Ты боишься смерти?

      Представьте, вы проснулись – за окном солнечно, впереди учительские обязанности, максимум уроков и паршивое настроение. А во сне только что был очаровывающее хмурый Манхеттен, горячий кофе и виноград. И вы были необычайно счастливы всей этой пасмурной атмосфере живого всепоглощающего города.       Я скучаю по Нью-Йорку. – Доброе утро, – кот потягивается рядом со мной, а я от неожиданности вскрикиваю. – Зачем так вопить? Мы же только проснулись, – стонет он. – Ты меня напугал, Чарли. – Трусливая трусиха, – кот спрыгивает с кровати и первым делом направляется к зеркалу. – Господи, я бы и сам напугался при виде такого помятого кота.       Два составляющих моего утра – кофе и сигарета, – и я готова к новому дню в магической школе. – Ты всерьез решила заняться тем проектом с за-аикой? – копирует кот профессора Квиррелла. – Я не знаю, Чарли, наверное, да. Сегодня мы идем к Дамблдору. Почему ты спрашиваешь? – Мое кошачье чутье велит оберегать тебя от всякого рода подозрительных заик. – Я думала оно у тебя настроено исключительно на еду. – Это его основное назначение. – Очень мило, что ты переживаешь, но мне кажется, для этого нет повода. Профессор Квиринус хоть и излишне любопытен, но все равно довольно милый человек. Так что, пусть твое геройское чутье занимается своим основным предназначением. – Ради прекрасных дам оно готово на великие подвиги. – Да что ты? – Да, а ради не дам не готово. – Кот!       После уроков мы с профессором Квиреллом стоим в кабинете Альбуса Дамблдора, ожидая его вердикта. По сути, моя теория не строится ни на чем конкретном. Просто предположения, которые могут привести к открытию (просто ноль грандиозный в своем описании). – Я рад, Сара, что вы снова в строю. Если ваши идеи подтвердятся на практике, это будет феноменальным успехом, но что если нет? Вы готовы взять на себя ответственность за провал (почему ты во мне сомневаешься?)?       Готова ли я рискнуть своей ученой репутацией? У каждого бывают неудачи. И моя не будет означать некомпетентность. Эксперимент спорный сам по себе. Его сложность оправдана предполагаемым результатом. Есть вероятность, что еще в стадии разработки он будет забракован. Я к этому готова. – От провала никто не застрахован. – То есть, вы готовы? – он спрашивает, прищурив глаза, прямо смотря перед собой в стену. – Да, я готова. – Ког-гда мы мо-ожем начинать? – спрашивает Альбуса Квирелл, важно убрав руки за спину. – Не знал, профессор, что вы тоже будете работать над проектом. Мне думалось, что вы пришли по другому вопросу. – Я-я вызв-вался помогать профессору Брендон-Филипп, – быстро, будто оправдываясь, говорит он. – Мне казалось, что у вас достаточно преподавательских обязанностей. К тому же, разве вы можете как-то помочь профессору в ее эксперименте? Сара один из лучших алхимиков современности, не помешаете ли вы ее работе?       Здесь мне начинает казаться, что что-то здесь не так. Любое отношение с Альбусом Дамблдором кажется мне не таким. Квиринус отлично мог мне помочь в поиске тех же компонентов. Наверняка, нужен будет какой-нибудь бальзам или зелье для поддержания пригодного состояния мертвых мышек или червяков (какую мы еще живность сможем найти в лесу). – Позвольте, профессор, – прекращаю я маленький спор между Дамблдором и Квиринусом, – мистер Квиррелл мог бы оказать мне существенную помощь в работе. – Если вы так считаете, – кивает директор, – так и быть, – и губы Квиринуса расплываются в довольной улыбке. – Тогда, профессора, в вашем расположении лаборатория у библиотеки. Как вы думаете, Сара, сколько времени потребуется на реализацию вашей теории? – Сложно сказать, от нескольких месяцев до года (а то и больше, боюсь признаться я сама себе). – Решено, – кивает Альбус Дамблдор.       Лаборатория, которую выделил профессор, небольшая, однако оборудована она по полному разряду: три больших стола, огромные шкафы с колбами, пробирками, толкушками и всяческими пинцетами и трубочками, пипетками и еще многими необходимыми вещами. Для работы у нас есть практически все, что нужно. Есть даже большая кипа бумаги, перья и огромный запас чернил.       