┏─══─━══─━══─━══─━══─━══─⊱ ◆ ⊰─══━─══─━══─━══─━══─━══─┓ Правило третье: если вы хотите использовать дракона, чтобы сделать девушке подарок, постарайтесь не позабыть о творческой и своенравной натуре рептилий. Помните: всем женщинам нравятся сюрпризы, но не все сюрпризы нравятся женщинам! ┗─══─━══─━══─━══─━══─━══─⊱ ◆ ⊰─══─━══─━══─━══─━══─━══─┛
Зуко сидел в зале советов и бездумным взглядом смотрел на вещающего нудным голосом министра финансов. Хозяин Огня всеми силами старался хотя бы на толику вникнуть в то, что тот бубнил себе под нос, однако слышать и слушать удавалось лишь через слово. Впрочем, судя по всеобщей сосредоточенности, рассеянности Лорда Огня никто не замечал — видимо, его лицо было привычно суровым и спокойным, а потому причин для косых взоров и недоумённых перешёптываний не было. — … таким образом, репарации, выплаченные за последние пять лет… — вещал сухой голос политика, пока Зуко обдумывал утренний разговор с дядей. «… и запомни: драконы — самые мудрые существа на свете! — Айро привычным жестом налил пахнущий жасмином напиток в пиалу и протянул её племяннику. — Просто доверяй их мудрости». Мужчина про себя усмехнулся: дважды он решил довериться своему зверю-хранителю и дважды выставил себя полным идиотом, а после непотребной истории с источниками так и вовсе не знал, куда деваться — слуги, стражи, казалось, даже драконы с гобеленов смотрят на него с удивлением, ехидством и осуждением. По счастью, хотя бы друзья восприняли случившееся с юмором: дружно подняли Хозяина Огня на смех и благополучно об этом позабыли в тот же день. Кроме Катары, разумеется — девушка откровенно избегала Зуко: то у неё внезапно начинала болеть голова при виде Хозяина Огня, то ей жизненно необходимо было отработать очередной приём магии Воды, стоило мужчине появиться в поле её зрения, а когда маг Огня свободные минуты желал провести в обществе друзей, она хватала за руку Суюки («Девчачьи дела, ясно?») и убегала вместе с ней в самую дальнюю часть дворца; в последний раз и вовсе, привычно раскрасневшись до корней волос, девушка, даже не потрудившись придумать оправдание, вылетела стрелой из обеденного зала, оставив в одиночестве тепло любимые ею булочки с корицей. Неловкости ситуации добавляли сплетни: и если Зуко стоически не обращал внимания на шепотки слуг, редко, но доносившиеся до его ушей, то Катара тяжело переносила подобные пересуды; видя её реакцию, озлобленные, скучающие да и просто завистливые девицы и дамы всех положений, приближённые ко двору, не упускали случая поддеть южанку. Зуко пытался поговорить с Катарой и помочь ей, однако девушка всегда убегала, бросая под нос: «Не стой рядом со мной!» Когда же до мужчины дошёл слух, что маг Воды намерена в ближайшие дни отправиться обратно на Южный Полюс, он чуть не выдрал себе волосы на загривке от безысходности и чувства вины. Необходимо было что-то делать! Единственным, кто мог помочь ему исправить ситуацию, был дядя. Старый генерал хорошо разбирался во многих жизненных вопросах, однако были вещи, которые давались ему особенно хорошо: чай, общение с женщинами (старому пройдохе удавалось даже в свои годы располагать к себе красавиц много моложе его), войны и битвы, а ещё советы. Да, Айро поистине был мастером советов. Впрочем, сегодня Зуко впервые позволил себе в этом усомниться. «Не злись на Друка, он всего лишь пытается помочь. Драконья мудрость — одно из самых великих чудес, данное нам Духами, — Айро сделал крошечный глоток чая и посмотрел на племянника полными озорства глазами. — Знаешь, иногда мне кажется, что даже гобелены с драконами и наставленные по всему дворцу статуи этих прелестных созданий обладают мудростью. Был у меня презабавный случай: однажды я так не хотел идти на чаепитие с приглашённым во дворец семейством Иши, что от отчаяния начал молиться драконьей статуе, стоявшей возле входа во дворец. К слову, мой отец давно хотел снести её — больно старой была… Так вот. Стоило паланкину с гербом четы Иши появиться в королевском дворе, как драконья башка с треском обвалилась да раскололась, а отлетевший острый камень распорол мне ногу. К слову, несмотря на долгую невозможность ходить после этого, я был счастлив — чай в этот день, как поговаривали, оказался на редкость гадким, впрочем, как и девица Манами, которую мне сватали долгие месяцы». Зуко в голос застонал, и речь министра финансов тут же оборвалась. — Хозяин Огня? Что-то не так? — Что? — мужчина, в мыслях смачно ругнувшись, спешно придал взгляду всю возможную суровость и с вопросом зыркнул на политика. — Всё в порядке. Продолжайте, министр Рин. «Агни! Соберись!» Решив, что до конца совета необходимо хотя бы попытаться не думать о дяде, драконах и Катаре, Зуко вновь принял вид максимальной задумчивости и заинтересованности в том, о чём говорит тощий политик. Впрочем, в голову, волей-неволей, всё равно закрадывались изощрённые и не очень планы по спасению ситуации, некоторые из которых Зуко раз за разом отметал, другие какое-то время обдумывал и снова отметал, а на каких-то задерживался подольше, всерьёз думая реализовать их.***
Над Страной Огня занимался вечер, раскалённый кругляшок солнца медленно, но уверенно катился к западной кромке горизонта; на небе постепенно загорались робкие огоньки звёзд, которые ещё едва-едва было видно из-за яркого закатного света, а на востоке уже блестела блёклым неясная луна. Катара сидела на берегу и переводила тоскливый взгляд с шумящего мелкими волнами моря на небо, облепленное редкими перистыми облаками, побагровевшими от красных лучей умирающего солнца. Мыслями девушка была так далеко отсюда, от берегов Страны Огня, что не замечала ничего вокруг: ни снующих туда-сюда редких золотоглазых детей, которые, стоило им заметить героиню войны, останавливались и без стеснения начинали пялиться на неё; ни девиц, со злой усмешкой смотревших на покорительницу Воды; ни давно сложивших оружие воинов, что с презрением и злостью разглядывали смуглую кожу чужеземки и тонкие кисти её рук, что так легко играли с волнами здешнего моря. Думами девушка была дома, на Южном Полюсе: в холодной тиши льдов и снегов, где нет раздражающе пляшущего горячего огня, где нет откровенно изучающих, будто она диковинка, взглядов, где нет слуг и дурацких правил, где нет политиков, желающих подловить и унизить, где, в конце концов, нет всяких Лордов Огня! При мысли об огненном маге девушка в голос застонала и откинула голову назад, да так сильно, что саданулась затылком об огромный камень, который был ей опорой. Мысли тут же прояснились; Катара невольно успела словить полный ненависти взгляд одного из немолодых уже мужчин, который проходил мимо, нагружённый тюком с кучей каких-то вещей. Он, заприметив, что маг Воды смотрит на него, сжал свободную руку в кулак, будто готовился бросить в деву огромный огненный шар; южанке на миг показалось, что даже если на неё и нападут, она не станет противиться, не будет убегать или бросаться в бой — она просто останется сидеть на месте. Как бы сама Катара ни радовалась окончанию войны, она прекрасно понимала, признавала и принимала, что не все рады пришедшему миру; последние годы для Страны Огня выдались особенно тяжёлыми: выплаты репараций и расформирование колоний — лишь самые незначительные из бед. Государство несло убытки, жизнь для многих сделалась хуже, некогда обогатившиеся за счёт войны семьи обнищали и теперь выступали против установившейся власти… А «герои войны» для многих людей огненного народа вовсе не были героями, равно как и Лорд Огня не был Лордом Огня, а всего лишь «мальчишкой», «узурпатором». Катара отвела взгляд. За годы она привыкла к ненависти и почитанию. «А каково же Зуко?..» В висках вдруг закололо от столь тяжёлых мыслей. — Духи, пусть этот день пролетит скорее… — Катара бросила тоскливый взор на качающийся подле далёкой пристани