Yeah, you make me forget who I am Да, ты вынуждаешь меня забыть, кто я такой.
— Все на местах? — тихо спросил у него Совка, и Ветерок кивнул. Они с Крольчишкой, Львинолапом и Угольком занимали места неподалеку от палатки целителя в их собственном лагере, где всё ещё сновали обнаглевшие собаки. Одна из них спала сейчас в палатке старейшин, две лежали рядом со Скалой Собраний, третья что-то раскапывала рядом с кучей с добычей. Кажется, это была шкура белки. «Они даже костей не оставляют!» Его соплеменники разбились на четыре отряда, где каждый выманивал по возможности свою собаку. Необходимо было отогнать их по очереди на пустошь, и уже там обратить в бегство так, чтобы ни одна псина не рванулась обратно в лагерь или в сторону других племен. Нужно было гнать её целенаправленно туда, откуда та явилась. Как только все коты были готовы, они начали аккуратно заманивать первую собаку — у кучи с добычей. Та заинтересованно повела носом на убитого ими ранее кролика. Опустив нос к земле, она проследовала на один из холмов и скрылась в траве. Пока нападать рано. Сложнее будет разделить двоих псов у скалы. Видимо, сейчас принимается решение уводить их обоих разом. — Давайте второго, — тихо командует Хмуролика. Начинает пахнуть ещё одним кроликом и обе собаки ведут носом по ветру, улавливая аромат из их укрытия. Грач хватает кролика и специально позволяет крови с него капать на землю, оставляя за собой явный след. Все быстро расходятся подальше, чтобы псы прошли по нему. Последний пёс спит и на запах не реагирует. Хмуролика шипит от досады и быстро советуется с Белогрудкой потому, что остальных псов надолго задержать не получится, а к моменту начавшегося сражение нужно контролировать всех четырех собак. Решение находится - послать кого-нибудь быстрого для живой приманки. Ветерок вспоминает, что такой опыт у него уже есть и вызывается в тот же миг. — Нет, все оруженосцы на подмоге. — Но я достаточно быстрый, я уже убегал от собак! Хмуролика колеблется. Её неуверенность разделяет и Белогрудка. — Давайте, я быстро, только скажите куда уводить! — Ладно. Тогда как только он уведёт её из лагеря — Совка, Белогрудка, Уголёк и Львинолап — следуйте за ним. Увести собаку нужно в ту сторону, — указала она лапой в направлении ближе к Пастбищу и Ветерок кивнул. — Хорошо, вперёд. Уверенно Ветерок выпрыгивает из сорной травы и бежит к палатке старейшин. Собака неспешно одёргивает грузную морду от сложенных лап и в сонном недоумении смотрит на вздыбившегося Ветерка. Недолго думая, тот царапает когтями ей нос и срывается с места под пронзительный скулеж, который вскоре сменяется тяжелым топотом лап и лаем. Его собственные лапы не подводят — он быстро взбирается на холм и ныряет в частую траву, немного щекочущую нос. Пёс ныряет за ним и вскоре к ним присоединяются названные Хмуроликой коты. На всю округу разносится пронзительный возглас, после которого Ветерок резко разворачивается и прыгает прямо на морду псу. Битве дано начало! Он запомнил удивлённые глаза пса, когда внезапно по его морде вновь прошлись когти Ветерка. Не задерживаясь там надолго, оруженосец спрыгивает, уступая место другим котам. Они атакуют одновременно или поочередно, изматывая пса своим постоянным мельтешением под лапами. В одним момент Совка попадается прямо в зубы разозлённому псу и тот с силой елозит его по земле. — Совка! — ахает Ветерок и кидается помогать соплеменнику, полосуя когтями морду тупому зверю. Львинолап тоже прыгает к нему, вцепляясь в плечо собаке. Он больно раздирает его острыми когтями, прикладывая столько силы, что кровь буквально выпрыскивает ему на морду. Ветерок расширяет глаза, глядя на это, но вновь возвращается к битве, слыша пронзительный визг собаки. Он выпускает Совку, и Ветерок помогает тому отойти в сторону. До Львинолапа псу не даёт дотронуться Уголёк, вовремя