Ileenium Manor / Поместье Иллиниум

Рей изучала свое отражение в зеркале, которое прислонила к своему комоду. Конечно, она каждый день смотрела на себя, проверяя, достаточно ли чисто и прилично выглядит. Выискивать в себе какие-нибудь недостатки сейчас, казалось, было несколько бессмысленно, но все же она продолжала смотреть. Час назад она помогла леди Лее устроиться на ночь, после чего госпожа отпустила ее. Этим вечером леди была в прекрасном расположении духа. Она вернулась с того, что она описала как очень спокойный и очень приятный ужин с лордом Соло и теперь с нетерпением ожидала будущего, в котором не было бы незваных гостей. Ее настроением заразились и слуги; Маз даже напевала какую-то мелодию, пока готовила тушеное мясо. Обычно все умоляли ее прекратить, как только она начинала петь, но сегодня все были в таком хорошем настроении, что позволили ей продолжать громко распевать (почти голосить, по сути), пока мистер Чубакка (будучи ее любимцем) наконец не выдержал и не успокоил ее. Рей была самой тихой и спокойной из всех. Она чувствовала — если заговорит, то не остановится и точно сболтнет о том, что планирует делать в этот замечательный вечер… Рей запустила пальцы в волосы. Она редко их распускала и удивилась, что они стали такими длинными. Она была в ночной сорочке — длинной, белой и колыхающейся. Рей всегда казалось, что в ней она выглядит более тонкой и хрупкой, чем обычно. Наверное, еще и из-за того, что под сорочкой ничего не было — как и многие женщины, Рей перед сном не надевала на себя лишнего. Она выглядела юной и невинной. Почти как невеста в брачную ночь. Сравнение заставило ее щеки вспыхнуть. Дом медленно погружался в тишину и спокойствие по мере того, как его накрывала ночь. Рей предположила, что время уже близится к полуночи. Она сидела на кровати и куталась в шаль. Она не знала, чего ожидать. Она не знала, на что именно согласилась, дав лорду Соло разрешение посетить ее, предполагая, что он захочет снова поцеловать ее, и вовсе не возражала против этого… Но лорд Соло был человеком более широких взглядов на мир и явно более опытным и искушенным в подобных делах, чем она сама. Рей не была наивна и знала, что мужчина и женщина могут делать вместе: некоторые девушки из «Джакку» покинули фабрику, чтобы зарабатывать на жизнь именно таким способом, своим собственным телом. Выглядело все это дело неприятно. Она точно знала, что не хочет потерять свою невинность с лордом Соло. Она знала, что вряд ли вообще когда-нибудь выйдет замуж, и поэтому ее непорочность не была так уж важна; тем не менее, Рей хватало чувств и здравого смысла, чтобы понимать, что она откроет еще больший ящик Пандоры, если позволит лорду Соло полностью принять ее добродетель. Так почему же она хотела, чтобы лорд Соло пришел к ней? Она не могла этого объяснить… но и отрицать тоже. Свеча прогорела почти до фитиля, когда в дверь постучали. Рей плотнее запахнулась в шаль и пошла открывать. Он был одет точно так же, как и в ту ночь, когда навещал ее после ее несостоявшегося утопления: белая рубашка, черные брюки, растрепанные волосы. И нес подсвечник, свеча в котором была словно бы единственным источником света в доме, окутанном ночью. Лорд Соло пришел по приглашению. Открыв дверь, Рей посторонилась, пропуская его. Его рослая фигура, казалось, заполнила своей громадностью всю комнатку. Также ему пришлось немного наклонить голову, чтобы не удариться о потолок. Рей почувствовала себя немного неловко из-за тесноты. У нее не было почти ничего для того, чтобы принимать гостей, и обстановка была довольно скудной: только маленькая кровать, стол с фарфоровой чашей и кувшином с водой для умывания, комод со всей одеждой, какая у нее была, и довольно старое зеркало. У Рей было мало имущества, но оно принадлежало ей, и она этого не стыдилась. — Я никогда раньше не был в этой комнате, — проговорил лорд Соло, осматриваясь. Рей не могла увидеть, есть ли в его взгляде жалость или нет. И почему-то это ее раздражало. — Да, разумеется. Сомневаюсь, что вам когда-либо доводилось сюда приходить, — она постаралась, чтобы это не прозвучало слишком дерзко. Лорд Соло поставил подсвечник на стол. Его свеча освещала комнату лучше, чем свечи, которые