***
Спустя две недели к нему подходит Верескоглазка, неловко отводя взгляд и как-то нервно водя хвостом по земле. Несколько мгновений и причина состояния его подруги проясняется. - ЧТО?! – на повышенном тоне спрашивает он, округлив глаза так, что, наверно, в них могла поместиться вся вода с центрального озера. - Тише, пожалуйста, не кричи так! – всполошилась кошечка, подскакивая к нему. Но волноваться уже не было смысла, юный воин был так шокирован и даже сконфужен, что звука вымолвить не смог бы. Да этого не… Она могла ошибиться? - Ты уверена в том чьи они? – цепляется за последний шанс Ветерок, но Верескоглазка лишь печально кивает головой, подтверждая тяжелые последствия своей прошедшей глупости. Его подруга просто молодец, спохватилась и взялась за ум, вот только уже поздно. Он знал, что через несколько дней после того Совета они с Львиносветом встретились и находившиеся под впечатлением от ужасной развязки похожий на их отношения истории они разорвали связь между собой и с тех пор не виделись. Вот только как теперь оказалось, то было поздно и зря. Верескоглазка – беременная, и чьи эти котята сомнениям не подлежит. Чтобы уложить всё это в голове Ветерку требуется какое-то время, пока Верескоглазка смиренно ждет. А чего? Совета? Что тут ещё можно придумать, кому нужны будут эти котята теперь, кроме неё? Ладно, может он и преувеличивает, но они обречены быть осужденными племенем, как котята Утёсницы, чей отец не известен до сих пор. Как Львиносвет со своим братцем, в чертовом Грозовом племени. Его бесят эти мысли, заставляющие даже нежеланно возвратиться в пережитые в начале Зеленых Листьев моменты. - И? Что думаешь я скажу? Иди рассказывай отцу, начни с самого сложного, раз племя всё равно всё узнает и… - Я не хочу, чтобы кто-то узнал! – вдруг восклицает Верескоглазка, жалобно глядя на друга. - Эм, ты… Глупая? Они всё равно появятся, дело времени, как ты соберешься скрыв… - Ты не понял, - качает головой она и отводит взгляд, наклонив голову пониже к земле. – Я не хочу, чтобы кто-то узнал, кто их отец. И быть как Утёсница тоже не хочу, с неназванным другом! Я знаю, понимаю, как это всё звучит, но пойми тоже, они станут незаконнорожденными, а я хочу для них хорошую жизнь! Пока кошка перед ним всё это говорит, медленно начинает доходить смысл не только её слов, но и целей. - Ты не для совета мне всё это рассказываешь, да? – наконец спрашивает Ветерок, выдержав некоторую паузу в разговоре. - Извини, это так, - грустно вздыхает Верескоглазка, всё же поднимая заполненные отчаяньем красивые глазки. В нём вновь всё вскипает, потому что жизнь ничему не научила эту кошку. Или научила, но только на один раз, когда она разорвала отношения с грозовым котом! Точь в точь, прямо на его глазах начинается новая завязка, старой истории, где его хотят выдать за отца ещё нерожденных котят и заставить скрывать их истинное происхождение от племени. Где же такое он мог видеть? Хм, может, у Грача и его грозовых выродков?! - Ты совсем глупая? История ничему не научила тебя? – зло навис он над кошкой, так, что шерсть его заискрила от напряжения. – Давай скрывать правду о них, чтобы однажды кто-нибудь из них, обезумев, вскочил на дерево перед всеми племенами и рассказал всем правду, опозорив племя Ветра! В конце концов, такое поведение у них в крови! Неожиданно сильно лапа Верескоглазки бьет его прямо по морде, и тело воина слегка уводит в сторону удара. От вскипевшей в нём ярости он заносит лапу тоже, но напротив видит совсем иного цвета глаза, другие, с похожим отпечатком страха глубоко внутри. Это вгоняет его в ступор, вспышкой искр обдающий холодом внутри, и лапа как-то сама собой оказывается на земле вновь. Отойдя от испуга, Верескоглазка привстает, с опаской и недоверием напрягая лапы. - Всё, прекрати, будто я могу что-то сделать королеве, - отмахивается Ветерок, но оставляет в голове мысль, что чуть и вправду не ударил её в ответ. Верескоглазка немного оттаивает, но опаска всё ещё проглядывается во взгляде и действиях. - Ты не поможешь мне, да? – осторожно спрашивает она и Ветерок закатывает глаза. - Я тебе сказал, как всё будет. Совет дал? Дал. Что ты ещё хочешь от меня как от друга? - Помощи. - Тебе только чудо поможет, - грубо отрезает Ветерок и отворачивается от кошки. Однозвёзд выходит из палатки, чтобы получить новости от пограничного патруля лично. - Твой отец, - кивает воин на предводителя, а после поворачивается к подруге. – Иди и расскажи ему всё. - Ветерок, я никак не могу… - Иначе мириться с последствиями будешь одна. Я и так сделал для тебя слишком много, по глупости помогая во встречах с Грозовым, - он уходит от неё, договаривая уже тихо себе под нос. – Если моя помощь выливается после в такие серьезные проблемы… То лучше и вовсе ни во что не влезать. Верескоглазка позади сильно щурится и шмыгает носом, поняв, что помощи от друга она и вправду не получит. К Однозвёзду она не идёт, когда поднимается наконец на трясущихся от бессилия лапах. Она пытается дойти до воинской палатки, но уже через несколько шагов падает на землю, едва успев перевернуться на бок, дабы не удариться животом о землю. Ветерок видит, как Хмуролика округлила глаза, смотря куда-то за его спину и поворачивается тоже, замечая лежащую на земле Верескоглазку. Пара движений и он уже над ней, пытается привести в чувства осторожными тычками лапой в плечо. Пустельга как раз выходит из палатки и молодой воин зовет его помочь Верескоглазке. Они с подоспевшим Однозвёздом переносят её в палатку целителя. Несмотря на общее волнение Однозвёзда и Ветерка, Пустельга выглядит каким-то даже радостным, когда кошечка просыпается и в непонимании оглядывает присутствующих. - Не волнуйтесь, с ней будет всё в порядке! – заверяет котов целитель, а затем добро смотрит уже на саму Верескоглазку. – Просто она ждет котят! Внутри его как холодной водой окатило. Теперь всё это станет известно очень быстро, у неё больше не осталось времени придумать что-то. Верескоглазка застывает в похожем испуге, бегая взглядом от Пустельги к нему и когда взгляд останавливается недвижимо на Ветерке, в нём лишь мольба. - Всё хорошо? – заметив необычное состояние дочери, спрашивает Однозвёзд. - Наверно, она просто очень удивлена этим, - мягко предположил Пустельга. Ветерок смотрит на неё немигающим взглядом, неподвижно застыв у стены палатки целителя. И… что? Он согласится? После того, как грубо отказал? Он сделал это не просто так, она должна принять правильное решение и рассказать всем о своих ошибках! Неужто лучше опозорить всё племя, чем перетерпеть этот сложный период? Это всё уже было, и что, она даст этому случиться вновь? Он позволит? Он должен рассказать. Сейчас. Однозвёзду, Пустельге, племени. Глаза цвета вереска не уводят своего внимания от него. Они упрашивают в отчаянье. - Кто же отец? – басит Однозвёзд, участливо усаживаясь на подстилку рядом с дочерью. «Львиносвет, - шевелится его язык, но за плотно сомкнутыми губами. – Они не ветровые, они полукровки! Они не мои!» Сейчас он скажет. Верескоглазка не перестает выглядеть умоляющей. Он должен… Он идиот. - Я… - «Я знаю, кто отец». - …конечно. Кто же ещё? Пустельга выглядит немного смущенным. - Конечно, мы могли бы и догадаться, - лепечет он себе под нос, отходя от Верескоглазки, чтобы дать место «отцу» котят рядом с королевой. Ему стыдно смотреть на собравшихся в палатке. Теперь он в одной связке с Верескоглазкой. Лжец. Однозвёзд его окликает и ему приходится посмотреть на него, потому что вся палатка и так сквозит какой-то неловкостью. Может, ему так кажется. Когда лжешь всему племени, чувствуешь себя неуютно, всё же. Предводитель ничего этого не знает, поэтому доверительно говорит: "Береги её. Я знаю, эти котята будут самыми счастливыми во всём лесу." Вся морда горит от стыда за своё позорное поведение, и во всем виновата Верескоглазка. Да, может теперь эти котята и будут счастливы, но как насчет самого Ветерка? Каково ему будет теперь, когда все признают в нём пару Верескоглазки и отца её детей? - Спасибо, Однозвёзд, - бесцветно произносит воин и отводит взгляд. - Уверена, так и будет! – неожиданно бодро отвечает Верескоглазка и Ветерок этого не понимает. Как у неё получается реагировать так… фальшиво, но по-настоящему? Будто всё так и есть, и он отец этих котят. Как долго она думала над своим поведением и этим планом сделать Ветерка отцом своих полукровок? Будто он один здесь что-то скрывает. Однозвёзд кивнул и вышел и палатки, как после сделал и Пустельга, давая молодой паре поговорить наедине. Улыбка сразу исчезает с мордочки Верескоглазки, она с сожалением смотрит на Ветерка. - Прости, я… - Ты даже не представляешь, сколько ты мне теперь должна, - зло рычит он, выплескивая накопившиеся стыд и гнев. – Если эти котята будут похожи на него… Мне будет плевать, я скажу всем, что ты лгала и мне и племени, что я не знал и виновата будешь только ты! Запомни это получше! Он огибает кошку и выходит из палатки. Раз ему жить всё это время в неловкости и позоре, врать соплеменникам и улыбаться по нужде… Пусть она живет в страхе. Потому что если их шерсть будет абсолютно иного цвета матери – счастливая её жизнь и жизнь этих выродков подойдет к концу очень быстро! Его заставили выбрать такой путь, Верескоглазка же пошла по нему добровольно. Значит, нет причин Ветерку терпеть все последствия. И так будет справедливо.***
