Пятый грядет

      Все в Ордене привыкли, что у Игоря всегда есть ответ на любой вопрос. Он же глава, он всегда должен знать, что делать. Это рядовые охотники могут растеряться, испугаться, а глава всегда должен сохранять ясную голову, отдавать приказы, исправлять ситуацию. Но сейчас Игорь совсем не знает, что ему делать. Он знал, что это когда-нибудь случится. Что однажды его же люди пойдут против него. Но не ожидал, что это случится так скоро.       Проблемы начались давно. Орден уже давно был расколот. Просто сам Игорь узнал об этом, лишь когда пришёл к власти. Пришел и тут же пожалел, что во всё это ввязался. Но у него не было выбора. Если бы он отказался, оставил свой пост, то кто знает, кто пришёл бы на его место? Он не мог допустить кровопролития, геноцида, который хотели устроить некоторые из охотников. И он продолжал сражаться. Сразу на два фронта. Пытался защищать людей от нечисти, а нечисть от людей. И ему казалось, что всё получается. И внезапно всё полетело к чертям.       Игорь не знает, кому он может доверять. В Ордене есть лишь несколько человек, в которых он не сомневается. Кокорин, который так неудачно побежал спасать диббука. Кузяев, который всё ещё лечит свои ноги и не появляется в особняке уже несколько месяцев. Смолов, который безусловно хорош в бою, но сейчас больше переживает о Миранчуках и Кокорине, и бросится спасать их, как только его позовут, забыв об Ордене. И Дзюба, который появился в городе совсем недавно и которому совсем не стоило бы доверять… но Игорь доверяет. Потому что Дзюба простой и открытый. Он не скрывает своих эмоций, не пытается врать и плести интриги. Он честно признает, что запутался, но не отступает, не ищет простых путей. И почему-то Игорь уверен – Дзюба не предаст.       И сейчас только Артём, кажется, не теряет присутствия духа. Легко принимает решение и отправляется в самое пекло, спасать их химика. А Игорь с отчаянием думает о том, что он совсем не уверен в Смольникове. Тот всегда остро высказывался по поводу нечисти, осуждал мягкотелость Игоря. Что, если он присоединился к предателям? И тогда Игорь отпускает Артёма на смерть. Впрочем, если Смольников сменил сторону, то у предателей уже есть сыворотка. И тогда они всё равно умрут все.       Игорь остаётся в кабинете с двумя молодыми жрецами. Магнуссон, хмурый боевой жрец, что всем своим видом показывает, как ему здесь неуютно. И всё же сейчас он стоит у двери, готовый отразить любую атаку. Готовый защищать сыворотку и главу. И Саша, совсем юный парнишка, с недоверчивым взглядом, что бросился спасать охотников, не думая о собственной жизни. Доверился Артёму, ничего о том не зная, потому что хотел спасти их всех. Удивительный человек. Игорь смотрит на него и понимает, что не ошибался, когда раз за разом отвечал отказом на предложения убить всех жрецов сейчас, когда они так ослаблены. Какая к чёрту разница, кому кто поклоняется? У жрецов есть их Боги, а охотники признают только силу. Но в итоге они же служат одной и той же цели. И те, и другие пытаются просто спасти людей.       А потом всё идет совсем не по плану. Не то чтобы у Игоря вообще был какой-то убедительный план. Он просто ждёт возвращения Дзюбы и Смолова. А дальше они все вместе будут решать, как же им спасать свои шкуры и жизни тех охотников, что остались верны главе. Но Саша вдруг решает иначе и выбегает из кабинета, бросается куда-то по коридору. А за ним, конечно, бежит и его напарник, оставляя Игоря одного. А Акинфеев просто не может отправиться догонять этих двоих сейчас. Потому что у него за спиной самое страшное оружие охотников и он ясно осознает, что должен отдать жизнь, но не позволить предателям заполучить его.       