****
Пробуждение было тяжелым. Мне снился сон, который я никак не мог вспомнить. Но внутри я чувствовал, что снилось мне что-то важное, что-то настоящее, что-то живое… Я снова закрыл глаза, но в голове ничего не проявлялось. Забавно было еще и то, что весь состав мыслей, который был у меня до того, как я прилег, просто испарился. В голове не было абсолютно ничего лишнего и мешающего. И это, честно говоря, пугало. Краем уха я уловил, как кто-то барабанит по окну. «Дождик», — дошло до меня, все-таки полило. Я приподнялся, и с меня слез пододеяльник, которым я был укрыт. Я все также был в домике Ольги Дмитриевны. Сама вожатая сидела на стульчике около своей кровати, попивала чаек и читала какую-то книгу. Я отметил, что на ее кровати не было пододеяльника. «Так вот кто позаботился обо мне», — с благодарностью подумал я, вылезая из объятий кровати. — Не хочешь чая?, — спокойно, и не отрываясь от книги, предложила девушка. «И все-то она видит». Я поднялся и еще секунд пять сидел, пытаясь восстановиться после сна, когда в глаза мне бросился чуть ли не идеальный порядок. Как бы то ни было, лишних вещей больше не валялось. Нет, не так. Ничего не валялось в комнате, за исключением тех вещей, что лежали на моей тумбочке. — Спасибо, — ответил я, складывая пододеяльник и кладя его на кровать, — не откажусь. — Кружки на полке, — все так же, не поворачиваясь, ответила вожатая, махнув рукой себе за спину, — остальное найдешь на столе. Ну, в принципе, даже не стоило удивляться. Не будут же меня обслуживать. «Может, вам еще чай в постель подать?», — пошутил про себя. Я подошел и выбрал самую большую кружку, какую только можно было. Не люблю пить из маленьких кружек — все-таки не английская аристократия. Плеснув себе заварки и накатив кипятка, я сел напротив, ожидая очередного диалога, но, как ни странно, вожатая не спешила отрываться от книги, которая, кстати говоря, была без названия, картинок или чего-то либо еще. Грубый черный переплет. — Что читаете, Ольга Дмитриевна?, — поинтересовался, я перебивая дождик за окном. — Вот скажи, что бы ты делал, если бы попал в другой мир?, — с небольшой задержкой спросила меня вожатая, не отвечая на мой вопрос. Я поперхнулся чаем. А вожатая тем временем, положив закладку, отложила книгу в сторону и, плеснув себе чая, посмотрела на меня своими пронзительными зелеными глазами. Говорить не стоило, что такого вопроса я не то, что не ожидал, вообще не думал, что кто-то осмелится задать его в этом мире. — Я Вас, наверное, не совсем понял, — откашлявшись, ответил я как можно более спокойным тоном, но осознал, что мой голос задрожал, — как это попал в другой мир? — Ну, предположим, жил ты спокойно, все было хорошо. Вроде, и место свое нашел и есть надежные близкие друзья. Много добился на своей работе, ну, или в учебе, в твоем случае. И вдруг, идя по улице, ты понимаешь, что ты оказался в совсем другом месте, в совсем другом времени!, — с любопытством и какой-то хищностью в глазах начала мне рассказывать вожатая, — ты не знаешь ни где ты оказался, ни как, ни, тем более, — кто тебя окружает! От всего этого у меня мурашки побежали по спине, а руки невольно сжали кружку так, что костяшки побелели, а сама кружка, казалось, сейчас лопнет в руках. Я чувствовал, как она мне обжигала ладони, но разжать их я не мог, потому что не мог совладать с собой. Немного дрожащими руками поднес кружку ко рту и сделал большой глоток кипятка. Чай обжег горло, но это мало беспокоило сейчас. Единственное, что меня действительно волновало — как как Ольга Дмитриевна смогла описать мои утренние ощущения? Мне даже показалось, что она смогла заглянуть ко мне в мысли… В мою душу… — Я… я… я не знаю, — дрожащим голосом ответил я, но заканчивать игру не собирался, — я же не попадал в другой мир и вряд ли попаду когда-нибудь. Похоже, вожатая даже не обратила на мое поведение никакого внимания, а мою дрожь и неуверенность тем более не заметила. — Ну, давай не будем врать…, — каким-то скучающим голосом ответила девушка, — я же не говорю, что ты попадал, я лишь спрашиваю, что бы ты делал? — Ну, наверное, попытался бы вначале не выделяться, а то мало ли какие подозрения и мысли могут возникнуть у туземцев, — похоже, придется играть, а, значит, надо играть на победу, — да и, к тому же, многое зависит от обстоятельств — место, население, ситуация в этом мире. — Хм, а ты, пожалуй, прав на счет всего, — положив руки на стол, а голову на них, ответила она, — у-у-у, а что если ты попал не в другой мир, а, скажем, в прошлое… или, вообще — в будущее?! Этот вопрос меня немного загнал в тупик. Причиной был не только сам вопрос, но и умение вожатой так ловко манипулировать и вести диалог. Ко всему прочему, она слишком хорошо играла в игру… Как будто сама ее придумала. — Нуууу… Если с прошлым еще хоть как-то все понятно в том плане: если знаешь историю и быт того времени, то будет легче, то вот с будущим…, — к своему удивлению я был очень и даже слишком спокоен, — мы же не можем знать, что нас ждет даже завтра… да даже через минуту, а тут… Наверное, попытаюсь подражать всем и как-то адаптироваться. — Интересно, а каково это — попасть в будущее? Вдруг там люди уже летают на машинах… Или вообще улетели покорять другие планеты, — мечтательно задумалась девушка. — Ольга Дмитриевна, а с чего вы вообще задали такой вопрос?, — решил я воспользоваться моментом мечтательности и пошел с вопросом в лоб. — А, извини забыла, — коротко бросила мне вожатая с улыбкой и, тут же поднявшись, взяла книгу в руки, раскрывая ее на первой странице и показывая мне. Первое, что мне бросилось в глаза, это название книги — «Сто лет тому вперед» и автор — Кира Булычева. Книга мне эта была известна, я быстро пробежался по странице, пропуская всякое ненужное и в самом низу по центру страницы я обнаружил то, что искал. А именно дату выпуска — 1977 год. На вид могло показаться, что книга только только сошла с конвейера, но мне почему-то в это мало верилось. Найти что-то еще вожатая не дала — закрыла книжку прямо перед носом. В последний момент мне показалось, что страницы были пустые, но это, наверное, просто оптическая ошибка. — Смотри-ка, дождик кончился. Как раз скоро на ужин, — весело ответила Ольга Дмитриевна, указывая на окно, — я просто тебя не будила. Все равно в такой дождик особо никуда не пойдешь. Так что давай, приводи себя в порядок. Сходи умойся и поправься. Последнюю фразу вожатая кинула уже в дверях, выпархивая на улицу. Мне оставалось лишь молча проводить ее взглядом. Поднявшись, я поправил рубашку, расправил мятые шорты и, к своему большому удивлению, правильно и красиво завязал галстук. Не спеша, я выполз, иначе не скажешь, на улицу и вдохнул свежий воздух. Вдох, все дурные мысли уходят. Еще вдох, чувствую, как будто меня распирает от прилива сил. На третий вдох я уже чувствую себя бодрым и веселым. Спустившись по ступенькам, я побрел в ориентировочном направлении умывальников. Мимо проходили редкие пионеры, но я как-то не обращал на них внимания. Меня больше интересовала одна мысль. Почему случился этот разговор с вожатой, и что она знает? Почему именно эта тема, а не миллионы других? Подобные мысли забегали, но не загрузили мою голову так, как утром. На этот раз все было расставленно по полочками и прослеживалась нить. Причина того, что эти вопросы оставались