подхватывая своего оруженосца. Собака явно напугана и с тревогой оглядывает располосованное плечо, когда Ветерок понимает — вот он момент, нужно её гнать. Уголёк тоже понимает это и начинает истошно шипеть и делать выпад на несколько шагов вперед, не нападая, а пугая зверя. Остальные следуют его примеру. Псина сдается и ныряет в заросли травы. Коты бегут за ней, пока не выпроваживают за пределы земель Ветра. Буквально через мгновение неподалеку пробегает ещё одна собака — от отряда Однозвёзда, Проныры и Крольчишки. Как только их отряд переводит дух, они возвращаются, чтобы помочь оставшимся котам справиться с двумя псами. Бегство ещё одного они застают по возвращении и сразу за ним следует и его дружок, напуганный одиночеством и неравным соотношением сил. — Неужто всё? — спрашивает вслух с зарождающейся радостью Крольчишка. Однозвёзд кивает. — Нужно убедиться, что все четыре пса точно покинули нашу территорию, — задумчиво сощурился он и обернулся к Угольку с Львинолапом. — Благодарю за вашу поддержку. Кажется, вам нужна помощь Корявого. Особенного твоему ученику, Уголёк. — Но я не ранен! — тут же восклицает Львинолап и трет лапой пропитанную кровью псины шерсть. Та стирается и под ней не видно ран или укусов. — Вот, это не моя. Коты удивленно смотрят на всего запятнанного красной жидкостью ученика Грозы и не могут поверить, что ни единой капли на этой золотистой шкуре не принадлежит её носителю. — «Если бы вы видели, что он там вытворял, не удивлялись бы так», — жмет плечами Ветерок, но в тайне восхищается этой недюженной ловкостью и силой. Наверное, даже хорошо, что он вместо Вересколапки был с ним. Та сейчас в безопасном лагере Грозового племени, как и Утёсница со старейшинами. Соплеменники из других отрядов стали стягиваться в лагере, который на этот раз был значительно чище: без крови, клочьев шерсти, других следов боя. Ведь каждая битва велась за пределами лагеря. Что-то ленивое было в этой стратегии, Ветерок мог поклясться этим. — Так, Проныра, Грач, Сумеречница, Крольчишка, отправляйтесь к южной границе и ещё раз проверьте, чтобы ни одна псина не решила развернуться обратно. Остальные — идите к целителю для оказания всей необходимой помощи, а затем начинайте восстанавливать лагерь. Мы снова дома! Раздался радостный клич, к которому присоединился и Ветерок. Они вновь дома! Как же хорошо снова здесь находиться. Все названные коты спешно отправились осматривать границу. Ветерок не понимал, почему его тоже не послали с ними — особо он не пострадал, только лапу зашиб, а та и так пройдет. — Отлично сражался, — кивнул Ветерок Львинолапу, когда тот проходил мимо него. Угольку нужна была небольшая помощь, поэтому и он ненадолго здесь задержится. — Спасибо, ты тоже. — Я думал ты ей плечо оттяпаешь, пока я отвлекал её на себя! — не без дольки самолюбия, ухмыляется оруженосец. — Мне казалось она будет больше, а до неё нетрудно допрыгнуть. — Это ещё была не самая большая. У отряда Грача была просто огромная. Вся черная, острозубая. Вот с ней проблемы, наверное, и были. Львинолап кивнул и огляделся. — Да-а, сложновато восстановить будет всё это. Лагеря как не было. — Справимся! Мы же самые быстрые коты на свете, как солнце окажется у тебя над головой — так мы уже из полной кучи с добычей еду брать будем. Ветерок был полностью уверен в своих словах. Теперь, когда они на своей земле, в помощи они больше не нуждаются — их территория полнится дичью и травами. Они вновь соберут их дом по крупицам и закрепятся в нём по естественному праву. Удивительно, но Львинолап поддержал его теплой улыбкой. — Уверен, это так. А может он и не такая уж плохая пара Вересколапке. Жаль минус на лицо — грозовой. Ветерок улавливает неестественный шелест травы и смотрит в сторону входа в лагерь. К его облегчению, через мгновение там вдруг появляются