***
Аквилон широким шагом вошёл в зал совещания и, даже не взглянув на собравшихся, со злостью кинул на стол журнал посещаемости и несколько приказов. Меркурис с усмешкой придвинулся к Лунае и на ухо прошептал: — Кажется, он не в духе. — Да неужели? Я почувствовала его тёмную ауру прежде, чем он сюда вошёл, — шёпотом ответила Луная, прикрыв ладонью рот. — Ты догадываешься, в чём дело? Они перевели на Аквилона заинтересованные взгляды, а он стоял к ним спиной, сгорбившись над столом, расставив по бокам руки, и молчал. — Так что там с назначением заведующего? — не выдержав затянувшейся тишины, спросил один из советников. Аквилон вздрогнул, будто его только что разбудили, и повернулся к собравшимся, его глаза рассеянно бегали, словно он что-то обдумывал. — Собрание переносится, — глухо оповестил всех и двинулся к выходу. — Так кого назначили, Аквилон?! — Бывшего члена Совета, — он вздохнул, взявшись за ручку двери. — Вы же все помните Зеноба? Меркурис вытаращил глаза и выругался: — Во дворце дегенераты одни, что ли? Нам всем конец! Мои грифоны! — Да не истери ты, — Луная глубоко вздохнула, закатив глаза. Хотя Меркуриса она поддерживала: от придирчивого старика ожидать чего-то хорошего не стоило и ей. Во время нарастающего гула Аквилон вышел и со злостью захлопнул дверь. Оставив поднос с грязной посудой на металлическом стеллаже, Ая с блаженством выдохнула. Обед прошёл в безупречной тишине, и она даже думать забыла про Наткхала. Начинало темнеть. Выйдя из столовой, Алаия задумчиво засмотрелась в окно. Стоило совсем немного расслабиться, как навязчивое существо оказалось рядом; демон одной рукой грубо обвил её плечи, пальцами другой руки сжал запястья, чтобы не вырывалась, прижался к спине Алаии и, наклонившись к шее, вдохнул аромат её кожи. — М, от тебя пахнет… тефте-елями. — Наткхал! — она дёрнулась, как от удара током, и вытянула шею в сторону, подальше от лица демона, начала извиваться в его руках, чтобы выбраться, но делала только хуже. Горячие пальцы Наткхала могли бы прожечь кожу. — О, неужели Аквилон меня убивать идёт? — внезапно произнёс он, подняв голову, и Алаия посмотрела вглубь коридора, но там никого не было. — А, нет… — Наткхал воспользовался моментом и поудобней схватился за её руки, — обознался. — Не обознался, — только что спустившийся с лестницы Аквилон грубо оттащил демона от Алаии и прижал его за шею к стене. — Ая, поднимайся в комнату и жди меня. — Гадство! Напугал. Ты меня около столовой убивать собрался? У тебя манер нет! — Если вдруг тебе здесь надоело, — уничижительно посмотрев в демонические глаза, Аквилон сильнее стиснул пальцы на шее, — всего одно слово, Наткхал, и я могу отправить тебя в ад. Ты не можешь вечно от него прятаться. Я же предупреждал… Абаас обрадуется, когда увидит тебя там. Самое время… — Не здесь! — хрипло выдавил из себя Наткхал, его глаза почернели, а потом он и Аквилон исчезли, оставив Алаию в полнейшем замешательстве. Всё то время, что не было Аквилона, она не могла усидеть на месте, нервно теребила кулон на шее и ходила из угла в угол, и когда он наконец вернулся, Алаия обессиленно упала в кресло, сражённая холодным и хмурым взглядом. Ей показалось, что для Наткхала всё кончено, и в душе зашевелилось что-то неприятное и похожее на сожаление. — Ты… изгнал его? — надтреснутым голосом спросила она. И Аквилон посмотрел на неё со сломленным видом. Тяжело вздохнул, покачал головой и зарылся пальцами в волосах. Алаия только тогда заметила, что костяшки пальцев у него растёрты в кровь. — Беспокоишься за него? — с горечью произнёс он, посмотрев на неё в упор, и его рука безвольно повисла вдоль тела. — Нет, но… — Что ты делала с ним в