***
Сегодня она спрашивала, что мне снилось. Я наплел, что видел спокойный прозрачный океан. Было понятно, что она уловила мою ложь. Она профессионал. Не хочу говорить, что мучают кошмары о тебе. Как каждую ночь снится то, что я не могу добраться до тебя, что бегу что есть сил, а когда хочу ухватить за плечо, ты растворяешься, будто тебя и не было. Но ты есть. И ты по-прежнему важен. Как бы мне ни утверждали обратное. Я понимаю, что мне нужно быть осторожнее, что постоянные упоминания о тебе не идут на пользу моему лечению. Ты ведь опасен для меня. Ты причина, по которой я тут оказался. Но я не ощущаю ненависти или злости. Я, наверное, слишком замечтался. "Слишком". Так всегда со мной и случается. Не могу найти меры ни в чем. Слишком погрузился, слишком много надумал, слишком влюбился. Настолько, что потерял ощущение реальности. Хотя можно ли найти какую-то грань, за которую переступать не будешь в любви? Как сказать себе, что тут нужно остановиться, что дальше уже пропасть? Что так отдаваться опасно? Если кто-то умеет это делать, он долбанный волшебник и явно не с этой планеты. Больше всего не хватает твоего запаха. Если бы я его снова почувствовал, то тут же расплылся лужицей. Всего-то. Как мало мне нужно, чтобы поехать крышей. Одергиваю себя. Здесь выражение "поехать крышей" нежелательно. Попросил бы маму купить твой одеколон, если бы знал марку. Но слишком заметно, ведь тут он мне ни к чему. Иногда я уверен, что все они все понимают. Видят, что я пока не "излечился", что все еще "болен" тобой. Твой образ все еще стоит за моими плечами, грузный, тревожный. Интересно, ты хоть немного волнуешься обо мне? Меня подкидывает по ночам, когда сны слишком реалистичные и взгляд твой, в жизни такой сосредоточенный, во снах обычно пронзает холодом. Смотрит, как на чужака.***
Сегодня наша группа будет рисовать вымышленный город с вымышленными персонажами. Ты можешь сублимировать каким угодно способом. Врач поджимает губы, но молчит, когда видит в нарисованном мной человечке очертания твоей фигуры. Сам не знаю как так вышло. Руки будто отдельно от моего разума сделали это. Получилось так похоже, что меня передернуло. Захотелось забрать этот рисунок, чтобы повесить у себя в палате, за неимением фотографии, но мне конечно не разрешили. Это словно позволить умирающему от рака курильщику повесить в рамочку фото сигарет. Хотя в этом есть злая ирония. Может и стоило бы повесить. Чтобы знать "врага" в лицо. В последнее время часто я вспоминаю самое начало. Наверное, пытаюсь понять, где мы свернули не туда. Где я ошибся? Где перегнул палку? Мне говорят, что ошибочно уже это, сама мысль что только я во всем виноват. Не один я был участником токсичных отношений. Не один я отравлял нас. Я позволял. Я и был пассивным агрессором. Нужно было останавливать тебя, когда тебе сносило башню от вседозволенности. Когда я видел, что уже слишком, но ничего не делал. Но мне нравилось ощущать эту зависимость, нравилось, что без тебя не могу дышать, что как преданный пес жду и надеюсь, что сегодня мне уделят внимание. Если ты пропадал, то, что ж, возможно, "кинут палочку" в другой день, ведь сегодня "хозяин" занят. Что ж, если не завтра, может на следующей неделе. Или на следующий месяц. Но я не был совсем уж наивным дурачком. Когда ты был рядом, я чувствовал твое отношение ко мне. Такую любовь я не ощущал еще ни от кого. Разъедающая, делающая тебя неконтролируемым, безбашенным, но таким счастливым, что хотелось задохнуться от этого, потому что кажется, что не выдержишь. Страшно, что тебя снесет. Забота была странной. Я не сразу распознал, что, оказывается, это была именно она. Что пропадать на неделю и не выходить на связь, потому что мы в хлам - это забота. Ведь мы не хотим, чтобы я видел тебя в таком состоянии. Не хотим, чтобы я волновался, чтобы помогал вместе тянуть ту ношу, которая оттягивает твою шею. — Мне иногда хочется забыться. Мне необходимо иногда сбежать. Понимаешь? Это не значит, что я не вернусь. Когда мне страшно, я всегда сбегаю. Знал бы ты, как страшно мне. Понимать, что являешься самым настоящим заложником ситуации, что не можешь ни шагу сделать ни вперед, ни назад. Что должен держаться, чтобы держался ты. Затем извинения льются из тебя искренним потоком. Что заставляешь испытывать ненужное волнение, что заставляешь подозревать. За то, что ты такой. И меняться не хочешь. Целуешь так, что ног не чувствую и не понимаю, как? Как можно жить без подобного? Чем мы ближе, тем тебе страшнее. Ведь это ненормально. Любить так. Мне и самому не по себе. Трудно поверить, но обнаруживается, что я способен на такие чувства. Я-то