Время тянется невыносимо медленно. Где-то в коридоре время от времени раздаются выстрелы, слышаться какие-то крики. Кабинет заполняется дымом, в воздухе висит удушающий запах гари. Особняк горит, и Игорь всё яснее осознает, что здание нужно покидать. Но Дзюба всё ещё не возвращается, жрецы тоже пропали и поэтому Игорю остается лишь одно: нервно мерить шагами кабинет, в надежде, что у них всё закончится хорошо. Как же он ненавидит эту беспомощность! Как же ему хочется взять сейчас в руки пистолет и отправиться туда, в гущу событий. Помогать своим людям, а не отсиживаться за их спинами. Но он не может.       А потом всё снова летит к чертям, потому что дверь кабинета распахивается. Игорю стоило бы закрыть её, но он надеялся, что внезапно сбежавшие жрецы всё же вернутся, и поплатился за это. И сейчас к нему врываются сразу два охотника. Он знает всех в Ордене. Кого-то лучше, кого-то хуже. С некоторыми, как, например, с Кокориным, он рядом рос, с некоторыми, как со Смольниковым, сошёлся уже став главой. А были те, про кого он знал разве что имена. Эти двое были именно из таких. Игорь помнил, что один из этих двоих появился в Ордене после того, как его девушку убил полуденный. Про второго в его памяти не нашлось совсем ничего. Но оба определенно были предателями. Дула двух пистолетов, смотрящих сейчас на Игоря, намекали на это. — Вы за мной или за сывороткой? — спокойно спрашивает Акинфеев. Смерти он не боится. Он уже давно мёртв и продолжает функционировать лишь потому что должен Ордену и некоторым людям в нём.       Один из охотников, тот что помоложе, выглядит растерянным этим вопросом. Кажется, ему в голову не приходила мысль об убийстве главы. Может, он ещё не потерян? Наверное, будь у Игоря чуть больше времени, он смог бы убедить этого парня, что не всё нужно решать пальбой. Вот только он не заметил этого парня, не поговорил с ним и теперь кто-то поплатится за это жизнью… — Мы не тронем тебя, если ты просто позволишь забрать нам сыворотку, — говорит второй, тот, что постарше. У него взгляд холодный, и Игорь понимает: этот убьёт его без каких-либо сомнений. — Забирайте, — Акинфеев пожимает плечами и отходит в сторону, позволяя предателям пройти к сейфу. — Код?       Тот что постарше, опускается перед сейфом на колени. Игорь выдыхает и начинает называть код. Мужчина кладет пистолет на пол и в этот момент Акинфеев начинает действовать. Он выхватывает собственное оружие в одно мгновение, быстрее, чем эти двое успевают что-то понять. Они в самом деле считали его мягкотелым, трусливым и беспомощным, раз позволили себе повернуться к нему спиной. А может, они просто были глупцами.       Акинфеев не любит убивать. И особенно он не любит убивать людей. Своих подчинённых, тех, кого он должен оберегать. Но он глава. Он умеет принимать тяжёлые решения. Он может убить двоих и спасти десяток жизней. А может позволить им забрать сыворотку и винить себя в этом всю жизнь. И поэтому он стреляет.       Первым Акинфеев стреляет в того самого молодого паренька. Он стоит ближе, у него оружие и он сейчас опаснее. Так что Игорь не медлит. Пуля входит в голову парню. Он успевает обернуться, и Игорь видит его растерянный взгляд. Парень даже не понимает, что случилось. Может, это и к лучшему.       Со вторым сложнее. Он тут же бросается к своему пистолету, что так по-глупому выпустил из рук. Но Акинфеев быстрее. Он стреляет, в противника, но мажет, попадает куда-то в плечо. Мужчина тут же здраво оценивает ситуацию и прячется от новых выстрелов за столом. Ситуация, кажется, на стороне Игоря. У него пистолет, а противник безоружен. Вот только за его спиной распахнутая дверь, в которую в любой момент могут ворваться противники. А ещё… на полу медленно растекается лужа крови, что вытекает из раны на голове первого погибшего.       