Дознание. Призраки Винтерфелла

Рамси соскользнул с Теона в сторону, но не отпустил - рука тяжело лежала на груди, обхватывала, прижимала к себе. Растерзанное тело ныло, казалось незнакомым, позаимствованным на время. Теон открыл глаза. Сверху, от перекладины под каменной кладкой, тянулась сеть изорванной и покинутой паутины. Он снова закрыл глаза. - Слышишь? Я открою тебе Винтерфелл. Снова станешь принцем, - хмыкнул Рамси и зевнул. – Хочешь? - Конечно, - хрипло прошептал он в ответ. – Как скажешь. - Так и скажу, - в голосе прозвучало удовлетворение, и милорд закинул обнаженную ногу на бедра. Натянул поверх сбитый в сторону мех. Теон даже не шевелился, ощущая на плече горячее, щекочущее кожу дыхание. Почему сны и реальность таким печальным образом расходятся. После сна, какой бы он ни был, испытываешь облегчение, а после его воплощения – никакого облегчения, только саднящее жжение в заднице. В общем-то Теон знал, что все так и будет, тело, принадлежащее только ему, будет захвачено, ощупано, выставлено наружу. Следы желания Рамси налипли на плечах, бедрах, сочились влажной болью между ягодиц. С тех пор как его бросила Белка он чувствовал себя одиноким и уставшим, а еще отчаянно хотел прикосновений и чтобы хоть кто-нибудь ему помог избавиться от навязчивых снов и желаний. Сам он уже не сможет это сделать. Но другим…, нормальным людям, это должно быть противно. Или жалко. Он ни за что бы не позволил увидеть себя без одежды Белке, Тормунду или Карену. Рубаха и штаны на изувеченном теле защищали очень хрупкое, но такое нужное ему достоинство. Теон цеплялся за это чувство, как за дар, на который уже не надеялся, но получил, и ради него готов был сдерживать свои проснувшиеся в здоровом теле желания. Просто радоваться дружбе, человеческой привязанности, которые казались еще одним огромным подарком, свалившимся на него на Стене. Но Рамси… Это было второй жизнью, обрывками другой личности, которая жила внутри него, даже загнанная в самые дальние уголки сознания. Ее чувства и память были иными, и цепи, приковавшие часть этого «я» к милорду, - слишком прочны. Здесь не было ни дружбы, ни достоинства, но была память о том, что значит принадлежать кому-то, быть наполненным до самых краев, востребованным до малейшего лоскутка кожи, до хрипа в изодранном горле. И память об этой извращенной, больной принадлежности пробивалась в сознание Теона даже сейчас и приобретала причудливые формы – тоску тела по бродившим по нему жадным рукам, языку, тоскливую надежду и отвращение к самому себе, льнущему к ногам мучителя. Ощущения от страсти милорда, от того, как он взял его на этой кровати, были такими же смешанными: знакомые отвращение, боль, страх и, не смотря ни на что - истома наконец-то востребованного, не подчиняющегося разуму тела и его неудовлетворенное желание, настойчиво тянущее в паху. Ты надеялся, что Рамси волнует, выплеснется ли из тебя семя? Что он постарается хотя бы ради любопытного опыта? Жаль, что теперь невозможно докричаться до голоса лорда Болтона в собственной голове. Высказал бы ублюдку все, что думаю, и не беспокоился о последствиях. Рука и нога милорда тяжело давили на Теона. Лорд Болтон дышал ровно и, судя по всему, спал очень крепко. Хотя время было не позднее, - только середина вечера. Вонючка хорошо знал это свойство хозяина – глубоко и спокойно засыпать после удачной охоты в любое время суток. Если только не ждут его парни, выпивка и еда. Но сегодня был явно не тот случай. Сегодня Теон был слишком ценной добычей, чтобы уйти, чтобы размениваться на остальное. Но добыча ли он? Он осторожно обхватил широкое запястье и, приподняв руку, высвободился. Потом сел и, изогнувшись, мягко положил ее за спиной. Дыхание Рамси не изменилось. Чтобы избавиться от второй, захватившей его конечности, понадобилось обе руки, но вскоре Теон соскользнул на пол и подоткнул под ногу милорда край одеяла. Спящий Рамси выглядел совершенно безобидно, в крупных чертах его лица проступало что-то мягкое и невинное, почти детское. Трудно было поверить, что под темной опушкой ресниц прячется ледяной, стерегущий каждое движение взгляд. Хотелось думать, что крупные губы могут улыбаться искренне и открыто. Но все это было иллюзией, уловкой Неведомого. Рамси был жесток и опасен, но уже не казался таким непредсказуемым, как когда-то Вонючке. Гораздо более предсказуемыми были Старые боги, которым Перевертыш задолжал со всех сторон. Это они привели его под стены Винтерфелла в руки лорду Дредфорта. Теон понял это со всей ясностью, когда Кислый Алин втолкнул его, безоружного и отчаянно борющегося с паникой, именно в эту комнату. Ни в какую другую. Теон подобрал и надел брошенные у кровати штаны и рубаху, сделал два шага в сторону – в угол, где под маленьким, забитым досками окном лежал поверх сапог его собственный плащ. Камень холодил ноги, кожа покрылась мурашками и особенно неприятными были ощущения в анусе, но он полностью сосредоточился на точности и бесшумности своих движений. Давно, когда в «Дымящемся полене» было полно веселых и требующих выпивки посетителей, когда между столиков бегала смешливая Кира, и Теон Грейджой мог себе позволить то и дело хватать юную служанку за круглую попку, в этой клетушке на первом этаже не селили постояльцев. Широкие полки от пола до потолка были забиты крупами и специями, с потолочной балки свисали пучки душистых трав и бусы сушеных фруктов. Это было хозяйственное помещение, и молодым лордам из Винтерфелла здесь нечего было делать. Но все-таки наследник Пайка