В темноте у окна, на краю темноты полоса полотна задевает цветы. И как моль, из угла устремляется к ней взгляд, острей, чем игла, хлорофилла сильней. Иосиф Бродский, 1961.
Утро ознаменовалось зябким холодом и мурашками неприятного ощущения. Тем не менее, шея вспотела и к ней жутко липли волосы, вызывая ощущение дискомфорта. Эмилия с трудом разлепила опухшие глаза, которые были похожи на налитые свинцом пластиковые пакеты, и около получаса смотрела в потолок, не пропуская в голову ни единой посторонней мысли. Было просто приятно лежать и не о чем не думать, ни о чем не заботиться, лишь кутать озябшие ноги ещё и в плед, а руки пытаться согреть на животе. Засыпая с мыслью, что утро вечера мудренее, девушка не ошиблась. Мир вдруг стал казаться вполне сносным с восходом солнца, без лишней приписываемой ему черни, но проблемы никуда не исчезли. Они лишь были переосмыслены и приняты как что-то уже произошедшее, что невозможно вычеркнуть из жизни, но ведь можно изменить результат этих событий в собственную пользу. И Эмилия четко определила для себя план действий, который и планом-то полноценным назвать было сложно, но ей нужна была какая-то опора. Девушка всегда хотела чувствовать защищённость и стабильность, но эти два критерия ее адекватной жизни вдруг растворились, словно по щелчку, обращая жизнь в хаос. Успокаивало только одно: из хаоса возник космос. И она надеялась, что упорядоченность вновь вернётся в жизнь, позволяя записывать в ежедневник под пунктами планы на день. Купить что-то ненужное в магазине. Отправиться с Мэри Джейн в ботанический сад на совершенно дурацкую лекцию по китайской культуре, которую проводит страдающий маразмом профессор на пенсии. Приготовить для отца сюрприз, чтобы обрадовать его. Былая структурированность и плановости исчезли, а с ними и надобность писать что-то в тёмно-серый кожаную книжку, каких скопилось у девушки уже довольно много. Вспомнив, что ежедневники, которые помогали привести мысли в порядок, пострадали в доме и теперь были брошены там доживать свой век, Эмилия почувствовала, как в уголке глаза скапливается слезинка. Это заставило удивиться самой себе: раньше она никогда не была так привязана к вещам, они быстро входили в ее жизнь и также быстро отправлялись в ненужный хлам, который отец периодически рассортировывал и увозил что-то на свалку, а что-то — в соцзащиту. Девушка не могла вспомнить, была ли у нее в детстве любимая игрушка на подобии одноглазого кролика Тобиаса у Мэри Джейн, она не могла назвать свое самое любимое платье или украшение. Они просто были и все, если вдруг игрушка ломалась, платье — рвалось, то их спокойно заменяли новые, более красивые вещи. Возможно, это было как-то странно для других людей, но для самой Эми это было в порядке вещей. Понимая, что рано или поздно из кровати выбраться придется, девушка неуклюже села и оперлась об обитое светло-бежевой кожей изголовье, спустила одеяла до пояса и стянула с прикроватной тумбы цвета слоновой кости мобильник. Совершенно на автомате проверив Фейсбук и не найдя там ничего нового, кроме как обсуждения деталей расследования школьной трагедии, обвинения и упрёки в свой адрес, девушка заблокировала сотовый и вернула его на свое место. Чувствовала ли она обиду, злость на обидчиков в сети? Нет, скорее всего, она злилась на саму себя и на свои попытки оправдаться в собственных глазах. То, что говорят другие — не имеет абсолютно никакого значения. То, что думаешь о себе ты — определяет то, какие поступки ты будешь совершать. Да, Эмилия знала, что виновна в произошедшем, но также ясно понимала, что вина ее является косвенной, она не направляла на ребят из свой школы оружие. И если бы девушка винила себя в этом с болезненным усердием, она бы поверила в это. Злые люди верят в то, что они — злые. Больной человек, верящий в выздоровление, поправляется. Студент, уверенный в своих силах, защищает красный диплом. В этом и была вся суть, до которой пришлось копать слишком глубоко внутрь себя. И именно тогда фраза «Истинная, настоящая война — это война человека с самим собой» стала предельно ясна. Вскоре девушке пришлось встать и, поджимая пальцы, за временным отсутствием домашних тапочек, натягивать махровые носки. Она неспешно вошла в ванную, закрыв дверь на щеколду, загнула рукава теплой пижамы и пустила из крана горячую воду. Размеренно чистя зубы, Эмилия фокусировалась взгляд на прыще, выскочившие прямо между бровями и боролась с желанием немедленно его выдавить. Умывшись и сменив одежду на повседневную, которую они с отцом приобрели по пути из риэлторского агентства, девушка спустилась вниз, шумно топая ногами по лестнице. Ни в гостиной, ни на кухне отца не оказалась, и девушка решила позавтракать, хотя даже малейшего желания что-то есть не было ещё с вечера вчерашнего дня и неудавшейся отцовской рыбы — сгоревшей и чрезмерно перченой. В холодильнике было практически пусто, а то, что там лежало, вызывало отвращение к еде совершенно. С тяжелым вздохом уговорив себя на стакан кефира и венскую вафлю, Эми продолжила поиски отца, неспешно пережевывая еду. Искать долго не пришлось, и Эмилия встретила мужчину возле машины, он бережно укладывал в багажник запасные колеса и черную дорожную сумку, на вид — полупустую, но Эми была уверена, что отец со своим талантом уместил туда ровно столько, сколько ему потребуется. Протирая лобовое стекло жёлтой чистой тряпкой, мужчина заметил вышедшую из дома дочь и улыбнулся краешком рта. — Решил уехать, не попрощавшись? — провокационный вопрос заставил отца на секунду потеряться в ответе. — Ты спала, — быстро нашелся он, — будить не хотел. Девушка видела, когда отец лжет, поэтому и сейчас определить его обман оказалось проще пареной репы. Но пришлось сделать вид, что она поверила и опереться боком о дверцу машины. — Ты так и не объяснил толком, куда едешь? — Нужно подписать кое-какие бумаги в Вашингтоне, я вернусь через пару дней. — Бессмысленно спрашивать о каких бумагах идёт речь? — Почему же? — Гарольд Хатчерсон поймал взгляд дочери и отложил свое занятие до более подходящего времени. — Бумаги на поставку сырья в новые штаты, мы разрастаемся, пора и влияние расширять. — А без тебя никак? — Эмилия грустно вздохнула, ей не хотелось отпускать отца надолго. — Есть ведь и электронная подпись, в конце концов Отец провел ладонью по небритому подбородку и посмотрел на девушку так, словно она пропала на три года и вдруг решила вернуться, да ещё и притащила с собой мужа-китайца и его огромную родню. — Когда ты успела так поумнеть? — мужчина потрепал Эмилию по щеке и рассмеялся. — Боюсь, что подобные договоры решаются посредством личных встреч, мышонок. К тому же, это не первый мой отъезд. Да, не первый. Но он был первым после того, как произошедшее коренным образом изменило девушку, превратив ее в принципиально новую личность. — Знаю, — Эми шмыгнула носом. — Просто не хочу оставаться одна. Мистер Хатчерсон понимающе закивал. Он вытер руки той самой тряпкой, которой секундой ранее протирал стекло машины, и бросил ее в багажник. Дверца закрылась с приятным щелчком, отвлекла на себя внимание и Эми упустила момент, когда отец обошел ее вокруг и слегка приобрел за плечи. — Ты и не останешься, — заявил мужчина, сжимая пальцы и добродушно улыбаясь. — Тони Старк? — догадалась девушка. — Он приедет через пару часов, надеюсь, за это время ты не натворишь глупостей. — Я тоже на это надеюсь, — улыбнулась Эмилия. — Пожалуйста, будь осторожен. — Буду. Спустя двадцать минут отцовский Cadillac выехал с подъездной дорожки, выстланной щебнем, и поднял в воздух клубы тяжёлой пыли, смешанные с выхлопными газами. Девушка стояла, обняв себя за плечи, и провожала взглядом черный капот машины, пока та не нырнула