Тоже мне, ценитель нашелся...

Как оказалось, то, что предлагали организаторы конференции в качестве «нескольких интересных научных вечеров» было скудно по любым меркам, а потому ещё скуднее по меркам Германии. — А я то думала, что не впишусь во весь этот шик, блеск и фарс. Ан нет, — цокнула Мила языком. — Похоже, все нормальные люди знали, что здесь будет, и заведомо не притащили свои жалкие задницы сюда. Девушка осмотрела небольшой зал, похожий на столовую (хотя и с хорошим ремонтом), за столиками которых сидели чуть ли не одни стариканы с какой-нибудь докторской степенью (они выступали в первый день, потому Мила запомнила). Из той полутысячи человек, которая была ранее в зале, в этом месте оказалось человек пятьдесят. А также Мила Колчанская с Владиславом Игоревичем Колчанским. Девушка вспомнила причитания матери по поводу того, что ее чаду обязательно (хотя бы первый раз) надо посетить такие мероприятия, произвести хорошее впечатление и посмотреть, как ведут себя другие. «Ты бы сама тут со скуки уснула бы, мам», — мысленно проговорила та. — Они что, играют в лото? — ещё больше удивилась она. — Похоже на то. Как насчёт тоже поиграть? — Ехидно спросил Влад. — Можно, — пожала плечами. — И твоей скромной персоне не покажется это слишком скучным? Мила хмыкнула. — Нет, если мы сядем возле какого-то интересного человечка. На самом деле, она уже выбрала, куда им садиться. Этого человека она узнала сразу, а потому и узнала молодого темноволосого нахала, который не сводил с нее глаз в первый день конференции. — Почему не сесть вдвоем? — То есть то, что ты интересный собеседник, ты отметаешь? — не без удовольствия подколола его Мила и сладко улыбнулась. — Не смею перечить мужчине. У Влада раздулись ноздри, а потом он тоже улыбнулся. — Я скучал по твоим выходкам, Колчанская. Мила хмыкнула. «Не все же мне сопли распускать». — Там есть свободный столик, — указал тот. — Поздно. Я уже выбрала жертв нашего присутствия, Владислав Игоревич, — улыбнувшись, Мила направилась прямо к столу смотрящего на нее во все глаза мужчины в возрасте с большой пушистой седой бородой и круглыми очками (если бы она делала мультфильм, то всенепременно нарисовала бы так какого-то доброго волшебника). Его предполагаемый приемник по знаниям тоже поднял свою темноволосую голову и устремился в Милу черными прожигающими глазами. Стоит заметить, что лицо выражало крайнюю озадаченность, а потом парень и вовсе нахмурился. Мила поняла, что не ошиблась с примерным возрастом: ему было где-то под тридцать, хотя выглядел моложе. Девушка ещё раз обрадовалась, что надела косушку. Ну-у-у, и обтягивающие штаны. И облегающую бордовую водолазку, свесив сверху свой импровизированный кулон. И берцы на большой подошве (иначе и быть не могло). Берцы… Как же она по ним скучала! Все вокруг пропахло сыростью серых костюмов. Модных серых костюмов, чего уж там. Мила очень довольна своим бунтарством. Только этот парень был в синем. И ещё да… Влад в черном костюме с расстегнутой черной рубашкой (чтоб хоть немного соответствовать образу Милы, когда он не смог переубедить ее переодеться). Пах он, как всегда, неимоверно, и как девушка ни старалась от этого отвлечься, ее ноздри частенько раздувались, вдыхая поглубже тот запах. На полпути она остановилась и шепнула Владу на ухо (к которому даже на высокой обуви еле достала), что «изнасилует его в туалете, если он немедленно не перестанет быть таким сексуальным». Влад немного оторопел и так же тихо ответил, что сделает с ней это первым. Потом пришлось громче добавить: — Ну что вы, Мила, я и сам впервые в таком интересном месте. — А я так любила эту игру в детстве! Всегда играла с бабушкой и дедом. Надеюсь, ничего не изменилось. Это услышали даже те, кто имел не очень хороший слух, переспрашивая у компаньонов те цифры, которые озвучивали по микрофону. Оставалось надеяться, что русский там не знали. Представились, сели, поболтали, даже немного посмеялись. Ушли. Все как всегда… *** Начало ночи выдалось шикарнейшим. Для Милы. Которая решила вспомнить своих берлинских друзей. А вот для Влада это время прошло в напряженке и скверном настроении. Он разрывался между ждущим его новым переводом с английского на немецкий, документами по бизнесу, подготовкой к последней в этом году гонке (по крайней мере из тех, которые устраивает Влад), включая организацию сбора ставок и созвон с основными представителями банд байкеров. Все то, чем он раньше занимался неделю, ему нужно успеть за пару дней, а точнее ночей… И это все он совместил с Милой, которая сначала хотела ему помочь, а потом сказала, что куда-то идёт. Куда именно, до него дошло только через пару минут, и он, подхватив планшет и портмоне, выбежал за ней. Чудом удалось поймать такси тогда, когда эта бестия уже выезжала. Из машины, водителю которой ему пришлось отвалить нехилую сумму, он наблюдал за началом ее вечера. Разговаривая с одним из знакомых по Скайпу, он то и дело отвлекался на то, как прохожие парни оборачивались вслед за его ненаглядной. — Вырядилась, — шикнул он. — Чё? — ответил ему бородатый мужик на экране. — Ниче, — грубо ответил. — Инфу я сказал ранее. Жду на гонке. — Ммм, — как будто раздумывал его собеседник. — Мы с ребятами подумали, что за такой мизер процентов от ставок не будем участвовать в этом году. Лицо Владислава выражало неземную скуку. — Меня как-то должно волновать то, что твои бездари перестали приносить тебе доход? В этом сезоне вы жестко облажались. Я бы предложил тебе лично участвовать, но… — цокнул он, — я давно не видел тебя в деле. Бородатый насупился, Влад насладился скривленной