И Игорь чувствует, как внутри у него всё сжимается. Перед глазами вспыхивают воспоминания. Окровавленные руки, алые следы на полу, перемазанный нож у ног. Широко распахнутые глаза дочери. Искажённое ужасом лицо жены. Собственный нечеловеческий вой. Акинфеев чувствует, как его начинает трясти. Пальцы разжимаются и пистолет падает на пол.       А в следующее мгновение в него врезается тяжёлое тело. Придавливает к полу, сдавливает горло. Игорь видит, что противник тянется за ножом, что хранится в ножнах на ноге. И понимает, что сейчас его просто убьют. Он ненавидит ножи. Не может на них смотреть. Он даже не готовит себе больше сам, потому что просто не может видеть в своём доме то, что убило его семью. Но в голове бьётся мысль о том, что если он сейчас умрёт, то противники получат сыворотку. И он тянется вперёд, отчего пальцы на шее сжимаются ещё сильнее и успевает первым схватиться за рукоятку. А потом бьёт. Раз, второй, третий. Вгоняет лезвие в тело противника, до тех пор, пока тяжелое тело не опускается на него, придавливая к земле.       Горячая, липкая кровь пропитывает его одежду. В нос бьёт отвратительный запах меди. Игорь чувствует, что задыхается. Из последних сил он сталкивает с себя тело. Отползает от него в сторону, прижимается к стене и закрывает глаза. — Игорь!       Акинфеев заставляет себя открыть глаза. Он видит Артёма, запыхавшегося, растрёпанного. По его пальцам стекает кровь, падает на ковёр и впитывается в тот, расплываясь алыми пятнами. Кровь. Кровь. Кровь. Перед глазами всё плывет. Он не видит ничего, кроме ярких алых пятен. Откуда у Дзюбы кровь? Его ранили? Он убил кого-то? Что случилось? В голове всё путается, Игорь всё никак не может взять себя в руки. Он прижимается к стене ещё сильнее, в надежде слиться с ней, просто раствориться.       А потом он вдруг чувствует боль. Голова дёргается и Игорь с удивлением понимает, что Дзюба его ударил. — Помогло? — хрипло спрашивает мужчина.       Игорь хочет было что-то ответить, а потом вдруг ощущает что-то липкое на своём лице. И это может быть лишь одно: кровь. Он тут же с остервенением начинает тереть лицо, в отчаянной попытке то ли вытереть кровь, то ли содрать с себя кожу. — Не помогло, — доносится до него откуда-то издалека.       А потом его хватают за руку, тянут на себя, вынуждая встать. И в следующее мгновение заключают в тёплые объятия. Мужчина чувствует что-то тёплое на своих губах и только через пару мгновений понимает, что его целуют. Медленно, нежно, заботливо. Так, что голова начинает кружиться. Но уже не от паники. Игорь с силой цепляется за плечи охотника, пытаясь выплыть из тёмных вод паники. — Кхе-кхе. Простите, но у нас тут локальная война. Пососётесь в другое время, ладно?       Голос Смолова возвращает их обоих в реальность. Тёплые объятия разрываются, но Игорь чувствует ладонь Артёма в своей ладони. — Не открывай глаза, хорошо? — просит его Дзюба. — Я тебе помогу.       И они будут будто слепец и его поводырь. Игорь ступает осторожно, помня, что где-то на полу всё ещё лежат два тела. Помня, что по дорогому паркету расплываются лужи крови. Артём идёт рядом, поддерживает его, направляет. Путь из кабинета оказывается невероятно долгим. Но вот наконец слышится звук закрываемой двери. — Подожди, — мягко просит Дзюба и отпускает его руку. Шуршит чем-то в стороне, потом проводит рукой по щеке Игоря. — Открывай глаза.       