О — Ориентиры

Через траву, всевозможный мусор и колючую, мать её, проволоку, они выбираются на дорогу. Слава облегчённо выдыхает и достаёт сигарету. – Почему ты от них убежал? – оглядываясь на стройку, спрашивает Мирон. – Это мои друзья, – такой ответ мало что объясняет. – Хочешь, покажу охуенный заброшенный морг? Среагировать на довольно странное, но тем не менее заманчивое предложение Фёдоров не успевает. Звучит стандартный надоедливый рингтон, Слава поджимает губы и выуживает из кармана телефон. Пока он смотрит в экран, на его лице проскальзывает нечто, напоминающее усталость, но на звонок он отвечает бодро. Больше слушает, чем говорит, и по частому повторению типичных "да", "хорошо", "ладно", Мирон делает логичный вывод, что разговаривает он с матерью. После короткого разговора Слава становится совсем понурым и долго смотрит в сторону, не обращая внимания на тлеющую в его руках сигарету. – Мне идти надо, – его улыбка выглядит натянутой. – Там... Всякая семейная херня... – Но ты хотя бы выведешь меня из этих трущоб? – подавляя желание назадавать кучу неуместных вопросов, отшучивается Мирон. – Выведу, – немного увереннее улыбается Слава. – И, может, теперь доверишь мне тайну своего номера? Определённо польщенный вниманием Слава наигранно ломается всю дорогу, но на прощание любезно диктует десять цифр, получает обещание позвонить вечером и сваливает в неизвестном направлении. Мирон провожает коричневую куртку взглядом, опомнившись, стирает с лица улыбку и возвращается домой. Там его ожидает десяток пропущенных от Вани, что нереально напрягает. Не такой он человек, чтобы просто так названивать. Да ещё и на личный номер. Мирон сквозь зубы матерится и звонит сам. – Ты вообще не следишь за тем, что должен делать? – без приветствия начинает Ваня. – Где ты вообще шляешься? – Что случилось? – Мирон решает не уделять времени спору. – Товар у тебя из-под носа уводят, а ты херней занимаешься, – шипит Охра. – Паша тебя на точке уже час ждёт. – Почему не позвонил? – Потому что твоего номера он наизусть не знает. На точку езжай, разберись со всей херней, пока это до Сани не дошло. Мирон, стараясь успокоиться, делает медленный выдох. – Хорошо. – Ничего хорошего, Мирон, – Ваня вздыхает, молчит пару секунд, и, так ничего и не говоря, сбрасывает вызов. – Блядь, – добавить к ситуации больше нечего.

***

На старом складе неизвестного назначения нервозно курящий Паша сидит в кабине Газели. Видя входящего Мирона, он подрывается, спрыгивает на пол и по его разбитому лицу видно, что он собирается оправдываться. – Что произошло? – не обращая на него внимания, Мирон подходит к кузову. – Так я... Я уже Охре говорил, – мямлит Паша, не решаясь подходить ближе. – Типы непонятные тормознули, сказали, что для неместных тут налоги есть, вот... Пожалуйста, я не мог ничего сделать, я... – Заткнись, – дрожащим от злости голосом обрывает Мирон. – Какие типы? Имена, лица, наводки. – У меня семья... – Информацию, сука! – его голос срывается на крик, Паша бледнеет, но не отходит. – Они были в масках, я не... – Если ты не можешь ничего мне дать, зачем ты мне нужен? – максимально спокойно произносит Мирон, не отрывая взгляда от превращенного в кашу лица. Паша нервно сглатывает, круглыми от страха глазами следя за замершей у ремня рукой. Что не говори, а репутация и правда штука полезная. – Не испытывай моё... – Слово, – Паша отмирает и пятится, словно боится того, что только что произнёс. – Они сказали, что они из Слова.

***

Мирон возвращается домой, и все его мысли неотрывно связаны только со Словом. В какой-то момент ему приходит в голову позвонить Славе. Это логично, идея на миллион, ведь в любом случае он знает о тёмных делах города хоть что-то. Идея кажется неплохой ровно до тех пор, пока в трубке не раздаются гудки, и Мирона начинает глушить совесть. Ваня, в общем, прав, все перевозки – его заботы и проблемы, втягивать Славу во все это как минимум подло. А Мирон, хотя и тот ещё мудак, почему-то не хочет так поступать. В данной ситуации, по крайней мере... – Да? – тихий ответ спасает его от неприятных выводов. – Привет, Слава, – Мирон старается сделать тон как можно более нейтральным. – Я обещал позвонить... Он не договаривает, прислушиваясь к всхлипам на той стороне трубки. – Что-то случилось? – осознавать, что все идет по пизде не только у него, как-то печально. Слава отвечает слабым мычанием, судя по всему означающим отрицание. Это сбивает с толку, потому что Мирон уже отвык от нормального человеческого общения. Как там нужно реагировать на чужие проблемы, не завязанные на деньгах? – Ты что-то хотел? – так же тихо спрашивает Слава. – Я... – проебал товар, и было бы неплохо, чтобы ты слил мне немного информации. – Я подумал, что завтра уже суббота, и мы могли бы встретиться. Если ты не занят... Во время этой короткой речи он чувствует себя предельно нелепо и практически выдавливает из себя слова. Слава долго молчит, шмыгает носом и что-то бормочет, явно обращаясь к тому, кто находится рядом. – Не занят, – наконец выдаёт он, судя по голосу уже улыбаясь. Звучит неестественно, но лучше, чем было. – Я могу к твоему дому подойти... – Хорошо. Во сколько? – Ближе к двенадцати, – спустя паузу решает Слава и снова обращается к кому-то ещё. – Ладно. Тогда до завтра? – Да... Да, до завтра, – в динамике происходит короткая возня. – Пока. – Пока, – уже в гудки выдыхает Мирон. Понять, как он пришёл к этому, не представляется возможным. Вся жизнь в одночасье превращается в пресловутый пир во время чумы. Но это ещё что. А вот с так называемым Словом надо что-то делать. Причём в кратчайшие сроки, если он все ещё хочет выбраться из этой дыры. А так как подключать Ресторатора к этой проблеме – не вариант, всегда остаётся план "Б". Мирон отзванивается Охре, скупо пересказывая историю Паши. – Что будешь делать? – немного смягчившись, спрашивает Ваня, и Мирон практически видит, как тот поправляет дурацкий шарф, заменяющий ему балаклаву. – Разберусь. Рестору ни слова. – Я приеду, как только смогу, но Саня... – Саня ничего не узнает, – твёрдо повторяет Мирон. – Пока что. Если не справимся сами, отзвонимся ему. Нехотя Охра все же соглашается, и их дальнейший разговор длится не больше полминуты. Сразу после этого Мирон роется в ящике рабочего стола, находит третий телефон, о существовании которого не подозревает даже Ваня, и набирает по памяти ещё один номер. Звучат три или четыре гудка. – Какие люди, – с беззлобной издевкой тянет хорошо знакомый голос. – Не ждал твоего звонка. – Я тоже, – отрешенно вздыхает Мирон и достает из пачки Винстона странно скрученную сигарету. – Есть дело. – Интригует, – с привычным невыразительным спокойствием усмехается Дима. – Что нужно? – Нужно, чтобы ты все ещё выбивал десять из десяти, – зажигалка щёлкает под снисходительный смех из динамика. – Твое дело в шляпе.