физиономией собеседника, но обрадовался, что тот «взял себя в руки» и почесал бороду. Ему сейчас лишние заебы не нужны. — Я тоже об этом думал, — что значит: «я согласен повертеть своей жопой на байке перед тобой, мелким ублюдком". — Думай, — жёстко отказал тот. — Свяжемся позже, будь на связи. — Стой. Какая трасса? — Ты знаешь правила. «Координаты после уточнения участников». Влад отключился. Он позволил своему лицу расслабиться. Нужно давать лишь часть того, что им нужно — и проблем будет меньше. В компании Милы уже было две блондинки, с одной из которых она обнималась, а также четверо (!!!) парней, которые к ней тоже потянули свои клешни. Одного она проигнорировала. Интересно. Влад приоткрыл окно, чтоб слышать разговор, и посмотрел на водителя. — Это моя подопечная. — Was? (Нем.: Что?) — повернулся водитель. — Entschuldigung, ich kann nicht gut Deutsch (Нем.: Извините, я плохо говорю по-немецки), — запинаясь и делая акцент в некоторых словах, ответил Влад. — She's my charge. I'm not a pursuer if you think so. Do you speak English? (Англ.: Она моя подопечная. Я не преследователь, если вы подумали об этом. Вы разговариваете по-английски?) Влад задал вопрос, будто спохватился в последний момент, а на самом деле ему нужно понять, понимает ли водитель русский язык. Хотя, его разговор тот не слышал. *** — Из Пиппи Длинныйчулок* в секси-девочку, — кивнул себе один самовлюблённый придурок, осматривая Милу неприлично долго. Артур (ударение на первую гласную, хотя Мила всегда говорила наоборот) был единственным из ее знакомых немцев, кто знал русский на таком хорошем уровне. И один из тех, кого она видеть не хотела. — Как мило. Я забыла о твоём существовании, а ты помнишь мои предпочтения. Я хоть и не рыжая, но спасибо за сравнение с моей героиней, — Мила улыбнулась в оскал. Артур ее всегда отталкивал своим поведением и не нравился из-за быдловатости и задирок. Ей не свезло учиться с ним весь год в одном классе, а любивший поиздеваться над людьми шкодник быстро нашел в пухловатом подростке новую жертву. Но быстро обломался, когда та дала ему отпор. И даже избила за пределами школы. Хотя он никогда не признается, что его избила девочка. — Мммм, похоже, я ошибся. Из Пиппи в суку. — Зато длинный чулок остался, — Мила приподняла край черного обтягивающего платья и показала кружевной край чулка (с ее ростом он достигал почти верха ляхи, а потому Милка чуть не показала труселя). Она заметила, как напряглись люди вокруг. — А у тебя есть хоть что-то длинное? — с ехидством спросила в ответ. Девушка помнит старшего брата Артура, превышающего его в росте и в массе. Естественно, в семье их несхожесть ощущается более остро. — А мне казалось, ты помнишь, — Артур вдруг сделал несколько шагов, оказавшись прямо перед ней. Злой. Та лениво посмотрела вниз, куда-то в район его паха, подняла взгляд снова к его глазам и громко сказала:  — Der Schwanz meines Freundes ist größer (нем.: Член моего парня больше). Компания знакомых вокруг них затихла на секунду, хотя перед этим они перешептывались, стараясь не мешать. Мила выждала, расслабилась, слегка улыбнулась, а потом пофигистически добавила: — Okay, nur ein Scherz. Ich habe deinen Schwanz nicht gesehen. (Нем.: Ладно, просто шутка. Я не видела твой член). Окружающие их светловолосые девушки — Маргарита и Агнета и уже начали спрашивать Артура, чего он наговорил бедняжке Миле, и ругаться немецкими матами (чему «бедняжка» удивилась немало), а трое оставшихся парней — Марк, Фед и Уц — тихо посмеивались в кулаки. Их, как и когда-то, забавляли перепалки, в которых они не понимали ни слова. Мила рада, что ребята так и остались дружить. И что это существенно упростило ей их поиски. Она перевела тему и предложила зайти в бар, а не стоять под входом, как идиоты. Влад расплатился с таксистом, так и не дождавшись ответа, знает тот английский, или нет. Пошел сразу за ними, а потому пока те раздуплялись, нашел столик в углу. Владу знакомо это заведение. "Секса в Берлине у меня ещё не было» Так она сказала. Выходит в Берлине не было, а вообще в Германии был? Но Мила же была едва подростком. Или нет? И с этим?.. Получается, он вполне мог быть ее первым? Пульс ускорился, в глазах потемнело. Влад разозлился то ли своей реакции, то ли из-за мыслей. Надо поговорить с ней. Подошла официантка с пышными формами, и парень на секунду задумался о том, чтоб Мила ощутила то же, что секунду назад ощутил он. Фантазия нарисовала картинку, как он затаскивает эту знойную девицу в женский туалет и дерет ее до тех пор, пока там не появится его… Его девушка. Его Мила. Его. Как холодной водой окатили. Докатился. Возжелать предать свой выбор ради мести. И мести за что? За свои бедные обиженные непонятно на что чувства? Влад заскрипел зубами из-за этих секунд жалости к себе. Пришла злость. Вот Милу он и затащит в туалет, но уже мужской. И будет трахать ее до тех пор, пока не увидят все. Все мужики, включая того придурка, который похотливо смотрел на ее ноги в этих гребаных чулках. Все будут видеть, чья она женщина. Влад жутковато улыбнулся сам себе, но потом ему стало противно. Мила не такая, какую из себя может строить. Он в этом убедился. И показывать свою женщину кому-то он не желает. Мозг сходит с ума, а какая-то часть остаётся мнимым свидетелем. Парень заскрипел зубами. — Fassbier, — Влад тыкнул наугад в любое из перечисленных в пивном меню), — Rum mit Cola und bayerische Würstchen. (Нем.: Бочковое пиво, ром с колой и баварские колбаски). Знойная белобрысая красавица ушла, а Влад начал лениво наблюдать уже за своей красавицей, которая вселась в