нерешенными, была проста. Я просто не знаю на них ответов. Боковым зрением я уловил, что-то похожее на умывальники и свернул туда. Там никого не было, что было, в принципе, не удивительно. Кто сюда пойдет перед ужином. Разве что какой-нибудь крайне невезучий пионер, который умудрился испачкаться. Ну или такой же соня как я. Открыв кран, я сунул руку под струйку воды, чтобы наполнить ладони. Та оказалась ледяной, даже руки обжигала, но меня это не сильно пугало. Бывало и хуже — заметил я как обычно. Ополоснув лицо, затем и шею, я скинул остатки воды руками и побрел в сторону столовой. Стоит заметить, что как раз вовремя, потому что одновременно прозвучал сигнал горна, оповещающий о приеме пищи, а так же заурчало в животе. В столовой было не очень много народа, но достаточно, чтобы заселить все столики, даже тот, за которым я до этого ел. Взяв на раздаче нехитрый ужин и окинув еще раз столовую, я решил подсесть к Славяне, Лене, Алисе и Ульяне. — Приятного аппетита!, — коротко и дружелюбно сказал я им, присаживаясь сбоку от Славяны напротив Алисы. — Приятного аппетита!, — почти хором ответили мне девочки. Они что-то обсуждали, но влазить в разговор я не стал, а просто начал молча есть, не вслушиваясь. Но поесть спокойно мне было не суждено, потому как мое молчаливое поглощение пищи прервала Славя. — А ты что скажешь, Коль?, — спросила она, отрывая меня от моего занятия. — Что, прости?, — спросил я, проглатывая сытный кусочек ужина. Девушка на меня вопросительно посмотрела, но поняла, что я просто напросто их не слушал. Это ее не остановило. В принципе, я и не ожидал, что от меня так быстро отстанут. — Мы хотим собраться чуть попозже, после ужина, у кого-нибудь в домике и рассказывать страшные истории, — улыбнувшись ответила мне Славяна. — Мммм… Хорошо, я к вам, наверное, присоединюсь. Где вас найти?, — только и смог ответить я уклончиво, но все же давая понять, что могу прийти. — Мы встретимся на площади, как начнет смеркаться, там и решим, к кому пойдем, — вмешалась в разговор Алиса. — Хорошо. Я подойду… — снова выдавил я и тихо про себя добавил «наверное». Доев остатки ужина, я отнес поднос с посудой к столу моечной и направился к выходу, ожидая, по обыкновению, что меня перехватит вожатая. Но этого не произошло. К моему небольшому удивлению, ее вообще не было видно. Выйдя на крыльцо, я еще раз окинул взглядом местность, сам не зная, что ищу. На глаза так ничего и не попалось, кроме, разве что, какой-то тени на дереве, похожей на большую кошку. «Наверное, местный барин», — отметил я про себя. Только странно было, что он был очень большой. Но, с другой стороны, если он, или она, живет тут один, то немудрено отъесться до таких габаритов. Незаметно для себя я оказался на пустующем пляже. Солнце уже было близко линии горизонта, и я решил просто посидеть. Звук плещущихся о берег волн наполнял спокойствием, заставляя забыть обо всем и просто смотреть в небосвод, вызывающий ощущение умиротворения. Казалось, что можно бесконечно вот так сидеть и ничего не делать, но, все-таки, кое-что могло помешать этому. А именно — прохлада, которая заставляла ежиться и не давала просто так сидеть на пристани и наслаждаться тишиной. После теплого ласкающего солнышка прохладный ветерок вызывал не очень приятные ощущения. Нельзя было сказать, что он пробирал до костей, но было неприятно. Так как делать было нечего, я все же решил пойти на площадь в надежде встретить там девочек, а, может, и кибернетиков и провести вечер в их компании. Дошел я туда быстро и, как ожидалось, никого не обнаружил. В принципе, этого и стоило ожидать, уже смеркалось, да и прохладный ветер, выносящий последождевую влагу из леса — не самый приятный компаньон. Наверное, поэтому меня не стали ждать. «Могут решить, что испугался», — подумал я, но мне было почти все равно. Так как последний вариант для занятий был исчерпан, а где их искать, я не знал, я принял решение идти в домик к вожатой. Прогулка по сумрачному лагерю пролетела еще быстрее, и я даже не заметил, как оказался у двери. Света внутри не было, значит, либо Ольга Дмитриевна спала, что маловероятно, либо была где-то на обходе. И действительно, когда я зашел внутрь, то никого не обнаружил. Немного побродив по комнате и не придумав, чем себя занять, я прилег в надежде, что усну. Но и это как назло не получилось, по всей видимости, дневной сон достаточно взбодрил тело. Да и еще начали лезть различные мысли в голову: «Как я сюда попал? Что это за место? Почему именно лагерь? Почему некоторые люди кажутся мне знакомыми? Да, в конце концов, почему все такое реалистичное?». Вопросы на которые я не мог найти ответов. Даже попытки сделать это просто заводили меня в тупик. Наиболее правдоподобными были теории о том, это просто глубокий сон, или я окончательно слетел с катушек. Хотя были и безумные варианты вроде того, что я умер. Но он казался странным потому, что я был фактически в реальном мире. По крайней мере, мне так казалось. Я не видел сильных отклонений от рассказов родителей об их детстве и пионерии. Ну, разве что, в таком возрасте как я и девочки дети уже вступали в Комсомол. Но дети также вполне могли не вступать в него и оставаться пионерами до конца школьного времени. Время шло, на улице уже наступила ночь, сон ко мне так и не шел, как и не появлялась Ольга Дмитриевна. Не сказать, что меня это сильно беспокоило, даже наоборот. Но нахождение в одиночестве вогнало меня в несколько апатичное состояние. Где-то в одиннадцатом часу мои нервы начали сдавать, и я решил все-таки выбраться из домика. На улице было на удивление тепло. В некоторых домиках проглядывал свет, и мелькали тени. Значит, некоторые не спят, — отметил я про себя. Немного прогулявшись, я оказался на площади. Та была пуста, и лишь редкий шелест листьев нарушал гробовую тишину. Неожиданно где-то вдали за спиной как гром раздался крик, я дернулся, но понял вскоре, что это кто-то кого-то отчитывал и очень громко. Немного прислушавшись, я опознал голос своей вожатой. Мне стало немного не по себе: а что, если меня так же увидят и начнут отчитывать? У меня не было такого желания, и, судя по звукам, это было где-то неподалеку от домика, в котором я жил, значит, идти было крайне опасно. Решив переждать этот «ураган», я побрел в сторону пляжа, но, не доходя до основной дороги, заметил тропинку ведущую, в том же направлении, но короче. Пройдя по ней, я оказался около какого-то здания на воде. «Лодочная станция», — мелькнуло в голове. И действительно, немного приглядевшись, можно было различить на воде покачивающиеся лодочки, которые были привязаны к столбам пристани. Почему-то меня потянуло именно туда, и я побрел к краю. Усевшись и спустив ноги в воду, я сунул руку в карман за пачкой сигарет, но вспомнил, что у меня их тут не было. Причина даже не в том, что я курил, скорее наоборот: курил я крайне и крайне редко — сигарету в месяц, часто — еще меньше. Просто хотелось затянуться дымом, но, к счастью, сигарет для этого не было. «Да и черт с ним», — решил я и просто стал всматриваться в черную гладь воды, в которой отражался стареющий полумесяц. Со стороны лагеря все так же доносились крики, но уже не такие сильные. По всей видимости, лекция для кого-то заканчивалась и вскоре можно будет выдвинуться домой. Ну, а пока можно было посидеть и насладиться