Between two worlds.

У Юнги словно дежавю. Он второе утро подряд открывает глаза от того, что Чимин тычется носом ему в шею. Тихо мурчит и ластится. Такой недоласканный котик ему попался. И как с этим вообще справиться? Юнги, конечно, обладает огромной выдержкой, но под напором Чимина она с треском ломается, рассыпается в пыль. Жизнь его к такому не готовила. Юнги аккуратно в объятиях младшего поворачивается на бок, оказываясь с ним нос к носу. Чимин спит. Дыхание ровное, спокойное. Лицо расслабленное. Он так доверчиво отрубает рядом с ним все свои инстинкты, отпускает себя, что Юнги это безмерно льстит. Он улыбается тихонько, пальцами гладит тёплую, чуть порозовевшую щёку. Скользит подушечками к подбородку и ниже, по шее к впадинке у горла. Потом обратно к подбородку, нежно поглаживая. Чимин неосознанно голову немного откидывает и приоткрывает губы, такие манящие и пухлые, что хочется зацеловать их до беспамятства - своего или чужого. Юнги только облизывается жадно. Той рукой, что только что ласкал младшего, словно котёнка, гладит ногу, которую Чимин по-хозяйски снова закинул на него. Оглаживает от колена до бедра и еле сдерживается, чтобы не повести дальше. Тянется всем собой вперёд, носом утыкаясь в доверчиво открытую шею, вдыхает запах и едва глаза не закатывает от удовольствия. Запах Чимина снова заполняет собой всё сознание. Он даже не думал, что оборотень может пахнуть т а к. Этого не описать, не разобрать по ноткам. Это не аромат дорогого парфюма, не привычный всем людям запах. Это что-то совершенно иное. Вкусное и невероятно родное. Успокаивающее. Юнги не замечает, как скользит по тёплой коже уже губами, собирая дрожь и рассыпающиеся мурашки. Чимин дышит тяжело, пальцами сжимает его плечо, но всё ещё спит и Юнги будто приходит в себя. Он медленно отстраняется и судорожно выдыхает. Наблюдает, как снова выравнивается дыхание младшего, как он перестаёт кусать губы. Маленький доверчивый котёнок. Да, у них всего два года разницы, но всё равно... Юнги мягко освобождается из чужих объятий, откатывается и падает на спину, длинно выдыхая. У него так стоит, что ему самому стыдно за себя. Словно он подросток, который не в силах удержать свой член в штанах. Впрочем, приходится признать, что Чимин, вероятно, кого угодно заставит потерять голову. Эти мысли неприятно царапают внутри невидимыми когтями. Вызывают раздражение и злость. Юнги резко встаёт и уходит в душ, пока на этой волне непонятной злости не натворил каких-нибудь глупостей. Вода чуть успокаивает нервы, но возбуждение никуда не уходит. Юнги дрочит себе медленно, прижимаясь спиной к влажному кафелю и вжимаясь в него затылком. Он закрывает глаза, представляя Чимина на коленях перед собой, как маленькие аккуратные ладони гладят его дрожащие бёдра, а сам Чимин... нет, он не берёт в рот глубоко и пошло, а только наблюдает за ним. Смотрит так, что колени подкашиваются. Облизывается, рот приоткрывает и кончик языка высовывает. Ждёт, когда Юнги дойдёт до края. Когда сорвётся и кончит на него. Юнги до боли прикусывает губу, выгибается и дрожит. По пальцам течёт тёплое и вязкое, тут же смываемое водой. Ему, наверное, должно быть стыдно за то, что он так использовал образ младшего для собственного удовлетворения. Но Юнги старается этим не заморачиваться особо сильно. Через минут двадцать, когда он выбирается из душа, Чимин всё ещё спит. Часы на микроволновке показывают половину седьмого утра. И Юнги вообще не понимает, зачем вскочил в такую рань. Но делать нечего. Обратно ложиться смысла нет, всё равно скоро подъём. Он решает приготовить завтрак и заодно обдумать, что они имеют. Только вместо этого в голову лезут воспоминания о вчерашнем вечере. О том, как Чимин робел, когда просил остаться с ним. О том, как смущался всю дорогу после. И переживание за пропавших и это смущение так причудливо в нём мешались, делая Чимина совсем неразговорчивым, но невероятно ласковым даже в его человеческом облике. Юнги знает, что младшему страшно. Потому он вчера долго обнимал его, когда они зашли в квартиру. Прижимал его к себе в тёмной прихожей и гладил