окружении своих предполагаемых знакомых и, что странно, слушала. Они заказали добрую порцию алкоголя, включая пиво, коктейли, шоты… и еды столько же, как Влад взял на одного себя. Правда, со временем парни начали заказывать себе ещё. Начинали с пива, что радовало. За первые полчаса он успел частично разобраться с некоторыми недочетами в документах, поесть и сделать несколько выводов как о Миле, так и о ее компании. Он не любил смешивать все в кучу. Пришлось. Ненаглядная его открывала рот только для того, чтоб выпить пива. Владу и самому оно понравилось, а потому он обновился, не притронувшись пока к рому. Учитывая все цены в евро (хоть и сравнительно невысокие), Влад сомневался, что Мила сможет все это оплатить. А если друзья разделят счёт поровну, то и подавно. Они все пили, болтали и ржали так, что перекрикивали самые громкие компании и ненавязчивую тематическую музыку. Влад решил оплатить счёт и продолжить игру так, где и ему будет весело. И только открыв портмоне, он вспомнил свой необычайный тупизм. Хотя в этот раз хоть уловил логику в себе самом же. Он отпустил свою девушку хрен знает куда и сказал ей взять свою карту. Взяла ту, что более, хм, легальна. Умничка. Мила пошла в туалет. Влад хотел потащиться следом, но с ней пошли девушки. Тот хрен, который сидел отдельно, вышел через заднюю дверь на улицу. Видимо, курить. Влад выпил почти залпом свой ром с колой, кинул наличку на стол и встал, когда Мила вышла из дамского места со смеющимися девушками вокруг нее. Но не села, как все, а отправилась за ту же дверь, что и ранее Артур, если Влад правильно запомнил имя. Запахло жареным. Дверь он чуть не выбил ногой, ожидая увидеть на стоянке что угодно. Но не увидел никого. *** — И давно у тебя байк? — Мила делала размеренные шаги, затягиваясь поглубже. Они отошли уже на приличное расстояние от бара. — И давно ты куришь? — в тон ответил Артур. — Ммм, — усмехнулась. — Недавно. Твой акцент стал ярче. — С родителями реже общаюсь, — пояснил тот. — Работа позволяет общение, но это… Не то. Проще косить под немца, который выучил язык, чем разговаривать с каждым интересующимся о своей жизни. Мила хмыкнула. Последнее предложение прозвучало вообще без какого-либо намека на иностранное происхождение. Умеет обманывать, хитрец. — Понимаю. Интересно, нас скоро хватятся? Артур сузил глаза. — Обо мне думают, что я уже свалил, а у тебя есть где-то полчаса. — За это время много можно успеть сделать. — Смотря что, — хмыкнул тот. — Почему ты вообще ушла? Тебе все так рады… Но что-то ты не сильно о себе рассказывала. — Мне было интересно, сколько всего произошло в вашей жизни. Ты тоже мистер молчун. Дрянной мальчишка взял себя в руки? Артур дошел до, как он сказал, своего мотоцикла, а Мила бесцеремонно уселась на нем. Слава Богу, не верхом. Припарковался у самой стены, надо же. Темный угол, кирпичная стена и чистота. Прям интимная обстановка. — Возможно. Но почему ты здесь? — Почему я сейчас с тобой, а не веселюсь с остальными? Ты это имеешь в виду? Даже если он не это имел в виду, то уже и не посмел перебивать. Мила вытащила ещё одну сигарету. На самом деле она едва боролась с дрожью. Трясло от холода. Трясло от адреналина и лёгкого страха. От подошедшего ближе Артура, которого остановил ее выдох дыма ему в лицо. И начало трясти уже от затяжки. — Не люблю курящих девушек, — сказал, но даже не поморщился, как могла ожидать Мила. — Sorry Arthur, мне похуй. (Англ.: Прости, Артур…). Курящие мальчики тебя больше заводят? — Чтоб меня завести достаточно и тебя одной, — спокойно ответил он. — Ммммммм… Мила протянула сигарету своему спутнику. — Это же не просто табак, да? — Заодно и проверим, — задорно ответила. К ее удивлению, парень затянулся, кинул окурок на землю и затоптал. И уже через секунду он тянет ее к себе и вдыхает дым в ее рот. Сделано это было так неожиданно и резко, что весь воздух вышел из лёгких Милы при столкновении ее тела с другим телом (которое предпринимало попытки поцеловать ее). — Ты охуел?! — толкнула она его. — Что такое? Разве ты не соскучилась? — звериный дикий взгляд выдал возбуждение, и тот снова дёрнул девушку на себя… Он прижал ее к себе так крепко, что Мила перестала чувствовать руки. Ее попытались усадить на сидение мотоцикла, а она ударила коленом в пах, выиграв себе секунду. И тотчас же толкнула Артура к стене, вдохнула. «Ебнуться можно! Слетаю с катушек…» Прервав свои собственные мысли, Мила вытащила из ботинка нож и быстро приставила его к шее своего своенравного собеседника. Решив, что этого мало для его немалой по сравнению с ней туши, Мила положила руку на пах и сжала яйца (про стояк она решила не думать). — Я не против экстрима, детка, — прохрипел он, — но это даже для меня перебор. Я люблю быть сверху, — успел улыбнулся он перед тем, как «детка» ударила его в солнечное сплетение. Она чудом успела увести нож от его шеи. — Разве ты не видишь, как я соскучилась, милый? «Крыша едет жестко», — снова мелькнула в голове мысль. А ещё прошла мысль о том, что она не такой уже и неуклюжий рукожоп. — Особенно по мужской раздевалке, в которой мы трахались. — Мы не трахались в раздевалке, — кое-как ответил Артур. — Да что ты говоришь? — язвительно. — А ты распиздел всем совсем другое. Но твой голый зад в центре города меня почти устроил в качестве мести. — Что тебе нужно? Мила сильнее сжала его яйца. — Где Макс?! Дождалась, пока он переключится из событий давнего прошлого на события не совсем давнего. — Ты о чем? — Gaga** где, мать твою?! — Впервые в жизни Мила назвала Максима его своеобразным позывным. Взгляд Артура поменялся, парень