Ежевика с Воробушком, а вовсе не вернувшаяся для мести собака. — Брат! — позвал Львинолап. Глашатай Грозы спешно посеменил к Однозвёзду с явной новостью в глазах и что-то оживленно тому говорил. Воробушек же, услышав зов брата, хотел было поспешить к нему, но шелест позади вдруг повторился, на этот раз более резкий, будто злой. Ветерок почувствовал исходящую с непонятного источника ярость сначала спереди, потом точно перед собой, потом понимание — за Воробушком. Мурашки пробежали по позвоночнику и повинуясь интуиции он в тот же миг срывается с места и бежит к ученику целителя. С секундным опозданием позади Воробушка появляется пёс, которого раньше в лагере не видели. «Пятый?! Он покинул территорию давно!» На мысли не было времени, они оставались позади. Воробушек поворачивается и шерсть его вся встает дыбом. Глаза круглые от страха. Громадная псина замечает первого же кота перед собой — Воробушка, и громко рычит. Лапы Ветерка отбивают дробь. — Воробушек! — кричит его брат, но сам грозовой оруженосец слишком далеко. Ещё пара ударов лап и сердца. — Собака! — кричит кто-то ещё. Брызнув слюной пес кидается вперёд и единственное что успевает Ветерок — перепрыгнуть через Воробушка и заслонить собой, истошно шипя. «Убирайся! Пошёл прочь! Ты не страшен! Я намного страшнее!» Сейчас его точно пронзит болью. Клыки пса сверкают в глубине глаз Ветерка и пропадают. Ветерок осознает, что пёс чуть отступил и рычит теперь на него. Но он только рычит, опасаясь кинуться. Он удивляется его поведению, но на эмоции и мысли вновь нет времени — раз пес боится, нужно заставить его бояться ещё больше. Ветерок весь приподнимается дугой и распушает шерсть. Она точно маленькие иголки торчит ровными рядами. Он шипит, прижав уши. «Я намного страшнее тебя! Прямо сейчас именно ты должен меня бояться, тупой зверь, а не я!» — звенит в его сознании. Пёс скалится, но уже менее уверено. Нужно нажать ещё чуть-чуть. Псина трусит, Ветерок защищает и это чувство придаёт ему самоотверженной смелости. На этот раз он выбрасывает вперед лапу с когтями, выплевывая шипение и глядя прямо в черные бусинки глаз монстра. Тот дергается от него как от вспыхнувшего в раз огня, но всё ещё стоит на подрагивающих лапах. Н-е-ет, это конец. «Ты знаешь, что я намного опаснее. Страх уже полностью овладел тобой, поэтому беги, поджав хвост, вшивая падаль!» Он делает крайне смелый шаг — набегает на пса, взмахивая когтями, но не преследуя цели ранить и та взвизгивает на весь лагерь, уносясь прочь с пожатым между задних лап хвостом. Ветерок смотрит как она скрывается за холмом. Моргает. Это сейчас он её прогнал?! За этим ответом он оборачивается к Воробушку и тот так же испуганно-удивленно на него смотрит. Он медленно отжимается от земли, привставая на лапах и почти ровняясь ростом с Ветерком. — …ты что, настолько страшный на самом деле, что одним видом собак пугаешь?.. — не своим голосом еле выговаривает колкий комментарий котик и Ветерок чуть улыбается. Даже сейчас он способен брюзжать. Жаль не способен видеть с какой несвойственной нежностью смотрит на него Ветерок. — Ты же видел меня, мышеголовый, — почти мурлычет Ветерок и того сам от себя не ожидает. В нём бурлило разом столько чувств: он испытывал приумноженный триумф от единоличной победой над псом, которого просто — вы только задумайтесь над этим — напугал и обратил тем самым в бегство; чувствовал себя героем для Воробушка, тем, кто защитил его, рискуя и даже не задумываясь о собственной жизни. И причина этого поступка грела и разгоралась сильнее всего прочего у него в груди — Воробушек важен, действительно важен для него. Он бы сказал ему об этом прямо сейчас, но к ним тем временем стянулись некоторые коты племени. — Вот это да, Ветерок! Как ты её! — Ты просто напугал псину! — Нам стоило послать одного его в лагерь, может, закончили бы