Эпоха Закатного солнца

      В маленькой комнате в чаще леса Сов, что расположился близ Кэр-Паравела, царила атмосфера таинственности и загадочности. Потолки в той избе были не высокие, потому Лилиандиль приходилось нагибаться при входе и выходе, а все остальное время сидеть и наблюдать за мудростью, о которой говаривали нарнийцы. Дочь Раманду, охваченная страшным недугом, а точнее чувствами, которые ей были чужды до дня, когда на пороге их дома появилась эльфийка, решила обратиться к сказителю, мудрецу и колдуну. Это был небольшого роста старик, чуть выше обычного гнома, с густой седой бородой, на которой были завязаны несколько узелков, и широкополой шляпой. Назвал он себя Торном, сыном Бьёффа, чей род обитал долгое время на одиноких островах и изучал магию.       Старик прихрамывая прошелся по своему дому и зажег все свечи, что у него имелись, то ли для того чтобы видеть свою гостью, то ли для большего антуража. На столе перед Лилиандиль стояла деревянная чаша с запаренными травами, эту смесь ей предложили выпить для пущего успокоения, так как гадание на костях не терпит напряженности.       Полная тишина воцарилась, как только королева выпила отвар, голова ее стала пустой, что было на руку волшебнику Торну. В чашу, из которой пила его гостья, старик скинул кости с вырезанными на них символами, закрыл верх чаши рукой и начал перемешивать. Звук стучащих костей заполнил комнату, тени начали плясать по комнате, а сам волшебник стал издавать звуки, похожие не то на мычание, не то на вой волков. Королева внимательно смотрела на старика, будто завороженная, а тело ее стало вдруг таким мягким и легким, хоть ложись и плыви по воздуху.       Колдун выбросил карты на стол и стал разглядывать рисунки, задумчиво потирая бороду. Сел он напротив Лилиандиль и посмотрел ей в глаза, как ни один подданный не смеет смотреть, как не смотрит уже давно Каспиан, глубоко, заглядывая в самые дальние уголки души. Читать как книгу раскрытую, что не удавалось уже больше никому.       По спине королевы пробежался холодок неприятный, и страх окутал. Хотелось знать поскорее ответы на свои вопросы, но Торн медлил. Глаза его так и не отрывались от королевы, и, кажется, даже не моргали. А потом он резко прекратил издавать любые звуки.       — Ваш сын станет известным человеком, — заговорил старик, от чего тень облегчения пробежалась в мыслях Лилиандиль, и легкая улыбка коснулась ее губ. — Но Вы не увидите этого. — Торн прошелся пальцами поверх костей, бегло указывая на выпавший расклад. — Вас убьет женщина, — колдун делал недолгие паузы, будто информация к нему поступала откуда-то извне с задержками, или же, чтобы нагнать больше страха, — воительница не с этих земель. У нее имеется волшебный рог.       В мыслях сразу представился образ ее будущей убийцы. Стройная девушка с темными волнистыми волосами, пришедшая не то, чтобы с других земель, а с другого мира.       Лилиандиль сразу поняла, что ее убьет никто иная, как Сьюзен, королева Великодушная. Тем более, что все в Нарнии знали, кому принадлежит волшебный рог.       — А мой муж? — поспешно спросила девушка, в глазах ее застыла мольба, чтобы старик сказал то, что хочется ей услышать, а не правду.       — Ваш муж, возможно, проживет долгую жизнь, — ответил Торн без тени сомнения.       — Возможно?!       Старик почесал свою бороду задумчиво.       — Вижу, война скоро будет, не такая как обычно. — Заговорил волшебник, — Исход ее не ясен мне.       Лилиандиль вспомнила сразу все, что слышала в Кэр-Паравеле от Тиарет и Каспиана, о том, что приходит эпоха Закатного солнца, и только от каеля и наеллен зависит, выживет ли весь мир. Как-то не спокойно стало сразу, потому, как раньше все слова иностранных гостей воспринимались легко и шуточно. Казалось, что все это игра, как обычно для мальчишек, где Каспиан все равно выйдет победителем. Как и всегда. Но сейчас ощущения были странными, осознание вдруг пришло, и паника поселилась внутри.       — Еще один вопрос, — заговорила девушка. — Кто такой каель?       Глаза старика округлились от удивления. Давно уже он не слышал этого слова, да и в Нарнии о нём никто не знал никогда. Собрал тут же старик кости обратно в чашу и вновь перемешал их, после чего выбросил на стол.       — Каель это спаситель, — ответил коротко Торн, пробегаясь взглядом по новому раскладу. — Существовала легенда о спасителе, который светящимся мечом разгонит тьму. Но эта легенда принадлежит не этим землям.       Старик замолчал и стал внимательно рассматривать кости. Вывалились они на стол странным полукругом, ничего необычного для того, кто не умеет читать знаки, но не для колдуна.       — Каель среди вас, и это все, что я могу Вам сказать. Уходите.       Лилиандиль посмотрела с удивлением на колдуна, она хотела было возмутиться, но не стала. Покинула королева лачугу волшебника, когда уже стемнело. Звезды светили необычайно тускло, что не укрылось от взора девушки. И мысли ее вновь заполнило предсказание, что умрет она от руки Сьюзен.       Да, конечно, Торн не называл имени, но Лилиандиль точно знала, потому что больше некому было желать ее смерти. Она понимала, что королева Великодушная все еще влюблена в Каспиана, не важно, сколько лет прошло или пройдет еще, она будет. Почему бы не убить королеву и занять ее место подле короля? Любой бы поступил так, кроме самой Лилиандиль.       Дочь Раманду вернулась в замок среди ночи, бесшумно прошмыгнула в комнату к супругу и уснула, стараясь выкинуть плохие мысли из головы.       За завтраком их сидело несколько человек. Во главе стола, как и всегда, восседал Каспиан, по левую его руку — Лилиандиль, по правую — Меон, а дальше расположились Сьюзен и несколько близких подданных.       — Королева Сьюзен, — обратилась вежливо Лилиандиль, — чем Вы собираетесь заниматься у нас?       — Дорогая, Сьюзен наш гость, ей не обязательно чем-то заниматься, — тут же тихо ответил Каспиан, чуть наклонившись к жене.       — Нет, Ваша супруга права, — согласно кивнула Великодушная, — Я должна быть полезной, пока нахожусь в вашем доме.       — Глупости, это перво-наперво твой дом! — возмутился Каспиан. — И, пожалуйста, называйте друг друга по именам, слишком много королей и королев вокруг.       Воцарилось молчание, только Меон улыбался сам себе на уме.       — Так чем я могу быть полезна, Лилиандиль? — поинтересовалась Сьюзен, нарушая тишину.       Ей самой не хотелось сидеть в четырех стенах своей комнаты, пока братья и сестра разъезжают по важным заданиям. Ей все еще не понятно было, почему Питер не удосужился взять ее с собой, хотя он четко сказал, что Великодушная должна следить за Кэр-Паравелом. В этом был весь Питер, он не доверял Каспиану, учитывая, что спас его от Мираза.       Не хотелось ей так же прозябать в библиотеке или на тренировочном поле, потому как руки все изошлись мозолями от оружия, а голова перестала воспринимать любую информацию, что запечатлена на бумаге.       — Я бы хотела пригласить тебя на прогулку, Сьюзен, — проговорила учтиво королева, чем вызвала удивление не только у Певенси, но и у всех присутствующих, особенно у Каспиана. — Видишь ли, я была несколько невежлива по отношению к тебе, так как ты гостишь у нас уже больше месяца, а мы так и не установили контакт.       — Я приму за честь сопроводить тебя на прогулке, — кротко ответила Сьюзен.       Пока она не совсем понимала, кто кому должен кланяться, какие ранги у них обеих. По идее Сьюзен и старше, и королевой стала раньше. Но Лилиандиль звезда, мало ли, сколько лет живут эти небесные создания.       