Математика в красных тонах

«Вот ещё один день проходит. Сижу за столом, смотрю, как мои ученики 10«Б» пишут контрольную работу по алгебре. Вот опять Михеев рукой под стол полез... Наивные детишки, думают, что если не смотрю на них, значит не вижу? Да всё я вижу. Каждый день. Каждый урок. Одно и то же. Безумно однообразно и скучно. Эх, Михеев, Михеев. Ну вот нельзя было параграф выучить что ли? Так сильно занят был? Наверное, с очередной наивной девочкой в кино ходил. Дети... Да у вас в головах ещё ни черта нет. Даша. Когда я увидел её сегодня, этим утром, я долго думал, подойти или нет? Подошёл. Спросил её о хоккее... Господи, бедная девочка, находится под жёсткой опекой родителей, они же и шагу не дают ей ступить. Вдруг она совсем не хочет быть тем, кем они хотят видеть её? Я очень хочу ей хоть как-то помочь, но пока не знаю как. Ну вот что я могу сделать для неё? Поговорить с родителями? Я чужой человек, они меня даже слушать не станут. Она такая милая, когда мёрзнет. Я знаю, что это звучит глупо, но это так. Мёрзнет, но виду не подаёт. Зуб на зуб не сходится, но держится из-за всех сил. Краснеет этот маленький носик, розовеют щёчки. В тот момент я безумно хотел ее обнял. Обнять так, чтобы захрустели кости. Чтобы дать ей понять, что она только моя и ничья больше. Её ручки были ледяные, когда я прикоснулся к ним. Я, наверно, напугал её, потому что она задрожала ещё сильнее, но затем посмотрела на меня, так, что я потерялся в реальности. Я совершенно забыл куда мне надо, что мы, возможно, уже опаздываем на урок, что стоим у гаражей... Я забыл. Но не забыл, что рядом ОНА. Был готов стоять так вечно, лишь бы видеть её глаза, которые действуют на меня как наркотик. Сначала невероятно хорошо, когда находишься в состоянии эфории, а потом больно и одиноко оттого, что нет этих глаз рядом, то есть внутри...» *** - Всё Михеев... Сдаём листочки, - сказал я мальчику, забирая из рук листок со списанной работой. Мальчик нехотя отдал его, видно ещё не всё успел списать, заметил я. - Всё списал? - спросил я, с немного ехидной улыбкой. - Да Вы что, Леонид Александрович! Я не списывал! - стал оправдываться Миша. - Верю, - на выдохе произнес я и положил листики со всеми самостоятельными к себе на стол. «Такс... Что у нас там дальше? Ммм... 11«А». Последние два урока подряд на сегодня и наконец-то домой в одинокую, холодную квартиру. Туда, где тебя никто не ждет. Между прочим, ты сам виноват, Леонов! Надо было жену искать. Так я её уже нашёл... Господи, да какую жену? Она же мне в дочери годится. Эх, Леонов, вечно ты куда-нибудь вляпываешься. Но сейчас совершенно не жалею. Я счастлив, что люблю эту девочку». *** «Наконец-то алгебра. Ждала её с первого урока, но это стоило того, чтобы теперь сидеть и смотреть в его глаза. Сейчас перемена, математик сидит за своим столом и пьёт чай. Вот интересно ему этот чай жена заваривала? Очень уж аромат приятный. Весь класс заполнил этим запахом барбариса. А я ещё на первой парте сижу, и мне прямо в нос ударяет эта ягода. Он разглядывает меня, причём умело шифруясь. Наивный, думает я не вижу этого взгляда? Да я его глаза из тысячи отличу, если он даже не на меня смотреть будет!Я...». - Даша, приходи ко мне сегодня, - сказал шёпотом прямо в ухо, чуть наклонившись к моему лицу, Колосов. Такого нынче не было, что бы Илья меня пригласил к себе домой. Да никогда в жизни, по крайней мере в этой жизни. А мне что делать? Поднимаю взгляд на Леонова... Он уставился в монитор. Ну ладно, надо что-то решать. Раньше, если честно, я была без ума от Колосова, но сейчас, как вы понимаете, не хочу предавать свои чувства к своему учителю... Да кого я обманываю? Просто мой одноклассник стал настоящим мажором, а мне, к сожалению, такие совсем не нравятся! - Ну так что? - спросил нежно мой одноклассник. - Я не могу сегодня, - сказала я и уставилась в учебник, который как потом оказалось лежал по-идиотски. Его глаза приобрели какой-то чёрный оттенок после моих слов. Он рассердился! Почему? Что я такого сказала? Что, вообще, сегодня происходит с ним? Руки Ильи напряглись... - Понятно, - сказал с усмешкой он, - значит ты мне отказываешь? - совсем не доброжелательным тоном. Я лишь кивнула на его вопрос. У меня пробежал по спине холодок, отчего стало немного противно. - Тварь. Я не успела опомниться, как он схватил меня за шею. Его даже не смутило то, что в метре от него сидел учитель. Видимо он сидел так тихо, что Колосов не заметил его. Он сжал больно шею, на секунду я даже задохнулась. - Руки убери от неё! - властный, жёсткий голос. Я почувствовала как становится легче дышать. По телу вновь разлилось тепло, не только потому что в мозг поступил кислород, а потому что он заступился. Только остужало то, что он иначе не мог! Видеть как ученице делает больно свой же одноклассник, хоть и придурок, надо было что-то сделать, иначе он поступил бы непедагогично, да и вообще не как мужчина, порядочный и воспитанный. - Больно надо! - проговорил придурок-одноклассник и скрылся за дверью, перед этим громко захлопнув её. Что это вообще сейчас было? Может ещё ночь и мне всё это снится? - Ну ты как? - сказал мягко Леонов и сел рядом. Удивительно, но эту сцену никто не увидел, кроме меня, потерпевшего, и самого же обвиняемого, то есть Ильи, ну и математика. Даже Вари не было в классе, наверное, с Юлей пошла в холл попить воды или посмотреться в зеркало, и оценить, насколько же она прекрасна. Вёрнемся к разговору. - Нормально, - тихо сказала я ему, - просто было очень неожиданно... Такого раньше никогда не было. - Испугалась? - спросил он, прикоснувшись нежно к моей руке. - Да. Я сказала это так серьёзно, насколько хватило сил. В данный момент я перестала соображать, его рука будто гипнотизировало мой разум и тело. Я летала между сказкой и его "гипнозом". Мне было безумно хорошо. Вот так, как сейчас, когда его рука на моей. Хочется большего. Хочется прикоснуться к его щеке и обнять за шею, чтобы он оказался в кольце моих руку. Чтобы он согревал своим дыханьем мою шею, отчего бы у меня появлялись мурашки по всему телу... Он продолжал греть мою руку, пока не прозвенел звонок, который вернул меня к реальности. Но если бы он знал, что я готова была отдать всё, лишь бы не возвращаться в эту жёстокую реальность, где нет его руки.