стал более спокойным, а взгляд более насмешливым, несмотря даже на то положение, в котором он находился. — Warum brauchst du Lady Gaga? (Нем.: Зачем тебе понадобилась Леди Гага?) Ноздри Милы раздулись сами собой, и парень только за секунду успел увидеть в ее глазах настоящую опасность. В следующую секунду он не смог вдохнуть, а давление на грудь стало настолько колоссальным, что в глазах потемнело, а в ушах появился звон. Он начал проваливаться. Дала под дых. Двумя кулаками. — Ударь я сильнее правой, ты бы уже сдох, — услышал он сквозь пелену. Она отошла и позволила ему согнуться пополам. Мила незаметно зажала небольшую рану на руке, нанесенную себе же, когда отводила нож. — Я знаю, что вы с ним знакомы, придурок. — Mit wem? (Нем.: С кем?) Мила ещё больше разозлилась и ударила его коленом в лицо. Не сильно. — Интересно, где ты научилась бить нормально? — В первый раз я была не такой опытной. Собственно, она и так не опытная в таких делах. Ярость ее помощник. Мила подозревает, что Артур никогда бы не ударил ее, но про стыд она решила пока не думать. Не калечит же она его, в самом деле. Хотя стоявший на четвереньках тяжело дышащий Артур противоречил ее мыслям. — Так где Макс? — Гага связался со мной около месяца назад, сказал, что скоро будет. — И? — Ты думаешь, что я его подставил? — Где он? — Мне не выгодно его подставлять, я работаю на его отца. — ГДЕ ОН?!!! — В Манаусе. — Мои познания в мелкой географии такие же, как твои — в искусстве. Это Бразилия? — Да, насколько я помню. Причем не самый приятный город. Артур явно начал чувствовать себя лучше. Он резко выпрямился и прижал Милу к стене лицом, завернув при этом ее руку так, чтоб из ладони выпал нож. — Miese Schlampe (нем.: Паршивая сука), — прошипел тот. — Ich wollte nichts mit dir zu tun haben, aber du hast die Grenze überschritten, dreckige Schlampe (нем.: Я не хотел иметь с тобой ничего общего, но ты перешла черту, грязная сучка). Артур сжал ее ягодицу и опустил руку ниже. Его пальцы так сильно прошлись по ее промежности, что Мила зашипела от боли. — По костям! — Ты такая мясистая, что ты и не заметишь. — Тварь! Артур положил руку на ее шею и нагнулся к уху. — Что случилось с тобой, Мелисандра? Откуда столько злости и агрессии? Ты была такой милой, я всегда хотел тебя потрепать по твоим милым щёчкам… Сейчас твой вид вызывает только желание тебе за эту щёчку сунуть. И он перенес руку на ее щеку, хотя девушка и брыкалась. Но не успел Артур хоть что-то сделать, как его тушу впечатали в землю. Мрачный, темный и даже в чем-то величественный силуэт Влада склонился над развалившимся парнем и что-то тихо ему сказал. — Нет, — поступил ответ. Влад бил сильно, сдирая сразу всю кожу на костяшках. Это никак не относилось к его вопросу, но относилось к его женщине. — Я тебе твой член в твою же задницу засуну, — плюнул, когда Мила его оттащила. — Успокойся, — спокойно и твердо. На всякий случай девушка крепко держала его плечо в кольце своих рук. — А, то есть это нормально, что он тебя лапает и пиздит всякие гадости? — Уже переключился Владислав на «виновницу». — Или это в порядке вещей? — Нет, это не в порядке вещей! И что ты здесь делаешь? Гробовое спокойствие у Милы, надо же. — Узнаю, что мою девушку почти ебет в подворотне какой-то хмырь, а ей тупо похуй, видимо! Наверное потому, что привычно?! Да? Громко и оглушительно. Именно такой стала пощёчина, которую дала Мила своему ещё бойфренду. — Ещё раз позволишь себе говорить мне такие некрасивые слова, особенно в таком тоне, я не запихну твой член тебе в задницу, я его отрежу и запихну тебе в рот. Девушка отошла, а ярость из нее начала выплёскивается похуже яда со змеи во время «сбора».*** Молчаливая, тихая ярость. Она нашла салфетки в сумочке и начала помогать Артуру, который успел упереться о свой байк и умудрялся нагло улыбаться. — Ты офигела, Мил? — Слегка раздосадованно спросил Влад. — Почему ты ему помогаешь, а не хочешь поговорить со мной, своим парнем? — Интересные у вас отношения, — в свою очередь хмыкнул Артур. — Заткнулись. Оба, — на выдохе. Она устала. Если бы Миле предложили оказаться сейчас на месте избитого, но так соблазнительно сидевшего Артура, она бы согласилась. Просто чтоб сидеть, почти лежать, и наблюдать. Просто дышать и ни о чем не думать. Но, похоже, у избитого парня сейчас больше жизненных сил, чем у полностью здоровой девушки. — И почему ты сейчас так заботливо трешь мою мордашку? — Потому что знаю, что ты для меня не угроза. — Самонадеянно. — У меня иммунитет к твоим тонким кишкам. Влад, — полуобернулась, — если все ещё желаешь объяснений, подожди, пожалуйста. Если нет… Дорогу в отель я знаю. Деньги на другое жилье у меня есть. Влад ничего не сказал и ушел. — У меня тоже будет местечко. И платить не надо. «Боже, дай мне сил», — попросила и так редко молившаяся Милка. — Спасибо, не понадобится. Я закончила, — она встала и помогла встать сидячему. — Зачем тебе Гага? Откуда ты вообще его знаешь? — Заметила, что какая-то баба живет в его квартире, — пожала плечами. — Без него самого. Этот хмырь мне кое-что задолжал. Наглая ложь. Но безопасно. И не надо пытаться улыбаться. — Ты работаешь с ним? Молчание. — Тоже байкер? — Если мои скитания так можно назвать, то да. Просто мотаю круги вокруг города. За «раскраску» извини, я думала, он у тебя. — А почему передумала? — Чуйка. «Чуйка» под названием Влад, который перепортил ей всю «малину». — Пошла я собирать шмот. Доберешься сам? — Конечно. Я только на лицо красавец, все остальное норм. «Специально бил в лицо. Пффффф, — красноречиво подкинул мозг Милы. — Переставай о нем