побывал здесь в одну жаркую ночь, проведенную с Кирой. Лорд Старк не позволял сорить деньгами ни своим детям, ни воспитаннику, и в ту ночь денег на Киру и выпивку у Грейджоя не было. Он мог бы получить все и так, но девчонка потащила его сюда, и разгоряченная кровь требовала острых ощущений и девичьих восторгов. Внизу под этой комнатенкой был винный погреб, за которым тщательно следил хозяин таверны, особенно по ночам, когда разгоревшаяся жажда не давала покоя гостям. Но отсюда вниз вела вентиляционная решетка, расположенная прямо под окном, таким маленьким, что в него мог протиснуться разве что младенец. Дверь в это помещение Кира открыла ключом, тогда ее добыча принесла им удачу и долгую веселую ночь, хотя эта удача стала иронией в ее будущей судьбе, предостережением. Теон поморщился от этих воспоминаний, отодвинул плащ и сапоги, прикрывшие от глаз Рамси решетку. Около трех часов назад, когда за Алином захлопнулась дверь, лорд-командующий сразу вспомнил о преступном проникновении в погреб. И не теряя времени, попытался осторожно и без лишнего шума приподнять железную крышку. Она поддалась легко, словно они с Кирой поставили ее еще вчера, и никто не побеспокоился восстановить выломанные железные болты. Снизу тянуло затхлой сыростью, и вряд ли нынешний хозяин имел что-нибудь достойное внимания и охраны в своих погребах. В этот момент Теон поверил, что боги на его стороне, и ему вновь удастся ускользнуть от Рамси Болтона. Если он будет достаточно убедительным. Плащ и сапоги, непонятно почему брошенные в дальнем углу, прикрывшие спасительный выход, остались незамеченными – милорд видел только Перевертыша, уже забравшегося на кровать, его голые ступни, колени, тонкую ткань, прикрывавшую доступное тело. Немного сопротивления и слов, отвлекающих, разжигающих похоть и голод, и затем – полная покорность. Рамси легко было убедить, что он получил Теона без остатка, что может позволить себе крепкий сон. Я хорошо выучил, как быть хорошей шлюхой для одного клиента. Правда, получаю за старания не деньги, а оплеухи и кровавые следы. Полностью одевшись, Теон в задумчивости стоял у решетки. Он слышал, что Рамси отпустил охранника у дверей. Возможно, у него есть два выхода: вниз или прямо через дверь. Или не окажется ни одного. Кира, ее ключи и охота. Все же Рамси не мог поставить сразу две ловушки, он был еще слишком голоден, чтобы затеять сложные игры, чтобы просто не поменять эту комнату на другую, если бы заметил ее слабое место. А вот охрана снаружи? Выйдя из этой клетки через дверь, можно обогнуть угол и оказаться в трактирном зале, а можно повернуть направо и напрямую выйти на кухню. Но там скорее всего были ребята лорда Дредфорта. Другого пути из комнаты не было. Нет, сегодня Теон Грейджой поверит Кире, отворившей ему когда-то эту дверь, мягко положит решетку на подстеленную на камни нижнюю рубаху милорда, сунет за пояс голенища истоптанных сапог и прыгнет вниз, в темноту. О, боги, Рамси и не нужно следить за погребом, он может просто порадовать себя и меня битым стеклом под ногами. Но ступни ударились о холодную влажную землю и, потеряв равновесие, Теон упал на колени. Обувшись, он пошел на ощупь вдоль стены. О том, как соединяются несколько подвальных помещений, четких воспоминаний не было, но ему нужно выйти к дальней кладовой, где хранили овощи. Раньше там был отдельный подъем наружу из подвала. Надеяться там выбраться, наверное, было глупо, но отчаянно хотелось попробовать. И только потом искать выход через трактир, где ждали развлечений милордовы ребята. Здесь было очень темно, нигде не горели факелы и не чувствовалось запахов съестного. Тянуло сыростью, плесенью, крысиным пометом, где-то капала вода. Легкая судорога свела ступню, и каждый шаг усиливал безотчетную тревогу. Если я не найду выхода, а Рамси найдет меня, останется ли у меня хоть какой-то выбор? Теон убегал регулярно и последние два раза с весьма неплохими результатами. Но Рамси не способен это оценить по достоинству . Устраивает трагедию по каждому поводу. Теон истерически хихикнул и зажал рукой рот. В какой-то момент он споткнулся и сразу увидел сумеречный свет от полукруга решетки, поднимающейся вверх от уровня земли. Дверь была едва различима. Страшно не хотелось подходить, чтобы не уткнуться в рожу судьбы в форме какого-нибудь огромного и безнадежно проржавевшего замка. Сделав усилие и несколько шагов, Теон всмотрелся, замка не заметил. Подрагивающие от напряжения руки нащупали широкую железную задвижку с острым кривым штырем посередине. Она издала скрежещущий звук, и дверь поддалась тяжело, с предательским скрипом. Ноги ослабли, и он соскользнул спиной по косяку. Темнота вокруг стала жидкой, не такой непроглядной – у стен проступили изломанные, пустые полки. Здесь теперь нечего хранить, и слава богам за голодный север и заброшенные кладовые. Выбравшись на поверхность по остаткам ступеней, Теон внезапно почувствовал прилив отчаянной смелости и веры в удачу. Тысячи пузырьков везения распирали его изнутри и, став раза в два легче, он поспешил в конюшню, пристроенную к торцу таверны. Чуть приоткрыв дверь, Теон осторожно заглянул туда, но увидел только коротко стриженного паренька, явно из местных жителей, который обтирал одну из десятка лошадей, устроенных здесь. Отряд Рамси не особо велик, чтобы захватить Винтерфелл, но, видимо, у милорда имеется грандиозный план. Например, заслать вперед Перевертыша под видом Сансы Старк. Ему не привыкать. - Мой лорд? – подскочил встревоженный паренек. - Оседлай