Четыре печати

      Леви в ужасе застыла на месте. Она была не в силах пошевелиться, была не способна помочь своему защитнику, да и не нуждался перевертыш в этом. В отличии от нее, Лилейный - воин, он умеет обращаться с оружием и убивать, для него это не составит проблемы. А что она? Ей снова остается лишь наблюдать, молить богов, в которых она не верит, о спасении и защите, о том, чтобы все это поскорее закончилось. Почему с ней постоянно это происходит? Она уже устала трястись от ужаса, чувствовать, как все внутри леденеет, ждать спасения от других.       Демон и ангел сошлись в яростной схватке, в которой никто не желал уступать, это было почти так же, как на древних фресках: величественно и ужасающе прекрасно. В ход шли клыки и когти, острые клинки и кулаки, все вокруг крушилось и падало, громыхало и рычало, казалось, что и сама пустая цитадель отзывается на эти звуки, полнится ими, преумножает, что это и есть её суть. Сердце танцовщицы билось набатом в груди, но она так и не решилась сбежать, словно завороженная смотрела на разворачивающееся перед ней действо. Казалось, что огромная черная пантера набросилась на гордого орла, властителя небес. Кто победит в яростной битве невозможно предугадать, оставалось лишь наблюдать, пытаясь срастись со стеной, вжаться в нее так, чтобы превратиться в часть интерьера. Каждый удар, каждый вскрик или грохот заставляли девушку вздрагивать, а её сердце болезненно сжиматься. В тот миг, когда ангел мощным ударом белоснежных крыльев отбросил демона в сторону, и кинулся к ней, Леви вскрикнула, дернулась в сторону, понимая, что не в силах бежать. Но в следующую секунду перевертыш со спины набросился на врага, запрыгнул на него, впиваясь в шею ангела увеличившимися клыками. Взгляд зверя горел, в нем не осталось ничего разумного, лишь желание сражаться, убиваться, безумная жажда крови и плоти.       Леви остекленевшим взглядом наблюдала за происходящим, но в этот миг танцовщица видела не только сражение двух непримиримых противников, но и все сражения, что кипели в мире в этот миг. Кровавая бойня была всюду, где появлялась дикая свора и её жестокий хозяин, Нижнее царство корчилось в агонии, утопало в бушующем море боли и отчаяния. Содрогалось и Срединное царство, уже покорившееся завоевателю. Все эти омерзительные картины стояли перед глазами, повергали душу девушки в темную пучину страха. Бежать. Она должна бежать! Леви нервно сглотнула, понимая, что словно приросла к полу. Силы оставили её. Неужели, она настолько слаба, что уже ни на что не способна? Вновь сердце забилось испуганной пташкой.       Ангел скинул с себя демона, навис над ним, нанося один мощный удар за другим, вбивая перевертыша в каменный пол. От морды демона почти ничего не осталось, лишь кровавое месиво, но Лилейный продолжал отчаянно сопротивляться. Запах и вкус собственной крови, ощущение близости свой кончины придавали сил и ярости, перевертыш чувствовал, как меняется, как дар Войны пробуждается в нем. Грозный рык заставил крепкие стены цитадели задрожать, а потолок осыпаться, он отбросил ненавистного ангела прочь, позволяя демону вскочить на ноги, расправить плечи и закричать. В этом рвущемся из груди звуке было столько всего, что кровь стыла в жилах: страх, боль, ярость, жажда убивать. Тело перевертыша стало полностью железным, теперь ему не страшны удары и ранения, его невозможно остановить. Лишь черные глаза были все еще живыми, настоящими, но в их глубине не было, ни капли разума или понимания. Он зверь, машина, созданная для того, чтобы защищать танцовщицу первого вестника. И вновь демон набросился на ангела, намереваясь вырвать его крылья, разорвать в клочья жалкую плоть.       Леви зажмурилась, зажала уши ладонями, она не могла и дальше смотреть и слышать. Уж лучше исчезнуть, раствориться в небытие. Она не знала, кто победит, но всем сердцем желала смерти ангелу, ведь он пришел за ней, он даже не скрывал этого. Её жизнь дорогого стоит, а потому снова и снова будут появляться те, кто пожелает отнять эту ценность. Пока Вестник не одержит верх, пока не соединит разрозненное в единое, ей придется бояться, звенеть от ужаса.       Среди ставших уже привычными звуков рычания, кряхтения и громыхания появился новый — безудержный хохот. Так смеются безумцы, мнящие себя победителями, добившиеся своего ценой невероятных жертв. Так хохочут те, кто потерял все, те, кого не страшит смерть, уже распахнувшая ласковые объятия вечного холода.       — Она умрет!       В нос ударил сладковатый аромат сирени, которого просто не могло быть в этом месте. Именно он заставил Леви распахнуть глаза. Лили победил, ему достался дорогой трофей — окровавленные крылья ангела. Демон рвал тело врага на части, вгрызаясь в его плоть, словно дикий зверь, голодавший много дней, совершенно не замечая, как из тела подосланного жителями Верхнего царства убийцы сочилась не только алая горячая кровь. Над еще живым ангелом поднимался зеленоватый пар, именно он наполнял залы цитадели приятным, но таким опасным ароматом.       Яд! Это был яд! Леви зажала рот и нос ладонью, хотя и понимала, что отрава уже проникла в её тело, она уже начала убивать Лилейного. Ангел пришел не просто убивать, он готов был умереть, именно это было главным планом. В почти потухших глазах истерзанного мужчины, девушка видела ликование, убежденность в своей правоте, он свято верил в героизм своего поступка, в то, что иного пути нет, и не могло быть. Ни сожаления, ни сострадания, лишь удовлетворение…       Бежать. Она должна бежать, пока это еще возможно!       Что-то подтолкнуло её, придало сил, заставляя оторваться от стены, ставшей единственной опорой, броситься наутек, не разбирая дороги. Леви не знала, не думала о том, что будет дальше, просто бежала, ведомая интуицией… или чем-то еще…