Hey, imagine

Панике ты поддалась в два часа дня, когда до встречи оставалось мало времени, а готова ты не была. Самое забавное, что ты так давно не была на свиданиях, что уже и не помнила и не понимала: надо тебе краситься, или нет, что надевать, что брать с собой? Почему именно Барнс заставляет тебя так волноваться? Ты невольно вспомнила вашу первую встречу. Еще когда он был заморожен. Ты подошла к большой холодной камере, вглядываясь в лицо мужчины за стеклом. Он так умиротворенно лежал, закрыв глаза, что показалось, ничего его не тревожит. Тогда из транса вывела Шури, начав вводить тебя в курс дела. Вы идете просто гулять, так что лучше надеть что-то удобное. Хотя, подсознательно ты выбирала одежду все же чтобы впечатлить Барнса, потому и остановилась на синем легком платье выше колен и кроссовках. Удобство превыше всего. Как и было обещано, Барнс стоял в четыре на месте встречи, одну руку сунув в карман, а второй… вторая рука? – Это… – Ты немного опешила, указав на небольшие изменения. – А… Да, Шури постаралась. Из вибраниума, – он пошевелил ей. – Немного непривычно, – пусть и говорил Баки относительно спокойно, а на лице была улыбка, он все равно замер и оцепенел на время, увидев тебя не в привычном ему белом халате и не с убранными волосами. Но все же взяв себя в руки, он открыл дверь, пропуская вперед себя на улицу. – Спасибо, – ты вышла, дождавшись мужчину. – И куда вы меня поведете, Баки? – Серьезно? – Он вскинул брови. – Мы на свидании, а будем обращаться на «вы»? – Ты усмехаешься. – Да, прости. Он, явно зная направление, повел тебя куда-то через город. Сперва вы шли молча, но совсем немного: ты завела беседу о том, чувствует ли он какие-то изменения после реабилитации, и беседа пошла в гору. Неловкость исчезла прочти сразу, и вы беседовали о 40-х, о твоих школьных и студенческих годах, спорили, когда ваше мнение вдруг расходилось. Но Баки старался, чтобы говорила ты. Ему нравилось слушать твой голос, видеть в глазах ностальгию и улыбку на губах. Барнс привел тебя к какому-то большому склону, хотя, скорее даже обрыву, и подвел ближе к краю, откуда открывался непередаваемый пейзаж на Ваканду. Именно там вы и расположились. Барнс, как оказалось, решил устроить пикник. Ты в очередной раз убедилась, что джентельменские повадки 40-х куда приятнее, чем привычки мужчин современности. После своеобразного перекуса, Барнс откинулся на покрывало, заведя руки за голову. Ты поджала ноги, несколько раз оценив уместность твоей следующей фразы, а после произнесла: – Ты можешь лечь мне на колени. Второй раз Баки повторять не надо было. Он, сперва приоткрыв один глаз, глянул на тебя, а потом чуть подвинулся, переместив макушку тебе на ноги, все также прикрыв глаза. Помолчав минуту, он улыбнулся: – В такие моменты девушка, обычно, одной рукой начинает перебирать волосы парня, – ты покраснела, вызвав у Барнса смех. И пусть тебе было неловко, все равно аккуратно зарылась пальцами в его волосы. И, как не странно, неловкость эта прошла почти сразу, а это занятие ты нашла очень приятным. Парень лежал некоторое время молча, пока не открыл глаза. – Т/И? – Ты смотришь на него. – Спасибо, что вернула меня. – Ты это уже говорил, – улыбаешься. – И не перестану говорить еще, – он вдруг перехватывает твою руку, подносит её к губам и легко целует. Тебе кажется, нет, ты чувствуешь, что его тревожит что-то еще, помимо этого чувства благодарности. – Что не так? – Задаешь вопрос, сведя брови. Этой же рукой касаешься щеки парня, чувствуя колючую щетину. – Я просто… – Он вздыхает. – Не думаю, что тебя особо вводили в курс дела, когда я был заморожен. Насчет меня, – он смотрит на тебя снизу-вверх. – Т/И, я сделал много плохих вещей. – Но это же был не ты, – качаешь головой. – Тебе мозг промыли. – И все равно на моих руках много крови, – он потупляет взгляд. – Я просто хочу, чтобы ты знала, – он сглатывает. Ты ничего не отвечаешь. Вместо этого, проведя пальцами по его лицу, медленно и как-то несмело наклоняешься к Баки, легко целуя. Барнс почти сразу перехватывает инициативу, подняв металлическую руку и переместился её на твой затылок, притянув ближе к себе, углубляя поцелуй, не больно кусая мягкие губы. Через несколько секунд он, оторвавшись от тебя, недовольно хмыкает. – Что? – Неужели, насколько плохо целуешься? Сноровку потеряла? – Не очень удобно положение, – тихо произносит он, вызвав у тебя смех. Барнс быстро встает с твоих колен, садится напротив, оказываясь выше, и берет твое лицо в руки, снова притянув к себе, целуя куда настойчивее и жарче, но незамедлительно получая ответ. У тебя словно кружится голова от его губ, рук, покалывания щетины на твоей коже. Твои руки накрывают его, а сердце колотится с огромной скоростью, вгоняя в жар обоих.