ночью. — Ты уверен, что все должно быть именно так?, — неожиданно раздался еле уловимый шепот над самым ухом. Сказать, что я испугался — ничего не сказать. Я подпрыгнул на пятой точке от неожиданности и стал осматриваться, но рядом никого и в помине не было. И лишь мое ерзанье нарушало тишину ночи. «Приехали», — успокоившись констатировал я про себя. — Так что?, — снова повторил голос, все так же шепотом, и он мне был почему-то успокаивающе знаком. Не помню, где я его слышал, но точно не от обитателей лагеря. Когда-то давно, но я его слышал. — Я даже не знаю где я, — так же шепотом и коротко ответил я, даже не зная с кем говорю. — Тебе же сегодня намекали, — ласково ответил голос, — неужели, ты не понял? — Я в это не верю, — без задержки получил ответ мой собеседник, который, наверное, был никем иным, как мое второе я, или что-то типа того, — такого не бывает. — Если не бывает, то почему ты здесь? Почему ты считаешь, что все здесь реально? От этого вопроса у меня мурашки побежали по спине. И в правду, почему тогда все настолько реально, почему я сам отказываюсь верить, что все это сплошная иллюзия? — Я не знаю, — ответил я, и схватился за голову, и уже через силу, скрипя зубами выдавил, — я запутался. Мне показалось, как будто кто-то меня обнимает сзади, но этого не могло быть — это была лишь иллюзия, плод моего воображения, поэтому я даже не собирался сопротивляться ему. — Найди выход…, — еле слышно, на границе чувствительности слуха ответил собеседник и замолчал. Я застыл. Не знаю, сколько я так просидел, но, по всей видимости, довольно долго. Голова после разговора гудела, как будто я пил беспросветно несколько недель и прямо сейчас закончил, и началось очень сильное похмелье. Краем глаза я уловил свет то ли фонарика, то ли чего-то на него похожего, и услышал знакомый женский голос, но я не могу разобрать, что он говорил, из-за звона в голове. Ко мне подошли и подняли на ноги. Это была Ольга Дмитриевна, ее лицо было сильно обеспокоено и одновременно рассерженно, она что-то коротко сказала, но я не смог разобрать. Тогда она, приобняв меня за плечи, как будто жалея, повела к домику. Дорога казалась необычайно долгой, но и одновременно быстрой, во всем виноват был проклятый гул. Зайдя внутрь, я кое-как присел на кровати и попытался скинуть одежду, но удалось только сбросить обувь и стряхнуть галстук. По всей видимости, вожатая поняла, что допрашивать меня — бестолковое дело, поэтому аккуратно помогла лечь на кровать и укрыла меня мои одеялом. Я не помню, что было дальше. Редкие шаги, потом погасший свет и тишина… В голове стоял невыносимый звон, и я пытался его побороть. Не знаю отчего, но он стал стихать. Уже на границе сна и яви, сквозь эту неразбериху я услышал успокаивающую песню, как будто колыбельную. Она была тихой, но отчетливой. Я опять начал понимать, что уже слышал этот голос — тот, что был на пристани. А эта песня… Эта песня была мне знакома! «Откуда?», — только и пронеслось у меня в голове перед тем, как я провалился в объятия морфея.Глава 1
6 сентября 2018 г. в 23:01
Я чувствовал тепло, казалось, оно полностью меня укутывало, как будто я завернулся во флисовый плед. «Интересно, где я?», — пронеслась мысль в голове. Но то, что я жив, я реален, мне напомнил один неприятный фактор, а именно — нывшая от затекания шея. Наверное, это бы не казалось странным, если бы не картина последних событий, всплывшая у меня в голове… Холодный ноябрьский вечер, переход, неуправляемый автобус… Удар. Вздрогнув от этого, я пробудился и распахнул глаза. В них тут же ударил яркий солнечный свет, от которого я попытался закрыться рукой, но из-за дрожи и сбитого дыхания вышло с трудом. Потребовалось, наверное, минут пять, чтобы я успокоился и пришел в себя.
Осмотревшись, я с недоумение констатировал, что нахожусь в каком-то автобусе, марки которого не знал, но надпись «Икарус» над передней дверью дала мне явный намек. Для транспорта подобной марки он был слишком опрятный, чистый и… старомодный. Это загнало меня в ступор. Пытаясь это как-то объяснить, я задумался и опустил глаза вниз, и получил еще один удар. На ногах вместо осенних сапог были какие-то кеды явно старого образца, а вместо теплых джинс — шорты, необычайно широкие в основании, такие я видел только на детях в советских фильмах. Решив ощупать себя, я убедился, что и пальто пропало и на мне была одета какая-то легкая летняя рубашка без рукавов какого-то светло-голубого цвета, чуть ли не белая.
В голову тут же полезла куча вопросов, на которые просто невозможно было дать ответов. Я осознавал, что мой организм начинает паниковать в противовес здравомыслию. Судорожно хватая воздух ртом и схватившись за одну из спинок, усилием воли я пытался успокоиться. Когда же мне все-таки это удалось, я на заплетающихся ногах побрел к выходу, чтобы выйти на улицу, дабы отдышаться и хотя бы попытаться понять, где я нахожусь.
К моему уже не очень большому удивлению на улице было лето, наверное, середина-конец июля. Солнце встало не так давно, но уже достаточно пригревало и успокаивало своим теплом все, что освещало. Как ни странно, это подействовало и на меня, но верить в происходящее пока что категорически не хотелось. Окинув взглядом окрестности, я обнаружил, что «Икарус» стоит возле лагеря отдыха или туристической базы «Совёнок». Это мне пока что ничего не говорило о моем местоположении, но прямо намекало, что я тут не один. Из-за ворот слышится какой-то шум.
Решив, что не стоит торчать столбом около автобуса, я направился к воротам, обходя большую лужу, которая, вероятно, образовалась не так давно и, скорее всего, ночью. Проходя мимо нее, я бросил взгляд и застыл, как после фразы в игре «…морская фигура замри». Простояв так, быть может, с минуту я зажмурился и медленно-медленно стал поворачиваться, на уровне инстинктов, к воде, чтобы взглянуть уже окончательно на себя. Пересилив внутренний страх, мои глаза распахнулись, и мозг, готовый к очередному шоку, все равно получил стрессовый пинок. На меня смотрел все тот же я, но не тот, который шел на встречу с сестрой. Я помолодел лет на десять уж точно… Волосы на голове не имели легкой седины, полученной в армии, а были черными, как смоль, да и сама их длина была немного больше, чем я имел привычку носить в последнее время — где-то до плеч. Да и в целом мое телосложение было не таким высушенным, а более… плюшевым, что ли. В принципе, на меня смотрел я образца десятилетней давности, момента окончания восьмого или девятого класса. Я, который не знал толком что такое компьютерные игры, но знал, что такое физическая культура. Я, который воспринимал все как забавы, не знающий многих проблем жизни. Я, который еще верил в чудеса. Единственное, что не изменилось, это глаза… Серо-голубые глаза, в которых так и осталось безразличие к происходящему и боль от прошлого.
— Здравствуй, Коля, — раздался за спиной спокойный женский голос, — что-то случилось?
Обернувшись, я обнаружил перед собой молодую девушку лет двадцати — двадцати пяти, которая по внешним признакам была старше нынешнего меня. Она с некоторым любопытством и недоумением смотрела на меня. Да, в принципе, и неудивительно: застать мальчишку в полусидячей позе у лужи, который с заинтересованным выражением лица рассматривал себя.
— З-з-з-здравствуйте…, — еле выдавил я и осекся.