корабль, который ей любезно предоставил Хозяин Огня. Огромный чёрно-красный железный монстр; величавый, как и полагается всему, что есть в этой стране. Отказываться от столь щедрого предложения южанка не стала — в конце концов, ни одно судно не сравнится в быстроходности с кораблями огненной нации. Да и комфорта им было не занимать. До чуткого девичьего слуха донёсся шорох шагов — лёгких, едва, но всё же слышных — и почти тут же стих; Катара уже знала, кто остановился около неё — так тихо, словно тени, ходили лишь дворцовые слуги. Девушка краем глаза заметила, как склонилась перед ней закутанная в бордовые одежды фигура. — Прошу простить, госпожа. Вам послание. Южанка повернула голову к мужчине — он протягивал ей небольшой конверт. — От кого это? — Хозяин Огня приказал передать вам это. Катара тут же вскочила на ноги, да так резво, что слуга в испуге отшатнулся от неё. Девушка гневно взирала на ни в чём неповинного мужчину, который всего лишь покорно и добросовестно исполнил порученное ему дело, однако даже этот факт не остудил пыл покорительницы Воды — южанка всё же оскорбилась: неужели Зуко даже не считает возможным почтить её своим присутствием и лично сообщить то, о чём написал в дурацком письме? Они же на одном острове находятся, в одном дворе живут, в конце концов! Катаре до дрожи хотелось вырвать пергамент из рук трясущегося слуги и, не читая, разодрать его в клочья, а посыльного отправить обратно к Зуко. С парой слов. Наступив на глотку гневу и несдержанности, южанка выхватила письмо из рук мужчины и отослала его: если бумага исписана обидными строками, ни к чему несчастному слуге оставаться здесь и глазеть на очередной приступ гнева мага Воды. Застывший сургуч звонко треснул, и пергамент тихо зашелестел под юркими девичьими пальцами. На бумаге застыли несколько коротких предложений, выведенных каллиграфическим почерком Зуко; Катара особенно не вчитывалась в них, отдалённо уловив лишь суть послания — это было приглашение. Приглашение провести её последний вечер в Столице в компании Хозяина Огня. Девушка нахмурилась, несколько удивлённая подобным приглашением — вдвоём: ни Сокки, ни Суюки, ни Аанга, ни Тоф; только она и Зуко. Катара решительно скомкала пергамент и порывалась уже выбросить его, да вовремя опомнилась — не приведи Духи кто-то найдёт послание и прочтёт его; новой волны слухов она просто не переживёт. Решив, что лучшее, что она сейчас может сделать — это отправиться отдыхать, пусть и было ещё довольно рано, Катара решительно направилась обратно во дворец.***
Зуко понятия не имел, на что он надеялся, отправляя Катаре это приглашение. Рассчитывать на то, что девушка после случившегося конфуза решится на уединённые встречи с ним, было, по меньшей мере, глупо. К тому же, зная непредсказуемый характер мага Воды, Зуко мог лишь предполагать, как она отреагирует на подобное послание — вполне вероятно, оскорбится, как когда-то оскорбилась Мэй, обнаружив у себя на постели свиток с неловкими извинениями и объяснениями, а может («Нет-нет-нет! Это глупо!») отбросит злость и обиду и всё же придёт. — Было бы неплохо, — Зуко сидел на берегу небольшого озера, расположенного в удалении от столицы, на самой окраине Главного Острова. Сейчас маг меньше всего напоминал Огненного Лорда: отросшие ниже лопаток волосы, обычно собранные в аккуратную причёску и увенчанные золотым пламенем, теперь находились в лёгком беспорядке, а тяжёлую мантию сменила простая одежда, далёкая от того, что статусом положено носить представителю правящего рода. На коротко брошенную фразу курлыкнул рядом сидящий дракон, на которого Зуко по-прежнему немного сердился — эта рептилия в последнее время слишком много на себя брала и почти все решения принимала, даже не думая спрашивать мнения у своего хозяина. — И не вздумай в этот раз всё испортить! — Зуко ткнул дракона в нос, однако сильно хотелось дёрнуть его за усы. — Всё должно