Завтрак продолжился за короткими разговорами обо всем и ни о чем одновременно. Лилиандиль учтиво узнавала у всех присутствующих, как им по вкусу приходится еда и погода, Каспиан же переговаривался о сборах в военный поход, который был запланирован на ближайшее время, а Сьюзен смеялась над шутками десницы короля. Идиллию нарушил появившийся сатир с докладом, после которого Каспиан поспешно прекратил свою трапезу и исчез, оставив всех в недоумении.       Каспиан бегом спускался по лестницам, перепрыгивая ступени и чуть ли не падая. В парадном холле его ожидал мужчина с длинными серебряными волосами и слегка острыми ушами, то был Иссорин. Король Нарнии буквально влетел в гостя и с радостью обнял его, постучав по-дружески по плечу.       — Я рад тебя видеть вновь, мой друг! — Воскликнул Каспиан.       Не так много времени прошло с тех пор, как лоддроу покинул Кэр-Паравел, но почему-то тельмаринца тронуло до глубины души, что вновь он видит посла Дориата у себя дома. Однако радость его тут же сменилась серьезностью и даже тревожностью.       — На Дориат напали, — проговорил мрачно лоддроу. — Херре просит Ваше Величество прислать свои войска как можно скорее.       Лицо Каспиана в тот момент сильно повзрослело, из веселого короля он вдруг превратился в мудрого правителя, что взвешивает каждое за и против в своей голове, прежде чем вынести вердикт. Он и без того собирал своих воинов для похода, но не был готов делать это немедленно, надеялся, что у них еще есть какое-то время на подготовку. Только время шло на минуты, и решения должны были быть приняты стремительно и без сомнений.       — Мы выдвинем войска. Вы узнали, кто стоит за всем этим? — тут же поинтересовался Каспиан, на что ему показали запечатанный сверток.       — Мой путь лежит в Валинор, только они смогут расшифровать эти письмена, тогда мы и узнаем.       — Хорошо. — Коротко кивнул нарнийский король, — Поспеши, наши жизни в твоих руках.       — Посол! — дружелюбно воскликнула Сьюзен, спускаясь по лестнице. Лицо ее просияло как тысяча алмазов, а улыбка растянулась от уха до уха. Сью нравилась компания Иссорина, за то время пока он был в Кэр-Паравеле, он научил королеву некоторым примочкам с луком, каких она не знала. Да и поговорить с ним было о чем. — Как я рада Вас видеть! Надолго?       — К сожалению, Ваше Величество, я только проездом, — вежливо поклонился Иссорин, подметив как изменился взгляд Каспиана, стоящего рядом.       — Я же просила, зовите меня просто Сьюзен, — улыбнулась благосклонно девушка, — И куда Вы держите путь?       — Он едет в Валинор и очень торопится, — тут же включился в разговор Каспиан.       — Валинор? Что ж, не буду Вас задерживать, хорошей дороги! — Сьюзен одарила еще раз Иссорина солнечной улыбкой и скрылась из виду.       Каспиан и посол из лоддроу коротко распрощались, и разошлись в разные стороны: Иссорин поскакал на свежем коне в страну эльфов, Каспиан же пошел одевать доспехи. Король был готов выезжать уже через час, когда на нем закрепили железные наплечники. Лилиандиль поймала мужа почти у самых ворот, расстроенная тем, что ему приходится покинуть Кэр-Паравел так скоро. — Милая моя, ты остаешься не одна, — поцеловав на прощание супругу, сказал Каспиан, — Сьюзен поможет тебе разделить бремя правления, пока меня не будет. Слова эти резанули глубоко и сильно, Лилиандиль захотелось тут же влепить пощечину Каспиану, потому как в каждом их разговоре присутствовала эта чужачка. И каждый взгляд в сторону Певенси неоднозначный видела звезда, потому как преследовать ее начала паранойя. И если бы Каспиан только знал, что Сьюзен станет той, кто убьет королеву, то не говорил бы так!