пораньше, — шутит Совка, глядя на Хмуролику. Та подходит к молодым котикам, осматривая их. — Вы в порядке? Воробушек, ты как? — В порядке, — медленно кивает ученик целителя в ответ. Ветерка распирает от гордости за свой поступок. Довольно редко им довольны сразу все его соплеменники. А то! Он только что прыгнул перед разъярённой собакой и прогнал её в два счета! Да он самый храбрый кот во всем лесу, не иначе! — Воробушек! Всё хорошо? — подбегает и Львинолап. Воробушек хмуро отмахивается, а потом говорит, что пойдет к Корявому по просьбе Листвички, так что нужно дать ему пройти. Ветерок провожает их взглядом ровно до того момента, как к нему не подходит Однозвёзд. — Ты молодец, Ветерок. Это был очень храбрый поступок достойного кота племени Ветра, — величественно произнес он и коротка шерсть Ветерка пуще заискрилась от восторга. — Не каждый способен в одиночку прогнать собаку, при этом даже когтем её не тронув. — Ветерок! Ветерок! — зазвучал его голос на поляне. Улыбка ползла чуть ли не до ушей, сердце выпрыгивало у него из груди. Он сумел защитить Воробушка. Но он знал, что не храбрость его толкнула прыгнуть перед псом и заслонить собой другого кота. Он должен был защитить. И не просто другого кота. Воробушек не просто другой кот. Точно ли все знают, какие качества вкладывают в звук его имени? — Но есть ещё одна потрясающая новость, — громко рокочет Однозвёзд и все вновь внимательно слушают его. — Только что пришла весть из Грозового племени — Утёсница родила трёх здоровых котят, — слова его были встречены новой волной радости и перешептывания. — Как только они окрепнут — вернутся в лагерь. Поэтому необходимо восстановить Детскую, в ремонте она нуждается больше всего, после падения на неё пса. — Я займусь с Крольчишкой, как он вернётся, — заверяет предводителя Ветерок и тот ему благодушно кивает. Настрой племени вырос на глазах. Окрыленные счастливыми событиями они на перебой обсуждали их между собой, неспешно принимаясь за работу. Легкий осадок, похоже, был только на душе у Ветерка. Чего-то не хватало ему во всех этих криках. Ответ приходит сразу — голоса Воробушка. Тот ничего особо ему так и не сказал, поспешив в палатку целителя, будто ничего и не было. Сердце стучало от обиды. Он уже покинул лагерь, чтобы набрать необходимый материал для Детской, поэтому теперь они точно не поговорят с Воробушком. Как-то настроение стремилось вниз по течению. «Ветерок, слышишь? Где ты?» — вдруг возвращает его к жизни Воробушек. «В лесу», — с обидой кратко отвечает Ветерок. «Сегодня, как стемнеет, встретимся у границы», — сообщает он и, по всей видимости, в тот же миг покидает его голову. Бестактно, как всегда. Но Ветерок улыбается.***
— Нет, иди сюда ты. — Великое Звёздное племя, ладно! Но в следующий раз ты будешь на этой стороне. С этими словами Воробушек наконец перепрыгивает ручей и оказывается рядом с Ветерком, весь день ожидавшим этого момента. Лапы его немного подрагивают от усталости, подбивая воображение найти более удобное положение для тела. — Иди-ка сюда. И ложись. — Эм, лечь? — Да. Вот тут, — он постучал лапой по удобному на его взгляд месту лежания. — Вот прямо лечь? — Да как хочешь ложись, не обязательно прямо. — Да это не… Забудь. Ладно. Воробушек недоверчиво проходит мимо оруженосца Ветра и пробует землю лапой, прежде чем аккуратно опустить на неё свой бок. В тот же миг на него буквально падает тело Ветерка, удобно располагая голову на мягком животе ученика целителя, немного растерев его щекой на пробу. Мягко. Удобно. — И вот что ты делаешь? — Лежу на тебе. Я сегодня очень устал, между прочим. Лагерь отбивал, лагерь восстанавливал, какого-то глупого кота спас от клыков пса… — предположительно за последнее он получает хвостом по голове и тихонько смеется. — Где моё спасибо вообще? Я думал за спасение жизни хотя бы кивнуть