***
– Беги! – Дима толкает Славу к ближайшей двери. Ебаные несколько секунд, о которых они не знают, то ли идут очень долго, то ли наоборот пролетают в одно мгновение. Дима толкает Славу вперёд, сразу за ним влетает в кладовку, сбивая его с ног, и захлопывает дверь. Закрыть её полностью он не успевает. Земля вздрагивает, взрывная волна распахивает дверь и обдает жаром, опаляя одежду. Будь эта комната прямо перед теликом, их бы серьезно обожгло, а вот до кладовки заряда по счастливой случайности не хватило. Мир утопает в непрерывном высоком писке и начинает плыть перед глазами. Какое-то время Слава просто пытается сориентироваться в пространстве, переворачивается на бок и пытается сесть. – Дим, – он знает, что говорит это, но нихера не слышит и толкает Диму в бедро. – Дим, ты живой?.. Дима... Дышать от дыма становится совсем сложно. Дима – его неслабо приложило о стену – слабо дёргается. Ему опалило рубашку и, наверное, плечо, с той стороны, где дверь была приоткрыта. Слава не видит, насколько все плохо, но мертвые не двигаются, так что все вроде как в порядке. К тому же их ещё не завалило, взрыв был слабым... И точным. Чувак знал, кто и где. Подрывать целый дом ради двух рыл он точно не хотел, и слава, блядь, богу. – Дима! – наконец садясь и отталкивая висящую на одной петле дверь, опять зовёт Слава. – Дим, бля, идём отсюда... Огня, судя по всему не очень много, а вот дыма в подвале собирается просто дохуя. Грудь рвёт почти непрекращающийся кашель. – Дима! Дима слабо дёргает рукой, приоткрывает глаза. Слава кашляет, хватает его за запястье и тянет к себе. – Пойдём! – через кашель сипит он. Кое-как вставая и держась за стену, – он, вроде, не ранен, но его трясёт – Слава поднимает оглушенного Диму на ноги, рассеянно смотрит на кровь у него на затылке и шее и тащит в комнату. Там горит ковёр и немного диван, от дыма практически ничего не видно, поэтому короткий путь до лестницы кажется ебаным квестом. Когда они наконец вываливаются на улицу, Слава спотыкается о порог, запоздало выставляет руку, стараясь не уебать Диму об землю. Наверное, он надышался дымом, потому что голова у него ужасно кружится и каждый вдох царапает горло. Дима с трудом переворачивается на спину, опираясь рукой на нижнюю ступеньку. Слава оборачивается к нему, трёт слезящиеся глаза и около минуты пытается достать из кармана телефон. Какой-то мужик пытается помочь ему встать, но Слава только раздражённо отмахивается от него. – Дим, ты как? – с трудом попадая по кнопкам, спрашивает он. – Как новорожденный, – хрипит Дима и взглядом указывает на телефон: – Кому? – Дэну. – Звони Мирону. Если, конечно, не считаешь, что это все устроил Версус.***
Ни один психолог в мире не может быть настолько талантливым, чтобы классифицировать уровни злости. Может, Мирон просто мало знает психологов, но он, блядь, сейчас убьёт медсестру, слишком уж долго и тщательно осматривающую Славу, просто потому что. Конец предложения. – Съебись, – шипит он, и девушка испуганно шарахается в сторону и быстро уходит из кабинета. Слава, сидя на шатающейся скамейке, поднимает голову. Мирон делает шаг вперёд и прижимает его к себе, гладит по пыльным опаленным волосам. – Убей его, убей его нахер, – шепчет Карелин ему в грудь. – Блядь, просто пристрели его... – Обещаю, Слав, – тихо отвечает Мирон, – убью.