О — Ориентиры

На следующий день Слава приходит вмазанным и неразговорчивым. – Садись, – откуда-то из-за отодвинутого шкафа кричит Мирон. Это странно, но не настолько, чтобы запариться. Слава как хороший мальчик падает в кресло и трёт глаза. Ему одновременно очень хорошо и очень плохо. – Чейни бесится, что я так долго с этим... – он лениво взмахивает рукой и только потом вспоминает, что Мирон его не видит. – Короче, я отправляю это или?.. – Я тебя с днем рождения не поздравил, – Мирон наконец выбирается из-за шкафа, но все ещё стоит к нему спиной и возится с чем-то, что прижимает к груди. – Поздравил, – без особого желания возражает Слава. – Значит, поздравляю опять, – заключает Мирон и разворачивается. – С прошедшим. Слава замирает в кресле, глупо смотря на маленький комочек шерсти в его руках. – Она царапается, но не сильно, – Фёдоров подходит ближе, отцепляет все четыре лапки от своей рубашки и протягивает котёнка Славе. – Я на улице её нашел вообще-то... И... Ну... Про тебя почему-то вспомнил. Возьмёшь? Слава осторожно берет котёнка на руки и приближает к лицу, рассматривая. Котенок странного бурого окраса пищит и перебирает лапками, и Слава очень старается держать её как можно аккуратнее. – Если не можешь или не хочешь... – продолжает Мирон, но Слава на него не смотрит. – Спасибо, – почти шепчет он в ответ. – Спасибо... Слава до этого и котят-то в руках никогда не держал, а тут... Это же его теперь? Он вмазался где-то час назад, и, честно, хоть сейчас расплачется. – А как её зовут? – все ещё не совсем веря в происходящее спрашивает Слава, прижимая успокоившегося котёнка к груди. – Я могу сам назвать? Можно? – Конечно, – Мирон медлит и почти невесомо касается его локтя. – Я очень рад, что тебе нравится. – Так классно, Мирош, – почти неосознанно улыбается Слава, гладя пушистую короткую шерстку. – Я всегда кошку себе хотел... Мама не разрешала... А потом... Так охуенно, спасибо тебе... В порыве радости он берет котёнка в одну руку, а второй быстро обнимает Мирона за шею, сминая в пальцах воротник его рубашки. – Хорошо, что мы опять встретились, да? – Слава не хочет этого говорить, просто он упорот. – Хорошо, – тёплая рука гладит его по спине. – Очень хорошо, Слав... *** Прошлым вечером Мирон уходит из офиса злым и пьяным, посылает Виталика нахуй и напоминает, что его учил стрелять Дима Шокк. Идти домой или встречаться с кем-то не хочется, так что Мирон просто блуждает по городу с бутылкой вискаря до глубокой ночи, и наконец садится на ступеньки какого-то подъезда. – Ты пиздец, Слава, – сообщает он темноте перед собой и заливает остатки бухла в рот. – Просто пиздец всей моей жизни... Он не рассчитывает на ответ, МДП не шиза, поэтому когда сбоку раздаётся посторонний звук, Мирон чуть не роняет бутылку. В кружок света выбирается маленькое грязное существо с светящимися в темноте глазками. Мирон ставит бутылку на соседнюю ступеньку и протягивает руку к котёнку. – Иди сюда, киса, – зовёт он, забивая на то, что со стороны выглядит как идиот. Он взрослый человек, может себе позволить. Котенок осторожно подходит ближе, вытягивает шею, обнюхивая его пальцы, но шипит и лезет царапаться, когда Мирон пытается его погладить. – Ты котенок Слава, что ли? – бормочет Фёдоров, двигается ближе и берёт котёнка на руки. – С виду хорошенький такой, а все равно дерешься... Мирон думает о Славе и почти забывает о котенке до тех пор, пока не решает, что пора идти домой. – Ну пока, – прощается он, ставя котёнка на ступеньку, но тот цепляется когтями за его рукав и тихо пищит. Можно быть самым конченым уебаном, однако нелюбовь к котикам – это приговор. – Ты чего, малыш? Я не могу тебя взять, у меня собаки. Котенок кусает его за палец и лезет гладиться под руку. Тут же есть параллель, Мирон не поехал кукухой? – Правда не могу, – оправдывается он, вздыхает, когда котенок начинает мурлыкать. – Ваня тебя тоже не возьмёт... У него уже есть... Котенок, блядь. Мог бы и сказать мне. Котенок ничего не отвечает, сворачивается клубочком у его бедра, прижимаясь к ноге всем своим маленьким тельцем. – Да блядь... – выдыхает Мирон, закрывая лицо рукой. – Куда я тебя дену? Ответа он опять не получает, если не считать мурчание за ответ. Это лето довольно тёплое для Питера, так что навряд ли котенок умрёт от холода, тем более жильцы обычно подкармливают дворовых кошек, но Мирон не хочет об этом думать. У него в мыслях Хабаровск. – Ты ему, наверное, понравишься, – рассуждает он, гладя пушистую спинку. – Он хороший парень... В душе... Дружить будете... Котенок опять молчит. А молчание это знак согласия. *** Слава сидит на полу, смотрит на лежащую рядом ложку и чуть прикрывает глаза. Коха забирается ему на бедро и укладывается там с таким видом, будто она впервые ступила на ранее неизвестную землю. Типа всяких там путешественников... Славе похуй. В нирване нет места мыслям о первооткрывателях, котятах и жидах. И в этом вся ебаная суть.