А как, собственно, к ней обращаться? Я же вижу ее впервые. Или не впервые? Я всмотрелся в ее миловидное личико, напрягая память, силясь вспомнить, не встречались ли мы раньше, но мой загруженный мозг не смог найти хоть малейшего сравнения с кем-то.
— Ольга Дмитриевна, — спокойно закончила за меня она, явно понимая причину моего замешательства.
Не дожидаясь ответа на свой вопрос она продолжила.
— Я одна из вожатых пионерлагеря. Мы тебя уже заждались, автобус приехал еще час назад, а тебя все нет.
Чего?! Пионерлагеря? Меня как током ударило. Какой еще пионерлагерь? Союз же развалился двадцать семь лет назад! А вместе с ним и само понятие «пионерия»… Я начал судорожно вспоминать, что со мной происходило. В голове начали мелькать картинки. Проклятый автобус, размытая картинка реанимации, телефон с ответом сестре…
— Коля? Что с тобой?, — услышал я спокойный и даже ласковый голос.
Я понял, что стою с закрытыми глазами перед Ольгой Дмитриевной, сжимая кулаки так, что аж костяшки побелели. Для нее, наверное, это казалось более странным, чем для меня это место.
— Н-н-н-ничего, — выдавил я из себя, дабы не поднимать панику или какие-то подозрения, — просто никак отойду от поездки. Да и устал немного.
— Поездка действительно утомляет, но чтобы так устать… — на ее лице появилась странная улыбка, которая, скорее всего, говорила о глупости моего ответа, — ладно пора идти. Надо разместить тебя и переодеть. Может, даже успеешь на завтрак. Уж он-то тебя точно в чувство приведет!
Она все с той же улыбкой развернулась к воротам и поманила меня за собой. Я не понимал, что происходит, но решил плыть по течению. Не до конца осознавая суть происходящего, я поравнялся с ней, и мы двинулись вглубь лагеря. Мне все это казалось каким-то… Фантастическим, выдуманным. В памяти тут же всплыли какие-то эпизоды, то ли из игры, то ли из сериала, про попаданцев. И главное, что я тогда уловил — не надо паниковать и противоречить местным законам мироздания, а то последствия могут быть непредсказуемые как и для меня, так и для местных обитателей.
— О чем задумался?, — спокойно спросила меня Ольга Дмитриевна, выдергивая из моих мыслей, — тебе лагерь не нравится?
— Да так… Пытаюсь привести голову в порядок после поездки, — соврал я в очередной раз, делая как можно более правдоподобной свою речь, — а то всякие мысли разные лезут в голову.
— Вполне возможно, что тебе просто трудно привыкнуть — ответила мне девушка, — к новому месту, новым людям, новой жизни…
Последняя фраза заставила меня немного напрячься. Я не совсем понимал, что она имеет в виду, но как спросить потактичнее — просто не знал. Поэтому решил промолчать. Но, насколько я чувствовал, хватит меня ненадолго.
— А что сейчас происходит в лагере?, — как можно спокойнее спросил я, проявляя любопытство.
— Как это что?, — недоумевая, посмотрела на меня Ольга Дмитриевна, — пионеры умываются, делают зарядку, собираются на завтрак. В общем, готовятся к новому дню и новым свершениям!
В ее голосе улавливались радость и веселье. Помня, что она вожатая, я не сильно удивился: всегда считал, что воспитателями и вожатыми становятся люди, которые не хотят взрослеть. Так было и с Ольгой Дмитриевной, на первый взгляд.
Пройдя мимо площади с памятником, какому-то деятелю, перед которым ребята, разбившись на группы, делали зарядку. Рядом с умывальными принадлежностями то и дело мелькали ребята постарше, но тоже в пионерской форме. При виде таких «шатунов» на лице вожатой мелькала тень недовольства, но то ли это были не ее подопечные, то ли она не хотела отчитывать их в моем присутствии, хотя — маловероятно.
Мы свернули на одну из тропинок, которых выходило очень и очень много на площадь, и двинулись дальше, между домиков-треугольников и домиков-бочек, которые кроме геометрической формы отличались лишь разве что цветом окраски и редкими рисунками приклеенными на окна входных дверей. Видеть лагеря мне приходилось, но этот выглядел, пожалуй, слишком привлекательным, так и заставляя тебя влюбиться в него за свою чистоту и порядок.
— Вот здесь живу я, — указывая на бирюзовый домик-треугольник, возле которого стоял шезлонг и росли какие-то красивые кусты, ответила вожатая, — так что, если что-то случится, то в свободное время можешь найти меня тут. А будешь жить чуть-чуть подальше.
Мы пошли дальше и, спустя, наверное, еще домика четыре, свернули за угол и оказались около одиноко стоящего домика-бочки, за которым виднелся молодой лесок, а чуть в стороне, за кустами, я углядел что-то похожее на спортплощадку. Я продолжил рассматривать опрятный домик, а Ольга Дмитриевна достала связку ключей и, подойдя к двери, начала их перебирать. Подходящий ключ она нашла очень быстро — первый же ключ, и дверь была открыта. Вожатая зашла внутрь, и я уже собрался последовать за ней, как вдруг…
— Это что еще такое!, — раздался крик за порогом.
Зайдя внутрь, я, мягко говоря, был в шоке. Потолочная люстра висела на одном проводе, одно из стекол окна было выбито, а у стола была оторвана ножка. Завершали весь этот хаос вывернутые наизнанку матрасы. Кто-то неплохо так побуянил, отметил я. Но моего недоумения и одновременно поднявшегося настроения вожатая не разделяла. Казалось, она собственноручно закопает виновных прямо тут, под деревянными досками и тоннами цемента, но, к счастью, следов проказников не было.
— Ну, паразиты!, — продолжила девушка, пытаясь взять самообладание над собой, — найду кто это сделал… Будут до конца смены дежурить на кухне!
Развернувшись на каблуках, она двинулась на выход, я задним ходом отскочил на улицу, пытаясь при этом скрыть с лица улыбку. Вся эта ситуация меня немного позабавила. Я встал в сторонке, а вожатая заперла дверь и направилась по обратному маршруту. Мне не оставалось ничего, кроме как следовать за ней.
— Поживешь пока что со мной, — как можно спокойнее ответила Ольга Дмитриевна, но все же я уловил нотки злости в ее голосе, — надеюсь ты не стесняешься?
Она бросила на меня какой-то странный взгляд и улыбнулась, как тогда у ворот лагеря. От этого мне стало немного не по себе и я растерялся, как от вопроса, так и от этой загадочной улыбки. Жить с девушкой мне, конечно же, приходилось, да и чего я не видел. Но это было тогда… А сейчас я был в теле мальчишки, который и знать не должен о том, как проходит совместная жизнь парня и девушки, да тем более в лагере, выполненного в тематике доброго прошлого… Так, стоп. Или не в тематике? Я задумался и забыл про вопрос вожатой, но она как раз таки нет.
— С тобой точно все нормально?, — мягко, но с беспокойством в голосе спросила вожатая, посмотрев на меня.
— Нет-нет, то есть да. Все хорошо, — ответил я невпопад и так же продолжил, — ну, если так надо, то, значит, надо.
Я посмотрел в глаза Ольге Дмитриевне и попытался улыбнуться невинной мальчишеской улыбкой, правда, насколько это вообще было возможно. Но, отметив легкий смешок и ее улыбку, понял что не очень-то удалось. Но это эмоция тут же сменилось обычным удовлетворением. Вызвано оно было тем, что, подойдя к ее домику, мы обнаружили на шезлонге аккуратно сложенный сверток с вещами.