головой можно, а т… Ты сейчас кивнул что ли?! — Да. Ты же сказал, что хотя бы… — Воробушек! — Не скули. Ладно, спасибо. Ты спас меня и твой способ до сих пор удивляет меня. Никогда не думал, что собака может испугаться кота, пусть и такого некрасивого как ты. — Я не некрасивый! — Может собака трусливая попалась? — Сейчас возьму и уйду, — обидчиво кривит нос Ветерок и чуть дергается на животе Воробушка. — Не уйдешь, тебе тепло, удобно и ты устал. С большей вероятностью ты на мне заснешь. — И пока я это не сделал, расскажи, как там Вересколапка? Она скоро сможет вернуться? Воробушек опирается на левое плечо, чтобы удобнее расположить голову по направлению к Ветерку. Сам же он прикрывает глаза, наслаждаясь негромким разговором и шумом текущей неподалеку реки. — Она идет на поправку, конечно, но только где-то через три-четыре дня сможет дойти к вам без пагубных последствий. Я думал, она будет скучать, когда вы уйдете, но Львинолап ей этого сделать не дает, — Воробушек закатывает глаза в некоторой степени недовольства, которое разделяет и Ветерок. — Хоть ты следи, чтобы они там за рамки не выходили. — В оба глаза смотреть буду. — Ты ещё поязви. — Передать от тебя что-нибудь ей? — Да? А как объяснишь, откуда получил эти слова? Не надо, всё равно завтра придётся идти к вам за Утёсницей, заодно навещу. — Как хочешь. Ветерок внимательно исследует частые полосы на мордочке Воробушка, когда тот снисходительно спрашивает: — Ну ты ждешь, чтобы я спросил про то, чем ты сегодня занимался? — О, я и не знал, что тебе так интересно. Конечно расскажу, ещё спрашиваешь! Итак, я уже говорил, что… — в миг хвост Воробушка вновь бьет по ушам Ветерку, который не перестает беззастенчиво ухмыляться. — …Детской пришлось в миг нападения псов хуже всего — её буквально расплющило — поэтому работы с ней было непочатый край! Ты бы видел её после нашей с Крольчишкой работы! Она никогда лучше не выглядела, клянусь тебе! Мы натаскали столько прутьев, веток, лопухов, окопника, мха… Теперь Детская даже лучше, чем была, троим котятам там будет где набегаться! — Как вы вдвоем-то её смогли сделать? — Так мы работали весь день. Только под вечер закончили. Как хорошо, что всё остальное восстановили без нас — хоть полежать на своей подстилке немного смог прежде как к тебе сбежать. Ветерок протяжно зевнул и потянул уставшие лапы. — С остальными псами всё нормально прошло? — Да, быстро прогнали, — он вспоминает, как сверкали пятки у псины с их отряда и как летела кровь с её разорванного плеча. — Твой братец отличился. Разодрал псу плечо. Очень сильно, весь в её крови потом ходил. — А, ну он рассказывал. — Он очень силен. — Думаю, это так, — как-то сжевано ответил Воробушек. Ветерок не понял зависть это или просто нежелание говорить. Оруженосец закрыл глаза, вдыхая прохладу ночи. Так хорошо было просто лежать на ком-то столь теплом. Вспоминалось детство и бок его матери. На нём всегда была так же уютно и сладко спать. Слушать чужое дыхание, сердцебиение и дышать в такт, пока перед глазами не потемнеет и тебя не заберет в своим нежные объятия сон. — Слушай, я хотел сказать ещё кое-что. Один глаз Ветерка с любопытством распахивается, подмечая изменения в мимике Воробушка. Сейчас он выглядел явно смущеннее, чем был при разговоре о брате. — Я знаю, ты не хотел встречаться ночью, но если ты… — Забудь, — приподнял лапу Ветерок. — Я согласен. Воробушек мило улыбается, отведя взгляд. От такой простой радости становится тепло в груди и у Ветерка, что он тут же спешит выразить коротким касанием языка к щеке ученика целителя. — Когда? — вновь кладет он голову на живот пёстрому котику, после чего спрашивает. — Не каждый день. Раз в два дня. — То есть в следующий раз… — разочарованно чуть ли не скулит Ветерок. — Да, через два дня. — Ты ужасный кот, — обижается оруженосец Ветра. — Что, слишком