Бои без правил

— А! Воры! Воры! Люди добрые! Грабят! Я подпрыгнула от громкого крика и упала на пол. Ошалело огляделась, потому что не сразу поняла, где я. Но, наконец, до меня дошло, что я в комнате бабушки, о чём красноречиво говорили широкая высокая кровать с больший подушкой, кружевные занавески на окне и кресло, на котором я спала в неудобной, скрюченной позе. Поэтому немного болела спина и затекла шея. Послышался грохот стульев на кухне, потом звон стекла. Голос бабушки продолжал голосить что-то про воров. Коллин! Я выскочила из комнаты и побежала на шум, едва не сбив с ног разбуженного шумом Егора. На кухне я увидела бабушку, воинственно размахивающую веником, и Коллина, принявшего защитную стойку, будто он был на ринге, а не на маленькой кухоньке с милыми занавесками на окне. Их разделял круглый стол со сбитой в ком скатертью. На полу валялись осколки — остатки бабушкиной вазы, — ромашки и вода. — Ах ты, гад такой! — гневно вопила красная от злости бабушка, пытаясь дотянуться веником до перепуганного Коллина. Он отразил несколько ударов веника, закрываясь рукой. — Вот я до тебя доберусь! А ну иди сюда! — Бабушка! — заорала я, хватая её за руку. Благодаря этому Коллин не получил по голове. — Стой, бабушка! Это не вор! — Звони в полицию, Алёнка! Скорее! — Да не вор это, не вор! Это мой друг! Бабушка опустила веник и уставилась на меня, тяжело дыша. Белёсые брови удивлённо взлетели на лоб, и морщины чуть разгладились. — Как это? — спросила она уже спокойнее. Я отодвинула табурет и помогла ей сесть. Бабушка достала из кармана халата носовой платок и вытерла им вспотевший лоб. — Друг?.. — Это Коллин, бабушка, — пояснила я. Подошла к бойцу и прикоснулась к его плечу, чтобы показать, что всё в порядке. Коллин выдохнул «уф!» и опустил руки, расслабившись. Он пробормотал что-то про русских, но я не прислушивалась. — Я привела его к нам, чтобы обработать его ушибы. Прости, что не предупредила. Мы пришли рано, ты ещё спала. — Так вот, значит, как, — задумчиво проговорила бабушка. Она усмехнулась. — А я-то думала… Ты прости, дружок, что я тут с веником набросилась. Неудобно получилось, да… — Бабушка, он не понимает по-русски, — сочла нужным предупредить я, — Коллин — американец. — Ну ты скажи ему, что я не со зла. Ох, что это я? Сейчас завтрак сготовлю, жениха твоего покормить надо! Тощий какой… — Ба! — я почувствовала, что краснею. Хорошо, Коллин не понимал, о чём мы. — Не жених он мне! Бабушка махнула рукой. — Я тоже так говорила, когда бегала к твоему дедушке… Иди, покажи гостю, где умыться, и себя в порядок приведи. Потом возвращайтесь сюда, завтракать будем. Я покачала головой. Бабушка… она такая бабушка! Я взяла Коллина за руку и повела в ванную. — Прости мою бабушку, — сказала я ему на английском. — Она думала, что ты — вор. Коллин усмехнулся. — Её можно понять, — ответил он. — Передай ей, что удар у неё хорошо поставлен. Воистину, русские женщины страшны в гневе. Я рассмеялась вместе с Коллином. — Кого я вижу! Недотрога, у тебя правда есть парень? Мне захотелось взвыть от досады, когда я услышала насмешливый голос Егора. Я обернулась и увидела студента, подпирающего дверной косяк плечом. На его лице блуждала ухмылка, и я поймала себя на мысли, что хочу хорошенько вдарить ему. — Кто это? — спросил Коллин, нахмурившись. Его лицо посуровело. Чёрные глаза вперились в Егора, и взгляд не предвещал ничего хорошего. — Ты говорила, что вы живёте вдвоём с бабушкой. Кто этот парень? Я немного испугалась тона, которым Коллин задавал вопросы. Мурашки