лошадь, мне нужно уехать, - бросил лорд-командующий как можно небрежнее, запахнул плотнее плащ, чтобы скрыть отсутствие оружия, и добавил раздраженно. – И пошевелись. - Конечно, сейчас, милорд. Какую вам лошадь, милорд? - заволновался паренек, и в его глазах мелькнула вонючкина униженность. Теон отвел глаза и сказал тихо: - Я не милорд, парень, успокойся. Просто приведи мне того.. черного с краю. Кровавый нервно прядал ушами и вскидывал морду. Теон знал, насколько у того когда-то был дурной и свирепый нрав. Но в те времена конь был моложе. Зверь летнего севера. Рука осторожно коснулась шелковых черных ноздрей. Кровавый фыркнул и переступил ногами. Животное было готово взбрыкнуть и настороженно косилось на Перевертыша, то ли выбирая меру доверия, то ли момент мести. Голова кружилась от ощущения обрыва, на который Теон забрался, почти не задумываясь, с которого отчаянно боялся упасть и вдоль которого жаждал пройти не поврежденным и победившим. Дурак, чтобы не сорваться, тебе нужны пальцы, которых нет, или тот, кто подаст руку, подставит плечо. А ты один на кромке, совершенно один. Кровавый возможно узнал его или решил, что небольшая прогулка в его интересах, подчинился и пошел легкой рысью в сторону Винтерфелла. Коню трудно будет ободрать и отрезать пальцы, но выхолостить за предательство вполне возможно. Теон потрепал черную густую гриву. Ты теперь со мной, парень. Две сбежавшие собственности. - Не бойся, если что, я тебя прикрою. Кровавый коротко с сомнением фыркнул, но не замедлил шаг. Решение отправиться к воротам Винтерфелла было единственно возможным после всех намеков Старых богов и их помощи с комнатой в таверне. Вот только, что он будет делать, если ворота действительно не откроются, как ни уговаривай, не бейся о них лбом. Взять крепость силой не выйдет, даже если бы он захватил пару карманных баллист со Стены. И уж точно не с хилым отрядом милордовых головорезов, как бы Рамси не размечтался о блестящих подвигах, поимев его. Если Винтерфелл будет недоступен, Теон двинется дальше, в сторону замка Сервинов – возможно там что-либо слышали о Джоне. Под ночным небом крепостные стены были черны. Высокие ворота не выглядели гостеприимными, хотя в проеме сторожевой башне, выходившей на Королевский тракт, виднелись отблески огня. Сумерки уже сменила темнота, но было не столь позднее время для припоздавших гостей или срочных гонцов. - Эй! В замке! – Теон крикнул, как мог зычно и требовательно. – Открывайте ворота! Кровавый вскинулся и закрутился в нетерпении, подыгрывая без слов. - Шевелите там задницами, рано еще дрыхнуть! - А ты кто такой будешь, крикун? - из башни вылезла чья-то неразличимая в темноте морда. - Со срочным сообщением для леди Старк. Или кто у вас ее представляет. Открывай. - И откуда же сообщение? – в голосе прозвучала насмешка, носитель его явно не был впечатлен их с Кровавым ночным представлением. - Со Стены, от лорда-командующего Ночного Дозора. - Так ты ворона значит? - Значит, не значит, - Теона уже несло по течению этих сумбурных перекрикиваний. – Открывай, и тогда поближе познакомимся. - Ты, ворона, свою бумагу снизу толкай. Мы подберем и передадим, а открывать никому не велено. - Болван! Если бы все было на бумаге, то ворона бы и прилетела. Меня послали, чтобы лично передать. - - Нее, - с упрямством, очень крепким в простых солдатах, протянул голос сверху. – Леди Старк не в замке, и открывать ворота никому не велено. Толкай бумагу и вали отседова. - Вам же потом хуже будет, если не откроете, недоумки! - Ничего не знаю, - обижено, но еще более упрямо протянул караульный. - Не велено, значит не велено. И весь разговор. - Даже переночевать в караулку не пустите. Я весь день в седле. - Не могу, парень, сказал тебе. Обогнешь замок, там городок есть, можно и переночевать и поесть с дороги. - Значит, ворота вообще никому не открываете? - Ну, разве бы ты Джоном Сноу назвался, а не гонцом со Стены. Сверху послышался веселый гогот. Теон заледенел. Он открыл рот, собираясь произнести это имя, но в последний момент сбился – в голове царил настоящий сумбур. Это какая-то глупая шутка, но что она значит? Подчиняясь поводу, конь развернулся и зашагал прочь. Зимний городок был последним местом, куда Теон собирался ехать. Правильнее оказаться как можно дальше отсюда и как можно быстрее. После холодной встречи в Винтерфелле возбуждение от удачного побега рассеялось и уступило место тревоге и страху – как глупо было забирать из конюшни коня Рамси. Кто он такой, чтобы бросить милорду вызов. Беглая ворона, которой лорд севера может с легкостью отрубить голову? Или что еще другое. Об остальных вариантах теплой встречи думать не хотелось, но они просто мелькали навязчивыми картинками в голове. Даже если он успеет добраться до замка Сервинов, то не окажется там дорогим гостем. Пропажа Кровавого взбесит Рамси до крайности, а в бешенстве он хорошо причиняет боль, но думает совсем плохо. Лорд Болтон не должен взять след, или Теону нужно гнать во весь опор по Тракту и надеяться… Ведь в самом деле где-то там в сторону Стены движется очередная подвода, - сообщение о ней из Королевской гавани лорд-командующий успел получить до побега. Нужно спрятаться и забыть про Джона Сноу. Стало зябко, причудливые ночные звуки обступали Теона со всех сторон. На открытом пространстве холма, под порывистым холодным ветром, безоружный, он чувствовал себя особенно уязвимо. Хотелось забиться в лесную берлогу или загнать Кровавого, не думая о последствиях. Спаси Джона... Винтерфелл – так сказали боги. Разве бы ты Джоном Сноу назвался – издевательски крикнули с крепостной стены. Я захвачу Винтерфелл. Он будет твой – его личное чудовище было заодно со всеми. Теону отчаянно не хотелось понимать намеки. Побег, Белка, бесконечная выматывающая дорога и одиночество оставляли надежду только на Старых богов, на то, что он поступает правильно перед самим собой. Грейджой держался за это чувство с запредельным напряжением и упорством, как за единственное спасение. Но Рамси? Мог ли Теон остаться рядом, вдыхая каждую секунду свою уязвимость, балансируя на грани вонючкиной униженности, ради… ради выбора, который он уже сделал на Стене. Это не для меня, это слишком правильно. Мое имя Теон, не Джон, нужно помнить об этом. Пекло, и ведь не подберешь другого ритма, чтобы запомнить. Стоило подумать. Но он уже не мог думать, от мыслей в нем поднималась и крутилась бесцветным веретеном тошнота. Черный ночной купол неба давил на плечи, ветер пытался содрать даже плотно запахнутый плащ, а Кровавый снова шагал вокруг замка в сторону Волчьего леса. Туда, где жался к гранитным враждебным стенам пытающийся возродиться Зимний городок. Почему у меня снова нет выбора. Яркое утреннее солнце раздвигало прорези в толстых стенах башни и подало на ступени лестницы. Воздух был свеж и пах цветами, травой, свежеспиленной древесиной. Но еще сильнее пах душистый чай, горячие булочки и зажаренные с ветчиной яйца на подносе в руках. У Рамси не хватало терпения, и он перепрыгивал через две ступени, рискуя уронить отличный завтрак на двоих. Дверь в комнату была слегка приоткрыта, и крошечные пылинки вились в дневном свете, падающем из-за двери. Рамси перевел дыхание, сердце колотилось от возбуждения, словно его ждал не просто завтрак, а невероятный сюрприз, редкий подарок для лорда Болтона. Может, он еще в кровати? Тогда он бы помог Теону проснуться. Медленно. Сначала пробраться руками под одеяло, пройтись по мягкому сонному телу, а потом приподнять и раздвинуть колени… Рамси толкнул дверь и привалился на косяк, залюбовавшись картиной. Теон, одетый в широкую домашнюю рубаху, сидел у открытого окна и читал. Откуда у него появилась эта глупая привычка слишком много читать? На щеку падала выбившаяся из-за уха прядь волос, которые золотились вокруг головы, просвеченные солнцем. Удлиненные тенью ресницы вздрогнули, и он поднял голову. - Привет, - мягко сказал Рамси, захлопнул ногой дверь и подошел к столу. - Доброе утро, - ответил Теон и чуть улыбнулся. – Мы будем завтракать? - Да, после этой ночи я голодный, как дракон. - И я, - он улыбнулся еще шире, и тонкий нос смешно сморщился. – Но разве драконы делят с кем-нибудь свою добычу? - Розовые драконы Дредфорта всегда делятся. Рамси расставил на столе чашки, ближе к окну примостил булочки, а посередине водрузил большое плоское блюдо с яичницей. Столовые приборы пристроил рядом. - Выглядит и пахнет вкусно, - вздохнул Теон, но даже не притянул руку к ножу и вилке. Сидел в вполоборота, замерев в неподвижности над развернутой книгой. Это несколько раздражало, - все-таки Рамси тащил вверх все эти вкусности, боялся, что остынут. После того, как кусок ветчины был прожеван и проглочен, выдержки не осталось. - Что ты сидишь, как девственница, бери вилку и ешь. Теон вздрогнул и поднял глаза: - Но как же? И меня же нет… Ты же сказал, что теперь только сам будешь кормить меня. Рамси замер с приоткрытым ртом, не в силах понять, о чем речь. Словно в словах, сказанных неуверенным голосом, таился какой-то подвох. Теон медленно вытащил из-под стола правую руку и вытянул ее вперед, развернул ладонью вверх. Белый холщовый рукав соскользнул на запястье, открывая нечто круглое, исполосованное синим и красным. Без единого пальца ладошка стала совсем крошечной, как ручонка младенца. Ее обрамляли сине-желтые кровоподтеки и поджившие срезы костяшек. Захотелось потрогать это странное цветное существо на ножке-запястье. Но Рамси резко отпрянул назад. Прямо со стулом. Взгляд сполз ниже, туда, где из-под стола виднелись лодыжки со свободно ниспадающими штанинами… Ноги Теона не доставали до пола. Их не хватало. Ступней не было, только туго затянутые розовой кожей худые костяшки. Наверно вполз сюда на коленях. Милорд с трудом оторвал взгляд от этой картины. Как он мог забыть все? В горле возникла неприятная сухость. С утра было столько солнца, и он ждал чего-то другого, но… Другого быть не могло… Теон по-прежнему тянул к нему бесполезную ладошку, только во взгляде теперь плескался испуг: - Простите, милорд, я… Ты – мой и не убежишь никуда. Рамси открыл глаза в темноту и подскочил. - Теон? Он был совершенно один, укрытый мехом. Не в силах поверить этому, милорд провел рукой по свободному месту рядом с собой. Как будто пустота могла быть таким же дерьмовым сном. Надо было отрезать ему ноги. Хотя я не хотел бы этого. Или хотел…? Огонь в очаге потух, и мрак в запечатанной комнате стоял непроглядный, но не нужно было ощупывать углы, чтобы понять, что Перевертыш сбежал. Только бежать ему в этот раз некуда, отсюда вел единственный выход из трактира, и там он поставил ребят. Был еще спуск в пустой вонючий подвал, но и на кухне Рамси велел караулить. Так что слинять некуда, разве что забиться в темный угол у дверей и ждать, что повезет. Рука наткнулась на задвинутую изнутри щеколду, и тяжесть из груди ухнула в желудок. Он драному кракену дверь точно не открывал, не мог же тот просочиться сквозь щели? Злость разом смешалась с паникой, и Рамси снова бросился к кровати, сдернул