по волосам, спине, шептал что-то успокаивающее, пока Чимина хоть немного не отпустило. От воспоминаний его отвлёк телефон зажёгшимся дисплеем. Номер был незнакомый, что удивительно. Обычно ему звонили только по работе, а своим номером разбрасываться направо и налево Юнги не имел привычки. - Да? - Юнги? - уточнил приятный мужской голос. - Да, это я. С кем имею честь? - Пак Ёнджун - отец Чимина. Неожиданности с самого утра. - Доброе утро, господин Пак, - сдержанно поздоровался Юнги, совершенно не имея представления о том, как общаться с нежданным собеседником. - Просто по имени, Юнги-щи, если ты не против... мой сын отзывался о тебе исключительно положительно и я склонен доверять ему и его суждениям о тебе. - Только из-за этого? - невольной усмешки было не избежать, но мужчина на том конце провода не обиделся. - Не буду врать и говорить, что в восторге от происходящего, но Чимин - взрослый парень и, я надеюсь, он знает, что делает. - Ёнджун-щи, вы, я думаю, звоните мне не затем, чтобы всё это рассказывать. Что-то произошло? Юнги, в самом деле, не был настроен на обмен подобными любезностями. И, кажется, отец Чимина тоже. Он вздохнул и тихо, будто его мог услышать кто-то, кроме Юнги, спросил: - Мой сын рядом с тобой? - Нет. Он ещё спит. - Хорошо. Если честно, я малодушно хотел, чтобы эту новость ему передал именно ты. Пропал Тэхён... - Тэхён? - Это лучший друг Чимина. Он ему как брат, мы Тэхёна взяли на воспитание ещё совсем мальчишкой... его родители погибли, когда ему было пять. - Думаете, я в самом деле тот, кто должен сказать ему об этом? - Юнги прикрыл глаза, потирая пальцами лоб. - Ты рядом с ним. И сможешь его успокоить. Ему будет очень тяжело. Он, наверняка, станет винить себя... - Не удивляюсь, он уже, кажется, делает это, будто похищение тех, кого он даже не знает, в самом деле на его совести. - Таков Чимин, - вздохнул мужчина. - Ему мало будет моих утешающих слов по телефону. Потому я прошу тебя сказать ему о Тэхёне... - Хорошо, выбора у меня всё равно нет, - Юнги сел на табурет и откинулся спиной на стену. - Если пропажа Тэхёна так же связана с теми двумя, мне нужно знать, где он был и зачем поехал в город. - Я скину вам информацию чуть позже в смс, - пообещал Ёнджун. - И, Юнги-щи... - Да? - Спасибо, что заботишься о Чимине. - Для меня это в радость, - честно ответил Юнги. Разговор оставляет после себя какое-то странное ощущение. Немного тревожное и нервное состояние. Как сказать о пропаже друга Чимину, Юнги не знает. Он не мастер находить нужные слова, не мастер утешать. Но и делать больно младшему хочется меньше всего. Он встретил Чимина не так давно, но кажется, что знает его уже достаточно хорошо. Только понимает, что никак тут правильно слова не подобрать, сколько бы ты не знал человека, сообщить подобное - непросто. Юнги ставит телефон на зарядку, а сам поднимается и идёт в комнату. Тут всё ещё сумрачно из-за плотных задёрнутых штор - Юнги ненавидит, когда его будит солнечный свет, - уютно и спокойно. Хочется забраться обратно под одеяло и никуда не ходить. Ничего не делать, ни о чём не говорить. - Хён? Голос Чимина звучит хрипло и сонно. Он взъерошенный такой, чуть румяный и совсем немного опухший ото сна. - Доброе утро, Чимин. - Судя по твоему голосу, бывало и добрее. Что-то случилось? - младший садится в ворохе одеяла. Его, такого мягкого и тёплого, сейчас совершенно не хочется ничем тревожить. Но оттягивать неприятный разговор глупо. Перед смертью, как говорится, не надышишься. Юнги подходит к кровати и садится рядом с Чимином, который смотрит на него настороженно и взволнованно. - Звонил твой отец. - Папа? - взволнованность на лице оборотня сменяется удивлением. - Зачем? Что он сказал? - Тэхён пропал. Юнги про себя чертыхается. Неужели нельзя было как-то помягче? Чимин замирает, у него глаза расширяются, а лицо стремительно бледнеет. - Что? - тихо переспрашивает он, словно в первый раз не расслышал. Или хочет верить, что услышал неправильно. - Тэхён... - Юнги вздыхает и нашаривает руку младшего. - Чимин, это не твоя вина, слышишь? - Ты же шутишь, да? На болезненную