Последний крик Верескоглазки сотряс стены Детской и всё утихло. Сердце Ветерка громко стучало в груди, он чувствовал, как дрожали от этого стука все его ребра. «Они должны быть похожи на неё. Или всё будет кончено». Неподалеку ждали Пустельгу Белогрудка с Однозвёздом, переживая за дочь и иногда ободряя Ветерка. Но он держался намного лучше, так что не стоило. Они ведь думают, что он теперь часть их семьи. Но ведь это не так. Он совсем не смотрит на них. Наконец Пустельга высовывает голову из прохода в Детскую, приглашая семью королевы пойти посмотреть на появившихся на свет котят. Это два мальчика. Ветерок пропускает Белогрудку с Однозвёздом, а сам остается вне палатки. У него вновь плохое предчувствие, но не от того, что целитель сказал о слабом состоянии Верескоглазки после родов. Дело в другом. И он не хочет проверять насколько прав. То, что Ветерок сидит снаружи удивляет Пустельгу. - Разве ты не хочешь посмотреть на них? Молодой воин в нерешительности заглядывает котику в глаза. - Какие они? – скомкано спрашивает он, но отдергивает себя. – Нет, не отвечай! Сам увижу, иди. Пустельга старается проявиться понимание к волнению «отца» и уходит, говоря, что ему ещё нужно будет вернуться дать его подруге какие-то травы. Однозвёзд выходит первым, а следом Белогрудка. Кошка останавливается у входа и подходит к молодому воину. - Они просто красавцы, тебе стоит увидеть их, - добро, но достаточно строго говорит Белогрудка. Всё настолько по-обыденному, что Ветерок по привычке усмехается. - Разве я могу ослушаться? – смешливо отвечает он, но после того, как кошка уходит от него, взгляд его вновь становится мрачным. Нет, всё не как всегда. Внутри было намного теплее, чем снаружи, где уже занимался конец Листопада. Верескоглазка без сил положила голову на подстилку, с усилием заставляя себя дышать и держать глаза открытыми. Заметив у входа Ветерка, она придвинула пушистый хвост ближе к себе. Воин приблизился ещё немного, всё равно заметив, как она закрывает им своих двух совсем маленьких котят, пригревшихся и уже успевших заснуть у её живота. - Может, позже?.. - Покажи мне их. - Они спят. - Верескоглазка, - почти рычит Ветерок, уже зная, что здесь что-то не так и именно с "его" детьми. Королева глубоко вздыхает и отодвигает хвост, позволяя наконец неизбежному случиться. Теперь на подстилке отчетливо видны два маленьких комочка, похожих… Ветерок горько усмехается шуткам судьбы. Похожим на Львиносвета. Оба. Один почти точная копия, тот что поменьше. - И как же ты их назвала? – притворно-нежно спросил Ветерок, с презрением глядя на новорожденных котят. - Я… Хотела… Светик и… и Львенок… - еле шевеля губами, произнесла кошка. Ветерок прыснул, смотря на подругу как на совсем ополоумевшую кошку. - Да? Может вообще давай назовёшь их Львиносвет Один и Львиносвет Второй, мы же как раз не хотим навести на себя подозрения! - …что ты… предлагаешь? - А почему я должен предлагать? Какое отношение они имеют ко мне? Или ты забыла? Я напомню, что сказал, если они будут похожи на этого тупоголового грозового воина – я тебя знать не знаю, а для племени ты законченная лгунья! Что, памяти нет? Можешь мне прямо се… Верескоглазка?! Не успев договорить, Ветерок заметил, как безжизненно упала обратно на мох голова королевы и как та замерла почти без движения. Котята вдруг тревожно завозились и запищали, недовольные изменением вокруг себя. Воин всполошился и выбежал из Детской, столкнувшись на входе с Пустельгой, как раз несущему травы Верескоглазке. - Она без сознания! Сильно нахмурившись, Пустельга оттеснил его в сторону, добираясь до ослабевшей матери новорожденных котят. Ветерок остался позади, заглядывая за пятнистую спину целителя, чтобы понять, что сейчас происходит с Верескоглазкой. Насильно открыв ей рот, Пустельга влил туда некоторое количество сока из принесенного листа, проведя затем лапой по горлу кошке, чтобы лекарство утекло вниз. После он обнюхал котят и, удостоверившись, что с ними всё в порядке, повернулся к Ветерку. - Ей ничего не грозит, просто нужно отдохнуть. Так как вы назвали малышей? – спросил его Пустельга и Ветерок сразу замялся с ответом. Нельзя было называть их теми именами, которые по глупости придумала эта кошка! Львенок и Светик? Серьезно? Да сколько же пчел у неё было в голове, чтобы такое выдумать… В своём молчании он сейчас выглядел глупо, стоило хоть что-то сказать. - Полосатого она назвала… «Ладно, пускай!» - …Светик. Ветерок подумал, что сейчас Пустельга сразу всё поймет, проведет параллель между именем котенка и окрасом с одним из грозовых воинов, но просчитался – целитель лишь одарил названного малыша теплым взглядом. - Светик? Ему очень подходит. Полоски на его шерсти будто лучики солнца, - взгляд его опустился ко второму малышу. – А его как? Воин сглотнул. Второе имя точно нельзя называть! Если по наивности Пустельга ещё пропустил мимо ушей первое имя, то по второму точно догадается обо всём! Даже такому растяпе как он покажется это всё подозрительным. Он косится на лежащую без сознания Верескоглазку с раздражением, потому что вообще-то не должен тут в одиночку спасать шкуры её и этих котят! - Она… Не успела назвать его, - выдал то, что посчитал самым приемлемым Ветерок. Пустельга неудовлетворенно склонил голову. - Так ты назови, - сказал он. – Что, без имени малышу пока быть? «Лучше уж так, - стискивает зубы Ветерок и вновь косится на мать этой кары Звёздного племени. – Всё как ты хотела получается – мне теперь называть сына твоего тупого Львиносвета!» Вернув взгляд ко второму малышу, он задумался. Его шерсть была похожей на бушующий огонь: отдавала огненно-рыжим, уходя в пятнышки светлее, похожие на язычки пламени и переливалась в некоторых местах подобно краскам раннего заката. У этого котенка красивая шерсть, но абсолютно не свойственна коту пустошей – она принадлежала грозовому коту. «Столько деталей от отца, и только короткая шерсть у Светика от матери. Справедливо судьба распорядилась». Подумав, что подобранное им имя больше всего подойдет котенку и выглядит абсолютно не подозрительным, он наконец говорит Пустельге: - Закатик. - Светик и Закатик, - подтверждает целитель, ласково глядя на малышей. – Наши солнечные малыши. Пусть тогда самые яркие лучи солнца всегда освещают им путь! Всё-таки он назвал одного из котят. Слишком часто он стал менять свои решения и отказываться от слов. И для чего? Всё это путь по кривой дорожке, уже понятно, что станет с этой семейкой, которую он провожает по дороге в кипящую пучину вод. Там же он с ними и сгинет в конечном счете. Но всё равно зачем-то прокладывает им путь. Идиот. Заметив на себе взгляд Пустельги, Ветерок мысленно вернулся к разговору в этих стенах и понял, что от него ждут каких-либо слов по поводу пожелания. - Спасибо, - кивнул второпях он и только тогда Пустельга покинул Детскую. «Забыл, я же играю роль отца. Теперь всё что касается них – касается и меня тоже. Потрясающе, - он подошёл к лежащим у живота матери котятам, он несильно потряс Светика, чтобы тот перевернулся на бочок. – Как две капли воды с отцом. Скорее всего такой же бестолковый, - второй котенок уже во всю сопел, иногда дергая маленьким розовым носиком во сне. – Закатик… Угораздило же меня вляпаться». Здесь ему делать было нечего и он направился к выходу, обернувшись, чтобы напоследок сказать и своё «напутствие» котятам: - Вряд ли вы проживете хорошую жизнь. Вы даже не представляете, какую ошибку совершили, появившись на свет. Покинув Детскую, он ещё долго не мог найти себе места. Всё это было уже слишком запутанно во лжи, по понятным причинам он испытывал неприязнь к тем, кто врал ему или кому-то, о чём Ветерок знал. И сейчас он в центре самой большой лжи в племени Ветра и молчит, смотря как утекают шансы что-то изменить и возрастает количество последствий. Он знал, зачем пошёл на это. Родители Верескоглазки, да и она сама в прошлом сделали для него слишком много, чтобы просто забыть и отвернуться, когда помощь понадобилась от него. В нём есть справедливость, но как помнить об этом, когда так несправедливо распоряжаются им? Поступать точно так же есть огромное желание, поступать по заслугам, но заслужила ли Верескоглазка ненависти к ней и её только что родившимся детям? Жизнь в порицании за незаконнорожденных котят? Ветерок резко повернул голову в другую сторону. А заслужили ли её родители разгребать потом все беды, что их дочь натворит? Что сейчас правильно можно сделать? Что нужно? Что обязано? И на каждый вопрос разный ответ, другие пути. Ему нужно что-то сделать, сидеть у пустой кучи, когда можешь поймать добычу – не для него, он не может просто ждать, слишком велика вероятность, что это ожидание выйдет им всем боком. Лишь одна идея яркой искрой разожглась в непроглядной пурге его спутанных мыслей. Ещё есть кот, которого можно вовлечь. Но это будет не самая приятная встреча. Целый день он пытался с помощью силы Сумрачного леса раскачать баланс чувств внутри этого кота, чтобы он понял, что что-то не так и наконец не… «Это из-за тебя я весь день ощущаю это?» - толпа мурашек проходит по телу ветрового воина, когда он вновь слышит этот голос у себя в голове. «Да». «Что ты хочешь?» «Ты явишься прямо сейчас к границе, если благополучие брата и твоих племянников для тебя важно», - лишь отвечает он и закрывается от Воробья, чтобы больше тот никак не смог пробраться к нему в голову. Коршун научил. Он сказал, что Ветерок может избегать воздействия сил звёздных предков, ровно так же, как и они его способностей. Это было бы действительно полезно раньше, жаль, что он не знал. Впрочем, сейчас тоже ко времени. Дело идёт к ночи, а он бредет вниз по пустоши на назначенную встречу. Придёт ли он? Скорее всего струсит подумав, что это ловушка. Или братца своего пустоголового притащит. «Будет неудачно, если так сложится. Верескоглазка не хочет, чтобы Львиносвет знал. Боится, что он захочет забрать котят к себе в племя». У берега реки он