быстро привык видеть меня каждый день? «Как же я теперь без него?», да? — Я не буду без тебя, — фыркает Ветерок, со всей серьезностью заглядывая в невидящие голубые глазки. — И ты не будешь без меня. Воробушек смущенно отворачивается, пряча голову в сложенных лапах. До ушек Ветерка донеслось тихое бормотание котика: «Когда ты научился так говорить…». Оруженосец ухмыляется и вновь нежно трется о живот щекой. — Я имею право на очень личный вопрос. — Поменьше пафоса. — А что? Я жизнь тебе спас, должен ты мне теперь. — А я эгоист. — Что, не ответишь? — жалобно спрашивает Ветерок. — Послушаем сначала, что ты хочешь. Давай, вперёд. Хитро улыбнувшись, он открывает уже оба глаза, внимательно следя за скорой взбудораженной реакцией Воробушка. Сердце его, наверно, гремит громче шума реки делящей границу. — Когда ты влюбился в меня? Кажется, Воробушек воздухом подавился от этого вопроса и если бы Ветерок вовремя не защитил голову лапами — получил бы ещё один удар по ушам. — Пощади, это всего лишь вопрос! Молчание. — Не молчи. Тот всё ещё упрямствовал. — Давай, малая плата за жизнь. Кажется, вот сейчас он согласится. — Ну-у? — Великое Звёздное племя, почему именно это? — А что такого? Почему я не должен хотеть узнать об этом? — А сам бы сказал? — Да. — Давай. — Сначала ты. — Не буду, — ворчит Воробушек и отворачивается совсем. Теперь Ветерку доступен только вид его затылка. — М-м, ладно, скажу я! Но потом обязательно ты. — Ладно. — Поклянись. — Клянусь. Ветерок дернул ушками, мол, смотри, ты поклялся, и задумался. Не всё так просто. Может, Воробушек и знал, когда внезапно стал думать о нём в другом ключе, но вот Ветерок — нет. Он долгое время считал, что хочет дружить с ним и совсем иногда задумывался о том, что всё же не хочет, чтобы тот становился учеником целительницы, хоть так дружить было бы проще. — И чего замолчал? — Да я не знаю! Я хотел с самого начала быть тебе другом, не знаю когда передумал. Может, в ту ночь, когда мы узнали про Вересколапку и твоего брата? Ты тогда говорил, что видел мои мысли, не тебе ли лучше знать когда это со мной произошло? — Это не так работает, в ту ночь я лишь высказал предположение, я не был уверен, что попал верно. До того момента, как ты начал кричать на меня. — Наверное. пока ты не сказал мне об этом, я всё же и не понимал, что хотел от нашей «дружбы». — А как понял - что это было? — вновь сердито начинает Воробушек, до сих пор припоминая ему те неосторожные слова. — Единственное, о чём я думал в тот момент — Воинский закон и как им пренебрег мой отец. За то и зацепился. Я не думал о том, что чувствовал. Знаешь, иногда такой порыв, когда хочется поступать только лишь правильно? Вот оно тогда и было. Извини, — отпираться не было смысла, он виноват перед ним и сильно, раз до сих Воробушек не до конца простил его. Стоило подумать раньше о том, что он реально чувствовал находясь с этим котом, ещё когда тот тоже был оруженосцем. Он надеялся, что всё же это дружба или что он не такой же, как его отец? — Ладно, это неважно. Я в Сумрачном лесу, — ровно и как-то даже между делом проговаривает Воробушек, всё-таки сдерживая слово. Ветерок не сразу понял, к чему последняя фраза, но затем в голове отмотал разговор назад и вспомнил про свой же вопрос. — Погоди, тогда ещё, когда я к Хвостолому идти хотел? — Да. — Ты ещё тогда всё видел! — Да… Ветерок широко ухмыляется, видя, как Воробушек уже дико сожалеет о сказанном. — Так что, ты меня увидел и вот так воспылал от моей красоты? — Великое Звёздное племя, начинается, спаси мою д…. — Что, так понравился? А что больше всего? — Ветерок завертелся, демонстрируя длинные лапы, будто смущенный этим всем Воробушек действительно мог оценить их. — Лапы? Мои прекрасные глаза? — Не елозь по мне, — толкает он горделивого котика в бок. — Это любовь с первого