Бои без правил

Я пришла в клуб около восьми. Зашла через чёрный вход, минуя главный, который обычно охраняют вышибалы господина Валмасова. Я не успела даже поздороваться с барменом, как меня за руку схватила Кристина — одна из официанток клуба. — Господи, что случилось? — я испугалась не на шутку, увидев её возбуждённое и раскрасневшееся лицо. — Ты будто чёрта увидала! — Ты представляешь, американец-то этот Ломкова одолел! — закричала Кристина, и я невольно поморщилась от её крика и попыталась выдернуть руку из мёртвой хватки. — Ты всё вчера пропустила! Американец его и правой, и левой, и — ба-ах! — Андрейка в нокауте! Своими глазами видела! — Обалдеть! — искренне удивилась я. — А я думала, Ломков съест его, американца. — Так я тоже! — Дела-а… Мы прошли в раздевалку для персонала, и Кристина помогла мне переодеться и собрать волосы в красивую косу. Она не переставала оживлённо тарахтеть, и её чёрные глаза так и блестели задором. Я, к своему стыду, почти не слушала её. Не могла поверить в случившееся. Чтобы кто-нибудь победил Андрея Ломкова… Он всегда казался мне самым сильным из всех бойцов господина Валмасова, самым страшным и нерушимым. Интересно взглянуть на него теперь. — … сегодня, с Феденькой… Эй, ты слышишь? — А?.. Я вскинула голову, поняв, что Кристина что-то спросила. Я смутилась и сказала: — Прости, задумалась. Ты что-то спросила? — Да нет, я просто сказала, что американец сегодня будет на ринге. Против Феденьки, помнишь его, да? — Спрашиваешь! Конечно, — кивнула я, представляя молодое лицо другого бойца — Фёдора Соболя, которого Кристина, почему-то, называла «Феденька». — Интересный будет бой. — Согласна, — усмехнулась Кристина, — были бы деньги, поставила бы на американца. — Почему? Так уверена, что он уложит Соболя? — Да нет, — отмахнулась Кристина, — он просто красавчик. Согласись, а, подруга! Она засмеялась и толкнула меня в бок локтем. Я пожала плечами. — Наверное. Вскоре началась наша смена. Ближе к девяти часам «Летняя роза» стала наполняться богатеями, которые пришли именно на бой. Я с ног сбилась, пока разносила напитки и закуски. Голова разболелась от шума и напряжения. И всё же, мне было любопытно взглянуть на нового чемпиона «Летней розы». — Эй, девушка! — окликнули меня, и большая ладонь схватила моё плечо. Я обернулась, чуть не выронив поднос, и охнула. По спине пробежались мурашки, и сердце ухнуло в пятки, потому что передо мной был Андрей Ломков. Мне непривычно было видеть его одетым и не на ринге. Да ещё и таким избитым. Он сидел за низким столом, вытянув длинные ноги, и хмуро оглядывал зал из-под капюшона толстовки. Андрей будто хотел спрятаться ото всех, скрыться от вчерашнего позора. — Д-да? — голос предательски дрогнул, когда я подошла к нему ближе. Я понятия не имела, что он попросит, и поэтому мне было страшновато. Да и колючий взгляд не предвещал ничего хорошего. — Притащи мне выпить, — небрежно махнув рукой, сказал мужчина. — За счёт заведения. — Конечно, — закивала я, как китайский болванчик, и побежала за выпивкой, боясь ненароком разозлить этого страшного человека. Я вернулась так быстро, как только смогла. Выставила перед ним бутылку коньяка, стакан, закуску. — Садись, — велел Андрей, кивнув на место рядом с собой. Я судорожно сглотнула. — З-зачем? — Составишь мне компанию, — дёрнув бровью, сказал Ломков, как что-то само собой разумеющееся. — Но… но мне надо работать… я… — Садись уже, — недовольно рыкнул Андрей, и я плюхнулась на диван рядом с ним и обнялась с подносом, не зная, куда податься. Андрей хмыкнул. — Будем смотреть, как этот сраный америкос разносит Соболька. Он нервно рассмеялся. Я выдавила