Рука у Артёма туго перемотана каким-то куском ткани. Тёмным, чтобы не было видно крови. Артём всё предусмотрел. И Игорю становится безумно стыдно. Он глава, он должен справляться со всем, направлять всех, помогать. А он развалился после первого же боя, стал обузой. — Ты в порядке? — обеспокоенно спрашивает Артём. Смолов рядом только хмурится. — Да, — коротко кивает Игорь и наконец берёт себя в руки. — Что случилось? — Смольников мёртв, — отвечает Артем угрюмо. — А мы наткнулись на парочку предателей. Была потасовка, меня немного поцарапали. В остальном всё нормально.       Значит, Смольников всё же не был предателем. Он сохранил верность своему главе. И умер за это. Игорь с силой сжимает руки в кулаки. Сколько уже человек умерло сегодня? И виноват в этом лишь он один! Он должен был действовать жёстче. Должен был пресечь разговоры, задавить восстание в самом зародыше. Может, даже убить тех, кого переубедить не получилось. А он надеялся, что эту проблему можно решить разговорами. И поплатился за это. Но не своей жизнью. А жизнями тех, кто был ему предан. — Где жрецы? — Я не знаю. Они убежали сразу же, как вы ушли. Я не успел их остановить. Нужно их найти… — У нас нет времени, — хмуро отвечает Смолов. — Всё здание горит. Ещё немного, и мы не сможем отсюда выйти.       Игорь смотрит на Федю пару мгновений, а потом кивает. Нужно принимать жестокое решение. Оставить умирать двух хороших, в общем-то, парней, чтобы выжить самим и попытаться хоть как-то исправить ситуацию.       Они не собираются искать жрецов. Но находят их, когда находятся уже совсем близко от выхода из особняка. Вначале Игорь чувствует невероятный жар. Воздух накален до предела и это не метафора. А потом он видит обоих жрецов. Сашу, напуганного, растерянного, рвущегося вперед. И Магнуссона. Безнадёжно мёртвого. Всё его тело покрыто ужасающими ожогами. От одежды, белоснежных волос, хмурого взгляда не осталось и следа. Есть только безобразное тело, больше напоминающее кусок мяса, чем человека. И все же Игорь почему-то уверен – это Магнуссон. Потому что Саша дико кричит и рвётся в пламя. А Артём отпускает руку Игоря и бросается вперед, хватает парня, дёргает на себя. Саша будто не видит, не чувствует этого. Он продолжает рваться вперёд. А пламя тянет к нему свои жадные руки. Артём перехватывает Сашу за живот, тянет на себя, пытается удержать. — Успокойся, парень. Его уже не спасти. — Я помогу ему! Я исцелю! Я спасу! — отчаянно выкрикивает Саша.       Игорь знает, на что способны жрецы. Они умеют творить чудеса. Но мёртвых они не воскрешают. А Магнуссон определенно мёртв. Просто юный жрец не хочет этого видеть.       Это же понимает и Артём. Поэтому молча закидывает извивающегося парня на плечо. Тот бьёт его по спине, пытается вырваться. Дзюба держит крепко и в какой-то момент силы покидают Сашу. Он повисает на Артёме безвольным мешком. — Куда теперь? — устало спрашивает Артём. Кажется, две предотвращенные истерики за день лишили сил даже такого полного энергии человека. — Здесь мы не выйдем.       Игорь смотрит на пламя и понимает, что Артём прав. Огонь захватывает всё больше пространства, и они точно не пройдут к выходу этим путём. А сзади их ждут противники и пули. Туда им тоже нельзя. — К окну, — неожиданно командует Смолов.       Они находятся на пятом этаже и прыгать отсюда равнозначно смерти. Если только у вас нет крыльев. Смолов делает пару взмахов материализовавшимися крыльями и по коридору проходит легкий ветер. Игорь открывает окно и с опаской смотрит вниз. Хватит ли у сильфа сил удержать в воздухе не только себя, но еще и груз? — Давай мелкого.       