полуулыбку смотреть больно, Юнги только качает головой и подсаживается ближе, притягивает Чимина к себе, обнимая. - Я должен был быть рядом с ним... - тихо и надломлено шепчет Чимин. - Я должен был... - Чимин, послушай меня, - Юнги встряхивает его за плечи. - На его месте мог быть и ты сам. Я хочу сказать, что опасности подвержены вы все, не нужно заниматься самобичеванием. Для этого не время. Твой отец обещал скинуть мне информацию о том, куда ездил Тэхён. Мы поедем туда тотчас же, как получим адрес. - Доставка, - вздыхает Чимин. - Что? - Тэхён и я иногда развозили выпечку, которую делала мама на заказ. Раз в неделю несколько адресов. - Они повторялись? - Не всегда, - качает головой парень и кусает губы, явно сдерживаясь от слёз. - Чимин. Тэхён для тебя всё равно что брат, да? - Да, хён. - Тогда будь сильным ради него. Не думаю, что он хотел, чтобы ты себя винил в том, к чему совершенно точно не причастен. Чимин на него взгляд поднимает и кивает слабо. Юнги касается ладонью щеки, на которой всё ещё виднеется слабый след от подушки и мягко гладит большим пальцем. - Собирайся и завтракай, скоро поедем. Младший не спорит и выползает из-под одеяла, направляясь в душ. Смс от Ёнджуна приходит, когда Чимин завтракает. Юнги отдаёт ему телефон и парень изучает адреса. - Всего три в этот раз. Немного. Два из них не очень далеко, третий - ближе к центру, - Чимин кладёт телефон и поворачивает его к Юнги, пальцем указывая на последний в списке. - С этого он начал. - Откуда такая уверенность? Он мог начать с центра и двигаться наоборот в сторону дома. - Выпечка обычно доставляется к определённому времени, - качает головой Чимин. - Чем ближе к нам, тем раньше. То есть, этот адрес примерно на час дня. Второй - на два или половину третьего. А последний, с учётом дороги, часа на четыре. Может, чуть раньше. Юнги кивает, усаживается на табуретку рядом и изучает адреса снова, а потом пересылает их Намджуну, с которым уже успел созвониться и обрисовать ситуацию. - Не понимаю, что происходит, - шепчет Чимин, сжимая ладонями чашку с чаем. - Как тут за что-то зацепиться? Никаких следов, никакого запаха. Никто ничего не видел, места похищения такие, что ни камер... ничего. Подозрительных машин не было. Я не понимаю... Ощущение, что садились добровольно к ним. А самое обидное, что в полицию не заявить, потому что пропажами оборотней, как любыми другими моментами, связанными с общинами, занимается ваш отдел... - Считаешь, что мы фигово справляемся? - уточняет Юнги. - Не пойми меня неправильно, хён. В этом случае я точно не виню вас... сам не понимаю, что происходит. Но не верю в то, что нет совсем никаких следов. Мы, наверное, просто не туда смотрим. - Я до сегодняшнего звонка твоего отца вообще сомневался, что пропажа тётушки Соён и этого парнишки как-то связана, - признался Юнги. - Но Тэхён, как я понял, явно не из трудных подростков. Кстати, сколько ему лет? - У нас разница всего несколько месяцев, я чуть старше, - Чимин отставляет пустую чашку. - Едем? - Едем. * Первый адрес приводит их в уютный спальный райончик. Из тех, где нет широких автомобильных дорог, много зелени и детских площадок, на которых гуляют родители с детьми в огромном количестве. - Если бы это произошло тут... - Юнги покачал головой, осматриваясь и захлопывая дверь машины. - Кто-то бы точно что-то увидел. Как думаешь? Чимин согласно урчит, но тут же отбегает к нужному им подъезду. Крутится там, принюхивается, не спеша забираться на крыльцо и издаёт какой-то тихий тоскливый звук. Тычется носом в аккуратно подогнанные друг к другу тротуарные плитки. Юнги подходит к нему, присаживается на корточки. - Подождём Сокджина с Намджуном, поговорим с тем, кому была доставка и поедем дальше. Чимин... Рысь вскидывает на него глаза, полные боли и отчаяния. Юнги обнимает его и утыкается носом в шерсть на его шее. - Мы найдём Тэхёна. Я обещаю, слышишь? Мы его найдём. Чимин трётся о его щёку носом и горячо выдыхает. Юнги знает, что такие обещания давать опасно. Но ради Чимина и ради того, чтобы он не смотрел на него т а к, он готов обещать что угодно.