из себя улыбку, чувствуя себя неловко и странно. Но, если честно, то отсюда было действительно хорошо видно ринг. Я осторожно поглядывала на хмурое лицо Ломкова, покрытое свежими ссадинами и синяками. Вблизи он был ещё больше, чем издали. Я прямо-таки волнами ощущала исходящую от него силу, и это ощущение, несомненно, давило на меня. Мы просидели в молчании до самого начала боя. Андрей пил, я рассматривала зал, ринг и гостей. Потом на ринге появился ведущий и завёл свою «любимую песню». Он расхваливал сначала одного бойца — Фёдора Соболя, а потом второго — уже Коллина Рея-американца. Я чувствовала неясный трепет в груди и волнение. Даже близкое присутствие Андрея Ломкова перестало смущать меня так сильно, как до этого. Коллин Рей вышел на ринг бодро, горделиво подняв голову. Улыбка снова сияла на его смуглом лице, которое почти не пострадало на вчерашнем бою. Он будто искал кого-то в зале, и мне почему-то казалось, что меня. Я даже улыбнулась, грея себя этой сладкой мыслью, а потом испугалась: вдруг Ломков увидит? Обернулась на него, но мужчина смотрел на Коллина с лютой ненавистью, и я даже испугалась за американца. Вдруг испепелит взглядом? Звякнул гонг, означающий начало боя. Фёдор Соболь — невысокий, коренастый молодой мужчина, — нанёс серию ударов, не изменяя своей тактике. Он всегда так делал. Избивал противников в начале, пока они ещё не готовы. Коллин Рей отразил не все удары. Потом ударил сам. Он легко уворачивался от последующих ударов. Будто учёл ошибки. Фёдор атаковал его снова и снова, а Рей всё юлил, как хороший танцор. — Видишь, что он делает? — заговорил Ломков мне в ухо. По шее пробежались мурашки от его тёплого дыхания. Лицо загорелось от стыда, но я не шелохнулась. — Мальчишка ждёт. Юлит, пока противник не выдохнется. А потом, серия быстрых точных ударов, и всё — пациент готов. — Рей — леворукий боец? — спросила я. — Левая у него сильнее правой. — Как видишь, — пророкотал Ломков у моего уха. По спине вновь побежали мурашки, но я больше почему-то не боялась его. — Я понял это слишком поздно. Бой кипел. Я видела, что Фёдор уже подустал и очень зол. Коллин не изменял себе и продолжал «танцевать». Длинные руки давали ему преимущество — он мог не подходить достаточно близко, чтобы нанести очередной удар. Я напряжённо следила за каждым движением бойцов, вцепившись в края подноса пальцами. Кровь летела во все стороны. Зрители вопили и свистели, но их крики звучали будто издалека. Я боялась, что одно неверное движение — и кто-то из бойцов умрёт. В моей памяти были ещё слишком свежи воспоминания о первой моей смене в «Летней розе». Тогда я впервые увидела бой, и впервые увидела смерть. Прямо на моих глазах убили молодого парня — я его совсем не знала. Ни его имени, ни возраста, ни где он живёт. Ничего. Но мне было так страшно, так жаль его, что у меня случилась истерика, и бедная Кристина успокаивала меня полсмены. С тех пор мы и были подругами. Раунд сменялся раундом, бой становился всё жёстче и жёстче. Лица бойцов превратились в кровавые маски, и на них бешено блестели злобой глаза. Я видела, что Фёдору почти не удаётся избежать ударов оппонента. Коллин добивал его. Он оттеснил Соболя к канату, дал несколько мощных ударов по животу и по голове, чередуя их. Фёдор пытался закрыться, но всё равно пропускал. Одним сильным ударом ноги Рей повалил Фёдора на ринг. Тот попытался подняться, но не смог и только сплюнул кровь. Дали финальный гонг, когда рефери отсчитал до десяти, а Фёдор так и не встал. Рей уже знал, что победил, как и все в зале. Он отвернулся от поверженного противника и оглядел зрителей бешеными глазами. По его лицу текла