лесу, Ая? Встав с кресла, она порывисто вздохнула и подошла к нему. — А что именно ты хочешь услышать? Как я увидела ундину или то, как Наткхал снова целовал меня? Но ведь ты и так уже это знаешь! — Зачем?.. — он заиграл желваками, обжигая её холодным взглядом. Алаия подумала, что Аквилон спрашивал про ундину. — Мне нужно было узнать, почему я вижу её. К тому же собираюсь пойти туда ещё раз. — Не вздумай, — зашипел он, приблизившись к её лицу, и провёл большим пальцем по поцарапанной щеке. — Но я не только об этом. Зачем ты ответила ему? Ая уставилась на него с открытым ртом. — Ответила ему? Это он так сказал? Аквилон, да что с тобой?! Этот самоуверенный наглец сначала целует, теперь ни на шаг не отстаёт! Делает всё возможное, чтобы вывести меня из себя! И это всё, о чём я могу сейчас думать. Но ведь ты позволял ему это, Аквилон… Её слова были хуже пощёчины, и Аквилон впервые повысил на неё голос: — Прекрати нести чушь! — Простите, господин профессор, что задела вашу гордость! Но ваши угрозы на него не действуют, и это ваша вина, раз вы не можете контролировать озабоченного демона! — Хватит мне «выкать»! Сколько можно?! — Аквилон взмахнул руками и прошёлся по комнате. — Будь моя воля, я бы его убил, Ая! Но мы связаны, и я не могу от него избавиться! — Вот и не ори на меня! Не можешь избавиться от него? Тогда терпи и не ревнуй! — Алаия пошла к двери, Аквилон за ней. — Не ревнуй?! Ну уж нет! — Ак порывисто захлопнул дверь, ударив по ней ладонью немного выше и правее плеча Алаии. Гадалка вздрогнула и тут же развернулась к нему лицом. Что это? Гнев? Аквилон никогда не злился на неё так открыто. В груди скручивался тугой узел страха. — Тогда чего ты хочешь от меня?! Мне самой перерезать Наткхалу глотку? — Сомневаюсь, что у тебя получится. — Но я хотя бы могу попробовать. — Не нужно было освобождать его! — А как бы я выбралась отсюда? — Тебе вообще не нужно было выходить! В лесу опасно, Господи, Ая… — Я не Господи, Аквилон. Говорю, нужно. Значит, нужно. — Деловая какая! — Вот именно, дел невпроворот! Я могу идти? Вместо слов она услышала тяжёлый вздох. Он убрал руку и тут же обнял Аю, крепко прижимая к себе, другой рукой зарылся в её растрёпанных волосах. — Не хочу, — шёпотом, — отпускать тебя ни на шаг от себя. — Не выйдет! Я всё ещё зла на тебя. — Тогда давай позлимся вместе. Вернёмся к вопросу про ундину? — Аквилон опустил руки, заглядывая Ае в глаза. — Мы только что закончили ругаться, — поджав губы, она обошла его с приподнятыми руками, избегая зрительного контакта. — Не думаю, что стоит продолжать. — Я не сказал, что разговор закончен, — ровным голосом произнёс он, но всё же в нём чувствовалось раздражение. — О чём тут разговаривать? — с горечью усмехнулась Ая и отошла к столу. — Не проще ли сделать вид, что всё равно? Будто бы ничего и не было. Аквилон подошёл бесшумно, остановившись за её спиной. — Но мне не всё равно, — мягко ответил, заключив её плечи в кольцо своих рук, и крепко прижал к себе. — И Наткхал это тоже знает. За окном падал снег. В камине с треском горели поленья, но в комнате ещё было холодно, и Алаия никак не могла согреться. Её дыхание вдруг прервалось, когда она вспомнила, что уже это видела. Ночью в лазарете, когда Илай явился во сне и просил о смерти. — Никогда бы не подумала, — прогнав мрачные воспоминания, Ая взяла его руку, рассматривая ссадины, — что ты, обычно такой спокойный и уверенный в себе, способен кого-то избить. — Я… — Аквилон накрыл пальцами её ладонь, — просто увидел, как он держит тебя, и этого было достаточно… Но недостаточно превратить его в лёд. В прошлый раз я лишил его одного рога. Для демона это не только принижение достоинства, но и