оказывается один. Столько воспоминаний сейчас просятся из самых дальних частей разума, но он всех их развеивает, не желая возвращаться к былому. Это всё давно прошло, он здесь совершенно по другому делу. Ветерок ждет какое-то время, прежде чем понимает, что немного продрог от холодных дуновений ветра Листопада. Стоило, наверно, уже уходить, зря он сидит здесь, понадеевшись непонятно на что. Цыкнув на себя за потраченное в пустую время он поднимается, чтобы уйти, но непонятный шум листьев останавливает его. Он оборачивается и замирает. Язвительная ухмылка ползет по его морде, когда он возвращается к краю берега и ещё немного проходит его вдоль, чтобы встать прямо напротив пришедшего к противоположному берегу кота, чье имя ему хорошо известно. - Воробей, - издевательски пропевает он, задавая настрой разговору. Серый кот хмурится и не поддается на провокацию. - Ветерок, - сдержанно кивает Воробей. Он несколько подрос с тех пор, как они виделись друг с другом абсолютно наедине, когда можно было рассматривать каждую полоску на теле другого кота, не опасаясь быть неправильно понятым кем-то ещё. Он немного укрепился в плечах, хвост стал толще, а взгляд приобрел оттенок темнее. Мучают ли его тоже кошмары? – Почему же я здесь? – прерывает его размышления голос Воробья и Ветерок вновь возвращает маску холодной насмешки. - Потому что ты сюда пришёл, болван, - съязвил он. - Очень остроумно, - хмуро покивал целитель и спеси у Ветерка немного поубавилось. – Мне действительно нужно разъяснять? Зачем ты позвал меня и о каких племянниках шла речь? Почему-то Ветерку вдруг показалось, что он не готов об этом говорить. Он не может начать говорить. Не с ним. Даже несмотря на то, что сам же его и позвал. Что-то клеило его язык к зубам, не давало вдохнуть воздуха, чтобы из него родились звуки речи. Всё в нем давало ясно понять – душу ещё терзает гнусный поступок кота перед ним, да он и не забывал. Но сейчас тот казался единственным, с кем можно было поговорить и в то же время тем, с кем хотелось говорить меньше всего. Ирония. - Я жду. Нет, он не готов. - А ты как поживаешь? – вновь берет тон притворной нежности воин. – Как брат? Сестра? Шерсть на загривке целителя чуть привстает и Ветерок ликует. - Ты прекрасно знаешь, что случилось с моей сестрой, - грубо говорит Воробей, сузив глаза. – И даже для тебя низко так открыто насмехаться над чье-то смертью. Хотя, пожалуй, для тебя в самый раз. - Почему бы тебе не повторить это на другой стороне берега? - Уже тренируешься в Сумрачном лесу? И как? Стал избранником Сумрачного леса или даже там всех разочаровал? - Могу продемонстрировать лично всё то, чему я там научился! - Да я и так слышу. Плевать на Воинский закон и угрожаешь когтями целителю? Да, думаю ты попал куда надо – в окружение таких же циничных и гнусных котов. - Ох, ну тебе ли не знать о гнусности. У самого-то нос в пуху! - Я хотя бы не тренируюсь с мертвыми убийцами! Хочешь быть таким же? - Какое тебе дело до того, где я провожу ночь?! - Абсолютно никакого, - вдруг абсолютно холодно отвечает целитель. - Отлично, зачем только было начинать этот разговор? – закатил глаза Ветерок и отвернулся от Воробья, намереваясь уйти куда подальше. Глупо было звать Воробья, этот гнусный лицемер ему не советчик! - Какой смысл был звать меня, чтобы теперь уходить? – поражается Воробей, слыша удаляющиеся от реки шаги воина. - Чтобы напомнить себе, какую ненависть у меня вызывает всего один взгляд на тебя. Ты просто бесишь меня всем своим жалким видом: уродливый, лживый, подлый, лицемерный выродок не менее лживой и бесчестной матери! Это ты пытался пристыдить меня? Ты заслуживаешь только жалости и все вокруг это знают. Мерзкие слова с такой легкостью соскальзывали с его языка, что он даже не успевал подумать, какую мерзость говорит. Он просто хотел уколоть сильнее, заставить чувствовать это яростное биение сердца и огромный ком внутри горла. Распирающую давящую тяжесть в груди, всё-всё и во много крат сильнее, чем ощущает он сам. И он может легко добиться этого, потому что знает, куда нанести удар. Когда-то ещё Вересколапка говорила, что нужно знать слабости своего противника. Как она была права! Сейчас это пригодилось. Все эмоции пропали с лица Воробья и он застыл, смотря лишь прямо перед собой. Затем взгляд его немного прояснился и вновь, как и раньше, направился безошибочно к Ветерку. Воробей ничего не говорил, но почему-то именно от того совесть постепенно начинала взывать к нему, прося хотя бы просто прекратить бессмысленный треп. «Ему совсем всё равно на то, что я говорю? Любой нормальный кот давно бы уже развернулся и ушёл прочь, а он ждет. Это ради брата?» - что-то тугим кольцом сковало ему горло. Был ли теперь кто-то, ради кого он бы так же смог терпеть прямые оскорбления в лицо? «Только мать», - кивнул себе Ветерок. Ветерок поднял взгляд к грозовому целителю. - Верескоглазка сегодня родила двух котят. Они очень похожи на одного знакомого мне грозового кота, - без подготовки говорит Ветерок. Сначала удивление в глазах Воробья слабое, он не понял, к чему это было сказано Ветерком, но затем осмыслением наполняются его голубые глаза, чтобы сразу после преобразиться в состояние ближе к шокированному. - Они Львиносвета?.. – негромко спрашивает Воробей, еле шевеля языком. - Да. Услышанное ненадолго выбивает грозового целителя из колеи. - Она могла ошибиться? Они могут быть… - Моими? Нет, это невозможно, - как само собой разумеющее отвечает ему Ветерок, а после решает добавить: - Потому что она моя подруга. И они похожи на твоего брата, повторяю. - И всё же… Терпение Ветерка иссякает. - И? Что мы будем делать? Один из них просто точная копия твоего тупого брата, если знать с чем сравнивать – догадаться абсолютно нетрудно. Ни один из них не пошёл в Верескоглазку, а это они ещё глаз даже не открыли! Верескоглазка не хочет, чтобы Львиносвет знал, потому что боится, что её котят отнимут, поэтому я позва… - Постой, Львиносвет ничего не знает? – дернул ушками Воробей, нахмурившись. - Я же сказал, что да. - Он даже не догадывается? Ветерок закатил глаза и неудовлетворенно покачал головой. Он ждет ответов от него, а не вопросов! - Он никогда не блистал сообразительностью, так что вряд ли. - Знаешь, было бы намного легче нам с тобой разговаривать, не пытайся ты оскорбить меня или кого-то из моих родных через каждую фразу. - Да? - Да. - Мне плевать. Воробей протяжно выдохнул. - Ладно, похоже с этим уже ничего не сделаешь. Ветерок в очередной раз хочет обвинить в этом Воробья придуманной в голове колкой фразочкой, но тот резко встряхивается, становясь в разы серьезнее в глазах и позе. Кажется, теперь начнется настоящий разговор. - Как она объяснила, кто отец этих котят? Ветровой воин усмехнулся. - Назвала меня им. Воробей запнулся, опустив ниже брови. - Не против твоей воли, однако. - Я бы не позволил просто так приписывать меня к выродкам грозового кота, - кивнул в подтверждение Ветерок, выглядело это достаточно высокомерно. - Напомню, они, как ты сказал, “выродки”, и твоей подруги. Однако даже для неё ты не стесняешься в выражениях. - К чему ты ведешь? - Я думал, что ты говоришь так из понятной ненависти к моему племени. Но ты ведь в целом теперь такой? – Ветерок чувствует волну возмущения внутри, однако вновь не успевает сказать, ведь поведение Воробья сменяется тут же, уходя от личной темы. – Все пока уверены, что это твои котята? Тихий рык раздался в горле ветрового воина, но он его унял. - Да. - Как назвали? - Она назвала, - резко уточняет Ветерок. Он врет, но Воробей всё равно не узнает об этом. – Светик и Закатик. Прокрутив в голове два новых имени, Воробей хмуро произносит: - Светик… - А второго она хотела назвать Львенок. Отговорил. - Хорошо, что ты это сделал. - Без тебя знаю. В разговоре наступила пауза. Воробей всё оттягивал решение основных вопросов этой ночи, что было довольно заметно. - И? Ничего больше не скажешь? Как же ты бесполезен… - Что ты от меня хочешь? Решения? Четкого плана? – повышает голос Воробей, чем заставляет Ветерка так же распалиться. – Может, стоило подумать о том, чтобы сказать Львиносвету или мне заранее? - А грозовые коты только и умеют, что обвинять других, не так ли? В утайке котят, в убийстве соплеменника… Мгновение в глазах Воробья блестит боль, но от раздражения они вновь начинают меркнуть. Разговор снова вернулся к его погибшей сестре, очевидно, ему до сих пор больно слышать упоминание о ней, а в контексте обвинений или насмешки – до нервной дрожи кончика хвоста неприятно. - Ты, наверно, очень доволен тем, что рассказал всем, кто на самом деле убил Уголька, - во много раз холоднее звучит голос Воробья. В нём настолько явно слышится презрение, что у Ветерка не сразу получается вернуть на место свою высокомерную ухмылку. Хотя стыдно ему не должно быть. Он был прав. - А пусть все обвиняют моё племя и в частности меня? - Так это было затем, чтобы спасти свою шкуру? - Своё племя. - Да правда? Всё уже начало утихать, ворошить те события и вовсе не стоило. - Что, правда? Ты совсем идиот? – вышел окончательно из себя Ветерок. Живя в одном из враждующих племен, он что, и правда не ощущал того накала, возникшего между его и Грозовым племенем? Не хотел ощущать? Уверенность в невиновности сестры до сих пор живет в нём, даже при том, что она лично призналась в убийстве своего же соплеменника? – Все как на иголках были, когда нашли убитого Уголька у границы, а после того Совета, где твоя милая сестренка решила высказаться – всё стало в разы хуже! Или по-твоему почему мы пошли отвоевывать рощицу у ивы, отданную вам ещё очень давно? Потому что пожадничали? Да потому что ваше загнивающее