одеяло, будто там, на смятых простынях, мог найтись хоть какой-то ответ, кроме запаха их тел. ЕГО тела. Я же обещал Перевертышу Винтерфелл, он все равно не поверил и сбежал. Как? Окно забито наглухо. Долбанное колдовство! Рамси обвел комнату глазами. В полу напротив темень у стены казалась еще чернее – отверстие в колодец без дна. Его трясло от ярости и нетерпения, пока он пытался разжечь огонь. Скрипел зубами от желания выскочить наружу и убить первого попавшегося дредфортца за то, что не притащили уже обратно этого вонючего командующего без ворон и верительных грамот. Это было уже смешно – в третий раз упустить Перевертыша. Ему. Лорду Болтону. Сдирающему шкуры за малейшие провинности. Невозможно быть смешным. Как дурак, заперся в комнате с безоружным Теоном, чтобы потом бегать по трактиру и орать, что его потерял. С такой историей хозяина Дредфорта перестанет бояться даже собственная солдатня, будут болтать о нем всякое. Рамси пялился в квадратную дыру в полу, как на заявившегося в гости Неведомого. Она выглядела так откровенно нагло, хамски, как плевок ему в лицо от самовлюбленного Грейджоя. Рамси будто снова назвали тупым бастардом и выбросили пинком за дверь. Это не то, что он мог спустить. Тяжелая решетка лежала на его собственной рубахе. Я отрежу тебе все пальцы и засунул по одному в твою тесную дырку, пусть даже за это меня сожрет черный, мать его, дракон. Рамси натянул на себя штаны и, не думая, прыгнул в ту же черную дыру, без факела и даже лучины. Темнота окружила его кольцом, и он замер, отрезвленный ей, не понимая куда двигаться. Даже обернулся несколько раз, но это никак не помогло сориентироваться. Чутье подсказывало, что в этих подвалах все было мертво еще с его давнего огненного веселья. Злость отступала, вытекала из пор, уступая место растерянности - Теон? – Рамси удивился, услышав собственный голос. Теон мог спрятаться где-нибудь здесь. До прорези наверху нельзя было дотянуться руками и выбраться обратно, а орать и звать на помощь - полный позор. Перевертыш же не стал никого звать. И Рамси двинулся вперед, в темноту, втягивая воздух ноздрями, принюхиваясь, прислушиваясь к неясным звукам. Очень быстро налетел всем телом на стену, как недоумок из новобранцев Дредфорта. Потом пошел вдоль нее, скользя ладонью по холодным камням. Шорохи, рождавшиеся в темноте, обступали Рамси тревожными, угрожающими призраками. На мгновение ему показалось, что над головой трещит жаркое, злое пламя, кто-то кричит, хрустят кости, а может, лопаются балки перекрытий. А очень далеко - крутиться, крутиться в ночи мельничное колесо. Он провел рукой вокруг себя, наткнулся на невидимый проем и двинулся дальше. Ему было наплевать на опасность, чудовищ из деревенских россказней, затаившегося в углу убийцу, пусть даже это будет сбежавший Перевертыш с заточенным железным прутом. Пусть попробуют дотянуться и сохранить неразорванными свое горло и вены. Пусть попробуют… Но чернота и неизвестно что прячущая пустота беспокоили. Как велик этот подвал? Может, он тянется до Винтерфелла или водит кругами? Он бы ударил, но не знал куда. Убил, но кого? Не было ничего, на что можно вылить стягивающее желудок напряжение. Долбанный, долбанный кракен, я должен был отрезать тебе ноги с самого начала. - Теон! Иди сюда, в конце концов. Я ведь только трахнул тебя, и ничего больше. Милорд опять не узнал свой голос. Звучало отвратительно жалко. Ничего плохого тебе не сделал. Вытащи меня отсюда, пожалуйста, Теон, слышишь? Когда он все-таки выбрался наружу, сомнений не осталось - Грейджой хорошо знал, как и куда сбежать. Он обвел Рамси вокруг пальца, поскольку вылизал когда-то каждый угол этого гнилого старковского логова. Но милорд найдет Перевертыша, отроет слишком скользкого командующего даже под тяжелыми тюками подводы, на которую тот так рассчитывает. Вытащит, чтобы оставить ему напоминание, чтобы… Вороны не позволят его забрать. А убить Теона он не сможет сам. В горле царапало острыми когтями. Он медленно вдохнул ледяной воздух, и стало чуть легче. Рамси совершенно не мерз, – голое по пояс тело изнывало от жара. Он просто найдет его. Возвращаться придется через главный вход, где ерзают у дверей дредфортские парни. Меньше всего хотелось видеть Кислого Алина. Тот невыносимо бесил слишком много понимающим, обеспокоенным взглядом. Но хуже всего, что во всех его незатейливых жестах, наклонах головы, в глуповатом выражении глаз читалось искреннее недоумение - почему это происходит? Хотя кто его спрашивает. Можно было бы и отправить Алина к Иным в дозор, но Русе настаивал на том, чтобы Рамси держал его при себе. Да и в преданности недоумка не усомнишься. Солдат, открывший дверь трактира, посмотрел на полуголого, вошедшего с улицы лорда Болтона, как на привидение. Его неповоротливые мысли явно застряли в узких проходах мозгов. Попытался что-то сказать, но не вышло. Потом дернул головой куда-то вглубь зала. Рамси раздраженно нахмурился и повернулся туда же. За столом сидел Теон Грейджой. Совершенно одетый и задумчивый. Напротив него был кувшин и глиняная чашка. Рамси сделал несколько неуверенных шагов и с трудом выдавил из себя: - Что ты здесь делаешь? Теон развернулся к нему вполоборота. Выглядел он совершенно спокойно. Будто и не замечал, что Рамси едва удерживался на грани. - Думаю о том, как попасть в Винтерфелл. - В Винтерфелл? – казалось, что милорд снова попал в какой-то блевотный сон или только выбрался из него. - Да, лорд Болтон. Мы же говорили об этом, и я надеюсь на помощь. Может, обсудить