в низину и не скрылась окончательно, оставив в голове какое-то странно опустошение. Ближайшие два часа Эмилия разбирала привезенные коробки вещей, в большей степени орудуя на кухне и в гостиной. Она с напускным равнодушием расставляли наборы посуды и другую кухонную утварь на свои законные места, хотя сердце бешено колотилось что о ребра, стремясь пробить себе путь на свежий воздух. Отправив отцу сообщение о том, что уже скучает, девушка забросила на диван теплый плед и глубокую тарелку с попкорном, завалилась сверху и включила телевизор. Удача была не на ее стороне, и девушке пришлось смотреть малобюджетную мелодраму, клюя носом, а под титры совершенно уже не соображая, где действительность, а где — мир грез. Разбудил Эмилию утробный рык двигателя рядом с домом, и она, вытянувшись, выглянула в окно. Сбив отвратительно розового фламинго, за что девушка была лишь благодарна водителю, к дверям гаража подъехала великолепная белоснежная BMW M5. Удивление машина не вызывала, ведь Эмилия все это время в глубине души ждала приезд Тони Старка, лишь бы не сидеть в одиночестве, но не переставала делать вид, что ее жутко раздражает телохранитель в лице Железного человека. Мужчина открыл дверь собственным ключом, что родило на лице Эми ухмылку, и предстал перед девушкой в черных джинсах и темно-синей футболке. — Если так будет выглядеть моя смерть, то я буду бегать от нее вечно, — Тони поставил рядом с девушкой стакан кофе из Starbucks и, отодвинув пустую салатово-зеленую тарелку, плюхнулся рядом. — Обычный черный. Два сахара и немного карамели. — Спасибо, — поблагодарила девушка, повернув голову в сторону мужчины. Он улыбнулся краешком рта и подложил под голову маленькую диванную подушку. Вел себя так, словно это Эмилия — гость, а он — полноправный хозяин дома и может делать все, что захочет. Не сказать, что только в доме Хатчерсонов он был таким, у Мэри Джейн Тони чувствовал себя не менее раскованно. Девушка не знала, то были причуды гендиректора крупной корпорации, или он действительно не видел в этом ничего плохого. Но закинутые на кофейный столик ноги Эми терпеть не собиралась. — Если не уберешь свои ботинки, то я отрублю тебе ноги, — угроза получилась так себе, но тот факт, что девушка, вообще, неожиданно сменила с ним стиль общения, заставил Тони подняться на локтях и посмотреть на девушку с подозрением. Не подменили ли ее? Но нет, Эми оставалась все той же Эми, потому что вскоре раздражённо отвела взгляд. Это не значило, что она сдалась, даже наоборот, этим она каждый раз одерживала победу. — Ладно, — Тони решил не спорить и поставил ноги на пол. — Как скажешь. Кофе оказался довольно вкусным, и девушка осознала, что может пить его только в присутствии Тони Старка. Отец перестал употреблять кофеин ещё пару лет назад, а у нее не было ни сил, ни желания каждое утро варить его в нужных пропорциях. Поэтому и пила пакетированный чай, на который Гарольд Хатчерсон поглядывал с недоверием. Эмилия нырнула в плед практически до носа, ощущая странную тоску по ушедшему лету. Наверное, это осенняя депрессия, ведь для нее действительно были причины. Ещё после пробуждения выяснилось, что на теплостанции произошла авария, до устранения которой район Бруклина, в котором приобрели дом Хатчерсоны, отапливаться не будет, а вот люди будут вынуждены мёрзнуть в каменных домах ранней осенью. Но от холода можно было спастись, и отец пообещал, прибыв в Вашингтон, решить проблему с покупкой генератора и установкой личной системы отопления. Неприятно прострелило ухо, напоминая о том, что пора бы принять таблетки, которые она успешно сама себе прописала. И, скинув плед в сторону так, что он попал на колени Тони, девушка встала с дивана. Она обошла его вокруг, проведя по его кожаной спинке ладонью, и направилась на кухню. Там, набрав в стакан воды и выдавив на ладонь три белые таблетки разного диаметра от трёх разных симптомов, девушка вернулась в холодную гостиную. Мужчина не выглядел особо напряжённым, но по серьезному выражению лица и собравшейся между бровями гармошку, с которыми он сосредоточено переключал телевизионные каналы, можно было понять, что он находится в собственных мыслях. Какими они были — мрачными или просто серьезными, ни один мускул лица не выражал, лишь всеми фибрами души Эмилия чувствовала накаляющийся сухой воздух, готовый в любую минуту расколоться яркой молнией и растворить в туманном свете комнату с высокими потолками и хрустальной люстрой над головой. Девушка вернулась на свое место под пристальным мужским взглядом и, приняв таблетки, снова закуталась в плед. Пробивал кошмарный озноб, и Эмилия уже не была уверена в том, что в доме действительно было настолько холодно. Казалось, словно она простояла несколько минут под холодным душем, надела влажную одежду и пошла гулять в тридцатиградусный мороз. Сердце не справлялось с объемом густеющей крови, девушка даже чувствовала, насколько она была тягучей и вязкой, поэтому моторчик шумно работал, отбивая удар за ударом. Если бы Эми пригляделась, она обязательно увидела бы, как дёргается из-за сердечных сокращений грудь. — Ты была у врача? — спросил Тони. — Да, — врать уже входило в привычку, но это вовсе не значило, что у Эмилии это хорошо получалось. — Ещё вчера. — Так, ясно, — мужчина резко поднялся на ноги, отчего девушка даже дернулась, настолько неожиданным было перемещение Старка. Даже не посмотрев на девушку, мужчина ретировался, оставив Эми в гордом одиночестве, и пропал на полчаса, лишь шум воды и звон посуды в кухне говорили о том, что в доме девушка не осталась одна. Она хотела переключить новостной канал на что-то более продуктивное, но не смогла, усталость вновь залила веки свинцовой тяжестью и заставила их сомкнуться, погружая сознание в темноту. Тони вернулся в гостиную и, оставив что-то на кофейном столике, зашторил окна, включил средний уровень подсветки и сел рядом с Эмилией. Девушка негромко посапывала, подогнув ноги к подбородку, и зябко прятала нос в складках пледа. Словно маленький котенок, чувствующий наступление непогоды. Мужчина подогнул ногу под себя, а через секунду широкая ладонь легла на влажный, с прилипшими к нему светлыми волосами, лоб. Она принесла приятный холод, хотя была теплой, но в сравнении с разгоряченным телом Эмилии, ладонь Старка была просто айсбергом в Северном Ледовитом океане. От легкого, почти невесомого прикосновения Эмилия дернулась, и воспалённое сознание начало проникать в реальность, словно разрезая тугую резину. Тони испугался внезапного пробуждения даже больше, чем сама Хатчерсон, и поспешил одернуть руку, сделав вид, что даже в помыслах у него нет ни малейшей капли желания заботиться о ком-то. Привычка отталкивать людей, строить из себя человека, которому не нужны близкие отношения въелась глубоко в кожу, отравила все органы и теперь полностью неотделима от тела. Это как физическая потребность, ведь те, кого он подпускал на достаточно близкое расстояние к себе, которым открывал сердце, заканчивали одинаково. И как бы он не старался, изменить ничего не получалось. Тони вспомнил серые глаза Вирджинии Поттс, заботливый последний поцелуй матери и скупое прощание отца, вызвавшее непреодолимое раздражение в тот момент, но сейчас вспоминающихся с глухой болью. Казалось, будто проще на корню рубить любые близкие отношения, чтобы потом не терять часть себя и не отправляться в недельный запой. В этот день Тони Старк ещё не знал, что Эмилия Хатчерсон сыграет в его жизни далеко не последнюю роль. Он лишь знал, что она нуждается в его помощи, и дело было не только в банальной простуде, и даже не в защите Железного человека, а в чем-то другом, пока не понятном и не расшифрованном. Но этот шифр все время мельтешил перед