частичная утрата сил. Караконджалы отличаются от других демонов тем, что обладают большой волей, несмотря на их связь с хозяином. Они злопамятны. Не исключено, что однажды Наткхал вырвет моё сердце, как грозится. Но для этого ему придётся превзойти меня по духовной силе. Вдруг Алаие стало интересно узнать, про кого говорил Аквилон и почему Наткхал так странно отреагировал, словно услышал имя заклятого врага. — Кто такой Абаас? И почему Наткхал его боится? — Его больное место. Высший демон, сосланный в ад. У него с ним личные счёты. Уловив, к чему он клонит, Алаия оживилась и сразу перешла к интересующему вопросу: — Что нужно, чтобы разорвать связь? — Обоюдное согласие или нарушение договора. Но для меня это равносильно смерти. — И какого чёрта? Тебе без этой связи жилось скучно, что ли? — Были причины. И он не представлял проблемы до твоего появления. Не могу понять, что им движет на самом деле, но одними угрозами его не утихомирить. Помнишь? Когда я говорил, что Наткхал не посмеет поцеловать тебя ещё раз, то позаботился об этом, — маг аккуратно поддел пальцами цепочку на её шее. — Тогда я зачаровал этот кулон для тебя. Думал, ты будешь под защитой магии. Но Наткхал стал сильнее, и моя защита не подействовала на него. — Вот это новость. Похоже, он действительно настроен вырвать твоё сердце. Только имей в виду, стать молодой вдовой в мои планы не входило. — И как у тебя язык повернулся сказать такое? Алаия опустила голову, представив всего на миг, что станет с ней, если Аквилон исчезнет из её жизни. Не дай бог. Серьёзно задумалась и над тем, какое стойкое влияние он оказывает на неё, как заполняет зияющую брешь в душе, как она, перенимая от него знания, неосознанно становится кем-то большим, чем просто девушкой с улицы. — Теперь ты, наверное, счастлив, что я стала зависима от тебя. Пальцы Аквилона замерли на её волосах. Он мог возмутиться или согласиться с ней, ведь в глубине души всегда добивался этого. Но почему-то только разозлился. — Может быть, это я стал зависим от тебя? — развернул её к себе и выжидающим взглядом уставился на неё. — Я, а не ты. Ая растерялась, почувствовав, что не в силах отвести взгляд от него. Разучилась дышать и понимать, что происходит. Его губы с напором завладели её; Аквилон не позволил отстраниться, когда она попыталась. Надавил рукой на затылок и крепче ухватился за талию. Вакуум, образовавшийся в груди гадалки, лопнул, разнося по всему телу обжигающую волну возмущения. Она замычала, упираясь ладонями в широкую грудь, но его губы продолжали сминать её. Со злостью, жадно, без малейшей капли нежности. Целовал так, будто забирал своё, дожидаясь этого момента веками. Она укусила и, почувствовав вкус крови на губах, ужаснулась. Вдруг разозлится? Хотя куда больше? Вопреки её предположениям, он не спеша разорвал поцелуй, раскрыл глаза, но в них даже не было намёка на злость. — Что ты творишь? — глухо спросила она, опустив взгляд на кровоточащую губу. — Поддался наваждению, — так же глухо ответил он, проследив за её взглядом. — Теперь у тебя есть повод не думать о Наткхале. — Теперь у меня появился повод думать не только о нём, — парировала она. — Ты считаешь, я поступил глупо? — он поднял повреждённую руку и усмехнулся. — Считаю, — на выдохе ответила Алаия, — что должна принести заживляющую мазь, — отвернулась от него, но Аквилон не собирался её отпускать. — Забудь про эту мазь, иди ко мне, — притянув Аю к себе, он уселся на край стола и сцепил руки у неё на животе, и она, будто успокоившись, провела ладонью по его рукам. Аквилон, приникнув лицом к её плечу, с обожанием вдохнул в себя её аромат. Алаия напряглась, задышав глубже. — Аквилон? — Не