думать». — Бывай. — Адрес скинуть свой? «Сама найду». Но Мила лишь улыбнулась и ушла, поборов в себе желание кинуться на мотоцикл и гонять по шикарным дорогам Берлина. * * * Попрощалась с друзьями, зашла в маркет, купила заварных профитролей со сгущенкой (которые один по сто калорий, да), удивилась, что такое вообще есть. Из другого маркета вышла с бутылкой шампанского (чтобы отпраздновать свободу от отношений), бутылкой рома (потому что кто-то снова влился в творчество КиШа, а в наушниках играло «Дайте людям рому!» три раза подряд), небольшим ведёрком низкокалорийного мороженого (потому что от алкоголя уже хотелось блевать, а… Хотя Миле ничего не хотелось, но если потом придется выбирать между бухлом и мороженым, то выбор падет на последнее). А ещё она купила вазон. Точнее не вазон, а большую рынку с большим корнем розы, куст которой она решила сделать квартирным. Одиноко оставленный на распродаже корень прекрасного (как говорит картинка и описание) цветка. Сезон уже, видимо, прошел (а может уже очень давно прошел для посадки, Мила в этом не очень разбиралась). Но корень есть, а самое главное то, что его можно ещё некоторое количество времени не трогать, раз он будет квартирным. Заварные она начала есть уже по дороге. Пакет тянул ее усталую тушу вниз все сильнее, но профитроли дарили вкусовой оргазм, а потому девушке было не до усталости. Вызвали усмешку слова песни: «Помни Зима близко!.. Ты ее король В черных берцах. Все, кем жил ты — в рваных списках, Разрывает боль Твое сердце» — Прям обо мне щас. «А вообще пора прекращать слушать подобную музыку». До отеля дошла пешком. Даже не стрёмно ночью одной, освещение такое, что и не поскучаешь особо. В холле встретила Иваннет на ее законном месте. Та притворно улыбнулась, подразумевая свою обязанность встречать Милу даже с учётом того, что она отказалась от ее обслуживания. — Wie war dein Spaziergang? (Нем.: Как прошла прогулка?) Слащаво. Слишком. «Госпади, человек, что я тебе сделала, а?» — Охуенно, — устало улыбнулась и подтвердила слова жестом «о» из большого и указательного пальцев. — Что, не видно? Девушка немного даже растерялась. — Raucherzimmer vorübergehend geschlossen (Нем.: Зал для курения временно закрыт). — Та нафига он мне щас? Щас нервы, а eine Zigarette, die Sie rauchen, dauert 5 Minuten des Lebens, ya? (Нем.: … а одна выкуренная сигарета забирает 5 минут жизни, да?) — Мила обратилась к ней как к дурочке, хотя и не считала ее таковой. — Ya, — как истуканчик кивнула та. — Бля, сколько надо получать бабла, чтоб терпеть таких, как я, ежедневно? — начала ворчать сама себе Милка, делая громкие шаги по каменному полу. Но не успела девушка пройти и половины дороги к лифту, как сзади раздался глухой звук о тот же каменный пол. Насупилась. — Это ещё что?.. «А это звук упавших костей милашки Иваннет». Мила и сама не заметила, как оказалась рядом. В голове вспыхнули все вызубренные ею когда-то протоколы оказания первой помощи. — Эээээй! Ты меня слышишь? — Для точности коснулась плеча и сжала. Почувствовала слишком напряжённые мышцы как для бессознательной особы. «Только не это… — мысленно себе. — Проверь пульс!!!" Мила приложила палец к сонной артерии. — Сердце вышибает, но слабенько. Да ты вся мокрая! Медленно выдохнула, нашла большие часы на стене и начала отсчёт времени. Для себя. «Надо проверить зрачки!» Не сужаются на свет. Следующими действиями стала профилактика западания языка с помощью тройного приема Сафара****. Голову набок + проверить полость рта, закинуть голову, выдвинуть вперед челюсть. Мила мысленно поставила галочку в своей голове. Звук собственного сердца оглушал. Люди вокруг уже собрались. Кто-то из персонала принес аптечку и переносной автоматический дефибриллятор*****. Кто-то позвонил в «экстренную медицинскую помощь», но Миле было не до этого. Она судорожно рылась в аптечке. — Gibt es hier einen Arzt oder eine Krankenschwester? (Нем.: Здесь есть врач или медсестра?) Лес рук, как говорится. Мила решила потом разбираться, должен ли быть хоть какой-то мед персонал в отеле. — Ебаные полоски. — Gib mir. Ich habe in der Schule medizinische Hilfskurse besucht. (Нем.: Дай мне. Я посещала курсы медпомощи в школе). Девочка-подросток забрала у нее глюкометр (который, видимо, входил в набор необходимых вещей в аптечке) и быстро определила сахар в крови Иваннет. Точнее почти полное его отсутствие. Мила вздохнула, а потом случайно нашла в том же месте глюкозу. — Или это маразм, или она везунчик, — пробормотала. Несколько секунд ушло на то, чтобы осознать разницу развития Германии, Европы в общем, и ее родной страны. Об этом потом. Шприц на двадцать, 2 ампулы с нужной 40% глюкозой, вата, спирт, жгут, тонкие вены… — Пришла пора взрослеть, Милка, — сказала она себе. — Ich übernehme die Verantwortung für die Aktionen, die ich getan habe. (Нем.: Я беру ответственность за свои действия). Громко и четко. Некоторые снимали. Не суть. — Надо же, попала! Миле повезло, что вены Иваннет ещё позволяли себя найти. И что не начались клонические судороги. И что запаха мочи (и, собственно, лужи) не ощущалось, что означало, что полной комы ещё нет. — Sie müssen eine neue Charge Glukose in die Spritze geben. (Ты должна набрать новую порцию глюкозы в шприц). Девочка кивнула. Иваннет пошевелила конечностями после пятой ампулы. Открыла затуманенные глаза после последней имеющейся — шестой. Мила похлопала по плечу девчушку и сказала, что ей стоит задуматься о карьере доктора. Потом подобрала свой пакет и ушла как только удостоверилась, что о милашке Иваннет позаботится «скорая». Только один раз прокрутила