Четыре печати

      — Снова уходишь? — поинтересовалась Леви, примеряя новый наряд, который Гажил ей подарил взамен испорченного. Он был такой же, как прежний, но на этот раз красивого золотисто-оранжевого цвета. Девушка поймала себя на мысли, что такая одежда ей нравится намного больше, чем та, которую она носила раньше. Она походила на самую настоящую принцессу, ощущала себя женственной, нежной, изящной.       — Это неизбежно. Я должен сокрушить врага и поднять Нижнее царство, вернуть его на исконное место, — голос вестника был полон спокойствия и решимости, он точно знал, куда идти, что делать, и самое главное, для чего это все нужно. Мир должен вернуться в исконное состояние, а он с братьями обрести покой. Не такая уж безнадежная затея, раз Леви, в качестве награды останется с ним навсегда.       — Ты не отступишься, так ведь? — печально вздохнула танцовщица, переключая взгляд на широкую мужскую спину. У них странные отношения, если их вообще можно так назвать. Вроде бы нет чувств, лишь странное неумолимое желание, но каждый раз при взгляде на Гажила, в груди начинало щемить, а на глаза наворачивались слезы. Она нуждалась в этом мужчине, сама не понимая, для чего он ей сдался. Уже совершенно не хотелось его остановить, помешать уничтожить привычный мир. Леви с ужасом осознавала, что всецело на стороне вестника, готова помогать ему во всем, даже если он шагнет во тьму, она последует за ним. Что это? Зависимость? Странная магия? Воздействие древнего бога, о котором с трепетом и почтением упоминал Гажил?       — Не могу, для меня это долг чести, то, ради чего я существую. Война должна продолжаться до тех пор, пока не настанет черед голода.       — А как же твои желания?       — Они совпадают, — мужчина, облаченный в привычные доспехи, перевел взгляд на свою танцовщицу. А у него неплохой вкус, он идеально смог подобрать одежду для нее. Хотя, даже если эту малышку обрядить в лохмотья, для него она все равно будет желанной и прекрасной. — Пойми, жители трех царств сами обрекли себя на эту участь. Одни своими непрестанными сражениями, другие трусостью и бездействием, тем, что даже не пытались бороться. Все предрешено. Настал черед демонов сгинуть!       — Будь осторожен, — Леви прижалась к сильному телу, словно в последний раз. Ей хотелось рыдать, кричать, но на все это у нее не было сил, она осознавала всю бессмысленность этого занятия.       — Не бойся, больше ты не пострадаешь, — в багряных глазах всего на миг промелькнула нежность, но она моментально сменилась раздражением и злостью. Ему стоит как можно скорее присоединиться к дикой своре, уже пробившейся в мир демонов. Он видел все это, чувствовал каждый удар, каждый взрыв, каждую смерть! Пламя войны разгоралось все сильней, его было уже невозможно остановить! Но все еще рано расслабляться, нельзя все пустить на самотек. Ему еще предстоит сразиться с сильнейшими врагами, лишь ему под силу залатать брешь, разделившую Земной край.       — Я боюсь вовсе не этого, — слабо улыбнулась девушка, оставшаяся совершенно одна. Вестник просто растворился в воздухе, словно его и не было, словно он лишь мираж, плод её больного воображения и никогда не существовал в реальности. Странные у них отношения, они не могут быть вместе, но и порознь оставаться нестерпимо, душа тянулась за мужчиной, вернувшим её к жизни, погрузившим в пучины отчаяния.       Она вновь одна, и так будет постоянно, ей уготовили роль, в которой остается только ждать. Леви обвела грустным взглядом свои покои — без Гажила оставаться здесь не хотелось. Пустота давила, а воспоминания о минутах страсти и покоя будоражили воображение. Ей известно, чего хочет вестник, она даже уважала его право на месть и справедливость, пусть и такую извращенную. А чего хочет она? Девушка вновь вздохнула, ощущая, как в груди что-то сдавило, а в голове зародилась пульсирующая боль. Кажется, она, как и большинство женщин из старой сказки, не знает ответа на этот вопрос.       — Иметь свою волю и следовать ей. Это сложнее, чем кажется на первый взгляд. Да и дать выбор мне некому. Гажил все равно все сделает по-своему, а я не понимаю, чего хочу, — изящные брови сошлись на переносице, от чего на лбу пролегли несколько морщинок. — Почему он сказал, что все было не так… Он, определенно это говорил, я помню.       И снова старая сказка не давал покоя девушке, звала и манила за собой. Леви, казалось, что она окончательно потеряла остатки разума и теперь хватается за соломинку, пытаясь выплыть в океане безумия. Разум кричал о том, что невозможно найти ответ в легенде, но что-то глубоко внутри подсказывало, что искать истину стоит в самом неожиданном месте. Все равно иных зацепок нет, а сидеть без дела, в ожидании возвращения вестника выше её сил.       — Нужно все-таки отыскать библиотеку. Может, там есть что-то дельное, — особой надежды не было, ведь успокоившись и поразмыслив, девушка осознала, что может не знать язык или попросту не найти нужную книгу. Но рискнуть стоило. — В любом случае, скоротаю время до нового танца.       Леви вздрогнула от собственных слов и неприятных воспоминаний. Она без понятия, что хочет, но совершенно точно уверена в том, чего ей не надо. Девушка не желала танцевать, чувствовать, как кто-то другой подчиняет её тело, знать, что Гажил убивает в этот миг и реально может погибнуть. Леви решительно направилась к выходу из комнаты. Там, под дверями, её ждет демон-перевертыш, верный телохранитель, приставленный Войной. Она даже привыкла к этому демону, почти перестала бояться…       Все это от безысходности и одиночества, от чувства бепредельной тоски, преследующего её по пятам. Она не может сидеть на месте, не способна бездействовать.