— Отличненько. Вот и твоя форма, — она подняла сверток с шезлонга и протянула мне, как будто я сам этого сделать не мог, — значит, сейчас зайдем, осмотришься и тут же переоденешься, тогда успеешь к завтраку.
Подойдя к своей двери, она выудила отдельный ключик из кармана и, щелкнув замком, вошла внутрь. К моему удивлению в домике был тот еще беспорядок. Конечно, с тем хаосом, что был в домике, предназначавшимся мне, не сравнится, но все же. Только зайдя, я приметил тройку лифчиков, которые лежали в разных углах домика, то же можно было сказать и о куче гетр, не говоря уже о самом интимном белье…
Я немного смутился при этом, но, похоже, вожатая даже не придала этому значения, то ли это для нее было нормой, то ли вида просто не подала. Так или иначе, она повернулась ко мне с невозмутимым улыбающимся лицом.
— Твоя кровать справа, умывальные принадлежности как раз на ней лежат, я уже приготовила, а вещи…, — она задумалась, и я даже догадывался почему, — в принципе, можешь сложить к себе в тумбочку у кровати. Просто у твоего шкафчика полок нет.
Закончив и мило улыбнувшись она выпорхнула на улицу. «Ага, конечно, полок нет. Наверное, там остаток твоих вещей, которые в твой шкафчик не влезли», — беззлобно подумал я. Но вообще злиться было не на что — знаю не понаслышке про женский порядок в их «личных» владениях.
Сев на кровать, я положил полотенце, щетку и что-то еще на тумбочку, и стал переодеваться. Раздевшись, я с интересом осмотрел торс и ноги: ни там, ни там я не обнаружил шрамов, полученных во время службы, что, в принципе, меня уже не особо удивляло. Однако, на внутренней стороне запястья левой руки я увидел черный квадратик татуировки. Группа крови, которую я сделал сразу после боевого крещения, потому что много моих сослуживцев скончались из-за потери крови: подоспевшие врачи просто не знали, что делать, так как у них не было информации о группе крови раненых. Конечно, это показалось странным, с учетом того, что меня откатило в физическом плане, но искать в этом смысл было бессмысленно, как и везде тут.
Не сильно торопясь, я натянул сначала шорты, потом рубашку и запнулся на галстуке. Отложив его сначала в сторону, я порылся по карман шорт, в которых я приехал, в надежде найти телефон, документы, да хоть что-нибудь. И как я раньше об этом не подумал? Но там ничего из этого не оказалось, чего и следовало ожидать. Однако, обнаружилась какая-то монетка или что-то отдаленно похожее на ней, и по всей видимости из серебра, я не разбирался в этом.
Закинув ее в карман и прихватив галстук, я направился к выходу, пытаясь сообразить, как его повязать, ибо раньше мне не приходилось этого делать. Но, подойдя к двери, сквозь занавески увидел, что вожатая отчитывает двух девушек. Одна была маленькая, с красными волосами и пушистыми хвостами, в футболке с надписью «СССР», лет четырнадцати на вид. Вторая же была примерно моего возраста и роста, с рыжими-рыжими волосами и двумя короткими хвостиками, которые торчали как антенны, одетая в обычную одежду пионера на бунтарский манер. Их лица мне показались знакомыми, но где я их мог видеть — никак не мог вспомнить.
Стекло в двери, да и сама дверь, к моему удивлению не давали возможности расслышать, что там им говорила вожатая, поэтому я решил выйти на улицу. Бесшумно выбрался на улицу и тихонько прикрыл дверь, оставаясь незаметным, но в последний момент предательски щелкнул замок и все трое посмотрели в мою сторону.
— Вы меня поняли?, — повернувшись назад строго спросила Ольга Дмитриевна девушек.
— Да! Поняли!, — в унисон ответили девчата.
Но стоило вожатой повернуться ко мне, как мелкая состроила ей рожицу, а рыжая ехидно подмигнула мне и, подцепив «СССР», вприпрыжку побежала в сторону площади. Ольга Дмитриевна, посмотрев меня вопросительно, подняла бровь, заметив галстук у меня в руке.
— Неужели за время поездки забыл как это делается?, — со вздохом спросила она, подойдя ко мне и забрав галстук, после чего легким движением рук завязала узел, — вот так надо! А теперь марш на завтрак.
Развернувшись на каблуках, она направилась в том же направлении, куда поскакали девочки. Значит, столовая находилась примерно там же, — отметил я про себя и молча направился в следом, стараясь держаться на максимально возможном расстоянии, но при этом не вызывая подозрений. Но вожатая это моментально приметила и, сбавив шаг, поравнялась со мной, не давая насладиться одиночеством.
— Что-то не так? Ты как-то странно себя ведешь, — коротко констатировала вожатая.
«Действительно! С чего бы?», — съехидничал я, правда мысленно, потому что не стоило говорить такое вслух, мало ли как Ольга Дмитриевна это могла воспринять. Не каждый день ведь приходилось попадать в такое… Место. Да еще при непонятных обстоятельствах. «Так стоп! Надо отвлечься от этого».
— Да нет. Все хорошо. Просто как-то..., — начал я и потупился, потому что не знал как высказать свою мысль, — как-то, по-новому что ли… Как-то непривычно здесь.
— Зато новое место, новые знакомые! Хороший способ отвлечься и здорово провести время, — весьма бодро и весело ответила вожатая, и я, как ни странно, понимал ее задор. Наверное. Она же тем временем продолжила, — познакомишься сегодня с лагерем, с девочками из отряда, и с мальчиками, если повезет. Они просто пропадают в клубе часами. Занимаются исследованиями и разработками.
Она преподносила все так, будто знала, что это мне всенепременно понравится. Наверное, так, может быть, и было бы, если бы я рос, когда СССР был еще целым государством не на грани развала, когда быть пионером считалось нормой, а не экзотикой, когда ценились нормы общества, а не личные убеждения…
Мы миновали площадь и по широкой дороге продолжили путь дальше к большому одноэтажному зданию, в котором я сразу же признал столовую. Что-то похожее было у нас в учебке в армии. Да и количество стоящих около здания пионеров так и кричало об этом. Когда мы приблизились к голодным подросткам, вожатая поманила меня и повела в обход толпы ко входу, около которого уже стоял дуэт рыжих, которых отчитывала не так давно Ольга Дмитриевна. Тут же я увидел девочку азиатской внешности с длинными аквамариновыми волосами ниже пояса, что меня немного выбило из колеи, так как такое я не был готов тут увидеть. А рядом с ними стояли еще двое девочек. У одной была прическа как у старшей рыжей, разве что волосы были фиолетового цвета. Эта девочка закрыла мне полный обзор на вторую, но все же заметить ее очень длинные светло-русые косы мне удалось сразу, они сильно бросались в глаза. Заметив нас, девушки повернулись, чтобы, в первую очередь, поздороваться с вожатой, и тогда я смог разглядеть их всех. Когда я бросил на светло-русую взгляд, меня как током ударило.
Возможно мне показалось, но ошибиться я тоже не мог. Конечно, я не буду утверждать, что это была она, но ее внешность, фигура, даже эта простодушная улыбка… Да нет… или все же это она! Внутри началась паника. «Как? Почему? Зачем?» — сыпались, как пух в июле, вопросы, на которые у меня просто не было ответов.
— Доброе утро, Славяна. Как дела у младшего отряда? Все умылись? Все сходили на зарядку?, — обратилась вожатая к девушке, похожей на мою сестру.