план, если вам тоже не спится. Змееныш нарочито растянул это «вам тоже». Большим идиотом Рамси еще никогда себя не чувствовал. Поздним утром все было готово. Рамси даже позволил Перевертышу два часа поспать под строгим надзором. Подробное обсуждение ночного побега через подпол он решил пока отложить. До момента, как сможет вывесить ползучую тварь лицом вниз с покоренной башни Винтерфелла, где они будут только вдвоем. И трахнуть его задницу так, как следует. Как он этого заслужил. Лучше сначала избить до крови, до соплей, размазанных по щекам. Но обрубки ног под сморщенной розовой кожей живо стояли перед глазами и в этот раз почему-то сбивали весь настрой. Теон из странного сна, без обеих своих ступней, все же не был красив . Не оставалось даже напоминания о том, какие они были раньше. Это не нравилось. Рамси любил разные напоминания. Хотел красоту. Сейчас в осторожной наглости Теона красота проступала живыми, притягивающими всполохами, поэтому милорд пока постарается только трахнуть его. Ну разве чуть-чуть придушить. Северный ветер сорвался с цепи Иного и старался содрать кору с деревьев. С серого неба летел мелкий колкий снег. Лорд-командующий явно мерз в своем вороньем рванье, но одеть под короткую куртку предложенный Рамси шерстяной нательник отказался. Чуть ли ни глаза зажмурил, очень вежливо отнекиваясь и мотая головой. Теон все же был очень забавен со своими запрятанными глубоко страхами, даже забавнее, чем раньше, потому как теперь не мнил о себе невесть что, но изо всех сил держался, старался сохранить достоинство. У стены Винтерфелла они были вдвоем. Одному с такой задумкой не справиться, а никого другого Рамси ему не позволил взять. У остальных под руководством Алина была своя роль, и они сыграют ее позже, в свое время. Лорд-командующий задумчиво смотрел на изношенную временем гранитную стену, точнее на восьмиугольную башню справа от южных ворот, а лорд Болтон наблюдал за ним. - Я тоже думаю, что спрыгнуть проще, чем забраться наверх. - Очень смешное и уместное замечание. - Может лучше постучать и попросить укрытия от непогоды? - Я уже постучал. Но ты можешь попробовать. Лорда Дредфорта должны встретить объятьями. Очень крепкими. Упоминание о ночном путешествии Рамси совсем не понравилось. Он и не узнал бы о нем, если бы не детальное обсуждение плана. Хотя Теон утверждал, что и не собирался сбежать. Врал наверняка. - В этой башне явно никого нет, нужно попробовать. Рамси неопределенно хмыкнул. Наблюдать, как Грейджой с крайне сосредоточенным выражением лица отмеряет от стены шаги, было очень забавно. Обнаружив нужную точку, Теон снял с плеча лук, достал стрелу и прицелился. Ветер резко поднял его плащ, и ткань, улетая в сторону, захлопала на ветру. Лорд-командующий покачнулся. - Хочешь, я подержу тебя сзади, чтобы легче было прицелиться? - Не стоит, мне понадобятся все части тела, какие еще есть. - Я могу удерживать за бедра. В неподвижности. - Я могу пристреливаться не по замку, а по живой мишени, лорд Болтон. Это немного сложнее, но иногда получается попадать. И стрела полетела. Он пустил ее сбоку от башни вдоль стены под небольшим углом. Было заметно, как северный ветер сносит в сторону поднимающееся вверх древко. Стрела не успела обогнуть восьмиугольную постройку с внутренней стороны, ткнулась с самого края в выщербленные камни и кувыркнулась вниз. Слишком светло и рискованно, но в темноте и вовсе не разберешься, куда летят эти сраные стрелы. Да и дерьмовая погода – подруга лучше всяких потемок. - Будет проще просто залезть на крючьях или ножах. - Болтоны не лазают по стенам, насколько я помню, а мне не забраться просто так. - На ножах Болтоны делают все. Теон развернулся всем телом, не опуская лук. Рамси подался вперед. Выстрели, если хочешь, выстрели прямо сейчас. - Тогда возьми и прикрепи тонкую бечевку к стреле, - прошептал сквозь зубы Теон. - Нож вам, лорд Болтон, для этого понадобиться. Это было чем-то похоже на хамство, с которым принц Грейджой командовал собственным Вонючкой. От таких воспоминаний, как ни странно, Рамси ощутил возбуждение. Было еще несколько неудачных выстрелов, но в конце концов выпущенная стрела обогнула башню и, сносимая ветром, упала с внешней стороны крепости. Затем Теон взял в руки специально подготовленную стрелу с бечевкой и какое-то время держал ее, словно пытался почувствовать ее будущий полет. Постепенно сомнение в глазах сменилось уверенностью, и край губ приподнялся в легкой улыбке. Рамси мучительно захотелось разобрать Теона, заглянуть внутрь его тела, чтобы понять, как живет в нем это скользкое существо изменений – страха и смелости, сомнения и уверенности в себе. У Перевертыша действительно получилось, и бечевка обвила тонкую промежуточную башенку с внешней стороны южной стены. Потом они привязали к бечёвке наскоро сплетенную дредфортскими парнями веревочную лестницу и перетянули вокруг. Снег полетел влажными тяжелыми хлопьями, и видимость стала отвратительной. - Дерьмовый снежный Винтерфелл. - Не то что солнечный приветливый Дредфорт. Зато вряд ли нас заметят. Закрепить эту конструкцию было несложно, и оставалось только залезть. Рамси забрался первым, потому что умничание Теона его бесило все больше и больше, и очень хотелось посмотреть сверху на то, как он будет карабкаться. И это оказалось занимательно: движения были неуверенными, он останавливался, поднимал голову, видимо, не в состоянии поверить, что милорд на крепостной стене придерживает трущуюся о камни лестницу. Только облепленная вымокшими