глазами, мешая соображать. Эмилия, вопреки всем своим ожиданиям, обхватила запястье Тони маленькой ледяной ладонью и вернула ее на свой лоб, болезненно прикрыв глаза. Тони зашевелился и свободной рукой дотянулся до белой кружки, от которой исходил лёгкий пар. — Держи, — мужчина протянул кружку Эмилии, которая недоверчиво посмотрела на протягиваемую посуду. — Пей, пока горячее. — Что это? — спросила девушка, обхватив ладонями горячую керамику. Запаха она не чувствовала, но на вид это было обычное молоко с медом, ничего сверхъестественного. Однако почему-то девушке хотелось, чтобы вкусовые рецепторы тоже были притуплены, лишь бы не почувствовать ненавистный мед на кончике языка. — Пей, — настойчиво, но не грубо попросил Тони, — Тебе должно стать легче. Первый глоток обжег язык и горло адской лавой, но лёгкая истома заставила влить в себя сразу половину содержимого. Привкус меда заполнил ротовую полость, Эмилии пришлось бороться с желанием сплевывать каждый раз, когда она набирала в рот молоко. Руки тронула приятная вибрация, но это был не тот привычный тремор, мешающий совершать элементарные действия в критические ситуации вроде набора номера или чего-то подобного. Взгляд карих глаз непривычно ласково щекотал щеку, и девушка посмотрела на Старка даже не стараясь скрыть своего недоумения. Тони изогнул брови так, словно это Эмилия уставилась на него, а не он на нее. Вообще, Тони Старк всегда смотрел на нее с присущей ему отстранённостью и даже, если можно так выразиться, свысока. Так ведь это было справедливо: кто она, а кто он. Девушка снова припала к молоку, допивая и морща нос от того, что на дне осталось совсем немного засахаренного липового меда. — Не шедевр кулинарного искусства, но спасибо, — улыбнулась она. Тони удовлетворительно кивнул и зачем-то спрятал руки в карманы. — Что бы ты без меня делала. — Наверное, заливалась бы соплями и слезами, — Эми улыбнулась и заглянула в шоколадные мужские глаза, на дне которых мелькало что-то, что трудно было идентифицировать, — вплоть до приезда отца. — Кстати, об этом, — загадочная полуулыбка заставила Эми напрячься, она не любила подобные взгляды, они, чаще всего, не предвещали ничего хорошего. — Что? — испуганно спросила она. — Мне уже стоит переживать? — Если только совсем-совсем немного, — хмыкнул Старк. — У меня к тебе предложение. Повисло гробовое молчание, словно сказанные мужчиной слова были последними в брошенной автором книге и никогда бы уже не приобрели своего логического завершения. Девушка облизала губы, собираясь ответить то, что первое пришло бы ей на ум, но не успела. — Не хочешь спросить, какое? — нахмурился Тони. — Какое? Старк наигранно обиженно закатил глаза и, порывшись в кармане джинсов, достал оттуда свёрнутый вчетверо лакированный лист. На нем крупными буквами было подписано «Ежегодная научная платформа, Лос-Анджелес», а чуть ниже указывалось то, что данное мероприятие проводиться при поддержке Stark Industries. — Она длится целую неделю, — мужчина решил нарушить неловкое молчание. — Там несколько направлений, все, что душе угодно. Космология, кибернетика, генная инженерия. — Эм… — протянула Эмилия, шмыгнула носом. — Английский? — Нет. — Английская литература? — Нет, Эмилия, — улыбнулся Тони. — Боюсь, немного другой уровень. — Тогда я пасс, — Хатчерсон пожала плечами и сильнее вжалась в плед. — Все, что касается точных наук, я стараюсь обходить стороной. — Вот как. Почему же? Примеров тому, что с науками Эми не дружила, был пруд пруди, начиная от прожженных на уроках химии колготок и заканчивая не открытым за весь год ни единого раза учебником физики. — Ну… — протянула девушка. — Из химии я знаю только термин «гидроксидная группа» и только потому, что он слишком часто употреблялся, а я аудиал. В общем, дать определение я не смогу. — Это не проблема. — Правда? Думаю, я не лучшая компания для научных платформ и иже с ними. — Поверь, там тебя смогут заинтересовать, — улыбнулся Тони. — А насчёт компании — не переживай. Даже без знания физики ты будешь в разы умнее тех, кого можно там встретить. Не сложно было догадаться, почему именно Тони Старк хочет вытащить девушку из города и на целую неделю. Без отца она точно начала бы медленно сходить с ума, а в Лос-Анджелесе она может завести новые знакомства, отвлечься от того, что не так давно в ее жизнь вторглась смерть и сплошная смертельная опасность. Тони думал, что в Лос-Анджелесе девушка также будет далека от нарастающего недовольства граждан тем, что Хатчерсон никак не наказана за смерть школьников. Да, закон был на стороне девушки, но кто мешал убитым горем родителям вершить самосуд? Это понимал и этого боялся даже Гарольд Хатчерсон, это видел Тони, и лишь отвлеченная от новостей и социальных сетей в связи с болезнью, оказавшейся даже своевремен-ной, Эмилия не представляла, что на улицах Куинса идут настоящие беспорядки. Жители города требовали немедленного суда, и сравнить это можно было разве что со Средневековьем, но никак не 21 веком. — Так что? Ты в деле? — поинтересовался Старк. — Если откажешься, мне придется тащить тебя туда насильно. — Отец уже через пару дней приедет, — неуверенно отбила ход девушка. — Не хотелось бы, чтобы он приехал в пустой дом. — Значит, приедет к нам, в ЛА. — Не знаю, правда. — Слушай, — ладонь Тони коснулась выскальзывающего его из-под пледа плеча, и Эмилия с трудом сдержалась, чтобы не дёрнуться. — Ты же понимаешь, что этого хочет твой отец? Понимаешь? Эми кивнула, чувствуя себя пятилетней девочкой, которой объясняют, что есть много сладкого — вредно. — Тебе нужно сменить обстановку, это ещё никому не вредило. К тому же, хочу познакомить тебя кое с кем. А отец сразу из Вашингтона прилетит туда. — Ты будешь там? — Конечно, — нахмурился Старк. — Я спонсирую это мероприятие. В конце будет грандиозна туса. — Не знаю, я все ещё сомневаюсь, что это хорошая идея. И, вообще, я не уверена, что соответствую показателям такого рода мероприятий. Там же наверняка будут всякие умные ученые и не такие умные спонсоры… — девушка поймала на себе изумлённый взгляд и рассмеялась. — И ты, как единственный представитель группы «умные учёные», — тут же поправилась она. — В общем, вот. — Ну, спасибо, конечно, что занесла меня в столь почетную категорию, — Тони тоже рассмеялся, положив руку на грудь. — Но единственным показателем является твое желание. Эмилия закинула в бледно-зеленый чемодан простую белую футболку и светлые приталенные джинсы. За ними в путь отправилось лёгкое цветочное платье, которое девушка надевала всего пару раз с момента покупки, серые шорты из плотной ткани, бирюзовая блуза с открытой спиной и джинсовка, отвратительно покрытая стразами, но при этом весьма неплохо смотрящая с вышеупомянутым платьем. Вещей у нее особо не было, а то, что удалось спасти из квартиры — приносило с собой депрессивное настроение. Поэтому, подумав, Эми вернула платье обратно на вешалку и закрыла дверь гардероба. Вещей у нее было мало: то, что успела купить и то, что привезли грузчики не совсем соответствовало стандартам поездки в звездный Лос-Анджелес. Оставалось только уповать на то, что отец переведет ей в скоро времени n-ную сумму денег и она сможет спокойно пройтись по магазинам знойного калифорнийского городка, побывать на «Аллее славы» и сфотографироваться с знаменитым знаком «Hollywood». Температура действительно спала после того, как Тони напоил ее горячим молоком с медом, потом он съездил в аптеку и снова привез лекарства, потому что купленные ранее уже закончились, и перед сном Эми распечатала новую упаковку темпалгина. Элементы, содержащейся в таблетках, подействовали спустя тридцать минут, и ей удалось спокойно уснуть и проваляться в кровати до десяти утра следующего