кровь из разбитой брови, заливая глаз. Я невольно поёжилась. Не хотела бы я встретиться с ним в тёмной подворотне… Зрители восторженно засвистели и захлопали. Они кричали его имя, звали Коллина «танцующим демоном». Рей спустился с ринга под гул оваций и пошёл в раздевалку. Его хлопали по плечами, фотографировались с ним, поздравляли с победой. Я проследила за ним глазами, подмечая, что он хромает. Я поднялась. Ноги чуть дрожали после пережитого адреналина. Я одёрнула юбку и посмотрела на Андрея Ломкова. Он молча наблюдал за санитарами, которые оказывали первую помощь Фёдору. Я невольно поёжилась, не в силах представить, какую боль испытывает Фёдор. Мне было очень его жаль. — Мисс, мисс! — тактично сказал кто-то рядом. — Мисс, можно вас попросить? Я обернулась, с удивлением понимая, что обращаются именно ко мне и на чистом английском. Увидела полного мужчину средних лет в сером костюме и с портфелем в руках. Незнакомец подошёл ближе и попросил: — Мисс, не могли бы вы принести моему чемпиону воды? — вежливо попросил он. Я кивнула, всё ещё удивлённая. Мужчина улыбнулся. — Благодарю вас. Я пошла на кухню, набрала стакан воды и отправилась в раздевалку, где обычно переодевались бойцы, по узкому коридору. Там мигала одна лампочка. Надо бы попросить кого-нибудь, чтобы заменили… В своей голове я прокручивала картинки боя, и только спустя время до меня дошло, куда иду. Я остановилась у самой двери, ведущей в раздевалку, и замерла. У меня задрожали коленки, когда я вспомнила, что вытворял этот страшный человек — Коллин Рей — на ринге. Как блестели его чёрные глаза, как жестоко он избивал противника… Мне стало не по себе, и даже немного тошнило. Я посмотрела на свою дрожащую руку, в которой держала стакан с водой. Вода колыхалась, капельки стекали по стенкам стакана. Меня охватил странный мандраж. Сердце гулко стучало в висках. Я сглотнула вязкую слюну. Но я уже дошла. Не бежать же назад, как последняя трусиха? Я тактично постучала по поверхности двери. Никто мне не ответил. Тогда я толкнула её и рискнула войти. В раздевалке горела одинокая лампочка на потолке, света которой вполне хватало для узкого, небольшого помещения. Стены были серые и унылые. У одной из них стояла узкая скамья, и на ней лежала чёрная спортивная сумка, наверное, принадлежащая Коллину. Я нерешительно постояла у двери, слушая плеск воды, доносящийся из душевой. Взгляд зацепился за окровавленные бинты и вату, лежащие на скамье. Видимо, Коллин останавливал кровь. Мог бы попросить о помощи санитаров… Вдруг шум воды стих, и, прежде чем я успела что-либо предпринять, Коллин вышел из душевой. Я замерла, совсем растерявшись, и уставилась на него, а он — на меня. Лицо загорелось от стыда и неловкости. Коллин был полуголый, с одним только полотенцем на бёдрах. Надо отвернуться, — стучала мысль в моей голове, но я не могла почему-то ей последовать и смотрела на сильное, смуглое тело. Как не стыдно было признавать, американец отлично сложен. У него широкая грудь с выступающими мышцами, сильные руки, покрытые нитками синих вен, и яркие, хоть и неровные, кубики пресса на животе. — Кто ты? — спросил Коллин. Я вздрогнула, как от удара, и резко подняла голову на его лицо. Он вскинул чёрную бровь, ту, что была здорова, и с любопытством рассматривал меня своими чёрными глазами, в которых не было видно даже зрачков. — Меня зовут Алёна, — залепетала я на английском, понимая, что слишком долго молчу. — Я официантка. Я принесла воды… Коллин шагнул ближе, и я невольно попятилась. Рей пугал меня. Он был выше на полголовы — и это притом, что я на каблуках и довольно высоких, — и уж точно сильнее. Ещё, я