волосами голова появилась у края, как Рамси наклонился, схватил продрогшего Перевертыша за предплечье и потянул к себе. - Без меня тебе не справиться с Винтерфеллом, дружок. Теон вздрогнул и попытался отстраниться, щеки были мокры от влаги, ресницы слиплись толстыми иглами. - Если бы тебя не было никогда, я бы справился лучше. - Тогда ты бы давно был мертв, и знаешь это, - прошептал Рамси в ледяное ухо. Теон посмотрел на его, но ничего не сказал. Ты – мой, что бы ни воображал. Следующая часть плана была рискованнее. Ров Винтерфелла с его ледяной, разлившей к самым стенам водой не выглядел соблазнительным. Особенно если трудновато быстро перебить всех в замке и обсохнуть в спальне у огня. Хотя под пронзительным ветром и мокрым снегом чувствуешь себя даже хуже, чем по шею в воде. Решено было подняться на башню, сбоку от которой они забрались. Внутренние стены замка были выше внешних, но пустующая башня ничем им не уступала по высоте, даже немного вытягивалась над ними. С ее восьмиугольного верха просматривалась зубчатая линия внутренней крепостной стены. Довольно долгое время они следили, ждали патруль напротив. Проходы дежурных вдоль стены всегда имеют свои промежутки, и если гарнизон не велик, что вероятно, в эти промежутки можно успеть очень многое. - По-моему, тут нет никого. Ты уверен, что они там все не передохли? - Уверен, я видел двоих. Думаю, внутри что-то случилось. Не зря же они никого не впускают. - Разобраться – много времени не займет. - Ты уже не раз разбирался? - Только не говори, что это занимало у меня много времени. Неподвижность и бессмысленное ожидание становились невыносимыми, Рамси все больше рассматривал Теона, и тот заметно нервничал от этих взглядов. Чтобы отвлечься пришлось еще раз затянуть узлы на кошке-крюке. Добросить ее до противоположной стены нужно было ему. Сильная рука и хорошо раскрученная веревка – дело не сложное. Он развлекался когда-то такими бросками, охотясь за убегающими девицами. Меткость была не столь важна, а любое повреждение могло позабавить. Рамси поднялся и стал раскручивать кошку, Теон посмотрел на него снизу. Когда железные крючья просвистели рядом с высокой, подмятой скулой, милорд слегка улыбнулся. Лорд-командующий отвел глаза. Перебраться на внутреннюю стену оказалось не таким трудным делом. Крепкая веревка от башни к гранитным зубцам была натянута под совсем небольшим наклоном вниз. И Рамси перебрался по толстой влажной струне, зацепившись руками и ногами. За ним двинулся Теон. Когда лорд-командующий, почти добравшись до зубцов, вдруг замер, неловко качнулся и завозил руками, милорд чуть не свалился сверху, пытаясь до него дотянуться. Ублюдочная красноглазая сучка и ее желания, которые я бросился исполнять! Они сидели на полупустой выстывшей башни, которую похоже посещали только призраки, да и то во времена зимы в Винтерфелле. У ног вилась брошенная как попало веревка, соблазнительно торчали острые когти крюков. Рамси удивляла слабость в руках и ногах и шея, которая ныла вывернутыми мышцами. Теон сидел совсем близко с откинутой к стене головой и закрытыми глазами. Его била дрожь, ресницы и щеки были мокрыми, как от слез. Легко взять и вообразить, что он боится, думает о милорде, покорно ждет удара. Рамси почувствовал, как шевельнул член под отсыревшим бельем. Легко обмануться. Лорд Болтон потянулся к откинутой голове, раздавил пальцем крупную каплю на виске и повел грязную линию вниз к подбородку. Теон попытался отстраниться, в глазах и правда мелькнул испуг. Можно трахнуть его снова. Здесь ему некуда деться. - Боишься меня? Губы легли в тонкую линию, скулы заострились. - Что ты хочешь, чтобы я ответил? - Не знаю. Что-нибудь, - Рамси неопределенно пожал плечами. Ему хотелось услышать что-то самое обычное. Например, что лезть сюда было тяжело и страшно, и Теон рад, что не один в этой башне. И хотел бы согреться, хоть немного. Боишься меня? Теон рассмеялся и посмотрел вверх, на уходящий в темноту потолок: - Думаешь, можно просто сесть и поговорить, поделиться мыслями? - Разве нет? - Ты…, ты понимаешь, что делал со мной? Что я могу чувствовать? - Не начинай, - Рамси поморщился, - опять скучная тема. – Это было давно, и ты сам виноват. Что можно сейчас чувствовать? - Ты ведь не способен даже сожалеть. - Сожалеть? Рамси задумался. Он сожалел, что не предусмотрел все и позволил Перевертышу сбежать, сожалел, что вовремя не вернулся в Винтерфелл. Как он мог сожалеть, что у него был Вонючка, его хрупкое покорное существо? Я не жалею, только скучаю… Хотя Вонючки теперь казалось недостаточно, эта собственность была слишком простой и ничтожной. - Ты хочешь, чтобы я сожалел? Но ведь это ничего не меняет. Мои следы все равно останутся на тебе. Тогда какая разница? - Ты прав, наверное, никакой. Но мне нечего сказать тебе. Ничего такого, что ты мог бы услышать. - Я хочу послушать. Скажи что-нибудь о себе. - О себе? – Теон недоверчиво хмыкнул и посмотрел прямо в глаза милорда. – Знаешь, несмотря ни на что, я все еще часто обманываюсь. Там, в Медвежьей яме, я пришел к тебе, и ты наговорил много разных слов и… Я тогда подумал, что сумею справиться… Что ты слишком хочешь меня, чтобы не сдержаться, а я защищен. Но на следующий день ты затянул мне ремень на шее и опять показал, какой я дурак, и что тебя ничего не может остановить. Никогда. - Почему ты тогда здесь. Со мной. - У меня нет выбора, - тихо сказал Теон и отвел взгляд. – И ты прав, я боюсь тебя. Нет выбора? Может, нет никакой подводы к Стене, нет ворон, которые должны