Hey, imagine

Баки скрывался в Бухаресте уже довольно давно. Он довольно давно был один, без кого-то рядом. У него даже рыбок не было. Его это устраивало, пока он однажды не зашел в Старбакс: – Как вас зовут? – Задаешь ты вопрос, чтобы написать имя на стакане. Баки сводит брови, словно не знает, что ответить. Но он действительно не знает, кто он. – Что ж, не хотите называть имя, то будете… «Убийцей» – подумал Баки. – Мужчиной со сливами, – именно это ты пишешь на стакане, пробиваешь заказ, а потом просишь ждать, подарив Барнсу добрую улыбку. Баки слегка опешил, но протянул деньги, забрал сдачу, оставил тебе на чай, а после принялся ждать заказ. Ты поднесла кофе мужчине через несколько минут, а после, спросив разрешения, через трафарет со смайликом насыпала поверх корицу. – Улыбайтесь, мужчина со сливами, – он вздыхает. – Была бы причина, – ты вскидываешь бровь, оглядываясь. – Смотрите, – ты указала вперед. Там, за небольшим столиком, сидела пожилая пара. Они держались за руки, активно друг с другом разговаривали, и влюбленно улыбались. – Разве не прекрасно? Вечная любовь, – Барнс явно не понимает твоего энтузиазма. Глубоко вздыхаешь, протянув ему шоколадку. – Улыбаться можно просто, без причины. А если она нужна – ищите даже самую маленькую, – и пошла принимать следующий заказ, оставив Барнса в недоумении, но с каким-то теплым чувством в груди. На следующий день, когда он снова зашел за кофе, ты улыбнулась: – Мужчина со сливами, – оглядела его. – Сегодня без слив. – Баки, – исправляет в этот раз он тебя. Ты улыбаешься, написав на стакане его имя. *** Ты не поняла, как это случилось, но вы с Баки жили вместе. Причем вы вместе не были. Барнс заходил несколько раз в Старбакс, потом вы случайно пересекались в городе, после стали приятелями, потом – друзьями. У вас были странные отношения: это было что-то между хорошей дружбой и настоящей любовью. Но он дорожил тобой, он стал доверять тебе, а ты отвечала тем же. Однажды, когда ты у него задержалась, Баки предложил на ночь остаться у него. Там ты узнала, что парня мучают постоянные кошмары. Потом, в следующий раз, когда ты осталась у него, это повторилось, но Барнс признался: – Ты меня будишь прямо посреди сна, – он смотрел внимательно, но без злобы. Скорее с какой-то скрытой благодарностью. – А когда я снова засыпаю, он уже не снится. – Но только когда я тут? – Ты смотришь на Барнса. Он молчит. – Тогда, я буду тут всегда. Баки не мог сейчас углубляться в те чувства, что он испытывал к тебе, потому что ему следовало сперва разобраться в самом себе. Его терзала вина за то, что ты не знаешь, что он натворил за последнее время. Его терзает вина, словно он тебя обманывает. Но он не хочет тебя отпускать, не может. Этого он боится не меньше, чем снова потерять себя. Одним днем, когда ты вернулась в квартиру раньше, дверь оказалась не заперта. Ты достала пистолет. Нет, ты не была агентом, убийцей или полицейским. Уже не была. Давно не была. Но оружие с собой носила всегда. – Опустите оружие и повернитесь лицом, подняв руки, – ты направила пистолет на стоящего впереди мужчину. Он медленно выполнил, а ты опешила. – Капитан Америка? – Мы знакомы? – Зачем вы здесь? – Все еще не опускаешь пушку ты. Конечно, у тебя были свои скелеты в шкафу. Четыре года назад тебя пыталась завербовать Г.И.Д.Р.А., как хорошо подготовленного агента, но ты вовремя спохватилась и два года находилась под защитой Щ.И.Т.