Первым делом я собираюсь составить план действий и список необходимых мне вещей, которых недостает в лаборатории. Для этого мне не нужен профессор Квиррелл, как и сама лаборатория. Поэтому прощаюсь с ним и отправляюсь в свои комнаты, к моему драгоценному жирдяю. – Где ты шлялась? – недовольный кот, едва захожу я в комнату, начинает свою тираду. – Мне не нравится сидеть здесь, как какой-то наложнице или тюремщику. – Наложнице, да? – Сейчас мы пойдем в библиотеку, затем я хочу прогуляться на улице. – Мне нужно работать, Чарли. – А мне выбраться из этих четырех стен. Давай отдохнем, Сара, прошу тебя, – и он строит эти свои глазки «кота из Шрека» и я сдаюсь. – Пойдем. – А можно мне полевитировать? – Можно, – вздыхаю я.       Паря над плечом под невербальной левиосой, кот направляется со мной прямиком в царство книг. Главное, не поднимать голову – зрелище так себе. Сколько еще раз мне аукнется это заклинание левитации?       На кота все оглядываются, отчего морда его поднимается все выше, того и гляди оторвется и улетит к небесам. Ученикам нравится наблюдать за ним, каждый второй, проходя мимо, обязательно говорит: «кис, кис». А вот мне не особо нравится роль преподавательницы, которая ходит с кошаком над плечом. И ведь никому не скажешь, что это не я такая пафосная и с «приветом», а кот у меня такой.       В библиотеке я отпускаю кота и он своей соблазнительной походкой направляется к стеллажам. Я же решаю заглянуть в запретную секцию в поисках книг по древней магии. Ритуалы, которые я изучила в Салеме и у моего наставника по магии вуду Ифа, могли бы упростить задачу. У меня уже есть разработанный способ на основе двух призывов, который мог бы защитить меня от неожиданных ситуаций, если что-то пойдет не по плану. Но они не подходят. Душу необходимо вернуть в тело, а не пригласить на разговор.       В запретной секции здесь, в Хогвартсе, я не нахожу ничего полезного. К слову, некоторые книги, которые выдают в этой школе только с разрешения преподавателей, в Уагаду в свободном доступе. Не потому, что дети там лучше или правильнее и никогда не превратятся в Тома Реддла. Нет. Просто чтением такой литературы никто не занимается. Да и зачем? В размеренной жизни в лунных горах никому не хочется вербовать своими темными идеями полчище обезьян из джунглей. Кому какая разница, что там за смесь в крови, если ты от этого не перестанешь быть волшебником слабее или сильнее?       Кот выбирает себе две книги: «Фантастические звери: места обитания», «Жмыры». Лезть в кошачью душу не смею. У него всегда так, когда в голове что-то серьезное и личное, он начинает молчать. Пока сам не заговорит, лучше не мешать. Резкие перемены в поведении для Чарли редкость, но периодически случаются. И проблема у кота всегда одна и та же – он не знает кто он. Он не кошка, потому что они не разговаривают, он не жмыр, хоть и взял себе в прочтение очередную книгу о них. Я и сама не знаю, что он за зверь. Сколько не пыталась найти что-то о говорящих котах – ничего. Вот и сейчас он, нахмурившись, читает свои книги, а я курю, сидя на подоконнике и разбирая свой рабочий план.       Первым пунктом пишу: «бальзамирование». «Инъекционная консервация» – то, что мне нужно. Это легкий вид пропитки в бальзамировании. Он поможет мне сохранить тело испытуемого и избежать разложения на некоторое время. «Антисептический раствор» – пишу в скобочках сразу после слова «консервация». Достать такой раствор для меня не сложно. Было бы не сложно, если бы я не находилась в Хогвартсе. Придется еще одни выходные потратить на рабочую поездку (любой предлог лишь бы на одно мгновение окунуться в суету Нью-Йорка, да, Сара?).       Второй пункт – «Записи экспериментов Луиджи Гальвани». «Прямой потомок – Алонзо Гальвани». Найти адрес в магическом справочнике будет не сложно. Сложность состоит в том, что не каждый захочет отдавать кому-то пользование семейную реликвию.       Третий пункт – «призыв души». «Дневники Агнии Элройс» – рукопись хранится в Германии, Берлин, в маггловском музее истории. Достать ее будет сложнее, чем записи Гальвани, но для этого потребуется человек, владеющий легилименцией, чтобы получить рукопись без лишнего шума.       