Не помню такого имени. В голове после этого начала твориться какая-то каша. Хотелось подойти, расспросить Славяну о том, что здесь происходило. Как будто какая-то магия меня к ней тянула. Но внутренний голос… он шипел, силой выдергивая эту дурную мысль из головы. И когда я взял контроль над эмоциями, понял почему. Вдруг это была не она, как тогда на меня будут смотреть другие? Что тогда вообще произойдет. И я снова вспомнил свою стратегию. Стратегию попаданца. Я натянул как можно более дружелюбную улыбку и подошел поздороваться.
— Всем доброе утро!, — радостно попытался воскликнуть я.
Эффект получился более чем любопытный, и вместо игнорирования, которого я ожидал, каждая из девочек отреагировала по-своему, но все сначала повернулись ко мне. Славяна мило улыбнулась и сказала лишь: «Привет». Девочка с фиолетовыми хвостиками залилась краской и пробормотала что-то похожее на приветствие, после чего тут же повернулась к Славяне лицом. Синеволосая девушка, сложив руки у лица, лишь улыбнулась, и я сразу же поймал в ее сторону не понимающие взгляды. Старшая рыжая, сложив руки на груди, лишь с интересом посмотрела на меня, бросив короткое «Здряв», а вот мелкая слетела со ступенек и начала скакать вокруг меня, тараторя.
— Ты новенький? Ты новенький?, — непрерывном потоком возникал вопрос то слева, то справа, то сзади.
— Хватит Ульяна!, — раздался властный голос вожатой.
Ага, значит, ее зовут Ульяна, отметил я для себя. В голове почему-то сразу возник образ отца коммунизма, но я отмахнулся от этой мысли. Но все же на лице появилась улыбка от этого. «Сам пошутил, сам посмеялся», — пронеслась в голове мысль, но, как ни странно, это разрядило внутреннее напряжение и все казалось уже не таким странным.
— Так, заходим на завтрак, потом будем знакомиться с новеньким, — скомандовала Ольга Дмитриевна и начала жестами загонять всех в столовую, но перехватила Славяну, когда та проходила мимо, — так, а где наши светлые головы?
— Не знаю, Ольга Дмитриевна. Их никто не видел с самого утра, — пожав плечами ответила девушка, — наверное, у себя в клубе.
Пройдя мимо девушек, я зашел в здание, и это была обычная столовая. У раздачи уже скопилась небольшая очередь. Я пристроился в ее хвосте и решил осмотреть убранство столовой и пионеров. Столовая, как столовая. Ничего примечательно в ней я не заметил, и ничем она не выделялась среди тех, которые я видел, будучи в лагере. Из пионеров мне никто не бросился в глаза. Пара рыжих уже сидела за столиком и что-то обсуждала. Синеволосая девочка шла к соседнему столику, а остальных я как-то не заметил.
Я и не заметил, как подошла моя очередь, и получил свою порцию завтрака. Каша, какао, булочка и яйцо. Не густо, но более чем достаточно, да и, к тому же, что-то мне подсказывало, что все натуральное, и это не могло не радовать. Я беглым взглядом примечал, где бы приземлиться, и, к своему удивлению, обнаружил, что столовая была уже полная. Была, правда, пара мест рядом с рыжими. Одно место рядом со Славей и девочками, стоявшими вместе с ней перед столовой. На мое счастье один столик был свободен в углу от раздачи. Решив, что не стоит быть навязчивым, я направился туда, благо за время завтрака можно было все обмозговать.
Я уже сел и приготовился думать за перекусом, как ко мне подсела Ольга Дмитриевна с какао и парой булочек в руках. Она хитро взглянула на меня, давая понять, что не получится побыть в одиночестве. Чтобы хоть как-то откреститься от расспросов вожатой я приступил к приему пищи, перед этим, конечно, пожелав той приятного аппетита. На мое удивление расспросов не последовало, так как девушка начала пить какао и потреблять булочки, не отрывая своего зоркого взгляда от меня. «И как только у нее получается следить за своей фигурой?», — возник у меня вопрос в голове при наблюдении за тем, как она расправляется с булочками. Кстати, делала она это очень быстро, я же напротив не торопился.
— Надо бы тебя познакомить с нашим отрядом. Чтобы знал, как кого зовут. Думаю, ты не будешь против?, — сказала вожатая, допив какао и пронзительно посмотрев на меня и не дождавшись ответа, продолжила, — заодно придумаю, чем тебя занять на сегодня, а то я тебя не вписала никуда.
После последних слов я чуть не поперхнулся. Я, конечно, понимал, что тут «делай, что хочу» лагерь, но перспектива «с корабля на бал» мало манила меня. Поэтому я не стал комментировать это вообще никак, а продолжил кушать, делая вид, что я очень и очень занят. Однако это нисколько не остановило вожатую от наблюдения. И отвлекла ее только пара рыжих.
— Двачевская!, — полыхнула вожатая, заприметив наряд старшей. Как только она раньше это проморгала?, — приведи себя в порядок! И передай остальным, чтобы не разбегались после завтрака.
Рыжая сделала недовольное лицо и, поставив поднос с посудой, поправила рубашку и повязала галстук, который до этого был намотан на запястье. Шепнув что-то мелкой, она направилась к столу, где сидели Славяна и девочки. Мелкая же побежала в дальний угол к каким-то мальчикам. Дожевав остатки булочки и запив все какао, я отнес посуду и уже направился к выходу, как вдруг вожатая перехватила меня.
— Куда-то собрались?, — с недовольным видом, нависая надо мной, спросила она.
— Ам… Так это… На крыльце постоять подышать свежим воздухом, — начал сочинять на ходу, чтобы выкрутиться из неловкой ситуации, — полезно же, после еды подышать.
— Ну хорошо, дальше крыльца не уходи, — уже со спокойным видом ответила вожатая. На ее лице читалась какая-то усмешка.
Да, врать я не умел — констатировал я себе же. Выйдя на крыльцо и встав лицом к двери, стал всматриваться в лес. И это было ошибкой. Кто-то сильно хлопнул меня по спине так, что я даже пошатнулся от неожиданности.
— Не зевай!, — раздался веселый голос из-за спины.
Обернувшись, я обнаружил старшую рыжую, что странно — она была одна. Рубашка опять была завязана в хулиганский узел, а галстук переместился на, так сказать, законное место. Я потерялся еще больше. Не знал точно из-за чего: из-за дерзости девушки, ее внешнего вида, или из-за самой обычной ситуации. Или, может, не ожидал, что со мной кто-то сам подойдет поговорить…
— Меня Алиса зовут, — улыбнувшись, сказала она и, положив руки на бока, встала в эпатажную стойку, — что-то ты припозднился.
— К-К-Коля, — слегка запинаясь, ответил я, — так получилось.
Алиса хотела что-то сказать, но из столовой вышла Ольга Дмитриевна со свитой. Помимо тех девочек, что я уже видел, к ним прибавилась еще одна в очках, «Книжный червь» — решил я, и два мальчика. При этом парни мне кого-то напоминали, но я не мог вспомнить кого.
— Вижу, с Алисой ты уже познакомился. Значит, пора и с остальными!, — весело заметила вожатая, — но давайте сделаем это на пляже, как раз погода благоволит.
Не дожидаясь ответа, вожатая повела нас. Пока мы шли, Ольга Дмитриевна о чем-то беседовала со Славяной, Алиса с девочкой с голубыми волосами, остальные девчата держались кучкой и над чем-то посмеивались. Только мальчишки шли особняком, как и я, и обсуждали, что-то на самых серьезных щах, ни дать ни взять — два академика.