а. А потом тебе создали новую личность, прошлое, жизнь, и сослали куда подальше. – Он за мной, – подал голос Баки, обращая на себя внимание. – Т/и, откуда у тебя пистолет? – Сувенир из прошлого, – ты опустила оружие, позволяя Барнсу стать перед тобой, словно тебя спрятав. Стив опешил. Ты не понимаешь, что происходит. *** Потом, несмотря на попытки вырваться, вас всех арестовали. Пока ты активно пыталась разобраться с происходящим, вы разделились с Баки. И даже когда тебя, Сэма и Кэпа забрали отдельно, Барнса рядом не было. – Т/и? – Шэрон? – Ты сглотнула, увидев давнюю знакомую. Отлично, сколько еще сюрпризов сегодня ожидать? Пока была свободная минута, ты прочитала информацию о Баки, том Баки, который был знаком со Стивом, в интернете. Потом настояла на том, чтобы Роджерс вкратце рассказал, почему Барнса преследуют. После подобного количества информации мозг норовил взорваться. А тут еще и подруга, которая была одной из тех, кто присматривал за тобой во время охраны Щ.И.Т.а. – Тебя же просили залечь на дно. – Ой, поверь, я была на самом дне Марианской впадины, – ты бурчишь, глянув на экран. Там был Баки. Он сидел в капсуле, как зверь в клетке. Сердце сжалось. Все, что ты узнала, теперь оправдывало его поведение, его кошмары, его недоверие. Оправдывало его полностью и заставляло тебя хотеть быть с ним рядом еще больше. *** Барнс навис над тобой, сжимая железную руку в кулак. В его глазах не было ничего. И ты бы поняла, будь там ненависть, но они были пусты. Ты сглотнула, потому что понимала, что это не тот Баки. Это не твой Баки. Пусть ты с ним сейчас дралась, это не он. Он прижал тебя к земле, замахнувшись для удара, но не бил. Он смотрел на твое лицо с каким-то отчаянием. – Баки, – шепчешь ты, поджав губы. Он не отвечает. – Барнс, пожалуйста. Он все еще молчит, яростно глядя на тебя. Но не бьет. – Джеймс, – твои руки оказываются на его лице, отчего мужчина вздрагивает. Но почему-то не вырывается. – Вернись ко мне, Джеймс, – ты тянешься к его губам. Почти. Совсем близко. Барнс ударяет кулаком в землю, заставив тебя вздрогнуть, отпрянуть, так и не поцеловав. Потом резко подрывается с места и уходит. Ты лишь успеваешь показать Стиву направление, куда он ушел, прежде чем обидно поджимаешь губы. *** – Что я сделал? Барнс опирается на железки, стоя напротив Стива. – Достаточно, – ты потираешь запястье, обмотанное бинтом. На твоем теле много ссадин, заклеенных ран и синяков. Ты становишься рядом с Роджерсом, а Баки, ты видишь, тебя узнает. – Это я сделал? – Он почти шепчет. Ты качаешь головой. – Не обманывай, Т/и. Это сделал я. – Это сделал Зимний Солдат, Джеймс, – ты подходишь к нему ближе, беря лицо в руки и заглядывая в глаза. Столько вины. – Не ты. Он накрывает твою ладонь своей, сказалось бы, крепче прижимаясь, стараясь больше почувствовать то тепло, исходящее от тебя. Сейчас он винил себя за тебя больше, чем за что-либо. *** – Ты уверен? – Баки отходит от Стива и становится напротив тебя. Ты поджимаешь губы, глядя на эту камеру заморозки. – Мы можем справиться с этим и так, вместе. – Не можем, Т/и, – он берет твою руку, целуя внутреннюю сторону ладони. – Со мной все будет хорошо. Пока не найдем способ полностью убрать эту чертовщину из моей головы. Ты смотришь на него, обидно поджав губы, а после не сдерживаешься и резко тянешься к нему за поцелуем, оставляя на губах слегка солоноватый привкус. Барнс прижимает тебя к себе, рукой зарывшись в волосы. – Только давай не на семьдесят лет, как в прошлый раз, ладно? – Шепчешь ты, а он кивает, еще раз мягко тебя целуя. *** – Хорошо мешки кидаешь! Барнс оборачивается. Ты стоишь в недалеко от него, почти такая же, какой он тебя помнит. Вот только держишься куда увереннее. Ты долго не можешь выражать спокойствие и, стоит увидеть появившуюся улыбку Барнса, сама срываешься с места, крепко его обнимаешь, уткнувшись в плечо носом. Он прижимает тебя рукой к себе, шумно дыша в шею, а маленькие дети из Ваканды, что были неподалеку, выкрикивают на своем языке: «Сладкая парочка!» Ты отстраняешься, беря в руки его лицо, и улыбаешься. Так глупо, широко, и счастливо, но так по-настоящему. Так хорошо, что никто и подумать из вас не мог, что через несколько дней Ваканда станет полем боя, где один рассыплется на руках у второго.