присоединиться к лорду-командующему? Он просто оказался здесь. Выполни его желание. - И ненавидишь? – вопрос вырвался сам, его не запихнуть обратно. Рамси понимал, каким будет ответ, но не хотел его услышать здесь. Лопатки свело от напряжения. Пусть промолчит. - Нет, я тебя не ненавижу. Ты всего лишь… Как ты сказал, я сам виноват. Все сделал сам. Так было еще хуже. Внутри рвануло болью, и Рамси выбросило вперед. Он схватил Теона за горло и придавил к стене. - Нет, не смей отстраняться и прятаться от меня! Как будто ты один и я один. Как будто меня совсем не было. Это я! Я все сделал с тобой! Помни об этом! И он накрыл его губами. Теон был ледяным, как каменные стены под снегом. Со вкусом отчаяния на языке. Влага на щеках была пресной, чужой. Рамси обхватил его и ощутил легкую дрожь, пробежавшую по напряженному телу. - Ты замерз, тебе надо согреться. Лорд Болтон отстранился и стал лихорадочно расстегивать влажную куртку. - Перестать, - Теон схватил его руки и попытался оторвать от себя. Их пальцы сцепились и через секунду ткань затрещала. - Ты хочешь совсем изорвать свои лохмотья? Хочешь позвать на помощь? - Мать твою, Рамси! – выдохнул он и резко убрал руки. – Только не смей повредить меня. Иначе я правда закричу. О! не сейчас. Даже под одеждой тело было мокрое и такое холодное, словно ждало прикосновений целую вечность. Он провел по спине и груди несколько торопливых раз. Но жара ладоней было мало, и милорд, не замечая предупреждающего взгляда из-под ресниц, застывшего, терпеливого ожидания, сдергивал собственные мокрые тряпки. Воздух казался жарким, как у протопленного камина, и он обвил Теона, уже плохо понимая, что ему больше требуется: согреть его или избавиться от собственной, палящей кожу лихорадки. - Расслабься, тебе станет теплее. Он закрыл глаза и не сопротивлялся. Рамси снова вел руками по спине, по жестким плечам, спустился к знакомым шрамам, покрывавшим грудь и бедра. Дышал теплом в шею, в губы, которые не отвечали. Тела так естественно соприкасались – его жар и прохлада Теона. Как он мог не понимать это? Как Рамси мог сожалеть? Он опрокинул его вниз на брошенный на камни плащ. На нем тоже было холодно, и поэтому милорд пропустил руку под неподатливую спину. Другой ладонью он повел по внутренней стороне бедра под ним от коленей к сомкнутым ягодицам. На ощупь, не разлепляя их тел, сложно было найти вход. Рамси с силой сдавил зубами собственную губу, чтобы удержаться от резких, вкручивающихся движений. Палец вошел с трудом, и запястье изогнулось под неудобным, болезненным углом. С прокушенной губы сочилась кровь. Он двигал рукой равномерно, разминая стянутые в кольцо мышцы. Засунул еще один палец. Надавил на внутреннюю стенку. Теон под ним вдруг выдохнул, и ноги разъехались в стороны, облегчая доступ к тесному отверстию. Он чуть вздрагивал под рукой и подставлялся, хотя голова была отвернута, а глаза закрыты. Как будто представлял кого-то другого… Нет, другого не мог, не могло быть другого... Рамси был в нем совсем недавно, а его дырка так быстро стянулась. Лучше бы она всегда была приоткрытой, всегда сохраняла отпечаток члена милорда, готова и послушная. Хранила в Теоне боль от Рамси, память о нем. Даже когда он стреляет из долбанного лука, изучает карты и письма, командует своим вороньем. А она бы помнила, что внутри ее должно быть… Эта мысль была непереносимо возбуждающей. Рамси выдернул пальцы, закинул подрагивающие ноги на плечи и вошел в одно движение, не встречая никакого сопротивления… только жаркий, нетерпеливый обхват. Это было так непривычно, что он замер и всмотрелся, как прерывисто дышит под ним Теон. Прижал ладонь к груди, чувствуя острую потребность процарапаться, забраться вовнутрь, ощутить его удовольствие. - Хочешь, чтоб я тебя трахал? Тот разлепил ресницы, взгляд был мутный, расфокусированный. - Двигайся, - шепот был едва слышен. – Пожалуйста. Рамси качнулся несколько раз и увидел, как разомкнулись влажные губы. Он бы засадил со всей силы, но сейчас его увлекало это выражение лица и то, как он открыл рот, выдыхая воздух, словно хотел, чтобы и эту дырку заполнили, погрузились в нее до горла. Все это невозможно кружило голову, и не в состоянии сдержаться Рамси двигался все быстрее и быстрее. И очень скоро стал засаживать член сильно и безжалостно. Пропустил руки под бедрами и широко раздвинул ягодицы. Теон застонал, и спина его выгнулась. Приятно было ощущать пальцами, как входит в растянутое отверстие его собственный член. Он мог бы кончить подо мной без всякого колдовства и долбанных трав. Я ведь сам могу это сделать. Рамси сплюнул вниз, где их тела смыкались и, не сбиваясь с ритма, обхватил пальцами короткий и плотный обрубок. Теон судорожно дернулся и внезапно раскрыл глаза. Сквозь муть удовольствия мелькнула паника. - Шшш, - успокоил его Рамси, поглаживая по бедру медленно, как необъезженного жеребца. Расслабься, малыш, сейчас ты весь мой. Он не сказал это вслух и сразу ускорился, задавая бешеный ритм. Выбивающий все лишнее из головы. Очень скоро по податливому телу пробежала судорога, и в ладонь короткими толчками выплеснулась влага. От этого ощущения Рамси накрыло острое животное удовольствие, и он кончил, натягивая на себя горячие бедра. Я все же согрел его. Они лежали рядом, и милорд жадно вдыхал запах кожи Теона, пота и семени. Положил руку на поднимающийся от дыхания живот. - Видишь, я могу быть другим, могу не вредить тебе. Теон повернул голову и посмотрел на него с удивлением. - Ты же обманываешь самого себя, Рамси.