Четыре печати

      Всадники и их драконы взмыли в небеса, в тщетной надежде защитить родной мир, отстоять господство и собственную свободу. Врагов было слишком много. Крылатые воины, обладающие разрушительной магией, ворвались в Земной край, с криками и воплями устремились вниз, к людским поселениям. Они не были беженцами, не собирались смиренно просить об убежище, они заявились для того, чтобы властвовать, заставить местных жителей пасть перед ними ниц и покориться. Это была яростная и кровавая битва, самая жестокая из всех, что видел Земной край. Орды крылатых врагов ворвались в этот мир, чтобы навсегда остаться, захватить его или погибнуть, просто попытавшись. Им было нечего терять, и от того, они сражались неистово, безжалостно, демонстрируя все, на что были способны; сама суть их существования была в этой самой битве, от которой зависело все.       Гажил потерял счет времени, от усталости не ощущал себя, понятия не имел, где его братья и остальные воины Ордена, но продолжат убивать врагов. Кругом одни трупы, море крови и он посреди этого безумия! Даже его Металликана погибла! Дракон испустил последний вздох, защищая жизнь своего всадника. День сменялся ночью, затем снова поднималось солнце и так по кругу. Все слилось воедино, а мужчина мог только сражаться, чувствуя, что с каждым ударом его меч тяжелеет, а руки теряют былую силу. Воин даже не понимал, что истекает кровью, что его рвут на части. От него почти ничего не осталось. Они ничего не успели, им не удалось защитить свой дом, выполнить долг, возложенный на их плечи.       — Ги-хи, — Гажил рухнул на колени. Перед глазами темнело, а звуки слились в единый гул, не было никаких ощущений, даже боли. Похоже, это «Ги-хи» станет последним, что он произнесет в своей жизни. ***       — Я был убит. Моих братьев постигла та же участь, — вестник продолжал говорить, а перед глазами мелькали воспоминания. Он снова переживал те времена, крушение всех надежд и свое поражение. Гажил точно знал, что никогда не был слабаком, что ему не в чем себя винить, но от того не становилось легче. — Все воины ордена до единого пали в бою, не осталось никого. Цитадель тоже не устояла, её разрушили до основания. Мы не успели воззвать к древнему богу и попросить о помощи.       — Так ты стал вестником? — Леви даже не представляла, что творилось в далеком прошлом. Но от слов мужчины, от его тона и взгляда становилось не по себе настолько, что она начала дрожать. История закончена, но пока что не складывалась картина случившегося, казалось, что что-то важное упущено, еще не рассказано.       — Нет. Не так, — Гажил сильнее стиснул девушку в своих объятиях. Воспоминания тяжело давались воину, а ведь казалось, что за тысячелетия непрестанных размышлений он мог бы уже смириться и привыкнуть. — Смерть стала для меня новым началом. И не только для меня, но и моих братьев. Нашими врагами, теми, кто разрушил свой мир и решил завоевать новый, оказались две враждующие расы: ангелы и демоны. Именно они сокрушили Орден, разделили земной край на три царства, но этого им оказалось недостаточно, для того, чтобы прижиться в нашем мире, им нужно было приспособиться. Нашим врагам было достаточно четырех тел, а потому они выбрали сильнейших воинов ордена... Они выбрали нас с братьями. Это было не просто расчетом, но и желанием показать, где место защитников Земного края. Мы должны были воочию увидеть цену своего поражения. Нас возродили к жизни. Не просто возродили, а превратили в тех, с кем мы сражались, кого ненавидели. Так, я и Нацу стали демонами, а Зереф и Жерар — ангелами. Наша воля больше не имела значения, как мы ни боролись, как ни сопротивлялись, все равно были вынуждены служить новым хозяевам мира. Ги-хи. Унизительно, и это еще мягко сказано. Никогда не смогу забыть того времени… Времени, когда мой разум был заперт и вынужден наблюдать, как тело уничтожает все то, что было дорого при жизни. Верный слуга своего врага… Уж лучше бы я сдох окончательно и бесповоротно! Смерть на поле брани для нас стало путем к новой жизни, полной страданий и душевной борьбы. ***       Гажил с трудом открыл глаза, не понимая, почему до сих пор жив. Он точно помнил, что смерть приняла его, видел слепящий свет, в который бесстрашно шагнул. Там за горизонтом, нет ничего, лишь бескрайня пустота, одиночество и бесконечный покой. Воин уже начал забывать о своей жизни, растворяться в чем-то большом и значительном. Все это резко исчезло, словно остатки его души резко схватили и выдернули обратно, и вот теперь он снова жив, а его тело ощущается, как нечто чужеродное. Мужчина приподнялся. Ничего не произошло, ничего не заболело, так что Гажил окончательно поднялся на ноги. Никаких ран на теле не осталось, только старые шрамы, металлические штыри, которые он сам и вставлял, демонстрируя другим выдержку и силу воли. Вроде бы, все, как обычно, но что-то изменилось. Оставалось понять что именно! Воин запустил пятерню в длинные растрепанные волосы и неожиданно наткнулся на препятствие. Из его головы росли самые настоящие рога.       — Это еще что?! — зарычал Гажил, расправляя огромные кожистые крылья. Только теперь стало понятно, что изначально тревожило его! У Людей нет ни крыльев, ни рогов, ни тем более хвостов! Зато они были у вторженцев! Мужчина ощупывал себя, пытаясь понять, что с ним еще не так. Он все еще он, но в то же время изменился! Как же так?! Что произошло?! Гажил не успел даже испугаться или подумать.       — С пробуждением, раб! — послышался самодовольный тихий голос, будто пропитанный льдом и зимней стужей. — Мое имя Делиора, я глава клана ледяных демонов. Отныне ты повинуешься мне. Скажу больше, ты моя собственность, не способная противостоять моей воле.