племя даже когтя ветрового кота не достойна, не то что целого куска земли! То было чистой правдой. Ветерок давно хотел сразиться и вернуть обратно ту рощицу у берега с ивой, которую Однозвёзд когда-то отдал по его вине и в качестве благодарности за временный приют Грозовому племени. Просто чтобы не быть должным чем-то ещё. Но теперь они расплатились по-другому – за ложное обвинение и обман их бывшей целительницы вполне справедливо было забрать назад исконно их земли. И это бы уравняло долги племен перед друг другом. Но с позиции отношений между ними всё стало просто ужасно. Впрочем, уж с Грозовым племенем Ветерку точно было не по пути. Эта мысль вернула его к происходящим событиям и он цыкнул. Не по пути, да? Только почему-то он вновь ввязывается в эти тайны от племени. По сути сейчас он действует за спиной предводителя с врагами. И это может нанести серьезный вред позже племени Ветра. Ему действительно стоит это всё… - Это нанесёт вред и моему племени, - вдруг вклинивается в его рассуждения в голове Воробей. Похоже, он успел потерять контроль над своей возможностью закрываться от способности этого кота. Поправимо, больше он не расслабится. Воробей, конечно, вряд ли мог бы обратить внимание на зло сощуренный взгляд направленный на него, поэтому невозмутимо продолжает свою речь: - В этом вопросе мы на одной стороне, поэтому давай отталкиваться от этого, раз тебе противна мысль помогать котятам Львиносвета и Верескоглазки. Мы оба хотим, чтобы благосостояния наших племен это никак не коснулось. Не после всего произошедшего. Для этого нельзя допустить, чтобы кто-то догадался о происхождении котят. Об истинном. Верескоглазка права, что боится говорить Львиносвету – он имеет такие же права на этих котят, как и она. И здесь встает дилемма для меня… Потому что мне может понадобиться врать Львиносвету. - Врать братьям ты мастер, от тебя не убудет, - не может упустить возможности Ветерок. - Мы можем договориться не возвращаться к прошедшим событиям хотя бы на время этой авантюры? – понижает голос Воробей, хмуро смотря куда-то вперед без особой надежды на согласие со стороны кота на другом берегу. - Как только ты прекратишь пытаться лезть в мою голову, - пожал тот плечами. Воробей вздохнул и ненадолго задумался. - На чьей ты стороне, Ветерок? - В каком смысле? - В этой ситуации, - отвечает грозовой кот, но не особо что это проясняет. – Ладно, проще: в конечном счете, если встанет вопрос дилежки котят – как ты поступишь? Ты вряд ли будешь на стороне Львиносвета, но Верескоглазка или племя? В первом случае ты будешь сражаться за этих котят, хоть они тебе и противны, решение племени будет определять Однозвёзд, если он решит отдать котят грозовым котам, ты будешь возражать? - Он не отнимет котят у собственной дочери, мы в любом случае будем сражаться. - Но ты хотел бы, чтобы Однозвёзд принял именно такое решение? И это заставило задуматься над конечной целью. Сейчас он согласился притворяться отцом Светика и Закатика, несмотря на огромное нежелание вновь влезать в какие-то авантюры, но вот что будет дальше, если всё всплывет наружу? Он уже обещал Верескоглазке, что в таком случае он быстро убедит всех в своей непричастности к этому обману, а по итогу, он сделает так, как говорит? Когда они отвоевывали рощицу у ивы, сильно пострадал Совка, едва не лишившись глаза под когтями одного из старших воинов Грозового племени. Дыма, кажется. Его ученица, Стрижелапка, тоже долго хромала на правую лапу, которую почти прокусил ей Шмелик. Но такова жизнь воителя, если речь идет о благополучии племени. Они возвращали свою землю, а такие дела всегда проходят через окропление её кровью обоих противников. Но что благого в этих полугрозовых котятах? «Они ведь того не стоят». Но думал бы он о них так же, будь они, например, полутеневыми котятами? Всё исходит от его ненависти к Грозовому племени, не так ли? Понятной ненависти. - Если Однозвёзд прикажет мне сражаться за них, - решился Ветерок. – Я буду сражаться. Не потому что они мне важны или из-за Верескоглазки. Я не прочь лишний раз показать твоим слабым соплеменникам, кто из нас сильнее и не стану идти против приказа предводителя. - И, разумеется, если Однозвёзд отдаст этих котят, препятствовать ты не будешь? - Да. - Мы всё выяснили. Хоть взгляд Воробья и был абсолютно бесчувственным в голосе слышалось нечто напоминающее разочарование, прикрытое строгим тоном. - Всё? И это ты называешь «всё»? Мы ничуть не приблизились к составлению хотя бы кратковременного плана действий! Болтовня о чём-то настолько незначительном, это что, «всё»? - Чем незатейливей план, тем он надежней, - отвечает Воробей, уже полуразвернувшись в сторону своего лагеря. – У вас с Верескоглазкой уже есть план и вы по нему следуете. Не сказать, что я в восторге от него, но другой уже придумывать поздно. - Хочешь сказать, что всё будет прекрасно, продолжи мы с ней играть заботливых родителей для этих недоносков? - Прекрати оскорблять их, Ветерок, - кажется, он наконец вывел Воробья из себя. Целитель весь ощетинился, недобро помахивая хвостом из стороны в сторону. – Я хочу напомнить, что они такие же мои племянники, как и твои, бра… Сердце будто насквозь прокололо толстым ледяным шипом. - Не смей! – вскрикивает Ветерок, а уже после ощущает, как приподнялась его шерсть по всему позвоночнику. – Прекрати нас роднить! Ты мне не брат, Львиносвет мне не брат, эти котята никто мне, и Грач мне не отец! Не смей думать обо мне как о части своей ненормальной семейки! Вмиг жаром гнева и презрения опалило лицо ветрового воина. Ноздри его широко раздувались от источаемой им ненависти к коту на противоположном берегу и в целом всему, что там находилось. Они никогда не были и не будут братьями! Это же просто смешно, после всего пытаться начать устанавливать совсем иную связь. В понимании Ветерка теперь между ними не может быть ничего кроме ненависти. Воробей осуждающе качал головой. Накрыв глаза почти полностью веками, он пытался скрыть собственную горечь в них, но вот Ветерок всё равно всё чувствовал, этот кот ни капельки не развил своих способностей с их последней встречи – по прежнему не может ему противостоять. И тем лучше для Ветерка, он должен быть сильнее избранников звёзд. - Можешь отрицать всё, если тебе так это не нравится, - говорит тихо грозовой целитель и приходится как следует навострить ушки, чтобы услышать его за громыханием пограничной реки. - Но ты никогда не перестанешь быть сыном Грача, как... – голос стал совсем тихим. - …и я никогда не перестану им быть. Окончательно замолчав, они решают, что разговор пора бы закончить. Ветерок уходит в сторону своего лагеря, а Воробей поворачивается к своему. Однако раздумья об итогах разговора вновь натолкнули ветрового воина на позабытый вопрос и он повернулся снова. - Ты расскажешь всё Львиносвету или нет? – повысив голос, спросил Ветерок. В конце концов, когда Верескоглазка спросит об этом, ему всё равно понадобиться четкий ответ. - Дай мне хотя бы день подумать над всем, это действительно сложная ситуация, у меня нет сейчас ответа. - Хах, пытаешься быть благоразумным? Где же это всё было когда… - Спокойной ночи, Ветерок, - с нажимом прерывает его грозовой целитель и, не дождавшись ответа, ускоряет шаг в направлении к своему лагерю. - Спокойной, - цедит сквозь зубы Ветерок, думая, что его ночи давно перестали таковыми быть. Получил ли он от этой встречи того, чего ждал? Напополам. Он поздно понял, что пошёл искать союзника в обители врагов, поэтому понятно почему у него сейчас такой неуютный осадок в груди. Чего ещё можно было ожидать от разговора с бесчестным грозовым котишкой? К тому же, каковы его мотивы? Он должен был быть на стороне брата, но к чему тогда его слова про ложь ему? Позиция Воробья ему не нравилась, он не понимал её. Тот заставил выложить его все свои мысли на счет ситуации, но сам так ни разу не высказался конкретно за что-то. Было ли практично всё выложить Воробью или он всё же поспешил? В любом случае Верескоглазка точно не обрадуется, когда обо всём узнает.***
Он как в воду глядел. - Зачем ты это сделал?! Он же теперь всё расскажет Львиносвету! Он же…! - Прекрати вопить, немедленно! – громко шикнул на неё Ветерок. Не хватало ещё сюда лишних слушателей привлечь. И действительно повезло, что королев кроме неё пока нет в детской, но будто их разговор, а тем более на повышенном тоне, никто не сможет услышать ЗА стенами палатки! Верескоглазка была вся на взводе, нервно подергивая кончиком хвоста и прижимая ушки к голове. Она плохо осознавала правоту Ветерка, но пока поумерила свой пыл. Не лучшие новости с утра, Ветерок согласен, да и подруга себя ещё не очень хорошо чувствует, но всё же скрывать это он посчитал худшим решением. Видя растерянно-нервный вид подруги он думал, что, возможно, ошибся снова. Светик и Закатик вдруг запищали, привлекая к себе внимание. Усилием Ветерок заставил себя удержать голову на месте. Его не должны заботить эти котята, что бы с ними не происходило. И это не осталось незамеченным. - Ты даже смотреть на них не хочешь, да? – тихо проговорила Верескоглазка, перекладывая малышей ближе к животу, чтобы им было удобней кушать. - А почему я должен хотеть? - Ты воротишь от них нос так, будто это детеныши озлобленного барсука. - А по сути-то, если посмотреть? - Это мои дети, - с обидой произносит Верескоглазка, заглядывая ему в глаза. Не встречая понимания, её яркие глазки меркнут. – Или для тебя я уже не лучше этого барсука? - Мне не нравится, что ты заставляешь меня всем врать, - решает честно ответить Ветерок. – Даже матери. Мне приходится заставлять себя улыбаться каждый раз, когда она говорит, что