Потерянное счастье

      Знаете, всё с годами меняется, обстановка, природа, люди, даже ландшафт планеты меняется со временем... А вот антипустота Эррора вообще не меняется. Всё те-же синие нити свисающие с импровизированного потолка, те-же тряпичные куклы ручной работы, подвешенные на них, тот-же холодный импровизированный пол.       Оказавшись там, Инк немного поёжился, всё-же тут всегда было и есть холодно. По крайней мере холоднее чем в его антипустоте, художник порой удивлялся как Эррор может жить в этом морозильнике, на что тот всегда говорил что просто привык, а привычка может решить многое. Оглядевшись художник заметил супруга, что сидеть на полу в позе, отдалённо напоминающую позу лотоса, но не в ней. На ошибку было страшно смотреть, он не был похож на себя, словно его подменили: он сильно сгорбился, сложив локти коленях, под глазами большие мешки от большого количества слёз проливаемых каждый день, блестящие дорожки влаги на скулах, что, казалось, не просыхали очень давно, в глазницах роились тысячи уведомлений об ошибках, перекрывая бывшему разрушителю обзор, перед ним лежали разбитые очки с красной оправой, что стали бесполезны, вокруг Эррора валялось много пластиковых бутылок из под воды (А: ему же нужно чем-то восполнять пролитую со слезами воду). Увидев это, Инк ужаснулся. Как Эроор... Его милый Эррор мог довести себя до такого Состояния? Его нужно срочно спасать. - Оши... - тихо позвал возлюбленного Инк, подходя на один шаг.       Эррор вздрогнул. Этот голос... Голос Инка? Это точно его голос, ошибка бы ни за что не спутал его с другим... Тем более это ласковое прозвище... Так Эррора звал только художник, остальные боялись получить по черепушке. - Инк... Инк это ты, или я уже схожу с ума? - чернокостный попытался встать, но его ноги затекли, от недостатка движения, и подкосились, заставляя разрушителя упасть обратно. - Нет... Эррор, ты не сошёл с ума. Я здесь, рядом с тобой... - художник подбежал к супругу, и обнял его, для достоверности своих слов. - Инк... - ошибка обнял художника в ответ, цепляясь пальцами за футболку на его спине. - Инк... Почему ты не послушал меня тогда... Почему ушёл? Пожалуйста, Инки не покидай меня больше... Я... Я этого не переживу... - по скулам Эррора снова градом посыпались крупные слёзы, ему было стыдно за себя, то первый раз когда он показывает кому-то свои слабости, но поделать со своими эмоциями он уже ничего не мог. - Оши... - чернильный приподнял череп мужа заглядывая в его "ослепшие" глазницы. - Я больше никогда тебя не оставлю... Ты больше не будешь один. - Инк прильнул к устам любимого, позволяя его языку хозяйничать у себя во рту (А: Господи, что я пишу в школе...).       Этот поцелуй, столь желанный и сладкий, как-же долго они ждали этого момента. Говорят, с годами страсть остывает, чувства становятся не такими выраженными а поцелуи не столь пылкими. Чтож, на этих двоих такие правила не влияют, ведь через столько лет их страсть осталась прежней, а чувства только окрепли, да больше не было той юношеской безрассудности и неопытности, в делах любовных, но остался тот огонь... Огонь их безграничной любви, что они бескорыстно дарили друг другу. А все поцелуи, включая этот, остались пылкими, желанными и безгранично нежными. Языки то переплетались в жарком танцевать, руки хватались за одежду оппонента, глазницы блаженно прикрывались. Но у всего должен быть предел и супругам пришлось отстраниться. - Я люблю тебя, Оши... - прошептал Инк, прижимаясь к Эррору и пытаясь востановить сбившееся дыхание. - И я люблю тебя, Инки, - Эррор уткнулся в ребра возлюбленного, вдыхая его, слегка позабытый, запах краски.       Повисла тишина. А зачем им слова? Они всё сказали уже давно. Сейчас им хватает того что они рядом, могут обнимать друг друга, обмениваться легкими поцелуями, чувствовать тепло друг друга. А что ещё нужно для счастья? - Пойдём домой, Эррор... - прошептал Инк, поглаживая череп ошибки. - Да... Пойдём... - проговорил Эррор, выпуская супруга из объятий.       Художник встал на ноги и помог встать мужу, перекинув его руку через шею, помогая, тем самым, стоять устойчиво, ведь ноги Эррора ещё не слушались его. Инк расчертил пространство кистью зашёл в разрыв прямо в гостиную. - Папа... Отец... - из кухни вышел ПиДжи.       Эррор понуро опустил череп, ему было стыдно... Стыдно что он отвернулся от сыновей. Они-же тоже волновались, и он им был нужен как опора и поддержка, но сбежал как последний трус. Хоть ошибка и думал что так будет лучше для них, сейчас пришло осознание... Осознание своей глупости. Размышления бывшего разрушителя прервали мягкие объятия, только обнял не Инк, это был кто-то выше. - Добро пожаловать домой... - раздался голос ПаперДжема совсем близко.       Первое что почувствовал Эррор, было удивление. Неужели Папер так сильно вырос за время их разлуки? Хотя неудивительно, очень много воды утекло. Ошибка молча приобнял чадо в ответ, но и этого жеста было достаточно чтобы ПиДжи понял что скучал не он один.       Вскоре, Эррору рассказали что произошло с Градиентом. Сказать что он был шокирован этими новостями, не сказать ничего. Он был просто в ауте, ведь просто не ожидал такого выпада со стороны младшего сына. Позже, Града снова перенесли, на этот раз уже в родной дом. Где за ним ухаживал Инк и совсем немного Пи. К Эррору, что вышел из стрессового состояния, стало понемногу возвращаться зрение, ему дали новые очки, идентичные предыдущим, чтобы процесс был быстрее. Инк ушёл с поста хранителя АВ, официально передавая этот пост ПаперДжему. А Градент, не очнулся и через три недели. Любой бы уже отчаялся, но не эта семья. Они продолжают надеяться что однажды снова услышать голос Гради.