получиться. «Получиться…. Духи!» Зуко много времени потратил, репетируя свою речь. Ещё больше времени пришлось убить, дрессируя зверя-хранителя: маг Огня хотя и считал себя в отдалённой степени виноватым (всё же невоспитанность Друка — его просчёт), ему всё же думалось, что в первую очередь извиниться перед девушкой следовало дракону. А поскольку тот, кроме курлыканья и огня, извергать из пасти ничего не умел, следовало придумать для него что-то особенное. Великая Анги! Если бы его, Хозяина Огня, правителя великой нации, видели бы подданные в моменты обучения Друка премудростям обольщения красавиц из Племени Воды, то, вероятнее всего, в стране произошла бы очередная смена власти (наследника великого рода попросту признали бы сумасшедшим). Зуко решил, что будет милым преподнести Катаре в качестве «извини» букет водяных лилий (сам Хозяин Огня долго порывался ободрать клумбу с огненными красавицами, но вскоре отмёл эту затею: после случившегося делать такие интимные подарки было бы глупо — наверняка он был бы бит этими лилиями), но заставить дракона таскать букет цветов оказалось непростой задачей. Сначала Друк не понимал, что от него требует этот странный двуногий; затем, когда Зуко пришлось взять («Великая Анги, надеюсь, ты этого не видела!») в зубы цветы, дабы продемонстрировать своему зверю-хранителю, что надо делать, рептилия заупрямилась — таскать в пасти горькие растения она не желала, однако через пару дней под натиском хозяина всё же сдалась; после Зуко заставлял своего дракона прятаться в кустах и выходить по команде; непременно требовалось отрепетировать шаг и то, как нужно подойти к девушке и отдать ей лилии, чтобы её не напугать и не разозлить, а ещё чтобы это было красиво. Несколько дней мучений, и Зуко, наконец, добился желаемого, хотя это и стоило ему попорченных нервов, бессонных ночей, униженного достоинства и подпаленной мантии. — Ты меня понял? — Друк глупо моргнул, бездумно смотря на своего хозяина, тихонько курлыкнул и спешно обернулся в сторону тропинки, сокрытой в кустах — оттуда доносился звук скорых шагов. Зуко буквально подлетел с места, на котором сидел, схватил небольшой букет водяных лилий, сунул его в пасть ящеру и указал ему на густые заросли прямо возле берега: — Быстро туда! Стоило дракону скрыться из виду, как к озеру вышла девушка: уставшая, рассерженная и явно настроенная на серьёзный разговор. Южанка все же решила, что будет разумным сначала поговорить с магом Огня, а уже потом можно будет с чистой совестью отправиться отдыхать. — Катара! Я думал, что ты не придёшь… Красная рептилия, спрятавшись в зарослях сильно пахнувшей травы, наблюдала за хозяином, как и была обучена; в острых зубах покоился скромный букет горьких цветов, в янтарных глазах застыла тоска, а глотку то и дело сдавливало недовольное рычание. Друк терпеливо следил за людьми: они то разговаривали тихо и мирно, то повышали друг на друга голос, затем снова снисходили до спокойных речей; больше всех, как видел и чуял дракон, нервничала девушка — она часто взмахивала руками, что-то раздражёно говорила и постоянно стремилась посильнее толкнуть мага Огня. Совсем скоро громкие разговоры улеглись — Катара и Зуко больше не драли глотки криком, стоя друг напротив друга, теперь они сидели на огромном покрывале и тихо беседовали. Непринуждённые речи часто прерывались тихим девичьим смехом, иногда над берегом повисала тишина, не тяготившая ни деву, ни мужчину; лишь дракон маялся бездельем, сидя в поросли густой травы. Друк сверкнул янтарными глазами: маг Огня по-прежнему не подавал ему никаких знаков — всё его внимание было устремлено на двуногую, от которой, как помнил ящер, поразительно сильно пахло его хозяином. В какой-то момент дракон начал обиженно рычать — похоже, человек про него совсем забыл, увлечённый другим человеком. Рептилия встрепенулась. Конечно же! Хозяин ищет расположения этой двуногой, уединяется