мои - он наконец смотрит на двоих котят у бока королевы. Во взгляде стоит презрение. – сыновья просто красавцы или в этом роде. Верескоглазке не нравится, как тот глядит на ей котят, и она прикрывает их хвостом. Когда она возвращает глаза к нему, в них видны проблески понимания. - Белогрудка тоже мне это говорит… - Белогрудка имеет отношение к ним, они её внуки, - прерывает ветровой воин. – Сумеречница же никак с ними не связана. Даже… - с языка чуть не соскакивает мысль, глубже чем он предполагал вложенная Воробьем этой ночью. «Даже как я, через Грача». Глубоко в мыслях он всё же проводит связь между собой и котятами. Это бесит. - …никак. Я ненавижу врать матери. «Я ненавижу себя, когда вру матери», - отвечает он честно только в мыслях самому себе. Он опускает взгляд к лапам. Ему приходится. Был бы у него выбор, он не скрывал бы ничего. Его ведь тоже заставили играть неподходящую ему роль, Сумеречница хотя бы искренне верит, что они её внуки, наверно, она чувствует себя немного счастливее. Во всяком случае так она выглядела. Но Ветерок-то знает правду. А если узнает и она? Нет, нет, нет, она же наверняка видеть его не захочет! Его черные лапы накрывает чужая, светло-бурая. Он ведет по ней взглядом и встречается им же с Верескоглазкой. Она пытается поддержать его ободряющей улыбкой, но он уже слишком далеко в воображении того, как всё может плохо кончится. - Ты действительно боишься, что Львиносвет заберет твоих котят? Точно только поэтому ты ничего ему не говорила? – наконец спрашивает Ветерок. Когда они это обсуждали, её поведение и ответы действительно были немного странными. Могла она и ему что-то не договорить? Вполне возможно, раз смогла пустить пыль в глаза целому племени. А судя по её взгляду сейчас так и есть. После разговора с Воробьем он почувствовал, что тоже хочет знать всё о сложившейся ситуации, раз оказался по уши в ней. И начать стоит с того, о чём он сам говорить не захотел. Характер нынешних отношений этих двоих. - Верескоглазка, - с нажимом протянул он её имя, потому что она вновь искала способ умолчать о чём-то. - Я скажу, - пролепетала она так быстро, что только звук последних букв Ветерок смог понять. Тем не менее слово само угадалось в голове. Но королева не закончила. – Но только если ты скажешь, почему на самом деле позвал именно Воробья на разговор. - Что? Разве не очевидно? – сначала возмутился условием, а после удивился сказанному молодой воин. - Ты первый. - Ну ты ещё условия поставь. - Ты первый. Ветерок нахмурился синхронно с Верескоглазкой. В головах обоих главной целью встало решение не уступить. - Завтрак не принесу. - Белогрудка принесет. Ты ещё и получишь от неё, потому что сам не позаботился! «И она права! Уже проигрываю, - цыкнул Ветерок и спешно задумался. – А мне больше и нечем-то угрожать. А. А вот нет, есть!» - Не расскажу о чём с Воробьем говорил. - Не расскажу о том, о чём ты спросил. - Ну я-то переживу, а вот с ним мы говорили о Львиносвете и тебе стоило бы послушать, - коварно свернул глазами он. Он немного лукавил, но ей не стоило пытаться помыкать им. На этот раз Верескоглазка проглотила язык, думая, что на такое можно ответить. Чтобы поторопить её с очевидным решением, Ветерок показательно развернулся к выходу из палатки. - Пойду что ли в патруль, раз ты сегодня такая неразговорчивая, - отвернув голову, он коварно улыбался, пока кошечка не видела. - Вот ты специально, да? - А? - Накаляешь момент, - пробурчала королева и почему-то Ветерок засмеялся. Вот как, его ход настолько очевиден! Наверно, только для Верескоглазки, но всё же, это забавно! Королева поначалу удивилась его реакции. Воину показалось она так отреагировала потому, что они уже довольно давно вели себя… как друзья? С тех пор как их связало это дело, они совсем отдалились друг от друга, хотя для всех сейчас прослыли милой парочкой. Он уже и забыл, когда в последний раз улыбался ей и видел её искреннюю улыбку в ответ. Наверно поэтому сейчас его словно что-то отпустило внутри, он почувствовал себя легче. - Да, извини, - ухмыльнулся он. – Думал, клюнешь. Ты ведь уже почти согласилась? Ладно, перестань, я начну, так уж и быть. Верескоглазка, открывшая было рот, тут же его захлопнула. - Я не хотел иметь дело с Грозовым племенем больше никогда, - стал серьезнее тон Ветерка. – Но вчера мне… У тебя ведь тоже бывает такое, когда ты хочешь всем всё рассказать? - Посмотреть на реакцию, а потом сделать так, чтобы все всё забыли. Будто я и не говорила вовсе. - Именно! – воскликнул воин и вновь обратился к себе. – Мне нужно было это сделать. Неважно кому, но исходя из хоть какого-то здравомыслия, я подумал, что Воробей мог бы быть полезен. - Чем? Мы разве плохо справлялись? - Может у тебя и прекрасно выходит лгать и совесть совсем не мучает ночами, но я не могу каждый день смотреть в глаза матери, которая думает, что эти полукровки – её долгожданные внуки! – неожиданно зло прошипел Ветерок, метнув тонким хвостом по полу. Верескоглазка немного вжалась в подстилку, нахмурившись и сощурив глаза. - Ветерок, подойди сюда, - строго просит кошка. Он бы не подчинился, но это выражение лица подруги сейчас так напоминает лицо её матери. Как же они похожи в такие моменты. Приходится подойти и сесть рядом, пока кошка что-то вытаскивает из-под противоположного края подстилки. Подобрав какой-то пустой лист, по-видимому, раньше он был свертком с чем-то, она положила его у лап Ветерка и выразительно на него посмотрела. Тот склонил голову в непонимании и тогда кошка жестом предложила обнюхать его. Наклонившись, он вдохнул разного срока запахи, пропитавшие этот лист. Хотя все они были довольно схожи, он знал запах этого лекарства, а ещё лучше знал его вкус. - Маковые семена, ты ведь знаешь? Благодаря настырности Кролика, да, он знал. - Да. - Знаешь, зачем? Ему продолжают и сейчас сниться кошмары, а из-за дневного напряжения он продолжает крутиться на подстилке без сна. Кролик в какой-то момент, несмотря на резкое сопротивление Ветерка пошёл всё же к Пустельге и насильно они впихнули в него маковые семена. Перестарались, он проспал тогда до середины дня. Хотя Пустельга потом сказал, что это не от действия трав, а от накопившейся усталости. Поэтому он сейчас понимает, о чём говорит Верескоглазка. - Так ты тоже не можешь спать спокойно. Королева опустила голову и печально покачала головой. - Пустельга в тупике: мне нельзя давать много семян из-за кормления котят, но от стресса я тоже не смогу кормить их как нужно. Я переживаю за всё это намного больше, чем ты можешь представить себе, Ветерок, потому что если всё действительно всплывет наружу… Я обещаю, что сделаю всё, чтобы это коснулось только меня, - наконец он видит осевшую светло-бурую шерсть и скопившуюся под глазами усталость. – Ты уже делаешь многое, мне стоит говорить это тебе чаще, - она прикрывает глаза и выдавливает благодарную улыбку. – Мне стоит чаще говорить тебе спасибо, прости меня. Ветерок сглотнул и отвел взгляд к стене палатки. Верескоглазка пытается сказать, что вела себя паршиво по отношению к нему, но именно он в этот момент чувствует себя виноватым. Он ведь тоже… Даже несмотря на то, что его полностью оправдывает ложь этой кошки, он всё равно согласился добровольно, как и говорил Воробей, ничего не могло быть против его воли, он сам сказал, да. А после вёл себя не лучше… Ветерок вздрогнул, отчего Верескоглазка тоже приподнялась на локтях. - Ветерок? Не лучше Грача. Он вёл себя абсолютно не лучше него. «Я думал, ты будешь похож на Сумеречницу…» - зазвучал голос старшего воина в голове. - Но, к сожалению, ты всё дальше от этого, - шевеля только губами, закончил он беззвучно. Краешек губы тронула ухмылка. Едва заметно. Ему было совсем не смешно. Он вновь переводит взгляд на сопящих под боком матери котят и видит себя, лежащего когда-то точно так же у живота Сумеречницы. Смотрел ли на него Грач с таким же отвращением, как ещё совсем недавно сам Ветерок смотрел на своих названных детей? Закрывала ли его хвостом Сумеречница, чтобы уберечь от презрения во взгляде отца? Ветерок всегда думал, что не заслужил такого отношения к себе. И в этот момент пора бы задуматься, заслужили ли эти котята такого отношения? Единственный их грех, в том что… «Они не мои котята, я не должен сравнивать их с собой в детстве, а себя нынешнего с Грачом. Мы не одной крови». «Я хочу напомнить, что они такие же мои племянники, как и твои», - словно оплеуха, зазвучала эхом в ушах фраза Воробья. Всё равно они родные ему не в том смысле, в каком должны быть, чтобы он пытался вести себя иначе! «Но для племени нет разницы». Для племени нет разницы. - Ветерок, всё нормально? – спросила вновь подруга, немного подтянувшись к нему на лапах. Ему нужно подумать в тишине. - Ты и сейчас хочешь спать? Верескоглазка, удивленная вопросом, наклонила голову к левому плечу, а после кивнула, оценив своё нынешнее состояние. - Не представляешь как. Но если закрою глаза, сразу столько мыслей… - За это не беспокойся. В конце концов он когда-то уже проделывал нечто подобное. Сейчас, когда его способности развились дальше, тот простой трюк окажется совсем не трудным. Воин обходит подстилку королевы и ложится позади неё, подпирая собой её спину и голову. Кошке немного неловко, что с ней так возятся, и Ветерок закатывает глаза, насильно опускает её голову на своё плечо. Сам он кладет подбородок на сложенные на подстилке лапы и состредотачивается. Он вспоминает как ощущается спокойствие. Воспоминания глубоко из детства и он чувствует его. Теперь спокойствие чувствует только она. Как он и говорил, с его развитым уже намного сильнее даром – это раз плюнуть. Верескоглазка поначалу напряжена, пытается устроиться удобнее, но всё не находит приемлемого положения на подстилке. Однако вскоре её изнутри окутывает спокойствием и ей удается заснуть, тихо посапывая на плече Ветерка. Ему же такое спокойствие и умиротворение даже не снится. Он упрямо сверлит пронзительным янтарным взглядом сплетение ветвей стен Ветровой детской, почти совсем не двигаясь. Он думает. Ему нужно подумать, кого он хочет играть на самом деле. Всё действительно сложно, он теперь не может выкинуть из головы образ маленького себя, ищущего внимания Грача так отчаянно, будто то было смыслом его жизни. А затем упирается в ненависть и жажду мести. Эти полукровки станут такими же? Он сделает их такими же? Во сне Светик оттолкнул лапой голову брата и та бухнулась на мягкий мох, разбудив котенка. Тот завозился и запищал, но вскоре нашёл крохотным носиком теплую пахнущую молоком мамину шерсть и успокоился. Ветерок только что улыбнулся? Нет, он… Ну, может быть нашёл это слегка забавным, не важно. «Ладно, нужно сосредоточиться, подумать…» - вскоре, разморенный теплом и утомленный очередной тяжелой ночью, он засыпает вместе со всеми обитателями этой палатки, позабыв, что Однозвёзд ждал его в дневном патруле.***