в голове поведение работницы ресепшена и сложила симптомы один к одному. Сахарный диабет. Теперь можно объяснить и худобу. Нервы и не всегда возможность поесть. — Пришлю ей записку потом, — успокоила себя в лифте. — С пожеланием найти работу, где она бы успевала пожрать. И не нервничать. Мила смотрела в зеркало. Лифт, казалось, ехал вечность. А она разглядывала детали самой себя. Ноги, фигуру, лицо, глаза. Есть и пить всякую хрень расхотелось полностью. И курить тоже. Захотелось иметь крепкое здоровье. Острое желание. Как и ощущение того, что она вспомнила что-то очень важное. Что может спасать, а не губить. Затянувшийся почти на полтора года период забвения прошел, и бежать от себя больше не получится. В груди Милы снова зажёгся огонек жизни. В номер зашла тихо. Темно и прохладно. Свежий воздух. Не решилась немедленно подойти к распахнутому окну. Осторожность. Нужно соблюдать осторожность. Девушке показалось, что это очень удобная уловка для того, чтоб убить ее, сбросив вниз. К мыслям добавились новые: что внизу может оказаться Влад… Как назло, сирены «экстренной помощи» ещё не стихли, хотя и Мила передала всю информацию парамедику и свалила до того, как ей пришлось светить своими документами и что-то подписывать. — Я думал, что ты не придёшь. Она остановилась и чуть не подпрыгнула от неожиданности. Сердце заколотилось как бешеное. Влад сидел на полу у стены. Рядом: открытая бутылка коньяка (полупустая), а с другой стороны букет белых роз. — А я думала, что ты не уйдешь. «Хотя тогда я бы не сделала одно доброе дело, так что это и хорошо». — Я хотел подумать, а когда вернулся, тебя уже не было. Он возвращался? Он? — Надумал что-то? — Ничего. Только, что я не хочу ничего менять. — Это несложно, — усмехнулась девушка, села на кровать и начала понемногу расшнуровывать берцы. — Продолжай бухать. Я пока высплюсь, а завтра заберу свои вещи. — Что ж, если ты даже не особо заморачиваешься, то и не важно, что я имел в виду. Мила застыла и вздохнула. Берцы пришлось оставить. С такой шнуровкой можно переломать все ногти, а у Влада просить не хотелось. — Мы начали играть в игру «перекинь ответственность на другого»? — Удивительно, как голос сразу стал мелодичные, громче и свирепее. — На мне и так достаточно груза. Ты хер что надумал, и вышла комедия. А мне прикажешь разделиться на кусочки для каждого? Уволь, — махнула рукой она вперёд. — Моя система самосохранения нервов на удивление способная сегодня. Я не собираюсь ругаться сейчас. — Я думал о том, — встал Влад, — почему ты, Мила, предпочла помощь кретину, который тебя хотел выебать, мне. Насколько я для тебя важен, если ты пошла гулять хер знает с кем, нашла пацана покрасивее и сознательно ушла с ним в ебанные дебри? Со мной острых ощущений не хватает, блять, или что? У него почти получилось вывести ее из спокойствия. Миле хотелось встать с кровати и уйти хотя бы в другой край комнаты — настолько разрушающе злую и мрачную ауру излучал Владислав. Но девушка решила выдохнуть и откинулась на кровать полностью. Лёжа говорить стало проще, почему-то. «Потому что башку не приходится держать». — Проверь номер на прослушку. Влад нахмурился. — Откуда?.. — Ты умный человек. Я тоже умный человек, у которого хороший слух. Влад не стал ходить по комнатам, а что-то стал клацать на планшете. Заняло это меньше минуты. Окно тоже прикрыл. — Сигнал заглушен. — Что ж… В ебанные дебри я пошла потому, что Артур владеет информацией про Макса. Не надо спрашивать, как я это узнала. И предупреждая новый приступ твоей скрытой ревности, сообщаю, что в таком интересе к свалившей персоне моего друга есть мой личный интерес. Я вскрыла конверт с его завещанием. И знаешь, на кого он это все оставил в случае своей случайной смерти? На меня, Влад. На какую-то бабу, которая хер что знает о его настоящей жизни. Но я не могу так просто сидеть, зная, что он собирается сдыхать, а я могу сдохнуть раньше по его же вине. Артур бы не трогал меня. Он хотел вывести меня из себя, чтоб взять контроль в свои руки. Но он бы не стал брать меня против моей воли. — Мне показалось, что ты особо против и не была. — Сука! — Стена спокойствия с треском разрушилась, а Мила слетела с кровати и ударила Влада в грудь. — Да как ты, блять, смеешь такое мне говорить?! Как тебе, блять, в голову могло прийти, что я могла бы трахаться с ним?! Как?! Я уважаю тебя, уважаю себя и уважаю свой выбор! Я не хотела иметь с тобой ничего общего, Влад! Я не хотела заводить отношений, не хотела быть уязвимой и не хотела с кем-то делиться тем, что творится в моей душе. Но я передумала, потому что с какого-то хрена ты показался мне близким. И я даже… — Остановилась. «Нет, не говори этого, девочка». — К чему это все привело? К тому, что я, оказывается, могу трахаться с разными ублюдками в подворотнях. Охуенно, блять. Это ж мое любимое занятие! — Мила оттолкнула от себя Влада и вылетела в другую комнату. «Дыши. Дыши, Мила.» В голове закрутились мысли и возможные планы. Нахуй все. Нахуй. Ладонь сжалась и разжалась. Ногти ещё пригодятся. Шаги. — Влад, не трогай меня. Не подходи и не зли. Я устала от злости, нервов и от всего этого. Ты следил за мной. Сам факт этого говорит о твоей незрелости. Я, конечно, ещё хуже. Я ебнутая бешеная сучка, и я не думаю, что мне, со всеми моими заебами, делами и целями… Я не думаю, что мне есть место в твоей и без того загруженной и сложной жизни. Мила даже не оборачивалась. Стояла, опершись руками о барную стойку, и глубоко дышала. Влад растерянно посмотрел на розы в руке. Внешне спокойный, а внутри растекается лава и жжет все. Она хочет