взгляда, получается? — демонстрирует он почти все свои зубы в широкой ухмылке. — Не стоило тебе рассказывать, — будто самому себе бурчит грозовой котик, закатывая глаза. — Может и она, но я бы с радостью отпылал от тебя обратно. — Это так мило, знаешь, — неожиданно выдыхает он прямо в мордашку Воробушку, резко сократив до неё расстояние и вновь приземляясь на живот головой. Пёстрый котик от такого лишь дергается чуть назад, недовольно изгибая полосатые ушки. — Отстань. Лежи спокойно. — Будем просто молчать? — Меня устраивает. В принципе Ветерка устраивало тоже, он бы хотел немного подремать на нём, раз уж тот не прочь побыть его подстилкой сегодня. Лапы гудели до сих пор и так приятно было наконец выпрямить их и разложить по земле, не шевеля ни единым мускулом. Только дышать. Свежим, прохладным воздухом. С мордочки исчезла ухмылка, глаза закрылись, и он окунулся в предсонный поток размышлений. Природа ожидала скорой смены сезона, медленно снимая листву с деревьев и бережно укрывая ею траву, чтобы та могла под ней переждать холодные времена. Первый снег ещё где-то целую луну не должен был показаться над лесом, поэтому за еду и тепло пока переживать не особо стоило. Наверно, больше всех сейчас переживала Утёсница с тремя крошками под боком. Их предстоит растить в голодный сезон. Троих. Это не мало. Усы Ветерка чуть дрогнули и он ощутил исходящее от Воробушка легкое волнение, хотя прежде чувствовал лишь слабую опаску, но это нормально, в конце концов они тут закон нарушают, а не границы патрулируют. Откуда так внезапно это новое ощущение? — Что-то беспокоит? — не изменяя выражения на лице, спросил Ветерок. Голос его уже звучал сонливо, будто он уже успел немного подремать на животе у грозового кота. Воробушек выдержал паузу, видимо, пытаясь понять, как тот понял его смену настроения. И лишь выдохнул. — Просто сон был… не очень. — Недавно? — Вчера. — Случайно не у Небесного дуба тебе пришёл? — высказал догадку Ветерок, припоминая каким загруженным ходил Воробушек после их «отдыха» в корнях. — Да, там, — удивился его проницательности Воробушек. Но для Ветерка в том не было ничего удивительного, он легко мог подмечать изменения в настроении кого угодно. С недавних пор это умение стало проявляться более явно. А может, он и не замечал просто. — Возможно, его тоже Звёздное племя послало, не знаю. Я видел первый падающий снег и задыхающихся от болезни котов. Палатка целителя полнилась травами, но ничто не могло помочь им побороть болезнь. Я просто смотрел со стороны как проходили дни. Как падал снег. Как падали коты. И так до тех пор, пока котов не осталось совсем немного. А потом всё вокруг потемнело. Наверное, я тоже умер. Говорил Воробушек внешне безразлично, спокойно, но внутри крыльями трепетала тревога. Ветерок уже лежал с широко распахнутыми глазами, но в прежнем положении, будто боясь оторвать голову от бока. — Рассказывал кому-нибудь? — Хотел Листвичке, но потом у Утёсницы начались роды и как-то не до этого потом было. Вот сейчас вспомнил, что забыл рассказать. Не хочу, чтобы это был вещий сон, — он прикрыл глаза так, что остались лишь совсем узенькие щели. Лапами он нервно мял траву. — А кто хочет… Ты видел своих соплеменников? — Силуэты котов. Сложно сказать, кто это был, — неопределенно отвечает Воробушек и вдруг устремляет взгляд на Ветерка. — Половина луны скоро? Он заглядывает в небо сквозь ветви и оставшуюся на деревьях листву и видит, как белый неполный шар проскальзывает среди облаков. — Ну, может через дня четыре. А что? — Лунное озеро. Поговорю с предками. — Расскажешь, как пройдет? — заинтересовано поглядел на пестрого котика оруженосец. Было интересно узнать, как выглядели звёздные предки. Так же, как Хвостолом? Или как тот кот в туннелях? Воробушек смерил его спокойным взглядом. — Нет. Это целительское. Тебе нельзя. Вон, за