Он проснулся, когда в палатке стало темнее, а основные дела в племени сделаны. Верескоглазка проснулась раньше и умывалась. Котята возились по подстилке, толкаясь лапками из-за невозможности пока на них встать. Воин встрепенулся, в один момент вспомнив о скорее всего пропущенном дневном патруле. - Вот же. Я пошёл, - спешно бросил Ветерок, вылетая из палатки словно лист, сорванный налетевшим вихрем. Королева пыталась сказать что-то, но он ушёл слишком быстро. На поляне не было никакой суеты, а по положению солнца за облаками становилось понятно, что патруль он благополучно проспал. Стоит сходить с повинной к Однозвёзду и попроситься в вечерний, что ли. Он кивнул матери, ужинавшей у кучи с добычей и подумал, что если быстро закончит – сможет присоединиться к ней. Предводитель нашёлся рядом со входом в палатку, беседующий с Хмуроликой. Завидев его, он кивнул косоглазой кошке и та побрела к палаткам, перед этим дружелюбно поприветствовав Ветерка. - Я проспал патруль, извини, - сразу сознался Ветерок, думая, что всем уже известна причина его отсутствия. Судя по слегка смущенному взгляду предводителя, он этого не знал. - Разве ты не помогал Верескоглазке? - Ну… В каком-то роде… - Грач так сказал. За патруль не волнуйся, он пошёл вместо тебя. Почему-то эта новость заставила испытать раздражение. Грач. Снова этот кот. Да что ему нужно?! Кого он пытается всё показать, зачем ему пытаться сделать что-то для Ветерка? Чем он ему обязан? Все его долги и так будут покрыты, когда однажды Ветерок станет достаточно смелым, чтобы наконец один последний раз поговорить с отцом и больше никогда его не видеть. Частичка смелости уже была в нём в тот день. После он стал трусом, как и боялся. Он станет смелым снова. - Что с тобой? – прозвучал настороженный голос Однозвёзда. Ветерок поднял взгляд, и в глубине янтарных глаз предводителя он увидел ненависть в своих глазах. - В вечерний патруль можно? - Там достаточно лап. - Тогда рассветный завтра. - Похвально, что ты стремишься отдать надуманный тобой долг, но дождись, пока Хмуролика позовёт тебя, насколько я знаю, завтрашнее утро уже тоже решено. «Мышиный помет, прекрасно, меня теперь даже в патруль брать не хотят! Спасибо Грач большое, благодаря тебе все думают, что я ношусь с Верескоглазкой и обычные воинские обязанности обременяют мне досуг!» - зашипел про себя Ветерок, отведя взгляд. Что же, тогда тут ему делать нечего. - Не воспринимай это на свой счет, патрули были назначены ещё днём. - Ага, - буркнул Ветерок, уходя от предводителя. Но тот неожиданно встал перед ним, с пониманием заглядывая в глаза. - Я знаю, ты любишь надумывать много лишнего, - спокойно говорит ему предводитель. – Все по-прежнему считают тебя хорошим воином и то, что ты уделяешь больше времени Верескоглазке не делает твои боевые или охотничьи умения хуже. Скорее племя сейчас настроено к тебе даже лучше, ты проявляешь себя с новой, прекрасной стороны, и, Великое Звёздное племя, наконец эта не та сторона, которая нападает на грозовых оруженосцев в их лагере! Секунду Ветерок промаргивает, а затем забавно щурится. - Да ну хватит уже, это давно было! - Так что не накручивай себя, многие довольны тем, что ты делаешь, - напоследок доброжелательно улыбнулся предводитель и позволил наконец Ветерку пройти. «Но я не доволен», - оставил в мыслях слова Ветерок и побрел к куче с добычей. Его мать уже успела отужинать и уйти куда-то, но зато Кролик был там. Он неуверенно смотрел на оставшегося кролика, понимая, что он слишком большой для него одного, а все остальные уже успели перекусить, что было понятно по единственной оставшейся в ней тушке. Оставлять мясо на костях он не любил, но и голодным перед сном не хотелось быть, в том и была его дилемма. - Остался лишь кролик? – привлек внимание к своей персоне как к тому, с кем можно было бы разделить оставшуюся тушку, спросил чуть громче своего обычного голоса Ветерок. Воин оглянулся на него и сразу нахмурившись, кивнул. – На меня одного будет много. - На меня тоже, - заметно через силу проговорил Кролик. «Похоже, он обижается на меня». - Что, дуешься, Крольчишка? - Меня уже давно не так зовут. - И я думал мы так же давно выяснили, что я не такой уж и добрый, чтобы терпеть чей-то любопытный нос в своих делах. Никто не просил тебя разносить по племени новость, что у меня бывают плохие сны, - фыркнув, отрезал Ветерок. Он поднял в земли оставшегося кролика и кивнул на начинающие осыпаться перед холодами кусты утёсника, где несмотря ни на что хотел бы поужинать. Кролик последовал за ним. - Я хотел помочь. Знаешь, друзья иногда делают это, - отвечал Кролик, пролезая за Ветерком по ветви куста. - Создают проблемы? О да, ты прав. Воин кладет кролика у лап и двигается, предоставляя место рядом с собой Кролику. Однако тот ложится на противоположную сторону, чтобы смотреть прямо в глаза Ветерку. Обычно так делают коты, просто делящие еду. Понятно, что об этом думает Кролик. Внезапно глаза котика напротив проясняются, он поднимается, чтобы перейти на сторону к Ветерку, но тот резко поднимает лапу и плавно опускает её на землю, говоря: "Останься на месте." Кролик замирает, а затем опускается на то же место, с которого поднялся. Они смотрят на лежащего кролика. Ветерок думает, что не только эта мертвая дичь лежит между ними. - Я. Хотел. Помочь, - сокрушенно вздохнул Кролик, опуская нос почти к самой земле. - Или просто создать видимость? Долг дружбы, м? Ты задумывался, что мне не нужно было, чтобы кто-то знал? - Но Пустельга… - Выражусь ещё конкретнее, мне не нужно было, чтобы вообще кто-то знал об этом. Ни Пустельга, ни ты, - прервал Ветерок и наконец откусил кусок от лежащей перед ним добычи. Бело-коричневый котик явно чувствовал себя неуютно. Он не ужинал вместе с Ветерком, но и не стремился уйти. В конце концов глаза его разожгло уверенностью, он глубоко вдохнул и поднялся на лапы. - Чтобы бы ты там не думал, я сделал это не потому, что пытаюсь так удержать нашу дружбу. Наоборот, смотри, я нанес лишь ущерб нам, - проглотив большой кусок, Ветерок наконец смог поднять голову к воину. Тот и правда выглядел так, будто уверен в сказанном. – Но тем не менее я сделал это для тебя. Не говори, что спал плохо, когда Пустельга дал тебе нужных трав. - Сядь и поешь. - Не думаю, что хочу находиться рядом с тем, кто воспринимает помощь другому лишь как способ морального возвышения для себя или перед племенем. Или твоя помощь только в этом и заключается? «О да, я помогаю Верескоглазке лишь затем, чтобы чувствовать себя лучше!» - съязвил в мыслях Ветерок и тем самым упустил момент, когда Кролик покинул кусты утесника, оставив его одного. - Кролик! – позвал он воина и сквозь полуоблезлые ветви куста было видно, что тот даже не обернулся. От досады Ветерок ударил по земле гибким хвостом. Зачем он только кролика испортил? Стоило просто пойти спать, сон уморил бы голод. Куда вот его теперь погрызанного? Ветерок вздохнул, осознавая, что намеренно уводит мысли к другой теме, отводя и стыд от осознания, что только что наговорил Кролику. Он стал слишком быстро заводиться с каких-то крупиц настоящих причин. Это ему мешает, может случиться так, что Кролик вообще перестанет с ним разговаривать. «Будто мне есть разница, - самоуверенно кичится Ветерок, а затем сразу думает: - Да будто я не хотел бы разделить с ним ужин». Он опускает глаза к кролику. - И что? Верескоглазке тебя отнести? Хочешь к Верескоглазке? - Ого, с мертвыми кроликами разговаривает, жуть, - прозвучал знакомый до головной боли голос неподалеку и Ветерок быстро поднял глаза, узнавая в пришедшей кошке свою ученицу, Стрижелапку. Маленький черный носик забавно сморщила от смеха, а в глазах как всегда плясал задорный огонек. Кажется, она напружинила лапы, чтобы… Ветерок срывается с места, выныривая из куста, но прыткая малышка уже отскочила от них и отбежала на расстояние в два лисьих хвоста от наставника, дразня того своей неугомонностью и скоростью. - Я всё ещё быстрее, потому что ты уже старик! – насмешливо показала она ему язычок. - Зато ты, как вижу, совсем не растешь! – в ответ уколол её молодой воин. - Когда на охоту пойдем? Смотри, куча пустая. Точнее, ты её доедаешь, - уведя голову резко в сторону, чтобы заглянуть за наставника и увидеть немного покусанного кролика, проговорила она. – Ты хотел его отнести Верескоглазке? Давай я отнесу? А потом на охоту быстренько, пока не стемнело! - Не тараторь, балаболка, - кошечка