У Саши совершенно пустой, бессмысленный взгляд. Он будто даже не замечает того, как его передают с рук на руки. Артём держит парня совсем легко, будто тот ничего не весит. А вот лицо Феди едва заметно искажается. Он явно слабее Артёма и такой груз даётся ему с трудом. А ведь жрец точно самый лёгкий из них троих.       Смолов встаёт на подоконник вместе с Сашей, распахивает крылья и делает шаг вниз. Пару мгновений они просто падают, и Игорю кажется, что эти двое просто расшибутся. А потом он чувствует мощный поток ветра, бьющий в лицо, и падение замедляется. Смолов мягко опускается на землю, отпускает Сашу и вновь взмахивает крыльями, поднимаясь наверх. — Теперь Игорь, — решает почему-то Артём. Акинфеев мог бы поспорить, но… у него нет сил. И поэтому он молча кивает и обхватывает Смолова за талию.       Это страшно. Они падают, и кажется, что это длится вечность. А потом по ногам с силой бьёт ветер, из лёгких выбивается весь воздух и перед глазами темнеет. А через мгновение Игорь чувствует землю под своими ногами.       Смолов выглядит плохо. Он и раньше-то не казался человеком, полным сил. Скорее всего, ему уже пришлось использовать стихию в сражении. А сейчас он вообще будто бы с трудом держится на ногах. А наверху остался ещё Артём. Смолов даёт себе пару секунд, чтобы отдышаться, а после вновь взмахивает крыльями.       Третий спуск начинается так же, как первые два. Падение, поток ветра и уже медленный полёт вниз. А потом Смолов вдруг начинает дико махать крыльями, но полёт всё ускоряется и вновь напоминает падение. В последний момент он всё же берет силы под контроль. Они падают на землю, но на скорости не достаточно большой для серьёзных увечий. Хотя Артём и шипит, потирая раненную руку. А Смолов и вовсе просто лежит на земле, молча пялясь на небо. Сил у него явно больше не осталось.       А Акинфеев молча смотрит на особняк. Который сейчас пылает, исходит дымом и погибает. Это место было крепостью охотников долгие столетия. Никто не мог захватить его. А потом Игорь всё испортил. Он запомнится истории как тот глава, который лишился всего. Семьи, особняка… Ордена. Он понимает, что сейчас в этом доме умирают все. И предатели, и те, кто остались ему верны. Ордена больше нет. Остались лишь они трое, Кузяев, да Кокорин, который сейчас находится неизвестно где.       Смолов тяжело поднимается на ноги. Игорь подставляет ему плечо, и Федя наваливается на него. Артём подхватывает всё ещё безучастного Сашу. Так они и уходят в сторону от догорающего особняка. Это конец. Полное поражение.       Сил у них хватает ненадолго. Они отходят на пару десятков метров и просто падают на землю. Дзюба тянется за телефоном и пытается вызвать такси. Скоро здесь будет полиция, пожарные, скорая. Всё это им совсем не нужно. В особняке слишком много оружия, слишком много того, чего там быть не должно. Раньше у полиции просто не было входа туда. А теперь… а теперь они точно захотят задать пару вопросов тому, кому по бумагам принадлежит это место. А Игорю сейчас никак нельзя в тюрьму. Ему нужно… что нужно? Разве можно исправить то, что случилось? — Саша не поднимает, — с отчаянием говорит Смолов.       Пока Игорь погрузился в свои мысли, он уже успел достать телефон и с десяток раз набрать номер Кокорина. И трубка каждый раз выдает лишь долгие гудки. — Вряд ли ему сейчас хуже, чем нам, — пожимает плечами Игорь. — Его ведь не было в особняке, наверняка, всё хорошо. — Да, наверное, — тихо отвечает Смолов, — просто я пере…       А потом он просто пропадает, так и не закончив свои слова.