дня. Конечно, голова после шестнадцатичасового сна была сродни ведру, наполненному сладкой ватой, но хотя бы не разваливалась на части. Она даже сумела запихнуть в себя несколько панкейков, приготовленных наспех, и с упованием ждала, когда Тони Старк оценит ее кулинарное мастерство. Тогда, на кухне, болотая ногами и подпирая ладонями лицо, она смотрела на Тони исподтишка, словно на старого друга. Мужчина же чувствовал себя спокойнее, когда на лице девушки появился здоровый румянец. Лишь бы, переживал он, она снова не решила выкинуть какую-нибудь пакость, расхлёбывать которую придется ему. — Что? — напрягся Старк, с трудом проглатывая застревающий от взгляда двух зелёных глаз кусок панкейка с черникой. — Ну, как? Вкусно? — Нормально, — скомкано отозвался мужчина. — Надеюсь, ты меня не отравишь. — Вообще-то, я ходила на курсы кулинарии в средней школе. — Это, в сущности, меняет дело, — хмыкнул Тони, чувствуя, как по груди расплывается тепло, он снова начал доверять, и это было не так больно, во всяком случае, по началу. / Девушка скрутила зарядку и, подумав, отправила ее на дно дамской сумки. Решив, что чемодан оказался слишком большим для такого малого количества вещей и, не желая таскать его за собой полупустым, Эмилия сложила на свободное место ещё одну сумку и сверху положила чехол с ноутбуком. После того, как все необходимое для поездки было собрано, чемодан отправился на первый этаж в ожидании отправления, а сама Эми потратила три часа на сборы. Сначала она приняла горячий душ, распаривание все поры на лице и нанесла маску, с увлажняющий эффектом. Неудачно ступив, девушка чуть не распласталась в ванной, но вовремя схватилась за край ванной, чтобы уберечь себя от лишних травм. К тому же, синяк на лбу только начал спадать, и его все равно пришлось скрывать тонной косметики. Синюшность до конца не ушла, вынудив девушку уйти в глубокие раздумья. Из оставшегося небольшого выбора она надела белый пуловер и заправила его в узкие черные брюки, волосы забрала в высокий хвост и, после нескольких минут бестолкового разглядывания своего лба в зеркало, завязала на лбу повязку из нежно-голубого шифона. Вышло, в общем и целом, лучше, чем без него, поэтому оставшееся время до приезда Старка Эмилия рисовала аккуратные тонкие стрелки и красила ресницы. Он ещё утром отправился по делам, что было вовсе не удивительно, ведь был гендиректором крупной корпорации, но пообещал, что приедет за ней к часу дня. В общем и целом, обещание свое он сдержал, появившись на пороге дома даже на пять минут раньше, открыв дверь своим ключом. — Вижу, вы с папой очень близки, — вместо приветствия кинула Эмилия, защелкивая коробку с пудрой и просовывая ее в маленький карман сумки. — У него тоже есть доступ к башне Мстителей? — Она давно уже не башня Мстителей, — отозвался Тони. — Ты готова? — Всегда готова, — улыбнулась девушка, приставив к виску кончики пальцев, отдавая честь. — Заметно, — было видно, что настроение народного мстителя заметно изменилось с последней их встречи. — Ты же работаешь на правительство? — спросила девушка. — На генерала Росса? Тони устало помассировав переносицу, всем своим видом показывая, что это не та тема, на которую нужно заводить дружеские разговоры. Эми лишь пожала плечами и перекинула через плечо сумку, проверила наличие в ней документов, и открыла перед Старком дверь, потому что он, особо не напрягаясь, поднял чемодан, решив, что быстрее его будет донести, чем катить на колесиках, и направился к припаркованной рядом с гаражной дверью BMW. Он выглядел так, будто вчера началась третья мировая, хотя, если бы она началась, его бы осведомились в этом одного из первых. Уже в машине, когда Эмилия пристегнула ремень безопасности и убедилась на телефоне, что дом заблокирован, она посмотрела на Тони. Мужчина выехал на оживленную в послеобеденный час-пик дорогу и вдавил педаль газа в пол; прокрутившись и оставив на сером асфальте две черные дорожки шин, визгнули колеса, мотор усиленно зарычал, а машина сразу набрала высокую скорость. Обгонять машины у Старка получалось так, будто первое, что он сделал, родившись — это сел за руль. Когда BMW, как бы хорош ни был ее водитель, застряла в длинной пробке, Тони раздражён-но нажал на клаксон, который прорезал и так шумную дорогу, переполненную машинами с такими же уставшими и измотанным водителями и их пассажирами. Эмилия слегка приоткрыла окно, пропуская в салон запах осеннего города, переполненный тяжёлыми выхлопными газами и влагой. Машины вокруг сигналили друг другу, водители ругались, некоторые — беседовали и заводили знакомства, разговаривали по телефону или просто давали себе время выспаться, ещё сильнее задерживая пробку. Словно каждый из застрявших в пробке попали в иной мир, со своими проблемами и насущными вопросами. — Заедем сначала в Куинс, и ненадолго ко мне, — будничным тоном оповестил Тони, положив голову на руль. — Потом частным рейсом в Лос-Анджелес. — На Манхеттен? В башню? — удивилась Эмилия, она бегающим взглядом осматривала неизвестные окрестности Бруклина. Если она не ошибалась, Стив Роджерс был родом из Бруклина, а у них со Старком не самые приятельские отношения, особенно в последнее время. Но в голове Эмилии произошел раскол стандартов, обоих героев она уважала (их было за что уважать), но у каждого из них была своя правда. И не хотелось, чтобы мир принимал чью-то одну, мир должен принять их обе. Наладят ли Железный человек и Капитан Америка (Энтони Старк и Стив Роджерс) свои отношения, не знали даже они, но Эмилия была уверена, что однажды мир будет нуждаться сразу в двух героях, и им придется снова сражаться плечом к плечу, как раньше. — Да. Нужно забрать кое-какие бумаги. — Хорошо, — Эми кивнула, в любом случае, остановки от нее точно не могли зависеть. — А что насчёт Куинса? — Ммм… — протянул мужчина, устраиваясь в свободное место между машинами и хмыкнул на ругательства в собственную сторону. — Тоже заберём кое-что. Эми пожала плечами и уткнулась носом в окно, рассчитывая всю оставшуюся дорогу до Куинса провести за разглядыванием незнакомых улиц, которые в скором времени должны плавно перетечь в такие знакомые и даже приевшиеся, что в горле встанет тошнотворный ком. Но из-за того, что многие дорог просто встали в пробках, насладиться поездкой на прекрасной машине не удалось. Вместо этого Эмилия вдоволь наслушалась ругательств со стороны Старка на нерасторопных водителей и их «отвратительно медленные корыта». Поездки всегда вызывал чувство усталости и странной навязанности, хотелось поскорее оказаться в знакомом месте и не чувствовать себя странником, понятия не имеющим, куда именно нужно держать путь. Это она тихо высказала отцу по телефону, пока начищенная до болезненного блеска белая машина стояла среди серых и черных автомобилей, водители которых возвращались на работу с обеденного перерыва или просто решили отправиться куда-то по делам. Гарольд снисходительно согласился с дочерью о том, что переносить дороги, ее и в разгар простуды — плохая идея, но тут же поспешил добавить: «так мне будет спокойнее». Поэтому и добавить у Эмилии ничего не было, она пожелала отцу удачного дня и бросила телефон в сумку. После телефонного разговора девушки Тони вернул в салон машины фоновую музыку, достаточно умиротворяющую и расслабляющую. Уж точно не такую музыку Эмилия ждала встретить в автомобиле самого Энтони Эдварда Старка, неравнодушного к эффектным появлениям и, вообще, всему эффектному, но она была рада, что сейчас из колонок не доносится громогласный рев солиста любой известной, или не очень, рок-группы прошлых веков. Машины начали сигналить, многие съезжал с основной дороги на улицы с односторонним движением, желая выйти из столпотворения, но