насупилась. – Сам отнесу, жди у выхода с лагеря. В принципе было ещё достаточно светло, они могли пойти, тем более что куча действительно совсем опустела. Пока ещё есть шанс её исправно наполнять – им надо пользоваться, на носу Голые деревья, племя Ветра очень сглупит, если начнет пренебрегать пищей так рано. Вытащив из-под ветвей кролика, он хватает его поудобнее зубами и идёт в сторону детской. Кролик и для королевы слишком большой, но что же, никто её не осудит, если та оставит немного мяса. «Просто скидываю на неё свою проблему». Стоило видеть глаза кошки, когда тот ввалился в палатку с ним и просто оставил как факт тушку у подстилки королевы. Всё, управился. - Как же ты долго, стемнеет же! - Пошли. - За птицами? - Почему за ними? - Не знаю, я вдруг подумала, что хочу принести чибиса! Никогда его не видела, а хочу поймать! «Ты видела его перья. Но вряд ли помнишь», - подумал Ветерок, вспоминая те давние дни, когда пытался вернуть доверие племени, из шкуры вылезая в самых разных делах. В том числе в уходе за котятами. Он ведь тогда и с Однозвёздом грызся как мог, а в итоге… Он был таким глупым, когда думал, что предводитель ненавидит его и никогда не станет проявлять снисхождения из-за натворенных дел. В итоге он никогда так не делал. - Как всегда, энтузиазм из ничего. - Не из ничего! Я просто представляю, как гордо внесу его такого красивого в лагерь и все будут восторгаться им и… - Все твои спящие соплеменники? Мы вернемся, когда стемнеет. - Но… - Даже если кто-то не спит, в темноте всё равно не разглядят твой трофей. - Ну… - Почему ты думаешь, что чибис красивый? Ты же его не видела, говоришь. - Ну, я знаю, что он красивый. Он… звучит так, будто красивый. - Звучит, - скептично произнес он. – будто красивый? В смысле слово или звук голоса? - Звук голоса… - Да ты же не видела его ник… - Ну ладно, слово! Какой же ты зануда бываешь, - надулась окончательно Стрижелапка и убежала вперед. Ветерка это позабавило. Всё же она хорошая ученица и очень старается привить себе трудолюбие таким необычным способом, но вежливости её бы поучить. Хотя, у него самого с этим было плоховато, наверно, и Стрижелапке этим никогда не овладеть. «Белогрудка бы её живо научила ровно держать спину, а за зубами и длинный язык», - ухмыльнулся Ветерок, нагнав убежавшую дальше ученицу. Чибиса, жаль, они так и не поймали. Стрижелапка сказала, это из-за того, что Ветерок сбил весь настрой ей, и когда она будет наставницей, всегда будет подбадривать своего оруженосца. На самом деле Ветерок рад, что его плохой пример дает, неожиданно, хороший урок Стрижелапке. В кучу они приносят двух соек, пойманных в деревьях рядом с границей. Затем по обыкновению ученица желает ему хорошо выспаться и наутро быть не таким ворчливым, на что Ветерок желает ей накопить энергии, ведь завтра они пойдут на тренировку, где он заставит её попотеть. Кошечку это только вдохновляет. Он кладет голову на подстилку, какое-то время вертится и всё же засыпает.***
Разумеется, он открывает глаза в Сумрачном лесу. Он поднимается и разминает шею, оглядывая местность, где находится. «Сегодня я появился дальше, чем обычно». За всё то время, что он находился здесь, он уже многое успел изведать и осмотреть, найти все границы этого места и почти все его секреты. Занятно, что здесь есть даже вода. Но она просто отвратительна, если уж по правде говорить. Ладно, он не плавать сюда приходит. Ветровой воин направляется вглубь мрачных краев, выискивая взглядом темно-бурую полосатую шерсть, но видит лишь других учеников и почти совсем прозрачных обитателей этих мест. - Ветерок, - окликает его кто-то позади и воин оборачивается. Перед ним темно-серый кот с частыми полосками по спине и лапам. На груди виднеются шрамы, а кончики ушей выглядят пожеванными, на них в некоторых местах видны округлые следы от зубов былых противников. - Ты Частокол? – припоминает имя этого кота Ветерок. Когда Коршун привел его сюда в тот день, он представил его другим котам Сумрачного леса. На него смотрели как на какой-то трофей, даже представлял его полосатый кот таким тоном. Ветерок не мог понять, с чего о нём с такой гордостью говорят, пока ему не рассказали, что он избранник Сумрачного леса. В тот момент его реакция была никакой. После пережитого мысли были в полном хаосе и какое-то время он думал, что все эти коты ему снятся и его дар надуманный. Поэтому он просто сказал: "Понятно." И поверг всех в неловкое молчание. Там была кошка. Её представляли, но он забыл ей. Помнил только её вредный характер. Она говорила что-то типа: "И это наш избранник? У высохшего осинового листа больше пыла, чем у него." Нет, не осинового ведь. Кленового? Он связывал её имя с её словами в голове, она… Кленовница? Да, да-да, это её имя, точно. - У всех бывали не лучшие дни, - лишь пожал плечами тогда Коршун. – Это он. - Раз ты так уверен, тебе его и учить. Приволоки его тогда, когда он перестанет быть похожим на пережеванную мышь, - быстро потеряла интерес к избраннику Кленовница и ушла с поляны. «Посмотрел бы я на тебя после подобной ночки», - зло подумал Ветерок, когда пришёл в себя на следующий день и всё обдумал. Так к слову, этот Частокол был там. Он почти не говорил, интересно, почему он запомнил его имя? В любом случае он всегда казался Ветерку тем котом, от которого никогда, ничего и нигде не зависит. Одним словом и говорить с ним не о чем. - Где Коршун? - Пошли, сегодня тренируешься со мной и другими учениками, - некрасиво ухмыльнулся кот и обошёл Ветерка, чтобы пройти на поляну недалеко от места где они говорили. - Почему? - Потому что пора бы вылезать из-под его крыла и тренироваться как все, - уколол Частокол и Ветерку тут же захотелось прочесать его морду когтями, настолько отвратительно звучал его голос. Коршун всегда тренировал его отдельно от остальных. В конце концов Ветерок не все, почему сейчас он должен сражаться с учениками? Они все явные слабаки! С намного большим желанием он сразился бы лучше с Хвостоломом или даже Звездоцапом! Вот то достойные противники, от учеников-то что можно ожидать? И тем более под руководством этого жалкого отброса Частокола. «Та ещё будет тренировочка, зря только пришёл, - закатил глаза Ветерок, выходя наконец из-за жухлых кустов смородины на поляну. – Ну, хотя бы узнаю кого ещё они набрали в ученики. Здесь по меньшей мере котов шесть, уж кого-то я должен…» Ветерок обомлел и застыл взглядом на одном из котов. Бело-коричневая шерсть, немного длиннее, чем у обычного кота, уши, умеренно длинный хвост, светло-голубые глаза. Теперь этот кот замечает его тоже, но сразу отворачивается. «Кролик! Почему он здесь?» Ветерок помедлил с выходом к центру поляны, что не осталось не замеченным Частоколом. - Что же, стесняешься? Выйди, познакомься, Ветерок, - издевательски заворковал Частокол и кто-то из присутствующих коротко посмеялся. Это была кошка из Речного племени, в которой Ветерок не сразу признает Карпозубку, и ещё один кот из Теней. Кролик никак не реагирует и это немного приободряет Ветерка. В раздражении от колких замечаний Частокола, он выходит ко всем. - Поединок четыре на четыре по командам. Два правила: когти можно, но смертельно не ранить, а так же коты одного племени не могут находиться в одной команде, - властно забасил голос Частокола и что-то Ветерок не может припомнить, когда бы он так гордо вел себя в компании Звездоцапа или Коршуна. Ещё один повод не уважать этого кота. «Значит, мы с Кроликом в разных командах. Ему повезло, сможет на всех правах отомстить за свои обиды». – Ветерок, - молодой воин дергает ушками, заслышав своё имя. – Командуешь своим отрядом. Задача следить, чтобы никого из твоих союзников не ранили слишком сильно и самому не умереть по глупости. - Нет проблем, - уверенно отвечает Ветерок и в глазах сумрачного кота он видит легкий оттенок досады. «Что? Думаешь меня так легко запугать?» Несмотря на то, что он никогда не тренировался с другими учениками, он был уверен, что сильнее их. Он справится и его команда одержит верх. - Распределяемся, - брякнул Частокол и немного отошёл. Рядом с ним сразу встал Кролик, из нежелания ли быть поблизости от Ветерка такая спешка? Карпозубка вместе с Жукоусом одновременно двинулись в сторону Ветерка, но поняв действия друг друга коротко переговорили и разошлись по разным командам. Кошка пошла, на удивление, к нему. - Я думал, тебе понравилось бы насмехаться надо мной и дальше в компании Частокола, - сказал ей Ветерок, припомнив, что именно ей отвратительные шутки Частокола показались уместными и забавными. - Обиделся? Тогда с тобой правильно обращаются, котеночек, - в ответ сказала она, ничуть не смутившись. Ветерок цыкнул и отвернулся. Крысобой ушёл в команду Частокола, а Остролист и Ольха присоединились к Ветерку. Два сумрачных воина, речная кошка и ветровой воин. «Посмотрим, каковы шансы уже в бою», - понадеялся Ветерок, потому что даже представить не мог расстановку сил в его и противоположной команде. Он знал только как сражается Кролик и то потому что участвовал с ним в боях. Остальные – нельзя предугадать. Он немного занервничал. - Жукоус делает ставку на свой вес. Если он повалит тебя – ты вряд ли сможешь скинуть его с себя и всё будет кончено, - вдруг послышался шепот справа. Это был голос Карпозубки. – Крысобой медленно соображает, если быть быстрым, ты его одолеешь, - Он заметил, как Кролик тоже что-то говорит котам из своей команды. Выдает ли он так же его слабости своим союзникам? – И Частокол не такой сильный, каким кажется. Если ты чему-то научился у Коршуна – не думаю, что он составит тебе проблемы. - Я не просил твоего совета. - Но нуждался в нём, - справедливо закончила