видела, на что он способен, и воспоминания эти были слишком свежи. Он подошёл так близко — непозволительно близко, — что я увидела капельки воды, стекающие по его мускулистому телу, и ощутила его тепло. Я судорожно сглотнула, испугавшись не на шутку, и опустила глаза в пол. Мысли в голове заметались, и я совсем не знала, что мне делать и как реагировать. Закричать? Ударить? Убежать? Что?! Коллин прикоснулся к моей талии. Я вздрогнула, сбросила его руку и вскинула голову. Мы встретились глазами. Его глаза, казалось, почернели ещё больше. — Что вы делаете? — спросила я дрожащим голосом. — Отпустите меня. Мне нужно работать. — Я заплачу тебе, — сказал он. Я не сразу поняла, к чему он клонит. Но через пару секунд до меня дошло, и я злобно воскликнула: — Что?! Ты думаешь, я — шлюха? — голос больше не дрожал. Он звенел от злости и гулко отражался от стен пустой комнаты. — А разве нет? — нагло спросил Коллин, ухмыльнувшись. Он прикоснулся к моему бедру, забираясь под короткую юбку жёсткими пальцами. — Нет! — крикнула я, отталкивая его со всей силы. Коллин был тяжёлый и почти не сдвинулся с места, а у меня заныла ладонь, которой я уперлась в твёрдую, поистине каменную, грудь. — Отвали! Пошёл ты к чёрту! Сволочь! Я плеснула воду в его лицо и оттолкнула снова, вырываясь из западни. Про то, что этот парень — на минуточку — сильнейший боец в клубе, я благополучно забыла. Да и плевать я хотела в тот момент на все его титулы и пояса, сколько бы их ни было. Я выскочила из раздевалки и бросилась бежать, как ошпаренная. Пока бежала, думала, что он догонит, схватит и довершит то, что начал. А что? Скрутить такую мелочь, как я, для Коллина Рея — раз плюнуть. А там уж кричи, не кричи — никто не услышит и не спасёт. Да и кому спасать? Кристине? Так она сама — маленькая девушка. Андрею Ломкову? Зачем? Господину Валмасову?.. Я выбежала в зал с бешено колотящимся сердцем, взъерошенная и вспотевшая. Ошалело огляделась и пошла к бару, чтобы попросить бармена налить мне воды. Меня немного потряхивало после пережитого ужаса, и я оглядывалась. Никто за мной не гнался. — Что-то случилось? — спросил Миша — наш бармен и, по совместительству, жених Кристины. Он чутко уловил моё взвинченное состояние и обеспокоенно заглянул в лицо. — А?.. Нет, всё… всё нормально, — закивала я и села на высокий барный стул. Сама вся съёжилась, пожевала губу. — Ну смотри. Если что, расскажи, знаешь, что поможем, чем сможем. — Да-да, конечно. Всё хорошо. Дай лучше воды. Пожалуйста. Миша молча плеснул мне воды и придвинул стакан. Я видела по взгляду, что он мне не верил, но в душу не лез. Кристина в этом плане более дотошная и кружилась со мной, как мамочка с малым ребёнком. Я, конечно, была ей благодарна за опеку, но иногда она переходила все границы. Я завидела Коллина, когда он только-только вышел из коридора. Испуганно юркнула в бар, спрятавшись за стойкой. Миша кашлянул, потоптался и тоже присел рядом со мной на корточки, пользуясь тем, что в баре нет клиентов. — Это ты от него прячешься, от американца? — спросил он в лоб, непривычный ходить вокруг да около. — Что он тебе сделал? Приставал? Так, подруга, не темни. — Ну да, да! — заговорила я тихо, чуть не шёпотом. — Он ушёл? Миша вздохнул и поднялся. — Ушёл. Можешь вылезать. Я выпрямилась, поправила волосы и выдохнула. Пронесло. — Отлично, я пошла. — Стой, — Миша схватил меня за плечо. Я обернулась и подняла глаза на его загорелое лицо. Оно было серьёзное и обеспокоенное. — Если хочешь, можем рассказать боссу. Он быстро этого парня выкинет. — Нет-нет! Не надо. Я сама. Я справлюсь. — Уверена? — Я кивнула. Миша снова тяжко вздохнул. — Ну, смотри мне.