обрекали себя на то же самое, просто сталкиваться с этим приходилось через несколько кварталов. Старк недобро нахмурился и пригнулся, пытаясь вглядеться вперед, словно обладал рентгеновским зрением, он так желал заглянуть между машинами и узнать, когда же бессмысленное просиживание завершиться — Пятница, посмотри, что там, — попросил Тони, протерев ладонью пересохшее губы. — Что? — Эми обернулась на источник звука, предполагая, что спросили ее, ведь в машине, кроме них, никого больше не было, а мужчина так и продолжил испепелять взглядом что-то за лобовым стеклом. — С кем ты разговариваешь? — Боюсь, что автошоссе «Бруклин-Куинс-Экспрессвэй» заблокировано, сэр, — оповестил женский голос, раздавшийся казалось, сразу со всех сторон. — О боже, машина отвечает тебе? — изумилась девушка. Тони закатил глаза и сделал вид, что глупее человека мир не видывал. И странно, думалось Эми, что он не пожалел и не взял свои слова о приглашении на научную платформу обратно. — Что там? — проигнорировал девушку он. — Авария с участием грузовой фуры, принадлежащей Oscorp и двумя легковыми автомобилями марки Acura. — Это уже интересно. Выведи на стекло, — мужчина тяжело вздохнул. — Кому принадлежат машины? Удержать вздох удивления Эмилия не смогла, особенно тогда, когда на лобовом стекле прямо перед Тони высветилось несколько окон, на одном был зашифрованный текст, бог знает что означающий, а на другом крутился видеоролик столкновения, ярко показывающий, как две тонированные машины таранят груженую фуру прямо в центре автотрассы. Девушка недоуменно подняла глаза на Старка, с лица которого окончательно пропал последний намек на веселость. — Автомобили принадлежат Щ.И.Т.у, сэр. — Щ.И.Т., — недовольно повторил мужчина, откидываясь на спинку сидения. — Щ.И.Т.? — переспросила Эмилия, и чуть не прикусила язык от того, что вновь влезла не в свое дело. Видимо, прошлая история никак не научила ее держаться подальше от любых подозрительных объектов, названий, людей. — Щ.И.Т. — Шестая интервенционная тактико-оперативная логистическая служба — правительственная организация под юрисдикцией ООН, основной целью которой являлось противодействие терроризму и разведка, — женский голос ласкал слух, его выбор наверняка был не случаен. — Хотите узнать подробнее о развале Щ.И.Т.а и слитой агентом Романофф информации, мисс Хатчерсон? — Она знает моё имя? — девушка захлопала глазами, уставившись на Старка. — Твоя машина знает моё имя? — Это не машина, — фыркнул Тони. — Искусственный интеллект. — Ты его создал? — Моё имя П.Я.Т.Н.И.Ц.А. Я основной пользовательский интерфейс компьютерной системы, созданный Энтони Эдвардом Старком. Растеряно поежившись, Хатчерсон улыбнулась в пустоту, что не смогло скрыться от проницательного взгляда водителя. — Спасибо, — поблагодарила она, что вызвало непроизвольную улыбку Тони. — К вашим услугам, мэм. Звук клаксонов усилился, вызывая желание закрыть уши ладонями, вместо этого Эми по-свойски закрыла окно, погрузив салон автомобиля в приятную тишину. Мрачный вид Тони Старка не вызывал приятных эмоций, наоборот, он что-то переворачивал в груди, зарождая предчувствие чего-то нехорошего. — Пятница, набери мне директора Фьюри. — У меня дурное предчувствие. Колонна не продвинулась и на 50 метров, Тони успел закончить телефонный разговор на повышенных тонах и теперь нервно отбивал чечетку по кожаной поверхности руля, а Эмилия продолжала задавать Пятнице глупые вопросы. — Мне кажется, или у тебя ирландский акцент? — Это так, — отозвался искусственный интеллект. — Я создана по образцу программного обеспечения Д.Ж.А.Р.В.И.С. *(англ. Jarvis — JustARatherVeryIntelligentSystem — Просто вполне очень умная система), в его языковом интерфейсе присутствовал английский акцент. — Вполне неплохо, — удовлетворенно хмыкнула Эми, обращаясь к Старку. — Где Джарвис сейчас? — Я рад, что ты нашла подружку взамен той, с которой даже не попрощалась, — мужчина размял шею, — но от лишней болтовни у меня уже голова трещит. — Не можешь вынести двух женщин сразу? — ухмыльнулась Хатчерсон, сложив руки на груди. — А мне нравится Пятница, она хотя бы не такая зануда, как ты. Но Тони уже не слушал, он неожиданно открыл дверцу машины и вывалился на дорогу, что, в общем-то, сделали и многие другие водители и пассажиры, застрявшие в пробке автомобилей. Их любопытство было вполне объяснимо, ведь после двухчасового нахождения в пробке даже маленький отрезок радуги показался бы невероятно интересным феноменом, сфотографировать который — значит утолить свою жажду развлечений. Эми свела брови к переносице и тоже выбралась наружу, отмахнувшись от предупреждения Пятницы о том, что начинается маленький дождь. То, что творилось снаружи можно было описать одним словом — хаос. Сплошной, неструктурированный, шумный хаос, наполняющий замершую дорогу. Из машин выбрались взрослые и дети, мужчины и женщины, все недоуменно смотрели друг на друга в поисках объяснений происходящего но, не находя там ответов, возвращали взгляды на предмет, так привлекший их внимание. Он находился выше уровня человеческих глаз и был оттеняем солнцем, поэтому многие прикладывали ладони ко лбу на подобие козырька, кепки и бормотали себе что-то под нос. Всеобщее негодование вводило в состояние легкой паники, и Эми осмотрелась вокруг, пытаясь выцепить взглядом Тони. Девушка попыталась добраться до него, но машин стояли настолько вплотную друг к другу, что возможности оказаться рядом с мужчиной Эмилия не нашла. Вскинув голову на нависающую над проезжей частью дорогу, куда были направлены взгляды десятков, возможно, сотен, пар глаз, она в изумлении открыла рот, потому что-то, что она там увидела, заставило закрыть рот ладонью, лишь бы сдержать крик ужаса. Над мостом, повиснув на паутинах, летал Человек-паук, пытаясь любыми способами избавиться от крупной надписи, но паутины в его запасах было мало, поэтому Эмилия смогла практически без затруднений прочесть послание, адресованное, как оказалось, ей. У Паркера получилось замаскировать только первые две буквы предложения, невозможность разобрать которые не вызывала невозможность разобрать все предложение. Эмилия Хатчерсон умрет через 48 часов. По затылку разбежались мурашки, быстрым потоком потекли вниз по телу, по рукам и таяли на кончиках пальцев, вызывая неконтролируемый тремор. Глаза тут же зацепились за трясущиеся руки, потом перескочили на угрозу, затем снова — на руки. Ноги злились свинцом, но вдруг сами повели ее вперед, хотя девушка совершенно не соображала — зачем это нужно делать, кроме надписи и Питера Паркера в красно-синем трико здесь больше никого не было: ни виновников, ни реальной угрозы ее жизни, лишь мнимая надпись, которая, возможно, могла оказаться лишь чьей-то дурной шуткой. Ноги непроизвольно подогнулись, словно вмиг потеряли любую опору, словно оказались вдруг бескостным веществом, неспособным держать вес человеческого тела. И Эмилия бы рухнула коленями на мокрый асфальт, если бы не схватилась ладонью за крышу машины. В голове словно смешали кашу из несочетаемых ингредиентов, которая начала бродить и травить своими испарениями мозг. Живот стянуло в тугой узел, а в области солнечного сплетения образовался сгусток тошноты, с каждой попыткой дышать поднимающийся все выше и выше. Она не имела ни малейшего понятия о том, что с ней происходит, перед глазами мелькали черные мушки, зрение потеряло четкость и фокусировать взгляд на чем-либо перед собой оказалось практически невозможно. Вдох за вдохом превращались в нечленораздельные всхлипы, вслед за которыми к глазам стали подступать предательские слезы. Теплое прикосновение к основанию шеи вернуло Эми в реальность и вынудило ее во все глаза уставиться на встревоженного Тони