Четвертый пункт – «Философский камень». «Свойства». Похоже, все-таки придется воспользоваться приглашением Фламелей. Я не смогу приступить к расчетам и составлению формул, пока у меня не будет необходимых сведений о камне. Без необходимых знаний все мои вычисления пойдут коту под хвост. – Коту под хвост, – шепчу я вслух, усмехаясь. – Не советую туда заглядывать, дорогая. – Чарли, – я откладываю план в сторону, – разве ты не хотел прогуляться после библиотеки? У меня еще есть немного времени. – Я занят, если ты вдруг не заметила. – Как хочешь. – Но вот если бы ты предложила мне чего-нибудь выпить, я бы не отказался. – Молока? Чаю? Может, какао? – Вина? Шампанского? Покрепче? – отрывается кот от книги, начиная улыбаться во весь рот.       Мы с ним не часто пьем, вы не подумайте (редко – да метко). Иногда пропускаем бокальчик-другой от скуки. Примерно раз в полгода. И только в минуты полного уныния. – Где я возьму алкоголь? – В этой самой деревушке, что здесь неподалеку. – Когда ты хочешь выпить? – Завтра? – А если нас застукают? – Ты давно уже не студентка, Сара.       Решено, значит, завтра мы с котом будем нарушать правила. А существует правило, запрещающее пить преподавателям?       Через эльфа я передаю послание Альбусу Дамблдору и Квиринусу Квиреллу, предупреждая, что через час я буду готова обсудить с ними первостепенный план. В назначенное время мы уже стоим в кабинете перед доской, на которой изложен мой план. – Правильно ли я понимаю, профессор, вам придется совершить ряд поездок? – спрашивает Альбус Дамблдор. – Именно. На этом моменте в лабораторию ходит Северус Снейп, аккуратно прикрывая за собой дверь. – А как же ваши занятия? – спрашивает Дамблдор, не обращая на только что вошедшего никакого внимания. – По расписанию. Все поездки я планирую на выходные, поездка в Германию выпадет на часть рождественских каникул. – Какая самоотдача, – монотонный сарказм от Снейпа. – Я могу вам чем-нибудь помочь? – игнорирую я его сарказм. – Сомневаюсь. Я вопросительно смотрю на него с секунду и только собираюсь прогнать нахального зельевара, как ко мне обращается Альбус: – Я взял на себя смелость, Сара, пригласить присоединиться к работе профессора Снейпа. – С вашего позволения, Альбус, я сомневаюсь в том, что профессор Снейп будет мне полезен, – со всей строгостью, на которую способна, говорю я. – Как вы собираетесь восстановить органы подопытных животных для прежнего функционирования организма? – Северус Снейп спрашивает меня, игнорируя то, что я так-то против его участия в проекте. – Необходимо будет составить сыворотку для регенерации поврежденных тканей. – К слову о моей полезности, мисс Брендон-Филипп, – выплевывает он. – У меня уже есть помощник, – я перевожу взгляд с профессора Снейпа на Кривинуса, молча стоящего в стороне. – Профессор Квиррелл, какие компоненты будут необходимы для создания такой сыворотки? – Я-я д-дум-маю, – на этом моменте Квиринуса перебивает Альбус Дамблдор. – Хватит, коллеги, это неуместно. Сара, – он подходит ко мне, кладет руку на плечо и, наклонившись к моему лицу, продолжает говорить, обращаясь только ко мне (мурашки по коже), – Северус один из лучших зельеваров, которых я знаю. Он тебе нужен. Дай ему шанс. И я сдаюсь. – Профессор Снейп, – я начинаю говорить, и Дамблдор отстраняется от меня, – приступайте к выявлению компонентов для сыворотки. Мы обговорим ее с вами, как будете готовы. Он кивает. – Я заметил, что в вашем плане есть пункт «философский камень». Как вы планируете его достать? – Не волнуйтесь об этом. Я поговорю с Николасом Фламелем. До четвертого пункта еще, по меньшей, мере месяцев 7. – Чт-то делать м-мне? – спрашивает Квиринус. – Профессор Квиррелл, вы займетесь поиском необходимых профессору Снейпу компонентов. – Н-но я не увер-рен, что, – его снова перебивают, на этот раз профессор Снейп. – Тогда что ты здесь делаешь?       