с ней, делает ей приятно, преподнося дары, много рычит на неё на своём непонятном языке… это же его… самка! Друк, державший в пасти обильно перепачканные в слюне цветы, быстро выплюнул их: как только хозяину могло прийти в голову преподносить горькую пахучую траву своей самке? Самый лучший подарок для неё — свежевыловленная, жирная, сочная рыба! Или сочащееся кровью мясо только что забитого животного! Но никак не трава. Нет-нет-нет! Дракон, решив, что он должен помочь неразумному человеку, потрусил к кромке воды, в которую поспешил опустить морду, дабы выловить самую большую рыбу, какая только могла водиться в этом озере. Благо подводных гадов здесь было великое множество. Друк довольно быстро подцепил зубами массивную рыбину, которую едва сам не заглотил — настолько жирной, большой и вкусной она казалась — и отправился обратно в укрытие дожидаться дозволения хозяина выйти. — … и ещё… перед тобой хочет извиниться Друк. Я знаю, он немного... точнее, много своенравный и игривый, но он ещё очень молодой! И скоро исправится. Вот... В общем, у него для тебя подарок, — Катара, услышав о драконе, смутилась и едва заметно нахмурилась, но отнекиваться и возражать не стала. В конце концов, здесь находится Зуко, поэтому его зверь-хранитель вряд ли станет чихать на неё огнём или таскать из-под носа вещи. — Друк! Дракон долгое время не выходил из своего укрытия, и маг Огня порывался отправиться искать его, как вдруг из-за кустов послышалось весёлое рычание; громко затрещали ветки, и перед Зуко и Катарой материализовался блестящий мокрой чешуёй ящер. В драконьей пасти трепыхалась огромных размеров рыба, а с усатой морды струйками стекала вода. Друк устремил взгляд на ошарашено глядящую на него Катару и со всех лап, весело рыча, помчался в её сторону. — Зу… — громкий крик Катары оборвал дракон — рептилия повалила девушку наземь и бросила ей на лицо рыбу. — Друк! А ну слезь с неё! — Зуко, запоздало оказавшийся возле своего зверя-хранителя, как следует пихнул его в бок, чтобы тот освободил южанку от веса своей туши. — Катара! Катара, ты в порядке? Я… — Стой там! — маг воды стряхнула с себя вполне себе живую и резко пахнущую рыбу, буквально подлетела с земли и гневно уставилась на довольно рычащего дракона и его ошарашенного хозяина: если бы взглядом можно было убивать, то Друк и Зуко обратились бы уже горсткой костей. — Ты… Ты! — Катара схватила с земли рыбу и что было сил швырнула ею в мага Огня. — Сходи в реку! Вместе со своим драконом! Девушка смахнула с лица листок водоросли и пару капель рыбьей чешуи, которые ящер подарил ей наряду с водным гадом, и, гордо вздёрнув подбородок, зашагала прочь от озера. Зуко, поражённо наблюдавший за развернувшимся представлением, не сразу осознал, что следовало бы отправиться за Катарой и попытаться объясниться, рассказать, что дракон не хотел оскорбить её или пошутить над ней. Или… хотел? Внимание мага Огня привлёк удивлённо рокочущий ящер. — Друк! Ты… я же просил… — мужчина с вселенской скорбью зыркнул на хранителя и тяжело осел на землю — его терпению пришёл конец; казалось, ещё чуть-чуть — и он волосы начнёт на себе рвать от безысходности происходящего. Змеевидный ящер с долей непонимания смотрел на своего обиженного хозяина, рядом с которым на песке трепыхалась рыбина; на аристократичном мужском лице расцветал красный след от прилетевшей в него скользкой тушки. В тот день Зуко понял три вещи. Первая: дрессура драконов — вещь крайне сложная, утомительная и, похоже, лишённая всякого смысла; мало научить рептилию правильно носить букет в пасти, надо ещё и проследить за тем, что и как она с этим букетом будет потом делать; вторая: драконья мудрость — байки для простаков, придуманные мудрецами, решившими возвести огнедышащих небожителей в ранг разумных существ; третья: Катара не любит сюрпризы. Особенно если эти сюрпризы — живая крылатая форель, брошенная на лицо.❈ ═══════❖═══════ ❈