Старка. Мужчина, невесело улыбнувшись, обхватил худые плечи и несильно встряхнул девушку, чтобы окончательно привести в себя. Она тяжело задышала, хватаясь пальцами за мужские плечи, сжимая под ними ткань кофты и пытаясь восстановить дыхание. Выходило это из ряда вон плохо. — Все хорошо, — непривычно ласковым голосом прошептал Тони. — Я не дам тебя в обиду, обещаю. Он обхватил руками лицо девушки и заставил ее посмотреть в глаза. Теплый огонь карих глаз разбавил зеленое искусственное пламя. Эмилия смотрела на него так, словно весь мир потерял значение, она хваталась за Тони Старка как за последний островок на земле, где хотя бы осталась надежда найти жизнь. И, возможно, отчасти из-за его доброты к себе, она импульсивно подалась вперед, ныряя в кольцо сильных рук. Девушку била мелкая дрожь, настолько противня, что, казалось, она сейчас же перебежит на Старка и начнет одолевать еще и его. Хотелось отстраниться от мужчины, вдохнуть полной грудью и хоть как-то попытаться успокоиться, но вместо этого девушка тонкими пальцами впилась в мускулистые плечи и уткнулась носом в мужскую грудь, чувствуя на языке приятный запах одеколона. Истерика начала медленно сдавать свои позиции, позволяя Эми вернуться к управлению телом. Девушка осмотрела застывших вокруг людей, выглядывая из-за плеча Тони, и вымученно простонала. Она не подумала о последствиях, она повелась на свои эмоции и оступилась, вновь навлекая целую уйму проблем. Несколько человек достали свои телефоны, включили камеру и пытались записать то, что не могли объяснить, чтобы потом придумывать различные, одни лучше других, сплетни. Попытка отстраниться не удалась, Тони продолжал обнимать девушку за плечи. Наверное, для него постоянное внимание к личной жизни, к тому, что должно оставаться далеко за объективами видео- и фотокамер, вошло в привычный круг событий. — Все хорошо, — повторил мужчина. — Эми, я клянусь, что любой ценой защищу тебя. Слышишь? Девушка кивнула, всхлипывая. — Кому нужно писать такое? — спросила она дрожащим голосом. — Пока не знаю, — честно ответил мужчина. — Но скоро я все выясню. Он осмотрелся и недобро прищурился, остановив взгляд на парне, сжимающем свой мобильник: невысокий рыжеволосый мальчишка лет шестнадцати, нос которого сильно оттеняли толстые овальные очки. Осознав, что попал в поле зрения миллионера, парень вжал голову в плечи и отступил на шаг назад, Тони, отпустив Эмилию и убедившись, что она твердо стоит на ногах, сделал два решительных шага вперед — навстречу подростку. — Тут не на что смотреть, — грозно заявил мужчина, выхватывая телефон, и отправил его в долгий полет по асфальту. — Пришли мне счет. Надеюсь, ума хватит, найти мой адрес. Ведь снимать то, как девушке плохо, вместо того, чтобы попытаться помочь, ты способен. И, вообще… — карие глаза стреляли огнем, Тони обвел взгляд по всем, кому «посчастливилось» оказаться в поле его зрения. — Это всех касается. После слов мужчины люди, словно маленькие муравьи, поспешили скрыться в своих автомобилях, прекрасно понимая, что ничего интересного уже точно не увидят. Тони раздраженно повел плечом и, засунув руки в карманы, обернулся на пятках, в считанные секунды вернулся к девушке и заглянул в ее глаза. Улыбка, пусть и с трудом натянутая на тонкие персиковые губы, изменила лицо девушки. Она все еще дрожала, глаза были наполнены слезами и в них читался откровенный страх за собственную жизнь, девушка не пыталась скрыть это перед Тони, потому что, он был уверен, доверяла ему. — Давай в машину, — вздохнул мужчина. — Я сейчас вернусь. — Ты куда? — девичьи руки обхватили его запястье и требовательно сжали его. — Сейчас вернусь, — успокаивающе отозвался Тони. — Нужно найти твоего героя. Садись в машину и попроси Пятницу заблокировать двери для всех, кроме меня. Договорились? Короткий кивок означал, что информация была усвоена и, по крайней мере, в теории, должна быть обличена в жизнь. Эми считала, что спорить сейчас не ее прерогатива, и быстро вернулась в машину, выполнив все, что сказал ей Тони. Она съежилась и, подтянув колени к груди, уткнулась в них лбом, пряча лицо в импровизированном убежище, где было мирно и спокойно. Первым желанием было позвонить отцу и рассказать о произошедшем, но девушка быстро отбросила эту мысль, решив, что и без того заставляет его волноваться слишком часто, а сейчас, когда Гарольд Хатчерсон в командировке из-за подписания важных контрактов, девушка точно не собиралась ему мешать. Лишь бы Старк не решил поведать другу о неприятных событиях. Говоря о Тони, девушка была всем сердцем благодарна ему за то, что мужчина снова свое-временно оказался рядом. Он как будто каждый раз чувствовал тот момент, когда нужно просто выключать пафосного Старка и включать заботливого Тони. И Эми уже не знала, как благодарить его за то, что он сделал и за то, что делает сейчас. Найденная в бардачке бутылка воды оказалась как раз кстати, и Эми собиралась опустошить ее полностью но, подумав, решила оставить немного для Тони. Ведь раз он проявляет заботу, должна и она. Мужчина вернулся в машину в сопровождении Питера Паркера. Парень продолжал прихрамывать на одну ногу, на его лице гематома пожелтела и теперь отливала отвратительным оттенком поджаренной курицы. Заняв заднее сидение с тяжелым вздохом, парень до конца застегнул толстовку и, вынув из кармана маску от костюма, бросил ее куда-то рядом с собой. — Привет, — поздоровался он, неуклюже махнув рукой. — Привет, — растеряно ответила Эмилия. — Ты как? Нормально? Как твоя нога? — Все отлично, — отмахнулся Питер. — Ерунда, это не самое серьезное, что я получал, — парень запнулся из-за того, что Тони Старк притворно закашлял. — Но это не важно, так, ерунда. Просто на физ-ре ногу потянул однажды и руку во дворе сломал. Так что это не страшно, пройдет. — Я рада, что ты в порядке, — девушка улыбнулась, хотя улыбаться совсем не хотелось. — Спасибо, что пытался… ну, уберечь меня. Питер пожал плечами и почесал затылок, скромно улыбнувшись. — Я просто проходил мимо, и не смог не попытаться. Тони Старк сидел и смотрел перед собой в одну точку. Казалось, что он даже не в салоне машины, а гуляет по садам своих собственных мыслей. — Что ты здесь, вообще, делал, Паркер? — решил вмешаться в разговор Старк. — Мы договаривались, что я заберу тебя из твоего дома. — Да, я знаю, извините, мистер Старк, — парень виновато улыбнулся и бодро закивал головой. — Мне просто нужно было… Нэду помочь. — Нэд — это твой друг? — Да, лучший, — широкая улыбка тронула губы Питера, и Тони удивленно вскинул брови, но рассмеялся. — Почему вы смеетесь? — Не бери в голову, — отмахнулся Старк. — Сейчас заедем к тебе (если проедем, вообще) и потом в башню. Ты, надеюсь, готов? — Да, — Паркер махнул рукой. — Главное, голову не забыть. — Это точно про тебя. — Постойте минуточку, — Эми недоуменно уставилась сначала на Питера, а потом на Старка. — Он с нами едет? — А что? — обиженно изумился парень, словно Хатчерсон только что нанесла ему непростительное оскорбление. — Что-то не так? — спросил Тони, даже бровью не поведя. — Я подумал, что тебе нужны будут друзья там, Гарольд сказал, что вы — начинающие голубки. — Кто? — искреннее возмущение на лице Паркера вогнало Эмилию в краску, она и забыла его предупредить. Неловкий момент грозился обернуться катастрофой, если бы не вмешалась невероятно своевременная Пятница. Искусственный интеллект объявил, что заграждения убрали, и пробка начинает рассасываться. От этой новости все облегченно выдохнули, и Старк пустил машину вперед на средней скорости. — В общем, Питер еще и приглядывать за тобой будет, если рядом не окажется меня, — поста-вил точку мужчина, чувствуя на себе две пары удивленных глаз. — А то ты любишь влипать в