были у Рей. Наверное, этот воск лучше, чем тот, который я могу себе позволить, подумала она. Теперь лорд Соло смотрел на нее. Только на нее. — Сейчас мне кое-что нужно, — сказал он, остановившись рядом с ней, поднял руку и коснулся ее распущенных волос, пропуская пряди между пальцами. Подняв ладонь к ее щеке, провел большим пальцем по скуле. — Это так странно. Я провел день в размышлениях, в молитве, в работе. Все это позволяет мне лучше сосредоточиться. Все это напоминает мне о том, кто я есть. Я был готов увидеть тебя. Я думал, что уже не осталось ничего, чем ты смогла бы меня удивить… Он как будто разговаривал сам с собой. Рей изумленно смотрела на него, наслаждаясь прикосновением к щеке. — Я не собиралась вас удивлять, — неуверенно возразила она. — Нет. Ты никогда этого не делаешь… и при этом делаешь всегда. Я думаю, что знаю о тебе достаточно: обо всем, что у вас есть, и обо всех твоих делах со мной. А потом… — Это вас задевает? Что вы не можете меня предсказать? — спросила она. — Задевает меня? Никогда. Это гораздо хуже, Рей. Ты пугаешь меня. Повергаешь меня в трепет. Прежде чем Рей успела возразить, что она никогда не была и не будет достаточно жуткой, чтобы напугать кого-либо до трепета, он вовлек ее в поцелуй. Этот был не таким нежным и не таким диким, как два других, которыми они обменялись. Единственные слова, какими можно было бы его описать, были «умоляюще страстный». Он стянул с ее плеч шаль, словно она стала для него оскорблением, после чего опустился на кровать, а Рей — на него сверху. Решив, что не предназначен для покорности, лорд Соло обнял ее и резко сменил положение. Рей, удивленно выдохнув, оказалась внизу. Удивительно, что довольно грубые действия не обидели ее. Напротив — возбудили еще сильнее… Ощущение возбужденного тела, вжимающего ее в матрас, заставило Рей вернуться к реальности. Как бы то ни было, ей нельзя было терять голову. — Чего вы от меня хотите? — спросила она. Он поднял голову, чтобы посмотреть на нее сверху вниз. Его тело накрывало ее, и она чувствовала себя в безопасности — то, чего сейчас делать не следовало. — Я думал, что мы уже выяснили, чего я хочу, — Рей покраснела, и он улыбнулся. Эта улыбка, ласковая и нежная, разом сделала его моложе. — Не пугайся. Я знаю, что ты невинна в отношении мужчин, и собираюсь тебе помочь. Рей знала, что должна чувствовать себя уязвимой из-за того, как он почти угрожающе навис над ней. Тем не менее, она нашла в себе достаточно смелости, чтобы коснуться его волос, ощутила их мягкость и потратила несколько мгновений, пропуская пряди сквозь пальцы — так, как это делал и он. — Это так странно… То, что я чувствую. Как меня тянет к вам… Как будто… Силой, — как казалось ей самой, звучало это нелепо. Но лорд Соло кивнул, как будто прекрасно знал и понимал, о чем она говорит. — Тебе нужен наставник, — проговорил он, снова коснувшись ее лица, и большим пальцем погладил ее нижнюю губу. — Я могу показать тебе безраздельность этой силы между нами. Рей пристально посмотрела ему в глаза, чувствуя, как он потянул завязки на ее ночной сорочке. Ослабленные, они открыли чуть больший участок обнаженной кожи на груди. Лорд Соло не стал сразу оттягивать сорочку, полностью обнажая ее грудь. Сначала он посмотрел на нее, безмолвно спрашивая «Могу ли я?..». Рей кивнула. Когда он начал спускать белую материю с ее плеч, она на мгновение запаниковала. Она была худой, тонкой, и ее не очень-то большая грудь не соответствовала большинству стандартов. А вдруг он сочтет ее ущербной?.. Однако она не заметила на его лице ни разочарования, ни обманутых надежд. Прерывистый выдох и потемневшие, без того уже черные голодные глаза, показали, что ему явно понравилось то, что он увидел. Соски выступили отчетливей под теплом его дыхания. Нежным, почти уговаривающим поцелуем он коснулся ее груди. Его руки скользнули по ее телу, и Рей не смогла сдержать вздох удивления, когда он ладонью сжал ее левую грудь и провел большим пальцем по соску. Невольно вырвавшийся у нее изо рта звук ей не понравился: слишком громкий в тихой комнате, несмотря на уверенность Рей в том, что она не была чрезмерно шумной. Лорд Соло, похоже, против этого не возражал; прижимаясь губами