О — Ориентиры

Слава, да, снова не здороваясь, ещё даже не перешагнув порог, за футболку тянет Мирона к себе и целует так, будто хочет выебать через рот. – С днем рождения! – он, наверное, больше всех рад празднику. Самое удивительное, что его настроение, похоже, передаётся со слюной. – Спасибо, – улыбается Мирон. – Заходи...те. Ваня кивает ему из-за Славиной спины, Миша неправильно отдаёт честь – С днюхой. – Чтоб хуй стоял, и деньги были, – добавляет Миша, то ли угорая, то ли правда считая это чем-то стоящим. Справедливости ради, вкупе с ситуацией звучит и правда забавно. – И вам спасибо. – Пацаны! – на шум из кухни выбирается Дима. – Че как? – Путем все. – Заебись. – Ништяк, – они обмениваются рукопожатиями. – Сам как? Мирон даже рад за Диму. Сам он, как и Охра, лёгким характером не отличается. Даже когда врет. А вот Слава с друзьями всегда находится на той же волне похуизма и иронии. – У меня подарок! – объявляет Слава, сияя такой простой и безыскусной улыбкой, что даже не верится, что этот парень меньше месяца назад похоронил мать. А ещё он участвует в жизни Хабаровской опг, пьёт и херачит все, что дымит. И не только. – Идём! Он за руку тянет Мирона в комнату. – Всё-таки решил подарить себя? – им вслед усмехается Дима, не обижаясь на показанный уже из-за угла средний палец. – Если что, сейчас правда не самое удачное... – на всякий случай предупреждает Мирон, пока Слава закрывает за ними дверь. – Это успеем, – Слава так мило выглядит в свитере с кошечками и красными от мороза щеками, что даже это не звучит пошло. Может, день и правда сложится не так плохо. – У меня, это, щас с бабками напряг, так что... Вот. Он роется в карманах джинс и достаёт сложенный листочек. Даже не тетрадный. Мирон разворачивает лист и читает. Написано очень старательно, чтобы все буквы можно было различить. Мирон читает первый, второй и третий раз, смотрит на Славу, не зная, что сказать. – Ты это сам написал? – Сам, – воодушевление исчезает из его голоса, как будто струну порвали. – Не нравится? – Нет, мне... Мне очень нравится. Просто... Я не знал, что ты пишешь стихи. – Это не... Похуй, – трудно сказать, поверил ли Слава похвале, но теперь он выглядит немного растерянным, подбирает нужную эмоцию, чтобы изобразить. Тут, впрочем, никакой интриги. – Мы у Ваниных родителей спиздили какую-то херню, я не знаю, что это, но на вкус просто бомба... – Слав. – Чего? – Мне никогда ничего не писали. А такого красивого даже не говорили. Спасибо. Слава немного неверяще смотрит ему в глаза, опять улыбается и опускает голову, пряча руки в рукавах. Мирон даже не помнит, видел ли он его покрасневшим хотя бы раз до этого. И увидит ли.

***

Поход в бар откладывается "хотя бы до темноты", так что поглощение алкоголя начинается ещё в квартире. К пяти алкоголь начинает разбавляться куревом, и Славе приходит в голову гениальная идея. – Давайте в крокодила. Старики против школоты. – Вам пизда, – предупреждает Мирон. – Хуй там был, – фыркает Ваня. И на удивление он угадывает. Простые понятные слова с лёгкой руки Славы становятся невнятной наркоманской херней, отгадать которую можно только будучи кончем. Славе, наверное, просто больше повезло с друзьями. Хотя как сказать, повезло?.. Игра обрывается так же внезапно, как и началась, и все на той же лёгкой весёлой ноте. – Нет такого слова! – Дима наигранно стучит рюмкой о ковёр: они пьют, сидя на полу. – Есть, – возражает Слава. – Нет. – Да. – Нет. – Да, Вань, скажи! – Есть. Ты, Дима, чушка. Скажешь, тебя нет что ли? – Скажу, что кому-то пизда, – заключает Дима, но даже с места не двигается. – У нас есть ещё пиво? – Пойдём в бар, – внезапно вспоминает Слава и трясёт Мирона за плечо. – Пойдём? Мирон смотрит на него, улыбается и кивает. – Пойдём.