уйти. «Сколько раз ты отпускал женщин из своей жизни? Дохуя. Не в этот раз.» Влад отлично умел отпускать людей. Он научился этому ещё в детстве, а потому его собственные чувства никогда не шли вразнос с головой. Но ему надоело. Он нашел малышку, с которой ему не просто хорошо. Влад не помнил, когда в последний раз чувствовал себя таким поднесенным, счастливым и разбитым одновременно. Он понимал, что Мила вывела его из равновесия, но он не боялся этого. У него достаточно сил, чтоб контролировать себя и свои дела. И достаточно сил, чтоб обеспечить безопасность себе и ей. — По-моему, мы отлично функционируем вместе. Ты была неправа, а потом я был неправ. Мы оба сделали херню, но это не значит, что это конец. Я не собираюсь отпускать тебя. Мне хорошо с тобой. Влад осторожно прямо-таки тыкнул те бедные розы Миле под нос. — Я не дарил тебе раньше. Хотел сначала красные, а потом подумал, что белые — лучше. Потому что то, что я ощущаю к тебе… Это не только страсть, а что-то такое же светлое. Мила даже выгнула бровь. — Долго репетировал? — Мысленно раз десять повторил, — хмыкнул, захотел обнять. Но девушка взяла цветы, поставила их в вазу и набрала воды. Увернулась. «Чего так сердце колотится?» — Мил, иди сюда. — Зачем? — Иди сюда. Да, она сдвинулась с места, но в противоположную сторону. — Ну что за женщина! Влад в два шага нагнал ее, повернул и прижал к себе. — Не надо от меня бегать! Я бегать за тобой не буду. — Мммм, — цокнула языком та. — Солнце, твоя самовлюблённость не сильнее моей. Глаза пылают. Тело тоже. — Ты так хочешь подчинить меня? Тебе же станет скучно, — Мила усмехнулась. И где делся плохой настрой? — Иногда это очень даже интересно. Так что, мир? Смотреть в окно. Смотреть в окно. На самом деле, она и говорить особо не хотела. — Я спрашиваю, мир?! — Я подумаю над этим после совместного похода в секс-шоп. Влад оживился. Зажёгся. Почувствовал нарастающий жар. — Придется отложить. Поцеловал так страстно, что ноги подкосились. Одежда Милы полетела в разные стороны, а сама она была прижата к стене рядом с панорамным окном. Как страстно он сжимал ее бедра! Как страстно прижимал к себе! Мозги Милы начали плавиться. — Хочу тебя, — между поцелуями шептал Влад. — Всегда хочу и везде. Во всех позах. — С каких пор ты стал таким разговорчивым? — Она заткнула его ещё одним поцелуем, а потом поцеловала в шею. Сняла пуловер, сжала через штаны его достоинство и довольно улыбнулась, смотря прямо в глаза. Парень был нетерпелив, а вот маленькая бестия наоборот — медлила. Спустила штаны вместе с трусами и пошло улыбнулась от вида твердого как камень стояка. — Нихуево тебя так… — Хм. Влад быстро убрал эту пошлую улыбочку, как бы доказав, что ситуацию контролирует он. Ввел в нее два пальца и начал трахать, улавливая ее каждый стон. Мокрая. Горячая. Прижал к себе сильнее за задницу. Снова будут синяки. Но ей, право, было не до этого. — Жестче! А сама таяла в его руках. Но пальцы пропали, а их заменять пока ничего не собиралось. Влад поднял Милу вверх по стене, положил ее ноги себе на плечи и начал… Хм, да, лизать. Процесс приятный, но спустя некоторое время девушка оттащила его голову за волосы и сказала, что хочет его в себе. — Ммммммм, — Владислав медленно поставил ее на ноги. Резко развернул к стеклу. Оказались почти посредине комнаты. Ее грудь светилась на весь город. Все равно. Больно шлёпнул. А потом ещё раз. Потерся членом о ее мокрую киску и закусил губу, чтоб не застонать громче Милы. Член пульсировал и даже немного болел. Хотелось засадить. В глотку такой стояк точно не просунешь в данном положении. Шлёпнул ещё раз. — Что ты хотела в секс-шопе? — Сильный шлепок. Ее крик. — Найди свой чудо-вибро-шар! Влад хмыкнул, прогнул Милу сильнее, шлёпнул по киске и приказал стоять так, не двигаясь. Хотя она так соблазнительно находилась почти на уровне с ним самим. Берцы снять не получилось, и Влад даже засмотрелся на это зрелище. Их рост не уровнялся, но так хоть Миле не придется вставать на носочки. Нашел в сумке нужное. Рядом лежал телефон, и он не сдержался… Беззвучные несколько фото с идеального ракурса. С идеальным фоном. Почти силуэт. Мила убьет его, если узнает. А он сам потом и покажет. Возможно. Влад никогда ранее не замечал у себя порывов к фотографированию. Усмехнулся. Подошёл и снова шлёпнул по киске. В лёгком свете фонарей и луны ее тело было особенно шикарным. Влад обожал ее не костлявый, сочный и в чем-то изящный стан. Ее страсть. Ее формы. Так и хочется схватиться за задницу, так и хочется шлёпать, так и хочется сжимать ее всю своими большими ладонями и прижимать к себе. И входить. Во внутренней стороне бедра заметил стекающий сок. Не один он еле держится. Шар в смазке. Пальцы тоже. Шарик внутри. Самая лёгкая скорость. — О, Боже! Влад! Ммммммм. Разогревающая смазка. Пальцем провел по колечку ануса. Вставил почти без препятствий, наслаждаясь ее стонами. Нет смысла в презервативе, если используется хоть что-то маслянистое. Мила начала кричать, ощутив жар и два его пальца сзади. Она не сдерживала себя, хоть и понимала, что очеееееееень громкая. Влад закрыл ей рот одной рукой и той же рукой включил шар на полную мощность. — Ммммммм! — Мила пыталась не кричать, но и носом издавать звуки получалось довольно громко. Влад резко вытащил шарик, резко вставил его в задницу и так же резко вошёл в освободившуюся дырочку. Все почти в один момент. Доступ к крикам снова открылся. — Блять! — Больно? — Ммммммм, неееет. — Усмехнулся, вошёл. — Охх… — Снова толкнулся. — Какой же ты, бля… Так и не договорила. Толкнулся до упора. Почти по самые яйца. Выскользнул