Мы двигались в противоположную сторону от площади по широкой дороге и довольно быстро оказались на пляже. Несмотря на то, что было только утро, пионеров тут было порядком. Пройдя вдоль песчаной кромки, мы подошли к одному из столов под сенью деревьев. Вожатая жестом указала на один из столов, чтобы мы рассаживались. Я решил не торопиться, а девушки тем временем садились по одну и вторую сторону от стола, последними сели два мальчика. Ольга Дмитриевна и другие ребята бросили на меня стоящего вопросительный взгляд. И я после этого быстро нашел себе место между одним из мальчиков и Славяной. Не любил, когда меня чрезмерно, по моим меркам, одаривали вниманием.
— Ну что же, давайте проведем небольшое знакомство, — радостно начала вожатая, — к нам в отряд прибыл новый пионер! Прошу любить и жаловать — Николай.
Она указала на меня, и я почувствовал, что готов испариться под лучами солнца, в общем — исчезнуть любыми возможными способами. Сказать, что мое лицо горело, значит, ничего не сказать — на нем, наверное, можно было готовить яичницу. Откуда только взялось это смущение, я понять не мог. Может быть потому, что меня представляла вожатая… или из-за чего-то другого? Я не знал. Ольга Дмитриевна тем временем продолжила.
— Это Алиса, с ней ты уже знаком, и Мику, она приехала из Японии, — Указывая на старшую рыжую, а затем на девочку с синими волосами, вещала вожатая, — они, так сказать, наш оркестр, наше музыкальное сопровождение.
Алиса от недовольства закатила глаза, а Мику, в свою очередь, опять так же мило сложив руки, мило улыбнулась мне. Но так как Ольга Дмитриевна продолжила, я не стал задерживаться на этом.
— Рядом с тобой сидит Славяна. Она помимо того, что является членом нашего отряда, еще и помощница для ребят из младших отрядов, — «хоть что-то не меняется» — подумал я после слов вожатой, бросив короткий взгляд на соседку, — около тебя сидит одно из будущих светил науки — Сережа, а напротив него его, так сказать, его коллега — Саша. Они заведуют клубом кибернетики.
Посмотрев на парней, я отметил по их лицам, что пребывание здесь им не доставляло абсолютно никакого удовольствия. Это было видно в первую очередь по их отстраненным лицам. Точь-в-точь как у двух моих друзей, которые увлекались программированием и электротехникой. Дружба с командной строкой и постоянный запах канифоли были для них превыше всего. Убери одну из этих вещей больше, чем на сутки от них и все — беги-спасайся.
— А это Лена и Женя, — указав сначала на девушку с фиолетовыми волосами, а потом на «книжного червя», сказала вожатая, — наши труженицы. Лена ответственная за стенгазету отряда, а Женя заведует библиотекой, так что если надумаешь что-то почитать или умеешь хорошо рисовать, то тебе к ним в библиотеку.
После такого представления девушек Лена засмущалась и залилась краской, посмотрев на меня, а вот Женя сделала какое-то непонятное лицо. «Королева Елизавета увидела смерда», — мысленно отметил я про себя. Кстати говоря, реакция Алисы на то, что девушек так похвалили, была несколько вызывающая, я, конечно, не знал чем это вызвано, но совать нос не в свои дела не хотел.
— Ну и, наконец, наша непоседа Ульяночка. Она, конечно, должна была быть в младших отрядах, но случайно попала в наш. Даже к лучшему это, с ее активностью и неугомонностью любые спортивные соревнования нам по плечу!, — на задорной нотке договорила вожатая.
— Купаться! Купаться!, — тут же закричала Ульяна, вскакивая с места, но Ольга Дмитриевна поймала ее и тут же усадила на место.
— Я еще не закончила, — строго, но беззлобно шикнула вожатая на девочку, — Теперь вы все друг друга знаете. И прежде, чем все пойдут купаться… Ну, или по своим делам, — вожатая бросила взгляд на парней, — не забывайте, что сегодня после обеда намечается спортивное мероприятие. А теперь можете идти.
Не успела Ольга Дмитриевна закончить, как стол был почти полностью пустой. Алиса, Ульяна, Лена уже топали на пляж. Сережа и Саша в обратном направлении к столовой, наверное, где-то там находилась их обитель, Славя же рванула на другую сторону пляжа, где я увидел младшие отряды. Мику хоть и не торопилась, но уже медленной распрыжкой двигалась туда же, куда ушли кибернетики. Только я остался сидеть на месте. Идти-то мне было некуда, ну или, может, было куда, но я не знал. И именно это решила, по всей видимости, исправить вожатая.
— А ты чего сидишь?, — удивленно спросила она.
— Так, а куда мне идти? Плавок нет, чтобы искупаться. Ни в одном из кружков я еще не состою… — начал было я, но Ольга Дмитриевна меня тут же перебила.
— Ах… Точно!, — воскликнула вожатая, — я же забыла тебе сказать. Плавки есть в домике, в шкафчике около твоей кровати. Сходи возьми да возвращайся.
Блеснув глазами, она направилась в ту сторону пляжа, куда ушли девочки. А я, поднявшись, направился в домик. Всю дорогу я шел по известному маршруту, разглядывая лагерь. Конечно, я пытался и еще раз пытался как-то обмозговать все происходящее, но в голове творилась полная каша, а попытки выделить какую-то конкретную мысль не увенчались успехом.
Заскочив в дом, дверь которого почему-то была открыта, я очень быстро нашел плавки, там же обнаружилась и стопка простых серых полотенец, даже у меня такое где-то было. Переодевшись и прихватив полотенце, я уже собирался выходить, но в глаза опять бросился беспорядок с вещами вожатой. Я дернулся, но все же не решился убраться, боясь реакции хозяйки… Судорожно вздохнув, я все-таки вышел и направился назад на пляж.
Дорога назад пролетела незаметно. Да, наверное, и к лучшему. К моему сожалению, пляж был просто битком, по всей видимости, здесь был весь лагерь. Попытки высмотреть кого-то не увенчались успехом. Поэтому самым здравым решением было уйти на дальний край, к тому же, где-то там были вожатая и девочки. Точнее, я так подумал. Искать их я, конечно, не стал, а просто раскинул полотенце и, раздевшись, решил искупаться.
Стоило ступить в воду, как она показалась ледяной, но буквально через пару-тройку секунд ощущения изменились на диаметрально противоположные. Окунувшись уже с головой, я постоял на месте, привыкая к воде. После чего, нырнув, я решил сделать рывок до буйков на другой стороне пляжа. Решение это оказалось довольно опрометчивым. Доплыть-то я доплыл, но вот на заход назад сил вряд ли хватит, а дна под собой я не почувствовал. Решение нашлось само собой — я просто лег на спину и лениво начал грести ногами назад. Чистое синее небо, теплая вода, радостные звуки детей — все это действовало успокаивающе. Незаметно для себя я погрузился в это детское спокойствие с головой, как будто не было тех страшных событий в том, моем мире, как будто всегда было именно это спокойствие…
Неожиданно меня потянуло на дно. Я запаниковал, подумав, что это сом, но тут же откинул эту мысль, не имеет же он две руки. Открыв глаза, я увидел дно, которое было почти передо мной. Гребанув к нему, я сделал некое подобие кувырка и, оттолкнувшись, резко вынырнул. Я осмотрелся и ожидал увидеть рядом обидчика и им оказался… Алиса! Ну кто же еще.
— Ты… с ума… сошла?!, — пытаясь отдышаться и при этом высказаться, прокашлял я, — а если бы… я захлебнулся?!
— Но ты же не захлебнулся, — виновато улыбнулась она мне, — да и я рядом. Я бы помогла.
— Утопиться, — закончил я за неё и погреб к берегу.
