День, когда я влюбился без памяти, — день начала моего рабства длиною в жизнь. Салман Рушди. «Земля под ее ногами»
— Рома, Рома! — Зобнин открыл глаза, всё еще не понимая, где он, и почему голос Дзюбы такой громкий и обеспокоенный. — Что? — подал хриплый голос после сна парень, поднимаясь с кровати. — Что случилось? — Ничего, — улыбнулся Артём. — Дзюба, — тихо, но достаточно раздражённо произнёс Рома, — если ты меня просто так разбудил, я тебя убью. — Да, шучу я, шучу, — Артём плюхнулся на кровать к Игорю Акинфееву, который, как ни в чем не бывало, видел сейчас третий сон, — тебя Черчесов вызывает к себе. — Зачем? — не понял Рома, по ходу натягивая штаны и футболку. — Зачем он меня позвал? Но Артём, конечно, его уже не слышал, потому что пытался задушить Акинфеева одеялом. Тот начал сопротивляться, но смотреть на это воплощение любви дольше Зобнин не мог, поскольку, если Черчесов и правда вызвал его к себе, то опаздывать было себе дороже. Уже через пять минут он постучался в кабинет к тренеру: — Можно? — Да, Рома, заходи, — Станислав Саламович отложил какие-то бумаги и жестом пригласил Зобнина сесть на маленький диванчик. — Как твоё колено? — Черчесов сел напротив Ромы, смотря прямо в глаза. — В порядке, — улыбнулся Рома, начиная краснеть. Ну конечно же он врал. Колено, перенёсшее тяжелейшую операцию и испытывающее постоянные нагрузки, не могло не болеть. Конечно, когда Рома оставался в относительно спокойном состоянии, лежал на диване, например, играя в FIFA, оно переставало болеть. Но как только парень выходил на поле, появлялись эти неприятные щелчки и сопутствующая им колющая боль. По выражению лица Зобнина было сложно сказать, что тот испытывал. Конечно, Рома закусывал губу и продолжал наматывать уже не первый километр на сегодняшней тренировке. Но как Черчесов узнал об этом? Неужели заметил? — А мне не кажется, что в порядке, — ухмыльнулся тренер, несильно хлопнув Рому по колену. Тот моментально выдал себя недовольным шипением и руками, которые схватились за повреждённое место. — Мне в бою раненые не нужны, — прикрикнул Черчесов, — либо лечишься. Либо — «Прощай, Сборная». Рома вяло кивнул. — Я не услышал ответа? Понял? — Понял, — Зобнин поднялся с диванчика, — а кто вам сказал? — Не твоего ума дела, — Черчесов снова сел за стол, раскладывая бумаги по папкам, — если сейчас же не дойдёшь до медпункта, на поле больше вообще не выйдешь! Марш!***
Подойдя к медицинскому центру, парень тихо зашёл в коридор, где находились различные кабинеты. В один из кабинетов была немного приоткрыта двери и Рома даже бы не обратил внимания на это, если бы не знакомый голос, доносившийся из него. Зобнин остановился и прислушался. «Точно, это точно Илья». Рома вовремя успел отскочить и дверь кабинета распахнулась. — Тогда завтра в 8:00, — услышал Рома голос психолога команды. — До завтра, — бросил Илья и пошёл к противоположному выходу из центра. Рома судорожно выдохнул благодаря всех Богов, что Кутепов не поймал его за подслушиванием. — Рома? — голос выдернул парня из своих мыслей. Мужчина, который вышел из кабинета смотрел на Зобнина с неким вопросом. — Ой, здравствуйте, — футболист протянул ладонь для рукопожатия. — Ты ко мне? — Эм, нет, нет, я… — Рома оглянулся. — У Вас было занято и я… — Ты можешь прийти в любое время, помнишь? — Да, спасибо, — футболист натянуто улыбнулся и пошел в кабинет физиотерапевта, — я как-нибудь зайду. — Не затягивай, — услышал Рома вслед.***
— Ты чего так долго? — воскликнул Дзюба, когда Зобнин зашёл в комнату. — Мы уже заждались! — Ну наконец, — Акинфеев, по-прежнему лежавший у себя в кровати под одеялом, высунул голову из-под одеяла, — выгони его. — Почему я? — удивился Зобнин. — Потому что он твою кровать занял, а не мою! — Можем это исправить, — как-то уж слишком двусмысленно улыбнулся Артём. — Ну всё, — Игорь снова закрылся одеялом, пряча покрасневшее от пошлых шуточек Артёма, лицо. — Артём, можешь оставаться на моей кровати столько, сколько потребуется, — улыбнулся Рома, — Илья не заходил? — Нет, — Артём пожал плечами, — Игооорь. — Ааа, — закричал Акинфеев в подушку, — ну за что?! — Ну я пошёл, — хихикнул Зобнин и вышел из комнаты.***
— Илья? — Рома заглянул в комнату, где жили Кутепов и Дзюба. В комнате было пусто и Зобнин зашёл, тихо прикрыв за собой дверь. Раскрытая книга свидетельствовала о недавнем пребывании здесь Ильи. Подойдя ближе к кровати, Зобнин увидел, что из-под одеяла что-то торчит. «Нет, не трогай, это не твоё»! Но уже через секунду парень распахнул одеяло у обнаружил несколько фотографий и номер телефона, коряво написанный на белой салфетке. На одной из фотокарточек Рома стоял в обнимку с Ильёй. Зобнин невольно улыбнулся, вспоминая момент, когда их сфотографировали, они ведь даже не знали об этом. На другой фотографии была запечатлена Диана с сыном Ильи. Рома почувствовал, как сердце неприятно кольнуло и сразу отложил фотографию, взяв теперь в руки салфетку с номером телефона. Цифры были почему-то до боли знакомыми. Но Рома всё никак не мог вспомнить, где видел их раньше. Дверь комнаты громко хлопнула, как бы говоря футболисту о том, что кто-то пришёл. Он быстро накрыл всё, что только что рассматривал, одеялом и вжался в стену за шкафом. В зеркало он увидел, что Кутепов что-то ищет в тумбочке у кровати. Через несколько секунд в ванной включилась вода и Рома мог быстро ретироваться с места преступления, неожиданно понимая, чей номер телефона он увидел несколькими минутами ранее...