к ее коже, издал ответный звук — не то стон, не то рык. Рей считала, что контролирует себя… до тех пор, пока лорд Соло не спустился чуть ниже. Он поймал губами сосок, обвел его языком и прильнул к нему. Рей прикусила губу, чтобы не смущать себя или, что было бы еще хуже — не перебудить половину дома. Она никогда не думала, что можно испытать подобные ощущения от прикосновений к груди. Она всегда верила, что грудь дана женщине только для того, чтобы кормить своего ребенка. И даже представить себе не могла, что это может доставить такое удовольствие… Подол ее сорочки скользнул вверх, и Рей почувствовала, как ладонь лорда Соло движется по ее ноге, все выше и выше, пока не легла ей на бедро. Он вскинул голову, чтобы посмотреть на нее умоляющим взглядом. На сей раз Рей не кивнула, так как не знала, что он хочет сделать. — Могу ли я прикоснуться к тебе? — его пальцы поглаживали ее бедро, приближаясь к местечку между ее ног. Волна приятного ощущения прошла сквозь все ее тело. Его прикосновения к ее груди доставили ей удовольствие. Кроме того, в тот самый момент она верила, что он не причинит ей вреда. Наконец кивнув, Рей выжидала. Лорд Соло не спешил. Его движения напоминали Рей то, как она успокаивала бы пугливую лошадь; его пальцы рисовали на внутренней стороне ее бедер легкие, щекочущие, пробуждающие что-то внутри узоры. Он поцеловал ее в шею, чтобы отвлечь, и Рей отвлеклась, закрывая глаза и целиком отдаваясь ощущению. Его губы… о Господи, его губы были по-настоящему прекрасны. Рей схватила его за волосы и притянула к себе в поцелуе, и он с жадностью на него ответил. После чего поймал ее запястье и направил ее ладонь вниз, к похожей на сталь твердости, которую она уже чувствовала. У Рей мелькнула мимолетная мысль, причиняет ли это ему боль… Лорд Соло отпустил ее руку и развязал шнурки брюк. — Вместе. Мы будем изучать друг друга вместе, — объяснил он. Ладонь Рей наткнулась на влажность, которая казалась почти липкой, и шелковистую, плотную от возбуждения плоть и сжала пальцы. Лорд Соло задушил стон, и Рей оцепенела от ужаса, что сделала ему больно. Она отвлеклась от этой мысли, когда его пальцы коснулись ее внизу живота и скользнули вдоль линии нижних губ, заставив ее издать звук, едва ли похожий на ее собственный голос. Влажности с момента их первого поцелуя стало больше — это чувствовалось по непристойным звукам и легкости, с какой двигались пальцы лорда Соло, встречающие лишь небольшое сопротивление. Рей следовало чувствовать стыд, отвращение, сожаление, что это зашло так далеко. Делать подобное вне брака было мерзостью. Так почему же тогда так хорошо? Рей начала двигать рукой вверх-вниз. Дыхание лорда Соло участилось, стало прерывистым и щекотало ей шею, слегка увлажняя кожу. Его рука сместилась, кончик пальца начал делать быстрые круговые движения над выпуклостью ее плоти. Удовольствие накрыло мгновенно; дрожь сотрясла тело Рей. Пронзительно взвился ее насилу подавленный стон. Она почувствовала, как ее тело сжимает напряжением, и почти испугалась давления, из-за которого кровь в ней словно вскипела. Рей чуть ускорила движения рукой, и лорд Соло чуть отстранился от ее шеи, откинув голову и испустив глубокий стон — звук, приятно коснувшийся ее слуха. Влажность выплеснулась на ее пальцы и на обнаженное бедро. Удивительно, но это не было отталкивающе. Не более чем пять секунд спустя пальцы лорда Соло тоже ускорили движения. Точка кипения в Рей достигла апогея, а затем красная горячая волна накрыла ее. Она не могла говорить, не могла даже кричать — только содрогаться под мощью наслаждения. Лорд Соло поцеловал ее обнаженную грудь и уронил голову ей на плечо. Миг исступленного восторга сменился усталостью. Двигаться не хотелось совсем. Рей лежала под своим хозяином. Она знала, что скоро им придется привести себя в порядок и скрыть доказательства. Она знала, что ему нужно будет как можно скорее спуститься в дом. Она знала, что завтра им придется притворяться, что этого никогда не было. Но в данный момент она хотела притворяться. Притвориться, что они — просто мужчина и женщина, которые стали любовниками. Которым нечего терять. И которые не разделены положением и миром с его классовыми предрассудками.