Кое-как через силу я догреб до места, где я разделся. И выполз на берег, оставаясь ногами в воде. Сил почти не осталось, и поэтому я решил просто поваляться на песке. Краем глаза я заметил, как рыжая бестия выходила из воды. Было видно по выражению лица, что я ее обидел, и даже радостная подскочившая Ульяна не изменила этого выражения. Алиса лишь отмахнулась от нее и пошла вглубь пляжа. По всей видимости, я сильно ее зацепил… Поймав взгляд Ульянки, в котором так и читалось «дурак же ты», я понял, что слишком грубо отреагировал на обычную шалость, которые довольно часто случаются в местах массового купания молодежи. Надо было извиниться.
— Чего грустим?, — раздался сзади спокойный звонкий голос.
Запрокинув голову, я увидел Славяну, которая, присев на корточки, дружелюбно смотрела на меня. По всей видимости, она устала смотреть за малышней или же те уже ушли, я этого не знал.
— Да так ничего, — коротко ответил я, в надежде отвязаться от разговора, но не тут-то было.
— Но я же вижу, что тебя что-то беспокоит, — присев на песочек и обхватив ноги руками, продолжила белокурая девушка, — может, я смогу чем-то тебе помочь.
Каким бы нереалистичным или, может, даже слишком реалистичным, не казался этот мир, но одно тут пока что оставалось неизменным. Славяна. Пускай она и не была мне сестрой тут, но ее характер, ее поведение, ее… черт возьми, забота, никуда не делась.
— Да Алиса меня чуть не утопила…, — лишь и выдавил я, понимая что меня это и беспокоит, ну или, точнее, последствия этого.
— Ну и ты ей нагрубил, — грустно закончила за меня Славяна, — ни ты первый, ни ты последний.
Она как-то невесело или, скорее, грустно улыбнулась и потупила свой взгляд в песок.
— Зря ты с ней так…, — продолжила после небольшого молчания девушка, не отрывая взгляда от песка, как будто что-то там разглядывала, — хоть она и ведет себя грубо, но она очень добрая и в любом случае не дала бы тебе утонуть.
— А как мне прикажете реагировать! Когда силком тащат ко дну, — выпалил я, забывая, что разговариваю не с сестрой.
Славяна лишь так же грустно усмехнулась, казалось, что еще немного. и если я брошу ей пару грубых слов, то и она на меня обидится. Но, возможно, к счастью, девушку и меня кто-то окликнул. Мы практически одновременно бросили свой взгляд в сторону источника и увидели вожатую с мячом в руках. Она махала нам одной рукой, а в другой держала мяч. Славяна тут же поднялась и уже было пошла к ней, но заметив, что я не поднялся, остановилась и повернулась ко мне.
— Ты не пойдешь?, — удивленно спросила она.
Не сказать, что я очень сильно рвался поиграть, но раз звали — надо было идти. Поднявшись, я отряхнулся от сухого песка и, подхватив свои немногочисленные вещи, двинулся за Славей. Подойдя поближе к Ольге Дмитриевне, я заметил, что тут были еще девочки. Ульяна, которая одарила меня каким-то хищным взглядом, как кошка, которая ждет, что с ней начнут играть. Лена, не выражающая каких-либо эмоций, кроме смущения, причиной которого, скорее всего, был я. И Алиса, которая посмотрела на меня извиняющимся и обидчивым взглядом одновременно. Я выдавил на лице смущенную улыбку всем присутствующим, и тут же вожатая начала краткий монолог.
— Ну, раз нас шестеро, думаю, можно сыграть по командам в волейбол, — она оценивающе окинула всех нас взглядом и продолжила, — Славяна, Алиса, Коля, будете в одной команде, остальные со мной.
Тут же начались какие-то высказывания против среди девочек, но вожатая молчаливым жестом их прервала, и мы встали на площадке согласно позициям. Конечно, расклад, на мой взгляд казался не очень честным, так как вожатая в компании мелкой Ульяны и, как казалось, боязливой Лены, должна гарантированно проиграть, но что-то мне подсказывало, что я ошибаюсь. Дело не в том, что я не был уверен в Алисе и Славе, даже наоборот… Просто ощущался какой-то подвох. Нам предоставили первую подачу, и подавать пришлось мне. Я окинул взглядом половину противников, дабы оценить расклад, но мой взгляд невольно упал в тыл моих сокомандниц и я почувствовал, как крашусь в цвет помидора. Закрыв глаза, я попытался утихомирить разбушевавшуюся фантазию, и окрик Ульянки помог мне в этом.
Удар. Мяч со свистом пролетел над сеткой, и он летел точно Лене в лицо. Такого я, конечно, не планировал и готовился уже бежать извиняться. Но, как оказалось, не всегда реальность отвечает ожиданиям. Девушка моментально отреагировала и отбила мяч, подбрасывая его вверх. Ульяна тут же, пользуясь своей скоростью, перебросила его вожатой. И тут произошло то, чего я не ожидал. Ольга Дмитриевна в прыжке пробила нам такой удар, направленный на меня, что я опешил. Запнувшись, я попытался спасти ситуации, но лишь ткнулся в песок лицом. Послышались радостные выкрики оппоненток. Поднявшись, я поймал на себе взгляды Славяны и Алисы, в которых так и читалось с усмешкой: «А ты чего ожидал?». Я фыркнул и приготовился к подаче…
Игра настолько затянулась, что мы чуть не пропустили обед. Мы, как могли, пытались победить, но все же проиграли с отрывом в одно очко. За время игры я получал и похвалы от сокомандниц, даже от Алисы, которая, похоже, на меня больше не злилась, и радостное улюлюканье противниц, когда я где-то косячил. Так или иначе, игра закончилась. Девушки бросились к воде ополоснуться от песка, а я медленно так же побрел за ними, но вместо купания ополоснулся водой и побрел одеваться.
В столовую я двинулся в гордом одиночестве. Уставший, но довольный. Не знаю, конечно, от чего точно. От самой игры, компании или просто происходящего.
Быстренько пройдя по полупустой очереди к раздаче, я уселся на то же место, где и завтракал. На мое счастье, ко мне никто не спешил подсаживаться. Алиса и Ульяна, пройдя мимо, мило мне улыбнулись, и пожелали мне приятного аппетита, и уселись за тот же столик, что и утром. Чуть попозже, когда я уже приступил ко второму, мимо меня прошла Славяна, Лена, Мику и библиотекарша, все кроме последней поступили так же, как и их предшественницы. Светил науки я так и не увидел, наверное, погружены с головой в работу или «питаются канифолью с припоем», — пронеслась забавная мысль.
Покончив с трапезой и отнеся, посуду на мойку, я уже было направился к выходу, но там меня перехватила вожатая. Видок у нее, конечно, был еще тот.
— Куда это мы собрались?, — спокойным, но все же напряженным голосом спросила она.
— Так отобедал, — отрапортовал я, словно взаправдашний пионер, — не просиживать же штаны попусту?
— И то верно, — согласилась вожатая, — иди тогда в домик, сейчас будет тихий час, а потом мероприятие. Не забудь!
Я пытался как можно радостнее улыбнуться при упоминании мероприятия и покинул столовую. В глаза сразу же бросилось потускневшее небо. Особенно черных туч не наблюдалось, но исключать вероятность дождика я не стал. Быстренько, насколько это возможно с полным животом, я добрел до отведенного мне спального места и завалился на кровать. В голове все так же творилась каша, и пытаться в ней разобраться прямо сейчас было неохота. Надо было дать организму набраться сил. Я закрыл глаза, чтобы просто отдохнуть, не напрягая мозг лишними картинками, но незаметно для себя, стал проваливаться в объятия кровати. Уже на грани сна и яви послышался еле уловимый стук по окну. «Наверное, кто-то решил пошутить», — пронеслась в голове последняя мысль.