полностью. Повторил уже сильнее. — Ммммммм, Владик, сладкий… Глаза закатывались. Мила почувствовала и лёгкую боль, и то, как легко он проскользнул, как заполнил ее целиком, как обнял за талию, выпрямил и сжал грудь. Как поцеловал в шею и как начал неистово двигаться. Мила почувствовала, что он ловит ее состояние так же, как и она — его. Его толчки внутри. Такие… Ухх. Шар на полной мощности сзади. Неземное чувство. Драл ее неистово. Своим неидеальным зрением девушка ловила поднятые головы людей снизу. А они даже не включили свет. Ещё сильнее толчок. И ещё. И ещё, ещё, ещё. Яйца бьются о промежность, а Мила понимает, что с каждым разом он засаживает все глубже. Она не может молчать. Влад поднял ее голову к небу, не сильно сжал шею и крепче обнял поперек талии. Его хриплое дыхание чувствовалось над ее ухом. Парень повернул ее лицо к себе и поцеловал в тот момент, когда снова засадил еще сильнее. Поймал ее стон. Улыбнулся. Оргазм настиг быстро. Ноги еле держали, своего голоса она уже не слышала. Шум в ушах, темнота и вспышки в глазах. Влад же продолжал долбиться в нее как бешеный. Так, как хотел изначально. Схватил ее за бедра и натягивал на себя. Проникновение ещё сильнее. Мила удивлялась, как ещё смогла стонать. Влад выключил шарик, откинул его на диван вместе с пультом и продолжал ее трахать в такой же позе. Мила не могла отключиться от реальности, новые ощущения стали острее старых, и новый угол проникновения этому только поспособствовал. — Бля, бля, бля! Даа! Да, Влад. Как. Же. Мне. Нрав… Вится… Он знал, что она уже по второму кругу пошла. Вышел. Проверил на смазку попу и начал понемногу вставлять. — Не против? Мила хрипло рассмеялась. Как для человека, который недавно феерический кончил, она вполне неплохо соображала. — Смысл спрашивать, ты уже. Я… Давно. Ох. Хотела. — С ума меня сведешь! Влад еле сдерживался, чтоб не толкнуться резко. Но потом все равно разогнался и начал драть Милу в задницу ещё сильнее прежнего. Откуда только брались силы? Держал рукой ее руки сзади, а другой периодически шлёпал, хватал за горло и наматывал волосы. Это делалось больше для ощущений Милы, он заметил, что ей так нравилось. На самом деле, ее киска не многим шире попы (или это сам Влад так постарался). Но мурашки по спине все равно пошли. Когда закончил, ждал, пока девушка справится в ванной. Смотрел в окно и ждал. А потом не выдержал и зашёл на звук воды из душа. Присоединился. Мила стояла к нему спиной. Мужчина провел рукой по ее изгибам и убрал мокрые волосы на плечо. Уже полностью раздетая, такая маленькая рядом… — Я устала, — когда Влад прижался к ней, в том числе и заново стоячим членом. — Очень. Он это понимал. Он намылил руки и начал обтирать ее тело, наслаждаясь, как напрягаются ее мышцы. — Я тебя просто обнял. Девушка вдруг развернулась и посмотрела на него так… Влад и сам не понимал, как она смотрела. Разумом не понимал. Но волна нежности накрыла и его. Не был он сентиментальным, да и не заморачивался уже очень-очень долгое время по поводу своих эмоций. Он забыл, что такое — близость. А с Милой снова и снова вспоминал. — У тебя косметика потекла. — Знаю. Красотка, правда? Самоирония ее конек. Влад хотел сказать, что она ему нравится всегда, но только провел пальцами по ее щекам, стирая черную краску. Потом мокрыми пальцами по губам. Верхняя — только немного пухлая с красивым очертанием. Нижняя больше и мягче, ее хочется кусать. Что он и сделал. Легко, мягко, нежно. И обнял. Момент единения душами. — Я люблю тебя. Влад даже глаза не открывал, чтоб вдруг не струсить после своих слов.  — С тобой я вспомнил, что внутри меня есть что-то живое. Она молчала и надеялась, что ее тахикардия не так ощутима, как его. Мила широко открыла глаза, а потом зажмурилась (косметика жгла). «Не время для паники.» Мозг ее вопил, мол, как это все могло произойти? Но на душе было так спокойно, что все данные мысли ушли почти сразу. Так и должно быть. Девушка пыталась хоть раз в жизни не строить рожу а-ля «это все так банально, что щас усну», а заглянуть внутрь себя. Внутрь того колодца, который дал ей возможность жить, а не проживать. Это не ее образ, не стервозность, не похуизм и даже не эксцентричность. Это внутренняя гармония, спокойствие, умиротворение от момента, безграничность души и любовь. Любовь ко всему, к чему она сама прикасается и чему отдает хоть частичку себя. «Кто-то передумал быть ёбанько?!» — Снова подкинул мозг, чему Мила только улыбнулась. Отстранилась. — Я могу пошутить про набор органов, литров шесть, даже семь, кровушки, жирок и кости? — Ты уже это сделала. Влад лениво улыбался. Как человек, который и не ожидал ничего другого. Но Мила имела, что сказать: — Я достаточно взрослая для того, что бы осознавать и принимать свои чувства, — она посмотрела на него спокойно, твердо и с толикой нежности. — Что будет потом — это потом. На данный момент я ощущаю любовь. — Положила руку ему на бок и слегка погладила. — И эта любовь не такая, какую я ощущаю ко всему миру, Влад. Это что-то другое. Мила, конечно, заметила, как у него дрогнул кадык. Впечатлила. — Мастер толкать речи, Колчанская. Я знал, что не зря взял на конференцию именно тебя. Мила сделала вид, что обиделась, и легко ударила его в грудь. — Вредный. — Оооо, ещё какой вредный, — охотно согласился парень и засмеялся. Потом притянул Милу к себе, держа за задницу, и сказал, что обожает ее булочки. — Влад, ещё кое-что. Я не знаю, что ты мог подумать, но с Артуром меня не связывает ничего, кроме весёлых деньков, когда я избивала его за школой. Хотя и это не полная правда, но уж точно лучше, чем ничего.