могу, — прошептал он, оттянув свитер у основания шеи и скользнув губами по коже. Поцеловал настолько чувственно, что у Аи в животе скрутился узел. Три, четыре медленных, мучительных поцелуя. Её тело стало оголённым проводом. Ая резко втянула в себя воздух, когда прохладная ладонь плавно пробралась под свитер, очерчивая живот, изгибы рёбер, поднимаясь выше и останавливаясь около края стягивающей грудь повязки, которую стоило бы снять ещё после тренировки. — Ак-вилон, — сдавленно и немного испуганно выдохнула Ая, — ты меня не… Ах, подожди. Задержавшись губами на пульсирующей жилке, Ак шумно вздохнул. Его рука остановилась. Он крепче прижал Алаию к себе, зарывшись носом в волосах, посылая немой укор за её замечание. Ая чувствовала его напряжение, как сильно бьется его сердце, стремясь вырваться из груди. Её сердце грохотало так же. И она подумала о том, что зря остановила Аквилона. — Надеюсь, — хрипло заговорил он, поправляя свитер Аи, — в ходе нашего разговора ты сделала правильные выводы. — Скорее, наоборот — ты сбил меня с мыслительного процесса. — Я потерял голову. Так о чём мы с тобой ругались? — С тобой невыносимо. — И как мне на это реагировать? — Можешь возмутиться, но на правду не обижаются. — Я с трудом себя контролирую. Продолжить начатое ничего не стоит, так что, если не хочешь убедиться в моих желаниях, постарайся не ёрзать на мне. Я попытаюсь остаться хладнокровным в такой ситуации. Из горла Аи вырвался смешок. Она хотела. И когда Аквилон уговаривал свою совесть остановиться — хотела особенно. Это было забавно и по-мальчишески, но именно это её заводило и подстёгивало интерес. Алаия с предвкушающей улыбкой завела руку за его шею и, подтянувшись вверх, уселась удобнее. Пальцы Аквилона крепче стиснулись на её талии. — Вот так не ёрзать? Она услышала приглушённый стон, а потом не успела и глазом моргнуть, как Аквилон, смахнув всё со стола, перевернулся, Ая уселась на крышку, а он встал между её ног. Бумаги с шелестом опускались на пол, пока он срывал с неё свитер. — Здравому смыслу пришёл конец? — Алаии пришлось обнять его за шею и приподняться, когда Аквилон снимал с неё юбку. — Терпению моему пришёл конец, — поцеловав её, он расстегнул несколько верхних пуговиц и рывком стянул с себя рубашку. Алаия с ноющей болью ощутила, как велико её желание. И если бы это стало ошибкой, она повторила её снова. Глаза мага горели от переизбытка чувств. Он злился, желал, сгорал от собственной слабости. Ненавидел себя за это. — В этот раз не обещаю, что буду осторожен. Подхватив Алаию, аккуратно положил её на стол и навис над ней, на секунду задержав взгляд на широко распахнутых глазах. По очереди поцеловал трепещущие веки, скользя рукой вниз по животу, исследуя изгибы тела. Их губы встретились, его ресницы нежно щекотали щеки Аи. Аквилон целовал мягко, пробуя языком глубину горечи их поцелуя. Каждый из них сгорал в своём пламени, не подозревая, что они сами и есть огонь. Ая прижималась к его телу, от поцелуев на шее болела кожа. Глаза, подёрнутые дымкой желания, молили о большем. Она не старалась скрыть смущения, когда трясущимися руками помогала Аквилону справиться с пуговицей и застёжкой на брюках. Он в свою очередь с лёгкостью освободил Аю от нижнего белья. Она дышала прерывисто, наблюдая, как темнеют его глаза от её осторожных прикосновений к его разгорячённой коже. Аквилон едва сдерживался. Его ладонь с живота плавно скользнула вниз между бёдрами. Она чувствовала жар его тела, слышала, как громко кровь стучит в висках, сходила с ума от прикосновения его пальцев к коже, впивалась ногтями в спину, выгибалась ему навстречу, не стыдясь стонов прямо в губы. Яркие ощущения вытесняли всё остальное. Сознание плавилось, растекалось; каждая клетка тела неизбежно сгорала в агонии, пока эта пытка не прекратилась от чувства заполненности. В её тягучем вздохе отразилось удивление. Аквилон делал с ней что-то невероятное. Он тянул её за собой, поднимаясь и падая в негу, их тела окутывало тепло, и они до волнительной дрожи, выходя за границы реальности, становились одним целым. Единственная мысль, пробравшаяся на задворки сознания, пугала Алаию. Она боялась, что это вряд ли повторится.***