***

В баре не так мало народа, как Мирон ожидал, но все равно проблем с выбором места не возникает. Не возникало бы, если бы Слава не подсел на свою любимую мразотную тему, которая хотя ещё и не переходила границ, но уже начинала бросаться в глаза. – Мне не нравится этот стол. – Почему? – Он чёрный. Ваня и Миша смеются. Им такая манера общения привычнее. – Ладно, какой стол тебе нравится? – Я не могу принимать такое ответственное решение, мне пятнадцать. Мирон вздыхает, одной рукой поднимает на ноги уже успевшего сесть Диму, второй берет Славу за локоть и тянет в другой конец зала. По пути они чуть не роняют пару столиков, но в общем все проходит спокойно. Слава тут же подрывается курить, и после того, как Мирон предлагает сходить на улицу вместе с ним, желающих покурить больше почему-то не находится. Слава уже надевает куртку, когда Миша ловит его за руку и сжимает пальцы, смотря на него снизу вверх. – Слава. – Да? – Предохраняйся, – Слава смотрит на Мирона и подавляет улыбку, кутаясь в воротник свитера. Пацаны ржут. На улице темно и морозно, но в общем довольно хорошо. Лучше, чем внутри здания. – Ну? – вопросительно тянет Слава, беря его за руку свободной рукой. – Предохраняться, так предохраняться, – Слава смеётся и недовольно дёргает его руку. – Ты праздновать не хотел. – Да. – Зря? – Зря, – улыбается Мирон, рассматривая его лицо. – Я тут подумал, может... – Пацаны, вы местные? – Слава машинально отдергивает руку и смотрит Мирону за плечо. К ним подходит небольшая компания, все парни, все немного старше двадцати. Один из них, крупный тип в типичном прикиде пригородной элиты, отделяется от друзей и подходит ближе. – Местные, – отвечает Слава, и Мирон по его глазам видит, как модник-бугай его веселит. – Это хорошо, а то мы с корешами шатаемся тут, думаем, где в городе по рюмахе пропустить. Нашли вот это, а выглядит стремно, – в этом, похоже, солидарны абсолютно все представители человеческой расы. – Место-то тут нормальное, че скажешь? – Че скажу, нормальное, – Слава был в здании около пяти минут. – А если нет, то лучше все равно не найдёте. Бугай-стиляга сипло смеётся. – Вот сразу бы нам кого-то здешнего встретить. Меня Костян звать. – Слава, – Слава мило улыбается, пожимая ему руку. Даже слишком мило. И слишком долго. – Че, Славка, ты парень дельный, я вижу. С нами-то за знакомство выпьешь? – Если нальешь, выпью, че за знакомство не выпить, – Мирон дёргает его за рукав. – Только меня там братаны ждут. – Ну, если свои ждут, чужие лесом идут, – понимающе кивает Костян и мельком осматривает Мирона. – Пересечемся ещё. Он вроде хочет сказать что-то ещё, но Мирон почти за шкирку утаскивает Славу в бар. От греха подальше. И от стиляги этого тоже. Когда они заходят, Слава упирается и ждёт, пока Мирон сам к нему повернётся, с одновременно милой и раздражающей улыбкой смотрит ему в глаза. – Ревнуешь? – Я? – еще чего. – Я никогда не ревную. Вообще так и было. Буквально пару месяцев назад. – Ну как знаешь, – Слава пожимает плечом. Это только начало войны. В какой-то момент Мирон даже хочет остановить его, но гордость не позволяет признать даже такую незначительную вещь. Да и что из-за этого может случиться? Слава, может, и еблан, но не станет же он изменять из принципа. Хотя... – Слав, подожди! – тот уже стоит у стола и что-то увлечённо рассказывает, так что Мирон решает забить на то, о чем сам Слава уже не вспоминает. Заметка из будущего: у Славы память чуть лучше, чем кажется.