побежали по моей спине от звука его голоса. Я не понимала, почему он так взъелся. — Это Егор, — пояснила я, — мы сдаём ему комнату. Коллин повёл бровью и посмотрел на меня. Мне захотелось поёжиться. — Коллин, что с тобой? — прямо спросила я, признаваясь сама себе, что мне страшно, когда он так смотрит на меня. Невольно вспомнила, как он недавно дрался в ринге… — Не смотри на меня так, будто хочешь убить. — Между вами ничего нет? — спросил Коллин. Я вскинула брови. — Ты ревнуешь? Коллин молчал. Мне захотелось рассмеяться. Так вот оно что! — Конечно, между нами ничего нет, — улыбнулась я, — чисто соседские отношения. — Эй, недотрога, — окликнул меня Егор, и я нехотя повернулась к нему. — Ты не врала, что ли, когда сказала, что твой хахаль — америкос? — Во-первых, — процедила я, делая шаг к нему, — Коллин мне не хахаль. Во-вторых, я не врала. И в-третьих, хватит лезть в мою личную жизнь! — Ой, какие мы дерзкие стали, — хмыкнул Егор. Я решительно не понимала, неужели он правда не боится Коллина, который может перешибить его одним ударом? Стоит мне только вежливо попросить. Или Егор думает, что я пожалею его? Нет, мне совсем не жаль его, и я была бы не против, если бы Коллин объяснил ему чисто по-мужски, как следует себя вести. Но меня сдерживало то, что Коллин может просто убить его. И бабушка испугается драки. — Слушай, — вскинув голову, чтобы заглянуть в глаза наглеца, сказала я, — давай ты не будешь нарываться? Иначе, я всё-таки попрошу Коллина поговорить с тобой уже другим языком. Я, ты прав, очень бесхребетная и добрая. Но Коллин — нет. — Ты мне угрожаешь? — вскинул брови ошарашенный не на шутку студент. Я улыбнулась самой милой улыбкой, на которую только была способна. — Нет. Просто призываю к благоразумию. — Ты чокнутая! Я уже отвернулась от него и затолкала Коллина в ванную комнату. Захлопнув дверь, я усмехнулась. Душа ликовала, потому что я достойно дала отпор. Не знаю, что сделало меня такой отчаянно смелой. Наверное, присутствие Коллина, который бы вступился за меня в любую минуту. — Мне не нравится этот тип, — сказал Коллин, присев на край ванной и спрятав руки в карманы брюк. — Я не хочу, чтобы он находился рядом с тобой. — Не думала, что ты такой ревнивый, — усмехнулась я. Коллин по-прежнему хмурился, не разделяя моего веселья. — Эй, ну чего ты? Расслабься и… Коллин вдруг подался вперёд и поцеловал меня. Я охнула и невольно схватила его за плечи, чтобы не упасть. Ноги неожиданно стали ватные и задрожали. Я прижалась спиной к холодному кафелю на стене, позволяя себе расслабиться в сильных руках Коллина. Он подхватил меня за бёдра и поднял над полом. Я обхватила его ногами за пояс, слыша, как сердце колотиться в груди. — Коллин… — позвала я, когда он прекратил терзать мои губы и начал целовать шею. Я дрожала в его руках, ошарашенная происходящим. Мне не верилось, что все это происходит со мной. — Коллин, хватит… не надо… — Почему? — Коллин поднял голову. Его глаза превратились в две чёрные пуговицы. — Тебе не нравится? — Нет, дело не в этом, — прошептала я. — Но не сейчас… нас услышат. — Тебя беспокоит только это? Я неловко кивнула. Мне было жарко и безумно стыдно. Но я отчётливо понимала, что вовсе не против, чтобы он продолжил. Мне было интересно, насколько далеко мы сможем зайти. И было страшно — совсем немножечко. Я действительно боялась, что подумают Егор или бабушка, если услышат нас. — Поставь меня на пол. Мне надо… уйти, — пролепетала я. Вдруг заметила, как сильно я сжимаю его плечи. Попыталась разжать пальцы, но они не