думал, что я сухарь, что любовь всегда останется для меня неизведанной загадкой, чем-то, что не суждено познать. Но она появляется и крошит все на своем пути. Весь привычный образ мыслей, все мое естество. Я тот же человек, но уже не узнаю себя. Смотрю со стороны и не понимаю - кто этот незнакомец в зеркале? Почему он такой убитый и в то же время живее, чем когда бы то ни было? В постели ночью, обессиленный, нежно водишь носом между моих лопаток и шумно вдыхаешь, успокаиваешься моим теплом рядом. Все эти крохотные моменты, которыми я дорожу как бесценным сокровищем. Они держат меня на плаву. Они размывают цельную картину, в которой было и много плохого, нездорового. Хотя, говорят, о таких вещах мне нужно помнить в первую очередь. Но я все еще не научился прекратить искать тебе оправданий. Всегда буду твоим "адвокатом", даже если дело заведомо проигрышное. Возвращаешься после двухнедельной тишины и молча прижимаешь к стене, кусая до неглубоких ранок на губах. И снова твой родной запах врывается в нос, и снова все ненадолго хорошо. В тот день на универ забиваю, звоню, чтобы отменить смену на работе. Хочу видеть только тебя. Отрываться от твоих губ только, чтобы вдохнуть и снова вернуться в твои объятия. Ты раздеваешь меня прямо в коридоре, быстро, нетерпеливо. Мне кажется, у нас обоих мелькает одна мысль на двоих - может эти разлуки не такая уж и плохая идея, если потом воздается так? Я сумасшедший. Ты меня сделал таким.***
Он видит какое влияние имеет надо мной. Такая власть, должна, наверное, неимоверно возбуждать, но она заставляет его отдалиться. Знает, что я тону в нем и топлю всю свою жизнь. Исчезает на целый месяц и делает вид, что ему на меня плевать. Что все кончено. Дает мне время привести себя в порядок. Вспомнить, что у меня есть обязанности, семья, друзья. Как бы эгоистично ни звучало, я и вспоминать обо всем этом забыл. Все поглотил Ричи. Я не гордый и я приду первый. Буду долбиться в твою дверь, пока руки не собью в кровь. Ты так и не выйдешь из квартиры, хотя я знаю, что ты дома. Даже не потревожился обеспечить себе алиби, даже не утруждался выключить свет, будто действительно не дома. Жесткая правда, которой ты хлещешь меня по щекам, как провинившегося мальчишку. Ни грамма не жалеешь. Тебе же плевать на меня. Только поздно вечером я уже увижу один пропущенный с неизвестного номера. И на следующий день твоя дверь уже окажется открыта. И я не знаю, мы оба слабые или просто до невозможности питаем страсть к саморазрушению. Ты не говоришь никаких признаний, никаких красивых, романтичных слов, только едва слышно как мантру шепчешь мое имя снова и снова. После третьего раза, когда сил не остается даже сходить в душ, снова притягиваешь и целуешь в плечо. Снова желаешь и от этой одной мысли что-то горячее растекается в животе. Я не спрашиваю, скучал ли ты, потому что бесполезно. Ты не ответишь, не стоит и пытаться выпытать такое. Показываешь это какими угодно средствами, но только не словами.***
Своим родителям ты, конечно же, меня не представляешь. У нас все не как у людей. После встреч с ними ты еще более раздраженный и злой, а значит скоро снова пропадешь. О проблемах между вами я могу только судить по твоему состоянию, по тому, каким чужим ты хочешь казаться после ваших разговоров. Но мне ничего не говоришь и, тем более, не разрешаешь помочь. То, что происходит между нами просто необходимо. Без лишних объяснений, без причин, просто жизненно важно. Ты, наверное, и сам не можешь втолковать - какого лешего я так к тебе прилип? И почему у тебя нет сил меня оторвать? Ты же хочешь. Сколько раз ты закрывал дверь перед моим носом - в прямом и переносном смысле - и сколько раз потом обрывал телефон. Твое дыхание я уже заучил наизусть. Посреди ночи разбуди и я различу его среди сотен других звуков. — Я могу к тебе приехать? Ненадолго. Каждый раз говоришь это, оставаясь в итоге на несколько дней. За такую щедрость потом придется расплачиваться парой-тройкой дней молчания. Ведь сорвался же. Сам приехал, сам почти признал, что не хватает. Но я молчу. Лишь долго смотрю в дверном проеме перед тем, как впустить. Ты даже не чувствуешь неловкости, стойко выдерживаешь мой осуждающий взгляд. Темнеет перед глазами, когда ты прижимаешь меня к себе и мягко целуешь в щеку. Как будто ребенок пытается вымолить прощение у родителя. Поцелуй выходит такой невинный, что внутри скручивает нервный спазм. Слишком нежно. Так не должно быть. Чем мне отплатить за такое? Сколько раз мне еще вытягивать сердце из груди и протягивать дрожащей рукой тебе под нос? Почему ты заставляешь чувствовать меня обязанным за такие мелочи?