Аквилон вышел из ванной и остановился напротив постели, будучи прикован блуждающим жадным взглядом к совершенно нагой Алаии, растянувшейся на постели поверх одеяла. Она лежала на боку, подперев рукой голову, и мягко ему улыбалась. Магия её естественного очарования неотвратимо точно подействовала на него. Он подошёл к ней, затаив дыхание, медленно опустился на постель и как заворожённый навис над Алаией. Откуда в её ярких глазах столько желания? Аквилон до боли ощутил своё напряжение, и в его глазах засветилась энергия. — Ты и впрямь как ведьма, Алаия, — прошептал он и с томлением поцеловал в плечо. — Но ведь я просто смотрю на тебя, — так же шёпотом отозвалась она. — Вот именно, — вздохнув, Аквилон сжал её ладонь, — ты просто смотришь, а я схожу с ума. Ая звонко рассмеялась, потянув Аквилона за руку, повернулась на другой бок и услышала шумное сопение над ухом. — Обними меня, только крепко, — попросила она, пряча улыбку на сгибе локтя. И он обнял, прижимаясь губами к её виску, лаская пальцами грудь. — Достаточно крепко? — выдохнул, улыбаясь, и получил в ответ кивок. В дверь постучали, и Аквилон уловил энергию друга. Меркурис, вероятно, ожидал, что ему откроют, но у Аквилона и в мыслях такого не было, поэтому Меркурис, почувствовав обиду, продолжал ломиться в комнату, где его явно предпочитали игнорировать. — Аквилон, ты там, открывай сейчас же! Аквилон! — Он ведь не успокоится, — с недовольным бормотанием Аквилон поднялся, растрепал волосы и оделся, вышел из комнаты в кабинет, и Алаия услышала возглас Меркуриса. — Ты оглох, что ли?! — Спал, — невозмутимо ответил Аквилон, пропуская зевок в кулак. — Вижу я, как ты спал, — фыркнул Меркурис, оглядев его из-под оправы очков и косясь в сторону спальни. — Помирились уже? — Не твоего ума дело, — Ак сжал плечи парня и повернул его лицом в сторону выхода. — Эй, да понял я! — он упёрся ногами в пол и не давал себя вытолкнуть. — Погоди. Ты мне друг вообще?! — стремительно развернулся и зло уставился на Аквилона. Аквилон кивнул, скрестив руки на груди, и шумно втянул воздух через нос, как бы всем видом показывая Меркурису, чтобы тот немедленно переходил к сути. — Ты хотел чего? — Зануда, — Мерк скривился, дёрнув плечами, и понизил голос: — Мы можем обсудить планы на завтра? — Наткхал обо всём позаботится, — едва слышно произнёс Аквилон. — Так мы… Аквилон кивнул и сделал жест рукой, побуждающий остановиться. Меркурис замолчал. — Не сегодня. Позже. Ты знаешь когда. Наступила затянувшаяся пауза. И Меркурис, почесав подбородок, нахмурился. — Ты уверен? — Да. — Ладно, — он с тревожной улыбкой похлопал его по плечу, — тогда пока. Аквилон с досадой вздохнул, когда вернулся в спальню и увидел, как Ая завязывает пояс халата в узел. — Секреты? — спросила она, посмотрев на него изучающе, пристально. Аквилон растёр ладонью шею, медленно подошёл и взял Алаию за руки. — Утром отправляемся в город. Наткхал пока ставит защиту… — Но всё равно всех защитить он не сможет. Город просто огромный. — Знаю, — нахмурившись, Аквилон погладил пальцами её ладони, — я попросил позаботиться о безопасности Эирин. Родители Киры ему помогут. Они тоже ставят барьеры. Городская