слушались. — Прости… — Успокойся, — ласково сказал Коллин и коротко поцеловал меня в висок. Он легко опустил меня на пол, и мои ноги задрожали. — Я подожду. Я кивнула и бросилась к двери, вспомнив, что бабушка ждёт нас к завтраку. Следом за этим, я вспомнила про школу. Вот чёрт, я же опаздываю! — Алёна! — А?.. Я обернулась на оклик Коллина. Он смотрел на меня и улыбался. Я тоже улыбнулась, и боец выдал: — Я люблю тебя. ** Прошли два дня. Я возвращалась домой со школьной линейки в честь окончания учебного года, который почему-то казался мне безумно долгим и трудным. День был по-летнему жаркий и солнечный. Будто сама природа радовалась началу каникул. Ветер трепал волосы, и я с наслаждением подставляла ему лицо. После душного школьного кабинета улица казалась мне Раем на земле. На душе было радостно, и хотелось громко смеяться. Причиной были вовсе не отличные отметки за год в дневнике, а скорее ощущение свободы. Я старалась не вспоминать о клубе, долге и Валмасове и просто радовалась окончанию учёбы, как обычная девочка-подросток. Моя радость была недолгой. Она тут же утихла, когда я подошла к своему подъезду и увидела высокого широкоплечего мужчину, одетого в потёртую тёмную куртку. Узнав в нём Владислава Бойко, я испугалась. Я уже знала, что он пришёл ко мне, но глупо надеялась, что ошибаюсь. Мало ли, вдруг у него тут живёт жена?.. Он заметил меня сразу же. Мы встретились взглядами. У меня задрожали ноги. — Здравствуй, Алёна, — сказал Владислав. Я изо всех сил старалась держаться себя в руках, хотя отчаянно хотела броситься наутёк. — Здравствуйте, Владислав, — вежливо отозвалась я, комкая пальцами край школьной юбки. — Вы что-то хотели? — Да. — Он подошёл ближе, и я едва не попятилась, когда этакая машина для убийства остановилась напротив. — Я хотел рассказать тебе кое-что. — Что же? Я вас слушаю. Владислав огляделся по сторонам. Я тоже. Во дворе никого, кроме нас не было. Это значило, что никто мне не поможет, если он попытается меня украсть. Мужчина наклонился и тихо заговорил: — Твой отец в городе, Алёна, — по моём телу побежали мурашки, — ему нужна твоя помощь. Он прислал меня, чтобы я доставил тебя к нему. — Где он? — хриплым от волнения голосом спросила я. Я не знала, чего хочу больше: обнять папу, которого так давно не видела, и который был мне так нужен. Или прибить, за то, что он повесил на меня свои долги. — В убежище. Нельзя, чтобы в городе о нём знали. Я покажу, если ты согласишься пойти со мной. — Как я могу вам доверять? Вдруг вы хотите меня убить? — Ты права, я бы тоже на твоём месте был осторожен, — Бойко усмехнулся в усы. Он полез в карман куртки. На пару секунд я испугалась — вдруг он сейчас достанет пистолет и застрелит меня прямо тут? Но Владислав всего-навсего вытащил мобильный телефон — старенький, кнопочный, как у меня. Пока я ругала себя за дурацкие мысли, мужчина кому-то позвонил. — Артём, твоя дочь, — сказал он в трубку и дал мне телефон. Я не успела ничего толком понять, но послушно приложила мобильник к уху. — Да? — тихонько пискнула я. — Алёна? — Папа? — у меня сразу же глаза набухли от слёз. — Папа, это ты? — Тихо, родная, давай без лирики, — жёстко отрезал отец, и я почти смогла представить, как он поморщился. Я закивала, хотя он не мог этого видеть. — Слушай сюда, Владик тебе не враг, это я его прислал. У меня к тебе дело, поэтому приходи. — Н-но… — Приходи, и мы всё обсудим с глазу на глаз. Отец сбросил трубку, не дав мне даже и пары слов сказать. Я поджала губы, чувствуя злость на него, и протянула Владиславу его телефон.