Квиринус Квиррелл смотрит на меня, молча прося о помощи. Будто он сам не может сказать профессору Снейпу, чем ему важен этот проект и чем он может помочь. – Профессор Квиррелл займется поиском необходимых компонентов, как я уже и сказала. Квиринус кивает. – Мне не нужна его помощь, – резко отзывается Снейп. – Это не вам решать, профессор. На этом прошу считать собрание оконченным. Я прощаюсь с Дамблдором и Снейпом, и они уходят. Дамблдор пожелав удачи, Снейп – молча. – С-спасибо, – бормочет смущенно Квиринус. – Почему вы промолчали, профессор? – Я-я его б-боюсь. – С чего бы вам бояться мистера Снейпа? – в ответ на мой вопрос Квиринус молчит. – Мистер Квиррелл, вы преподаете защиту от темных искусств, значит, хорошо в них разбираетесь, так? – Т-так, – быстро кивает он. – На основе записей Агнии Элройс нам необходимо будет разобрать ритуал призыва. Я не очень хорошо разбираюсь в черной магии. Вы поможете мне? – К-конечно, – улыбается он. – И еще, мне нужны будут цветы амброзии полыннолистной. – В п-пятницу, я-я отпра-влюсь за ними в пятницу. – Будьте осторожны, мистер Квиррелл, – и он перебивает меня. – Квир-ринус, – улыбается он снова. – Хорошо, Квиринус, пыльца амброзии вызывает поллиноз. В комнату я прихожу взвинченная, сажусь на подоконник и прикуриваю сигарету. – Вот так просто? – возмущается кот. – Паршивый вечер, Чарли. – Думаешь, у меня лучше? – кот прыгает ко мне на подоконник.       За окном уже совсем стемнело. Практически ничего не разглядеть. Осень чувствуется лишь в воздухе, чистом, прохладном ночном воздухе. Как жаль, что в этой простирающейся на всю округу темноте, прячутся невидимые сейчас пейзажи этого чудесного времени года. – Что случилось в лаборатории, Сара? – Профессор Снейп теперь работает со мной. Своим сарказмом ставит под сомнение мое понимание работы. Ты бы видел, Чарли, как он себя ведет. Еще эти нападки в сторону Квиррелла. – Задирается? – Ага. – Так давай я пойду с тобой и покажу ему, где раки зимуют. – Покусаешь его? – усмехаюсь я. – Нет, Чарли, мне кажется, что он просто такой человек. – Засранец? – Точно.             И снова утро, уроки пролетают быстро в предвкушении работы в лаборатории. Несмотря на мои слова про то, что присутствие Чарли в лаборатории не обязательно, он отправляется со мной, прося лишь прихватить для него книгу про жмыров.       В лабораторию я никого не зову, для составления уравнений мне никто не нужен. Конечно, мы с Чарли могли бы остаться и в спальне, но в рабочем помещении процесс идет куда быстрее. Не знаю почему (дело привычки).       Обед я пропускаю. Однако кошара голодным оставаться не собирается, поэтому мы отправляемся в наши комнаты, куда заботливые эльфы по моей просьбе приносят кушанья для моего пушистого компаньона. – Слушай, Чарли, насчет выпить. – Тебе влом идти в деревню ради любимого котика? – Нет-нет, что если мы выпьем дома, – он вопросительно смотрит на меня, – в Нью-Йорке. – Старик дал тебе книгу, и мы сваливаем? – Нет, мы едем за антисептический раствором, на выходные. – Тогда купим что-нибудь приличное, я поплачусь у тебя на коленях, а потом мы вернемся сюда с раствором. Вот оно что такое счастье оказывается. Я-то думал это какая-нибудь дурацкая любовь, а оказалось – раствор для трупаков. Когда мы возвращаемся в лабораторию, у моей рабочей доски стоит мистер Снейп. – Профессор? – Ваши расчеты, собираетесь создать электрический заряд силой равный молнии? – Именно так. – Не вижу необходимости. – Опыты Луиджи Гальвани. Моя молния будет заключаться во взаимодействии сероуглерода с закисью азота. – Проще воспользоваться волшебной палочкой. Или вы принципиально собираетесь все усложнить? – Магия, профессор Снейп, не сбалансированная энергия. – Если не уметь ей пользоваться. – Я не позволю вам так разговаривать со мной в моей лаборатории, – говорю я, скрипя зубами от злости. – Уже позволили, – огрызается он и вылетает из кабинета, громко хлопая за собой дверью. И что это было? «Пренебрежение» – вставляет мое подсознание. И к чему это было? «Самоудовлетворение» – снова болтает оно. – И чего же ты его не укусил? – спрашиваю я кота. – Не успел. – Ага. Работать дальше в тот день настроения не было. Зато оставшиеся дни до выходных я не вылезала из лаборатории, чем сильно обижала кота. Затем пришло время отправляться домой. Начертив заветный символ в воздухе, мы с котом переместились прямо в нашу Нью-Йоркскую квартирку. – Господи, наконец-то дома, кидай свои вещи на столик, я так скучал по своей кроватке. Сейчас как раз начнется наша передача.