стража будет оберегать немагов. Сэлгар обещал сообщить, как только что-то случится. Алаия прикрыла глаза, борясь с нарастающей тревогой. Видение тяготило её, неясное предсказание — предугадать, что случится, было невозможно. Поэтому от страха навредить Аквилону, она молчала. Неуверенность в собственных силах угнетала. Её кулон был в крови, а это значило только одно: Алаия не должна появляться там. — Аквилон, я… останусь здесь. Знаю, ты не хотел, чтобы я пошла туда с тобой, — она опустила голову и прислонилась макушкой к его груди. — Но давай, когда всё закончится и ты вернёшься, мы погуляем с тобой по городу? А потом… я буду учиться, — глубоко вздохнула, — и сдам экзамены. И никто не посмеет сказать, что я ничего не добилась. — Хорошо, — не сразу ответил он и, улыбнувшись, положил руки на её плечи, — скоро праздник Йоль, день зимнего солнцестояния, все студенты отправятся по домам. Обещаю, что проведём все выходные вместе. Алаия обняла его, борясь с бурей противоречивых чувств в груди. Слёзы застыли на глазах, и, чтобы хоть как-то приободриться, она отскочила от Аквилона и с улыбкой закружилась по комнате. — Значит, решено! — прижав костяшки пальцев к желобку над губами, Ая шмыгнула носом и достала с полки книгу. — А пока, если ты не против, научи меня, как читать эти заклинания. Аквилон чувствовал, как велико её волнение, холодные пальцы Аи он согревал дыханием, пока медленно по слогам читал заклинания, которые когда-то разучивал сам. — Я не хочу делать стены прозрачными. Где тут заклинание, которое прячет чужое сознание? Нет, ну чего ты смеёшься? Аквилон, широко улыбаясь, обвил рукой талию Алаии и прижал к своему боку, а потом перевернул страницу. Они сидели в постели, укрывшись пледом, и Алаия временами чесалась от шерсти. Когда в камине затухли угли, Ая включила светильник, и пока внимательно всё изучала, проговаривая сложные слова вслух, Аквилон незаметно уснул. Она потянулась, вытянув руки, и через плечо взглянула на него. Решив, что ложиться ещё рано, Алаия аккуратно переложила руку Аквилона на подушку, а сама поднялась с постели и перешла в кабинет; отложив на стол книгу, достала из юбки флакон с жидкостью и решительно его откупорила. У Корнелия не будет шанса осуществить задуманное, если с ней и наследием что-то случится. — Мама, папа, помогите мне, — зажмурившись, она выпила всё, и метка на руке с мерцающим блеском засветилась. Некоторое время ничего не происходило, но потом Алаию одолело сильное головокружение, поэтому она присела в кресло, с силой сжимая подлокотник. В груди пульсировала энергия, и ей показалось, что кристалл души вот-вот вырвется наружу. Алаию начало знобить, и она, прижав колени к груди, обняла себя. И будто бы всё прекратилось через миг, но новая волна приступа охватила её. Теперь Алаия чувствовала только ужасную слабость, а когда перед глазами всё поплыло, она не смогла подняться. Метка обожгла ладонь, затем помутилось сознание, и Алаия впала в забытье. По комнате, погружённой во мрак, пронеслась лёгкая волна ветра. Полоска света, что тянулась через приоткрытую дверь спальни, выросла и поймала тень. Чьи-то осторожные шаги стихли около кресла, где спала Алаия. И невидимый гость обрёл человеческую форму. Янтарные глаза горели, пока он рассматривал пустую склянку в сжатых и покрывшихся инеем пальцах гадалки. Упёршись рукой в кресло, Наткхал опустил взгляд на оголённое бедро и, забрав флакон, с раздражением накрыл Аю. Если бы он был человеком, то наверняка бы счёл её красивой. Утром, когда Алаия проснулась в постели, солнечные лучи не стучались в окна. Было холодно, и Аквилона не оказалось рядом. А цепочка, что лежала на столике, куда-то пропала.