неприятности, не так ли? Эмилия совершенно не была приучена к тому, чтобы над ней тряслись, как над золотым яйцом, вобравшим в себя силу трёх солнц. Во всяком случае, отца можно было не считать, ведь любой родитель, мало-мальски обладающий родительским инстинктом, переживает за свое чадо. Поэтому именно сейчас приходилось менять свою жизнь в новое русло, а вход в него ознаменовался перелётом из Нью-Йорка в Лос-Анджелес, пусть и на неопределенный отрезок времени. — Месяц, плюс-минус, — объявил в Башне Тони Старк, роясь в ящике стола с видом, будто забыл, куда положил пару миллионов долларов. Он хмурился и ворчал себе что-то под нос. Что именно — Эми расслышать не удалось, к тому же она была увлечена Питером в какое-то соседнее помещение. Там одноклассник показал ей что-то наподобие голографического стола и даже попытался научить им пользоваться, но боясь сломать что-то из оборудования Железного человека, Эми старалась прикасаться как можно к меньшему количество объектов в Башне Старка. Паркер объяснил, что Тони бывает здесь крайне редко, за исключением действительно важных случаев, а большую часть времени проводит в загородной резиденции. Тем не менее, размеры Башни Старка внушали трепет. Наверное, будь у нее возможность, Эмилия обязательно обшерстила бы каждый уголок в этом потрясающем месте, но была отвлечена от созерцания спешащего по своим делам Нью-Йорка из большого панорамного окна Питером. Парень примостился рядом с ней, сев на пол, и протянул девушке открытую пачку чипов. Та тактично оказалась и поймала взглядом лёгкую улыбку на избитом лице друга. — Красивое место, — призналась она, задержав взгляд на ближайшей к Башне Старка высотке, — у Тони есть вкус. — Я подслушал, что мистер Старк хочет продать башню, — вздохнул парень, с аппетитом умирая самую отвратительную, по мнению Эми, еду. — Так что нам с тобой очень повезло, что мы здесь побывали. Я видел, как Хеппи заправлял погрузкой всей аппаратуры и артефактов в огромные пуленепробиваемые фургоны. — Все серьезно, — хмыкнула девушка. — Хотя, если честно, я понимаю Старка. Питер в ожидании посмотрел на свою собеседницу, бестактно чавкая. Но это вызывало у нее лишь лёгкую улыбку. Он напомнил ей Джексона. — Я бы не хотела иметь ничего общего с местом, которое было базой, моей и моей супергеройской команды, после того, как я разосралась с друзьями, — пояснила Эмилия. — Ты не супергеройша и у тебя нет Башни. — К счастью. Питер рассмеялся. — Ладно, — он хлопнул себя по коленям и устало потянулся. — Пора выдвигаться. Мы полетим частным рейсом, с Хэппи. — А Старк? — спросила Эми. — Полетит в своем костюме. — Ну… — потянула девушка, пожимая плечами. — Это всё объясняет. Она быстро поднялась на ноги, отряхивая с коленей и бедер воображаемую пыль, убрала волосы на одну сторону и с готовностью покорять мир двинулась в сторону, как ей казалось, выхода из коридора в помещение с голографическим компьютером, откуда можно было бы добраться до кабинета Старка. Но металлическая дверь оказалась заперта и каждый раз, когда Эмилия дёргала ее на себя, издавала отвратительный звуковой сигнал. «У вас нет доступа к этому помещению», — гласила красная надпись на маленькой панели на уровне груди. — Эми, не туда, — вздохнул Питер и сочувствующие улыбнулся. Ничего не поделаешь, топографический кретинизм не лечится. Зато Хатчерсон умело сделала вид, что ничего не произошло и с гордо поднятой головой прошла вслед за Паркером. Тот без усилий открыл нужную дверь. — А кто такой Хэппи? — уже в тёмном помещении спросила девушка, чуть не столкнувшись со стулом. — Хэппи Хоган, — ответил ей парень. — Человек, который рожден, чтобы меня игнорировать. Эми решила не отвечать, ей все равно ровно ничего не было понятно, не хотелось добавлять к этому ещё больше ненужной информации. Хэппи Хоган представился как телохранитель и личный водитель Энтони Старка, а по совместительству его давний хороший друг. — А на время ваших каникул в Калифорнии я буду вашей личной нянькой, — нравоучительно заявил он, вышагивая к самолёту и на ходу набирая кому-то сообщение. — Никаких ночных побегов, — и он ехидно посмотрел на Паркера. — Никаких курортных романчиков. Никаких «Хеппи, я хочу домой» и никаких мыльных опер. Эмилия с улыбкой пожала добродушному мужчине руку, соглашаясь на его правила, и удивилась, насколько внешность может отличаться от того, что внутри, ведь Хэппи Хоган, создавая впечатление вечно сурового профессионального телохранителя, добродушно улыбался, пока помогал Эмилии подняться по трапу самолёта. — Буду называть его Ниф-Ниф, — прошептала она Питеру, когда тот пристёгивал ремень безопасности и приводил кресло в вертикальное положение. Шутка возымела успех, и парень прыснул, но, словив подозрительный взгляд Хэппи, удобно устроившегося на кресле напротив Паркера, сделал серьезное выражение лица. Эмилия неловко прятала улыбку от Хогана, и исподтишка поглядывала на Питера. — Почему не Наф-Наф? — успел спросить парень прежде, чем самолёт стал набирать разгон. А Эмилия с глупой улыбкой отвернулась к иллюминатору, дожидаясь, когда взлетная полоса, наконец, сменится пушистыми облаками под крылом. В самолётах летать — одно удовольствие. Смотришь, как небесная глазурь проплывает мимо тебя, как земля, уменьшенная и совсем невообразимая, меняет свой пейзаж, как поля и луга сменяются лесами, маленькими и большими городами. В этот момент ощущение, что ты — лишь маленькая песчинка в этой огромной зелено-серой пустыне, заставляет тело расслабиться, признать свою мизерность в сравнении с миром и принять это. Эмилия весь перелет слушала музыку в наушниках и лишь изредка бросала взгляд на Питера и Хэппи Хогана, которые решили разыграть партию в шахматы. Последний не признал поражения в первом раунде и потребовал возмездия. Проиграв и во второй раз, мужчина растерянно почесал затылок, — Сегодня не мой день, обычно мне нет равных в шахматах, — заявил он, принимая у официантки горячее полотенце. — Можешь попытать счастья в шашках, — с ухмылкой предложил Питер, явно посмеиваясь над мужчиной. — Что-то нет настроение, — отмахнулся Хэппи. — В другой раз, Паркер. Через пять с половиной часов частный самолёт Тони Старка, на котором гордо блестела надпись Stark Industries, приземлился в аэропорте Лос-Анджелеса. Моросящий дождь и заунывные порывы ветра сменились ярким солнцем и жарой, ощущаемой даже в здании аэропорта, потому что кондиционеры в разгар периода отпусков не справлялись с пассажирооборотом. На Калифорнию медленно опускался вечер, принося с собой приятный лёгкий ветерок и максимально много людей на улицах, в основном — туристов. Питер все снимал на камеру, чем порядком раздражал Хэппи, хотя иногда Эмилии казалось, будто парень специально провоцирует своего куратора. Тот воспринимал все нападки подростка с завидным спокойствием, которого иногда не хватало Гарольду Хатчерсону в воспитании дочери. Что оказалось весьма интересным, так то, что ее отец и Гарольд Хоган оказались тезками. В любом случае, Эмилия уже представляла себе, как во главе своего семейного стола сидит Хэппи, а его окружают десяток непоседливых детишек, и мужчина со стойкостью бойца держит себя в руках, а его лицо медленно заливается пунцовой краской. С другой же стороны, Питер Паркер стоил двадцати самых невоспитанных детей мира. Парень сказал, что ведёт свой блог, однако ещё не решился показать его в интернете только потому, что-то, что он и есть Человек-паук — это одна из серьёзнейших тайн, которую знают несколько человек во всем мире. А Эми вдруг подумала, что-то, что лицо Человека-паука всегда скрыто под маской, ещё сыграет ему самому на руку. Машина прибыла прямо к самолёту. Черный тонированный джип выглядел так, словно его владелец — бандит в кожаной куртке и с тремя амбалами-телохранителями. Но нет, Хэппи поздоровался с водителем, не забыв спросить того про последний баскетбольный матч за кубок чемпионов города, потом поставил чемодан Эми и дорожную сумку Питера в багажник, продолжая перекидываться с высоким худощавым мужчиной шаблонными фразами. — Это Шин Купер, — уже занося одну ногу в салон машины, объявил Хэппи. — Личный водитель. Шин будет отвозить вас туда, куда попросит мистер Старк. Это ясно? Ребята, переглянувшись, синхронно кивнули. Это забавляло — то, как Хоган пытался казаться злым копом, а на деле выглядел ещё милее и безобиднее. Лицо у него было очень даже приятным, с мягкими чертами и пухлыми щеками. — Шин не повезет вас никуда без ведома Старка, это раз, — предупредил куратор. — Даже если мы попросим? — попыталась удачу Питер. — Ты можешь даже не пытаться. — А если мне срочно будет нужно в больницу, а мистера Старка не будет рядом? — Позвонишь ему, — отмахнулся мужчина. — А если он не возьмёт трубку? Неужели мне придется умирать? Эмилия виновато улыбнулась Хэппи, лицо которого с каждым сказанным Питером словом багровело от недовольство. Проигнорировав слова подростка, она сел на сидение рядом с водительским и шумно пристегнул ремень безопасности. Эмилия переступила с ноги на ногу и посмотрела на Питера снизу вверх. — Интересно, а что должно было быть «во-вторых»? — спросила она. — В смысле? — Ну, из-за твоих глупых комментариев Хэппи не договорил. — Вовсе не глупых, — почти что обиженно фыркнул Паркер, плюхаясь в салон машины. Эмилия усмехнулась и нырнула за ним следом. Они отъехали от аэропорта в 17:35 и прибыли в пункт назначения через сорок минут. За это время Эмилия и Питер успели поспорить насчёт возможных вариантов развития сюжета нескольких сериалов, съели на двоих шоколадный батончик, посмотрели три видео от National Geographic и принялись играть в города. Но игра была прервана, потому что машина свернула к прекрасному дому, выдержанному исключительно в итальянской классике. Трехэтажный особняк с отштукатуренными фасадами, черепичной крышей и декором из камня приковал взгляд, заставляя Эмилию открыть в удивлении рот. Как же она ошибалась, думая, что живёт в царских условиях. То, что стояло прямо перед ней представляло собой настоящий средиземноморский объект искусства. Большие террасы с навесами, ставни на окнах, огромный закругленный бассейн прямо перед домом со встроенным баром и водопадом, огромное количество зелени и бассейнов и, что сразу привлекло все внимание Эми — деревянная беседка чуть в отдалении, окружённая кустами раскидистой акации. Девушка шагнула вперёд, осматриваясь, как деревенщина и охая от неописуемой красоты, тогда как Питер спокойно осмотрел обстановку, кратко заснял ее и уже направлялся к главному входу в коттедж. Эми посмотрела сначала на Хэппи, который удовлетворительно кивнул, таща да собой ее чемодан, потому что сумку Паркер взял сам, а затем перевела взгляд на выглянувшего на террасу мужчину в черном, выглаженное фраке. — Я будто в сказку попала, — призналась она Хогану, не решаясь обогнать пыхтящего мужчину. — Где мы? — Это дом мистера Старка, — объяснил Хэппи. — Но мы были здесь только один раз, когда покупали его. Не думал, что Тони ещё помнит о его существовании. Эми неловко улыбнулась, предлагая свою помощь. Она взяла у мужчины его пиджак, который только болтался в руках, и продолжила осматривать окрестности. — Невероятно, — вздохнула она, словно подводя итог своему восхищению. — Знаешь, — Хэппи передал чемодан дворецкому, который, поприветствовав новоприбывших, удалился. — Ты мне нравишься больше Паркера. Предложу мистеру Старку отдать костюм Человека-паука тебе. Девушка рассмеялась, заходя в дом через высокие двустворчатые двери. Хэппи ей тоже нравился. — И что, я буду Женщина-паучиха? — спросила девушка, осматривая дом изнутри. — Звучит как-то мерзко. — Согласен, — в дверях появился Тони Старк в гавайских шортах и белой футболке-поло. — С прибытием. Я обогнал вас где-то через пять минут полета, господа. — Учитывая то, что мы летели без пилота… — Хоган пожал начальнику руку. — Мы летели без пилота? — испуганно переспросила Эми, хоть и услышала все идеально. — Вы же шутите, да? Мужчины рассмеялась, увлекая девушку за собой в роскошный зал с белыми кожаными диванами, шкурой медведя и огромным цилиндрической формы аквариумом в центре помещением. Эмилия с удивлением обнаружила, что он уходил вверх, по всем этажам дома. Питер уже сидел на кресле и размеренно потягивал апельсиновый фреш через соломинку. Он был в восторге от того, что отдохнёт от мрачного Нью-Йорка в знойном Лос-Анджелесе, поэтому наслаждался каждым мгновением, проведенным в этом месте. Эмилия хотела бы также не думать ни о чем, но вместо этого в ее голове крутились разные мысли, собираясь в один большой водоворот, в центре которого тревога за отца смешивалась с событиями минувших дней. — Отлично выглядите, мистер Старк, — обратился к нему Питер, поднимаясь, уж слишком он уважал мужчину перед собой. — Вам идет такой… стиль. Летний. Молодежный. Эмилия улыбнулась, скинула женскую сумку на диван и покрутила вокруг себя, чтобы осмотреться ещё раз. Ей безумно понравилось место, в котором она оказалась. — Питер, заканчивай ко мне клинья подбивать, — Старк закатил глаза. — У тебя девушка есть. — Какая ещё девушка? — удивлённо воскликнул Питер. — Нет, ну, мне нравится одна девушка… она… эм… В общем, это не Эмилия. И Питер виновато опустил голову, словно совершил что-то постыдное. Эми еле сдерживала себя от глупого смеха, поэтому старалась кашлять в кулак. — Молодец, герой Америки, — Старк проводил взглядом Хэппи, удаляющегося на второй этаж. — Отшивать девушку так. Даже я не могу себе позволить нечто подобное. — Я не… — Да расслабься, — усмехнулся миллионер. — В общем, вышло небольшое недоразумение, — резюмировала Эмилия, поджав губы. — Надеюсь, все это понимают. — Ты не обижаешься? — спросила Эми, закончив свой интереснейший рассказ про то, что она хотела показать отцу, что уже переросла возраст, в котором ему стоило ей указывать. Питер поежился на диване, поглаживая переполненный живот, а Эми с траурным видом закрывала пустую коробку из-под пиццы. — Уже почти перестал, — отшутился Паркер, подложил под голову подушку и зевнул. — Кто бы мог подумать, что ты действительно съешь половину пиццы. — А что на нее смотреть? — спросила Хатчерсон, заваливаясь в ноги парня. — Нет, просто… — он запнулся. — Просто девушки, которых я знаю, ведут себя несколько иначе. — Много ты девушек знаешь, — саркастично хмыкнула Эми. — Тетя Мэй тоже считается, она же девушка. — Скорее женщина, — Эмилия зевнула вслед за Питером, чувствуя подступающей дремоту. Смена часовых поясов решила сбить их с ног в восемь вечера, когда Тони Старк и водитель уехали куда-то, оставив Хэппи Хогана приглядывать за подростками. Но те мало его интересовали, мужчина с интересом разглядывал страницы журнала и иногда цокал языком от удивления или возмущения, но каждый раз по-разному. Поэтому Эми и Питеру пришлось использовать это время для более близкого знакомства друг с другом. — Ты, значит, корешишься с Недом? — спросила Эми, потирая слезящиеся глаза; простуда всё-таки отступала. — Ага, мы друзья, — кивнул Питер. — А у тебя есть подруга? — Ты же знаешь, что есть, — буднично пробубнила девушка. — Вообще, у меня идеальное зрение. — К чему ты это? — К тому, что ты слишком палевно глазеешь на Уотсон. — Вовсе я не глазею, — надуто отозвался Питер. — Глазеешь, глазеешь. — Нет, — и в подтверждение своих слов парень бросил в девушку подушку, первым начиная «кровопролитную» битву.Глава V. Жаркое солнце Лос-Анджелеса, холодная луна Нью-Йорка
11 ноября 2018 г. в 22:42