Карпозубка и напряглась. Их противники уже готовы к атаке и ждали лишь сигнала к началу тренировочного боя. Чувство ожидания несравненно понравилось Ветерку, он будто ждет битвы с вражеским племенем. Может ему стоит чаще ходить на групповые тренировки? На стороне противников Кролик совсем не смотрел на Ветерка: он сверлил взглядом Ольху, сумрачную кошку, явно намереваясь в первую очередь напасть на неё. «Что же ты, такой шанс теряешь». - Начали! – командует вдруг Частокол и из-за мыслей о Кролике, секунду Ветерок упускает. Но затем срывается с места и рвется в бой вместе со своей командой. Первым его когти касаются Жукоуса. Он честно не хотел атаковать соплеменника помогшей ему Карпозубки, но, если задуматься, она без лишних угрызений совести дала ему полезный совет, как его победить. Вряд ли она потом будет его за это судить. Речной кот предсказуемо пытался опрокинуть его наземь, но, пользуясь советом союзницы, Ветерок не дает ему такого шанса, резво ускользая из-под массивного тела воина. Когти слабо шли в ход, оцарапывая лишь поверхность кожи. И Ветерок, впервые участвующий в подобном, думал, что так и надо. До того момента пока в него не вцепился Крысобой и не выдрал клок шерсти на загривке, окровив участок рядом с ней. Но Карпозубка была права: в мыслях он не спешен, так что взяв себя в лапы и сосредоточившись, ветровой воин быстро опрокинул кота на землю, отвесив неплохую оплеуху так, что у того закружилась голова. Кролик успешно отбивался от атак Ольхи, кажется, совсем позабыв про Ветерка. Остролист был подмят под телом Жукоуса, видимо, не расслышав советов Карпозубки. Ветерок хотел прийти на помощь, но сзади на него налетел ещё один кот и сразу придавил его к земле. «Мышиный помет, подгадал момент, когда я буду отвлечен!» Ветерок ничуть не удивился, когда над ним, сверкая светло-янтарными глазами, возвысился Частокол, впившись когтями в тонкую шею ветрового воина. - И всё? Такова сила избранника Сумрачного леса? Коршун ошибся, - полосатый кот надавил на шею сильнее, выпустив длинные когти. Он всё давит и давит и если Ветерок начнет дергаться – окровит всю шею и истечет кровью. Мышиный помет, он попался! Глаза забегали в поисках помощи, но Карпозубку зажал Крысобой, Ольха не смотрела с его сторону, увлечась сражением с Кроликом и ничего не видя, а Остролист никак не мог справиться с Жукоусом. Ветерок начинал задыхаться. - Мда, очень слабо, - показно зевнул Частокол, показывая, что ему даже скучно вот так легко душить его. Задние лапы тоже зажаты лапами Частокола, он не может пошевелить ими. Он задыхается. Голова не думает. - По…мо..ги..е, - он даже не может произнести что-то похожее на слово «Помогите». - Чего-чего? – заулыбался шире Частокол. Нет, замолчи! Нельзя давать ему поводов насмехаться! «Я просто умру», - взывает к гордыне разум. В глазах уже темнеет, его веки сами закрываются, когда давление усиливается. Всё. Ещё немного. А затем всё. Но вдруг становится менее тяжело и давление на горло ослабевает. Ветерок тут же бьет противника по морде, но того ведет в сторону слишком сильно, чтобы можно было подумать, что это произошло от его удара. Кто-то из его команды напал на Частокола? Мелькнул бело-коричневый хвост. Нет, не из его… Ветерок откашливается и из-за звона в ушах не слышит криков Частокола на Кролика. Слух возвращается и фразы становятся понятными. - …свихнулся?! Смысл в том, чтобы быть верным своим союзникам, как тебе можно доверять, если ты посередине боя защищаешь своего врага?! - Он мой соплеменник! - Мы ЧЕТВЕРО твои соплеменники сейчас, а это, - он небрежно указал лапой на Ветерка. – Твой враг! Пыл Кролика приуменьшился. - Я понял. И уже отвернувшийся Частокол вдруг резко поворачивается с занесенной лапой, так быстро, что Ветерок успевает лишь глаза немного расширить, а затем когти проходятся по морде Кролика в опасной близости к глазу и тот падает ближе к земле, закрывая лапой полученную рану. - Теперь точно, - сплевывает Частокол и ветрового воина просто трясет от ярости. Сколько смелости в этом трусливой гнилой крысе, когда дело касается всего лишь учеников, но стоит здесь появиться Коршуну!.. Сумрачный кот что-то объясняет Карпозубке и хвалит Жукоуса, пока Ветерок кипя от ненависти и презрения к их сегодняшнему учителю, подходит к Кролику, чтобы осмотреть рану. - Сильно? – спрашивает он, но Кролик молчит. - А? - Отвали, - поднимает наконец глаза воин и в них читается схожее презрение, но не к Частоколу. – Пока ты думаешь, что я сделал это, чтобы казаться себе справедливым и самым лучшим – не подходи ко мне! Да и вообще лучше не подходи. Холодок пробежал внутри по телу и Ветерок отступил назад, не имея понятия, что может сказать. Заслышав шорох неподалеку, ветровой воин оборачивается и вскоре видит, как из кустов неспеша выходит Коршун, оглядывая всех собравшихся на поляне. Разумеется, морда Частокола сразу приобретает другое выражение, но он всё ещё пытается казаться уважаемым членом старших воинов Сумрачного леса. «Ты всего лишь червяк», - плюется Ветерок. Частокол подходит ближе, а ученики позади него перешептываются. - Как проходит тренировка? - Пока что только один бой провели, - отвечает Частокол, глядя на Коршуна, в то время как тот больше заинтересован учениками. – Но вот… - взгляд холодных голубых глаз всё же пронзает сумрачного кота. - …твой ученик уже успел показать себя не с лучшей стороны. - Да? И в чём же промах? – идеально пародируя интерес, спрашивает Коршун, пока не смотря на конкретно своего ученика. - Невнимательность. - Невнимательность, - эхом отзывается полосатый кот. - Во многом полагается на других, - добавляет абсолютно от себя Частокол и Ветерок чуть вслух не рычит. Он полагался только на себя! - Странно, учитывая, что я всегда тренировал его в одиночку. «Ха! Попался, слизняк. Теперь попробуй на меня ещё что-то наговорить!» - ликует Ветерок, наблюдая за тем, как начинает нервничать Частокол. - Пожалуй, что так, - абсолютно пусто ответил Частокол и замолчал совсем. Немного послушав тишину, полностью унижающую скудоумие Частокола, Коршун наконец произнес: - Я тогда его забираю. Теперь я знаю, над чем стоит поработать. Затем полный холода взгляд метнулся к Ветерку. - Пошли. Он кивнул и последовал за ним, напоследок зачем-то обернувшись. Карпозубка и Крысобой с завистью смотрели вслед, Жукоус скорчился в презрении к нему. Это всё было понятно – его выделяет Коршун, а он получает значительную долю уважения от всех здесь присутствующих и даже от старших котов Беззвездного края. Им всем кажется, что Ветерка выделяют ни за что, и это понятно – никому кроме старших котов этого места не известна истинная роль Ветерка для них. Они прошли достаточно далеко в молчании, затем Коршун повернулся и похоже неожиданно, как делал Частокол, врезал по левой стороне морды Ветерку. Без когтей, его только хорошенько оглушило. - …вда невнимательность, - сквозь звон в ушах, распознал ветровой кот. - Да за что?! - Проверял, обо всём ли соврал Частокол. Он тебя не слишком жалует. - Да я его тоже, знаешь. Коршун сощурился. Кажется, с этим он был тоже солидарен. - Просто думай, что он может быть полезен, - взмахнул он массивным хвостом и сел рядом с покрытым плесневелым мхом пнем. «Может только как приманка». Ветерок сел неподалеку, закрыв лапы хвостом. - Ну и как тренировка в группе? - Сойдет. - Научился чему-то полезному? - Частокол любит атаковать со спины. - Из-за этого только ты распалился? Совсем не растешь, - неодобрительно покачал головой Коршун и Ветерок сделал над собой усилие, чтобы ничем не выдать свою досаду. О том же ему говорила Карпозубка – обижается будто котенок на всякую ерунду. – Противник не будет предупреждать о своем появлении или моменте атаки. Я думал, что научил тебя этому. - Мой промах. - Разумеется, я ожидал подобного, поэтому и попросил Частокола так сделать, - Ветерок округляет глаза, но Коршуну интереснее смотреть куда-то вглубь чащи Сумрачного леса. – Всё же воинская подготовка полна поблажек и ситуаций, в бою не встречающихся. Молчание воцарилось между ними, однако в глазах Коршуна появилось более читаемое ожидание и не выдержав, Ветерок спросил: - Ещё что-то? - Это всё, что ты понял? - Слушай, это первый раз, когда я тренировался в такой большой группе - вообще с кем-то из здешних - что ты думаешь, я дол… - язык сам замер, удерживая разум на формировании, возможно, правильной мысли. Он ведь уже думал, как плохо то, что он не знает сил своих союзников. Не знает, как себя чувствовать с ними и чем нужно помочь. Этого ждет Коршун? Обдумав всё ещё раз, он кивает своим мыслям. - Мне стоит узнать других учеников лучше. - Отлично, рой пчел в твоей голове удается всё же усмирить, - довольно похвалил Коршун и сразу уколол котика, чтобы не расслаблялся. – Да, я долго тренировал тебя одного и думал, что что-то опускаю. И я понял. Ждал, пока поймешь ты. Ветерок кивнул. - Запомни: следует знать всё не только о своем противнике, но и о союзнике. Кто и на что способен. Кто верен, кто предан, кто силен, кто слаб. Эта информация незаменима в бою. Возможно когда-то ты пойдешь с этими котами в битву, так что союзники тебе не помешают. - Союзники? Глаза Коршуна заледенели. - На досуге подумаешь, - отмахнулся он. Ветерку показалось, что это следует запомнить даже лучше всех сегодняшних мудростей. Кажется, теперь Коршун взял установку на командные бои. Придется перестраиваться под компашку котов других учителей, вроде его сумрачный учитель не брал пока ещё учеников. - Ладно, только… - он думает, что это всё же уместно попросить. – Не забирай меня так больше с тренировок. На лице Коршуна расползлась довольная улыбка. - Верно мыслишь.