Hold me tight

      Все полетело к черту в тот долгий момент, когда я споткнулась на не освещенной лестнице одновременно с тем, как Джеймс попытался отобрать у меня остатки воды.       Я оступилась, буквально видя, как лечу навстречу нашей двери, но вместо нее уткнулась в горячее плечо: он двигался непостижимо быстро, и я даже не успела понять, как Джеймс меня подхватил.       – Спасибо, – выдохнула я, цепляясь за него. Не то что бы в этом была необходимость.       Бутылка гулко скатывалась по ступенькам вниз, и в темноте его глаза казались абсолютно черными.       Ключи лежали у Джеймса в куртке, ему нужно было только запустить руку в карман и вытащить связку…       Он упирался обеими ладонями в дверь за моей спиной, неумолимо сокращал ничтожную дистанцию между нами и смотрел со спокойной обреченностью, которую я видела насквозь.       Он прекрасно знал, что дальше – как всегда, сколько уже было таких моментов – случится какая-нибудь хрень, что-то перемкнет в моей или его голове, или на Нью-Йорк рухнет метеорит, и мы снова будем чувствовать себя глупо.       Он знал, что я в данном плане слегка параноик, и что в доме нет ни черта нужного.       Я тоже все это знала.       Последние сколько-то сантиметров, которые Джеймс оставил между нашими лицами, я уничтожила, рванувшись ему навстречу.       Как он умудрился открыть дверь, не разрывая поцелуя, для меня навсегда осталось загадкой. Мы ввалились в квартиру, и я взвизгнула, когда Джеймс неожиданно подхватил меня на руки.       – Ты чего?.. – говорить получилось исключительно шепотом. Так казалось правильно: чтобы не спугнуть.       – Ты хочешь остаться в коридоре? – он уткнулся лицом в мою шею, я почувствовала горячее дыхание, прикосновение губ к замерзшей от ночного ветра коже.       – Чем тебе, – я сцепила пальцы в замок на его затылке, прижимаясь ближе, – не нравится коридор?       – Ангел, дай побыть джентльменом хотя бы пять минут.       – Джентльменство – изобретение английское, а ты американец.       Мы как-то добрались до спальни, и Джеймс опустил меня на кровать, сел рядом. В окно едва добивал свет фонарей с улицы, его тень на стене выглядела угловатой и недоброй. Словно за спиной очаровательного Баки Барнса и правда стоял Зимний Солдат…       Эта мысль пришла и сгинула. Я дотянулась до его лица, провела пальцами по заросшей щеке.       – Может, я успел побыть англичанином тоже? – он перехватил мою ладонь, поднес к губам.       А я поняла, что стало труднее дышать.       Джеймс навис надо мной, удерживая вес на одной руке. Другой коснулся моей щеки, провел пальцами вверх – по скуле, виску, волосам…       И бессовестно стырил резинку с моей косы.       – Эй! – я машинально потянулась было вернуть свое, но он внезапно отстранился.       Сел и, заведя руки к затылку, быстро перехватил собственные патлы в низкий хвост.       – Не жадничай, – и настороженно нахмурился: – Что?       – Чтоб ты так раньше сделал, – сорвавшийся на шепот голос сдал меня с потрохами, но ч-черт…       Глубоко дышавший, в глухо черной футболке, с неаккуратно собранными волосами Джеймс выглядел сейчас таким живым, таким…       – Ты охренительно красивый, ты знаешь это?       Он опешил на секунду, а потом – рассмеялся. Тихим, грудным смехом.       – Ты преувеличиваешь.       – Ни фига подоб…       Я осеклась, почувствовав его губы на шее. Это прикосновение уже не было легким, не было изучающим – он отмечал поцелуями каждый сантиметр, и я до трясучки, до жаркой волны по телу жалела, что еще немного – и он остановится. Ему придется остановиться, потому что я сегодня напялила на себя обыкновенную футболку.       Лучше бы блузку с пуговицами.       А впрочем…       Я почти вслепую дернула Джеймса за удачно подвернувшийся под руку хвост, заставляя поднять голову, и встретилась с его глазами – шальными и абсолютно осмысленными одновременно.       – Если ты хочешь…       – Сними на фиг.       Его пальцы коснулись подола футболки – и он замер. Мгновенно, словно по команде какой.       – Джеймс? – я приподнялась, увидела закушенную губу, перекошенное злостью лицо – и поняла.       Он не мог снять мою футболку одной рукой. Чисто технически не мог, для этого были нужны обе.       – Прости, – он снова сел, вцепился в простыню, будто она была надежным якорем. – Я не…       – Не хочешь? – мне тоже пришлось сесть.       Он мотнул головой, понял, что это не ответ, и все-таки встретил мой взгляд.       – Мое желание ничего не меняет, – хрипло и почти неслышно.       Мы помолчали.       – Ла-адно, – протянула я. Идея, пришедшая в голову, была, мягко говоря, спорной. Если не выгорит, мы оба будем чувствовать себя только хуже. – Ладно.       – Прости, – он потянулся к волосам снять резинку, и я воспользовалась моментом, чтобы толкнуть его в грудь.       От неожиданности Джеймс завалился назад, и теперь уже я нависала над ним – в меру разницы в наших габаритах.       – Ты что творишь?       – Если уж решил обломать девушку, – я уткнулась в его шею, – дай хоть пять минут смириться с этим.       Я ожидала, что он закономерно будет пахнуть куревом, но остаток сигаретной горечи оказался слабым-слабым, напрочь забитым его тяжелым терпким запахом.       Я бездумно провела носом от ключицы до сжатой челюсти и обратно – дорожкой быстрых, почти лихорадочных поцелуев.       – Пре… прекрати…       Его шепот был едва слышен, в ушах стучал взбесившийся пульс.       – Окей, так и быть, сократим до трех минут, – я быстро сообразила, что наткнулась на ту же преграду, что и Джеймс минутой раньше, – высокий воротник.       Но зато мне, в отличие от него, сейчас должно хватить и одной руки.       Очень стараясь не думать, что случится, если вся моя затея провалится – и вдвойне стараясь не искушать себя противоположными мыслями – я дернула его футболку из-под ремня джинсов и прижалась губами к оголенной коже.       Пальцы Джеймса вцепились в мои волосы.       – Наташа, по-хорошему прошу: остановись.       Я бы поверила. И резкому тону, и разумным словам. Поверила бы…       Если бы его ладонь на затылке не прижимала меня ближе к его телу.       Вцепившись в пряжку, я сдвинула пояс брюк – на какой-то сантиметр, наверно – оставляя влажные следы еще хоть немного ниже…       Меня рвануло вверх и в сторону, и я не успела ни испугаться, ни рассердиться: вдавив меня спиной в матрас, Джеймс навалился всем весом, и в его поцелуе не осталось осторожности.       – Блядь, Наташа, что же ты делаешь…       – Пытаюсь доказать одному придурку, что хочу его.       Несколько мгновений Джеймс смотрел на меня в упор.       – Обещаю, буду нежен.       – Лучше обещай, что мне понравится.