. Забравшись большими пальцами под резинку, он медлит, но после стягивает их, и Тони смущенно вздыхает. Питер не делает ничего чересчур эротического, но умудряется удерживать внимание Старка на себе и разжигает огонь в его груди. Тони отмахивается в этот раз от мыслей о морали и этике. К черту, просто пошло оно все… Он и так будет ненавидеть себя завтра. Поэтому сегодня хочет смотреть на Питера без уничтожающей злости на самого себя. Питер опускается на кровать и ложится на живот, оставаясь по-прежнему обнаженным. Он меняет режим освещения, и комната погружается в полумрак. Световые блики ложатся на изгиб спины и поясницу, аккуратно подчеркивают подтянутые бедра и ягодицы, и Старк отчаянно вцепляется в подлокотники кресла — настолько соблазнительным выглядит Питер. Юноша поворачивается на бок, открывая Тони лучший обзор, и опускает взгляд вниз. Ладонь мягко накрывает член, и пальцы, приласкав мошонку, обхватывают его. Питер запрокидывает голову и жадно шепчет имя Тони, а тот не может пошевелиться и неотрывно следит за происходящим на экране. Ласки Питера просты, но он прекрасно знает, как ему нравится, и оттого очень быстро достигает возбуждения. Свободной рукой он гладит грудь и мнет соски, пробегается пальцами по ребрам, спускается на бедра и вздрагивает от этого легкого касания. — Я стал очень чувствительным… — хрипло и отрывисто произносит он словно бы в пустоту. Тони чувствует, что его собственный организм готов сдаться очень быстро. Долгое отсутствие секса и умопомрачительный в своих ласках Паучок заставляют кусать губы и дрожать от нетерпения. В какое-то мгновение рука даже касается паха, но Тони тут же отдергивает ее, охваченный смятением. А с губ Питера срывается первый короткий стон. Он смачивает слюной два пальца и заводит руку за спину, не прекращая ласк второй. Чуть поерзав, поворачивается таким образом, что Тони видит пальцы, скользнувшие между ягодиц и ласкающие теперь чувствительную кожу. Питер вздрагивает, то и дело втягивая живот при очередном возбужденном вздохе. И Тони едва удерживается от громкого стона, когда пальцы явным образом проникают внутрь. Этого более чем достаточно. Тони кусает губы и сжимает кулаки так сильно, что на ладонях появляются царапины. Питер жалобно всхлипывает, но толкается в себя. Мышцы живота и бедер сразу же напрягаются, и это очень хорошо видно в свете лампы. Он недолго остается внутри, и пальцы выскальзывают после рваного короткого вскрика, сорвавшегося с губ. Питер выглядит испуганным, но румянец на щеках и подернутый наваждением взгляд говорят о том, что испытанное ощущения скорее было крайне приятным. Вздохи становятся чаще, и Питер хватает воздух ртом, потому что рука уже очень активно ласкает член. Юноша меняет положение и садится на колени, после чего пальцы снова оказываются внутри. На несколько секунд лицо Питера искажает боль, он морщится и стискивает зубы, а тело снова реагирует спазмом. И от этого Тони неосознанно тянется к экрану, желая приласкать и успокоить. Питер вновь шепчет имя Старка, и Тони понимает, что когда отключится, его ждет что-то подобное тому, что творит Питер, потому что желание контролировать слишком сложно. Питер толкается в себя пальцами и ласкает рукой, замерев напротив камеры. Но вопреки испытываемому удовольствию, его следующие слова полны обиды и мольбы. — Хочу нравиться тебе… — Очень нравишься… — тут же отвечает Старк. Неосознанно, но искренне. Хочется сорваться, броситься в комнату Паучка и приласкать, расцеловать его, убеждая в собственных чувствах. Но Тони не смеет себе это позволить. На глазах Питера выступают слезы, а стон получается протяжнее и громче остальных, когда юношу накрывает волна оргазма. Он тут же падает на кровать и сжимает в пальцах одеяло, переживая нахлынувшее удовольствие. Тони видит, как постельное белье липнет к запястьям Паучка, и тот смущенно отводит взгляд от своих рук и останавливает его на камере. Питер дышит часто и прерывисто и выглядит одновременно удовлетворенным и огорченным. — Тогда почему ты только смотрел? — с горечью выдыхает он. Старку хватает миллисекунды, чтобы понять, что только что произошло. Паучок прекрасно знал о его присутствии и сделал это для него. И даже услышал признание. Питер вскидывает голову и смотрит уже увереннее, словно прямо на Тони. — Я считал вас смелее, мистер Старк.