зайцами бегай. — Ты не познакомишь меня со звёздными котами?! — Нет, обойдёшься. — Ну и я тебя ни с кем знакомить не буду, — нахмурился Ветерок и отвернулся, уложившись на бок котика другой стороной морды. — Ты лежишь на мне, а ещё и права качаешь, — с ухмылкой оценил его обиду Воробушек и пощекотал его хвостом по краю ушей. Ветерок сердито отмахнулся от кончика серого хвоста как от назойливо жужжащей мухи. — Не капризничай. — Это я-то?! — вздохнул возмущенно Ветерок и мстительно куснул Воробушка за нежную кожу на животе. Тот взвизгнул и чуть подскочил, после чего несильно ударил оруженосца Ветра лапой по голове, случайно попадая по уху и глазу. — Ты что делаешь?! Знаешь хоть, как неприятно?! Какой же ты проти-и-ивный, всё, слезай с меня, — и с этими словами он буквально выползает из-под него, от чего голова Ветерка чуть не грохается на землю. — Да я всего-то легонько укусил, чего хнычешь? Эй, ты куда? Ну стой! — пытался остановится Ветерок перепрыгивающего через ручей ученика целителя. Тот, кажется, действительно надулся. — Всё, уже поздно, я пошёл спать к себе в палатку. Действительно уйдет?! — Пока, — он взмахивает хвостом и уверенно топает к лагерю по тропинке. — Через два дня! — только и успевает в надежде, что договор всё равно в силе, выкрикнуть Ветерок, прежде чем Воробушек скрывается за деревьями. Когда тишина остается ответом, Ветерок поднимается с земли, уныло мечтая вновь полежать на теплом боку Воробушка. Теперь придется до подстилки добираться. Ну, немного он всё же успел отдохнуть. По возвращении он заметил, что племя уже легло спать, а Совка заступил на дежурство. Пролазить по окольным путям до подстилки смысла не имело, он просто мог сказать, что немного погулял по пустоши перед сном, ведь времени-то не очень много с его отсутствия прошло. Хотя перед Совкой объясняться даже и не приходится, тот просто желает ему успеть выспаться перед завтрашним днем. Он благодарно и за пожелание, и за отсутствие лишних вопросов кивает молодому воину и уже полусонно бредёт к своей подстилке, замечая пустующую постель Вересколапки. На деле это, конечно, просто мох, потому что она даже не лежала на ней ещё, но это именно её место куда он намеренно притащил всё, что нужно для гнездышка. Потому что это её место, даже если она сейчас спит в палатке целителей Грозового племени. Она вернётся и будет спать здесь. — Скучаешь по Вересколапке? — раздается сонный голос Крольчишки рядом с ним. Ветерок удивлен тем, что их главный соня всё ещё глаз не сомкнул, хотя работал не покладая лап целый день. — С чего ты взял? — нейтрально спрашивает черный котик, укладываясь ко сну. — Ты сделал ей подстилку, хотя ей ещё долго, наверно, лежать в палатке целителя в Грозе, а потом здесь. Но всё равно сделал. — Нет. Так спокойнее: все подстилки на своих местах после нападения. В лагере вновь всё, как было до собак. А теперь дай поспать. — Ладно, — пожимается плечами Крольчишка, отворачиваясь. В темноте едва заметна была его короткая улыбка. Конечно, он думает, что это очень милая забота о близком товарище. Он идиот, потому что это страх. А вызван он вполне логичным выводом, который короткой мыслью пришёл в голову Ветерка ещё этим днем, заставив запнуться в ровном марше шагов к лагерю и чуть не выронить мох для Детской. Что если лазанье по деревьям было первым тревожным знаком? Он лишь шутил, но… Что если Вересколапка всерьёз задумывается о том, чтобы покинуть их племя и уйти в Грозу ради Львинолапа? Он не должен позволить ей сделать это. Завтра им обязательно нужно поговорить. Ветерок закрывает глаза. Нужно отдохнуть, пока есть возможность, потому что если верить сну Воробушка — вскоре их ждут тяжелые времена. Остается лишь надеется, что это просто сон и звёзды в половину луны подтвердят это. А пока звёзды лишь молчаливо наблюдали с небес за сном котов.