Потерянное счастье

      Тепло, чувствуется приятная тяжесть ватного одеяла, что покрывает всё тело кроме черепа. Как раз, то что нужно, после купания в ледянной воде и прогулки по заснеженному лесу в мокром виде. Инк нехотя разлепил глазницы и огляделся, пытаясь вспомнить что произошло. Это определённо дом Дрима, ведь, как ни странно, Инк наизусть запомнил строение и интерьер этого места, всё-же большую роль сыграло то, что чернильный, по сути, является создателем этого дома. Художник приподнялся на локтях и принял сидячее положение, снова оглядываясь. Его взгляд зацепило нечто чёрное, лежащее на краю кровати. Немного испугавшись Инк перевёл взгляд на беспокоящий его предмет. Этим «нечто» оказался ПаперДжем, что сложил руки на краю кровати и, положив на них череп мирно спал. Инк сразу признал в это скелета своего старшего сына, хоть тот и изменился, словно повзрослел на несколько лет. Но художник не обратил на это внимания, всё-же каким-бы взрослым ПиДжи не стал, для Инка он навсегда останется ребёнком. Инк протянул руку и осторожно погладил своё дитя по расплывающейся черепушке. — Джеми, не спи сидя. Хребет болеть будет, — ласково произнёс художник.       ПаперДжем недовольно замычал, видимо, ему прервали прекрасный сон. Он открыл глазницы часто моргая, тем самым сгоняя с себя остатки сна. ПиДжи сфокуссировал взгляд на родителе, пытаясь осознавать ситуацию, в его глазах сверкнули искорки радости и он бросился на Инка с объятьями. — Папа… Папочка… Наконец-то ты вернулся… Никогда больше не исчезай так… — тихо проговорил Пи, пытаясь унять слёзы радости и сжимая художника в тисках своих объятий. — Сахарок… Ты мне сейчас ребра сломаешь, — немного хихикая проговорил Инк, зажмуривая одну глазницу. — Прости… Просто я сильно скучал… — бумажный немного ослабил хватку, давая родителю расслабиться. — Всё в порядке, — Инк ободряюще улыбнулся, обнимая своё дитя в ответ. — Когда ты успел так вырасти? — голос художника выражал удивление: чернильный только сейчас заметил что ПиДжи стал гораздо крупнее его, хотя когда Инк уходил они были наравне. — Пап… Как я могу не вырасти за четыре года? — ПиДжи немного отстранился заглядывая родителю в глазницы. — Как… Четыре года… — художник ошарённо посмотрел в глаза сына. — А ты не помнишь? Четыре года назад, ты ушёл на обход вселенных и не вернулся. Тебя долго искали, но так и не нашли и все опустили руки… — объяснил всю ситуацию Пи.       Инк сидел и невидящим взглядом смотрел на своё чадо. Ему просто не верилось что он отсутствовал целых четыре года, сколько он упустил: совершеннолетие ПиДжи, начало подросткового периода Градиента, их с Эррорм двадцатилетнюю (А: всем-бы такой крепкий брак) годовщину, что была год назад… И много чего другого. — Нет… Эррор, просто не мог опустить руки… Он… Он не из тех, кто сдаётся… — всё ещё немного шокированно произнёс чернильный. — Ему пришлось… Отец, грубо говоря ослеп, и просто был не в состоянии продолжать поиски, а помогать ему никто кроме нас не хотел… — ПиДжи опустил череп пряча от родителя полные боли глазницы. — К-как… Ослеп… — Инк прикрыл рот рукой, казалось что он сейчас снова упадёт в обморок, слишком много потрясений за один день. — Где он? Мне нужно его увидеть, — уверенно проговорил он.       Тут в дверь постучали и в комнату заглянул Спринкл. — ПиДжи, а где капельницы? Просто там уже кончается, нужно поменять. — взгляд Сприна упал на художника. — Здравствуйте мистер Инк. Приятно видеть что вы очнулись, — подросток мило улыбнулся, на что получил короткий кивок головой. — Капельницы в шкафу, позови мистера Дрима, он поможет… — ответил ПиДжи.       Спринкл кивнул и вышел, тихо прикрывая за собой дверь. — Какие капельницы? — Инк был шокирован ещё больше. — ПиДжи, что случилось? Кому нужны капельницы? — художник сурово взглянул на сына требуя ответа.       ПаперДжем вздохнул. Видимо, придётся поведать папе про состояние Градиента, раньше чем ПиДжи на это расчитывал. — Градиент… Он в коме… — Пи отвёл взгляд, снова тяжело вздыхая. — Он выпил *название преппарата, которое я не придумала*. Саенсу удалось его спасти, но Град уже целую неделю в коме, и не известно очнется ли он вообще… —       Инк застыл. Слёзы ручьём хлынули из глазниц. Почему именно его семья? Чем они не угодили судьбе? Что он сделал не так, что теперь его близкие платят, столь жестокую цену? За что? Эти и ещё множество вопросов крутились в голове Инка. И что теперь делать? Ждать? Нет, это глупо. Нужно действовать. — Отведи меня к Градиенту… — тихо попросил художник, с мольбой смотря в глаза старшего сына. — Хорошо… — поднимаясь, бросил ПиДжи.       Пусть Инк и не сможет заставить Гради очнуться, он хотя-бы будет знать что его малыш (А: почему бы и нет?) в порядке, и ему ничего не угрожает. С этими мыслями Инк вышел из комнаты и пошёл за ПаперДжемом.

Продолжение следует…