Четыре печати

      Это место создано, чтобы сводить с ума! Леви, никогда не отличавшаяся особым умением ориентироваться на месте, с ужасом осознавала, что уже запуталась в многочисленных поворотах, развилках и тупиках. Она даже уже не могла вспомнить, откуда пришла, так что вернуться было невозможно. Да и не нужно это. Девушке совершенно не хотелось снова видеть кровавые декорации. Не потому что страшно, просто непонятно, зачем все это нужно. Кого пугать? Усталость постепенно смешивалась с раздражением, с желанием нормально жить и осознанием, что все это для нее недоступно. Ей оставалось лишь идти прямиком в неизвестность, ступая босыми ногами по холодному каменному полу.       — Настоящий лабиринт. Осталось только дождаться появления чудовищ для полного счастья, — нервно усмехнулась Леви, ежась от неприятного звука эха, гулко отражающегося от стен. Вновь появилось ощущение, что кто-то преследует её, сопровождает на протяжении всего пути. Вот только, что ему нужно? Очередной страж, приставленный к ней вестником или враг, пробравшийся в цитадель? Неизвестность хуже всего, именно она причиняла боль, заставляла сердце тревожно сжиматься в груди, а ноги подгибаться. Самое ужасное, что она снова одна, и это становится привычным. Стоило подумать об этом, как босой ноги коснулось что-то холодное и скользкое, но не успела танцовщица испугаться, как послышался тихий мурлыкающий голос, зовущий и манящий к себе.       — Леви! Леви, где ты?       — Лили? — недоверчиво произнесла девушка, застывая на месте. Разве такое возможно? Она собственными глазами видела, как перевертыш погиб, как израненный демон лежал в луже собственной крови, вдыхая ядовитый дым.       — Леви!!! Не двигайся, я иду!       Определенно, это голос ее стража. Вот только слова какие-то странные, словно их не мог произнести перевертыш. И вроде бы все так, как и должно, но что-то все равно заставляло насторожиться. Возможно, интуиция, возможно, мнительность. Демоны и ангелы на многое способны, им под силу украсть чужой голос и облик, притвориться кем-то другим. Леви все это знала, но все равно застыла на месте, ожидая того, кто звал её. А что еще оставалось? Настроение снова резко сменилось, на этот раз появилась апатия. Если бы мир оставался прежним, она точно бы к психиатру обратилась, потому что такие перепады совершенно ненормальны. Казалось, что кто-то или что-то влияет на нее, изменяя, подстраивая под себя.       Последнее время ей слишком много и слишком часто кажется…       — Леви, вот и ты, — улыбнулся демон, выныривая из темноты и предусмотрительно замирая в паре шагов от девушки. — Я еле тебя нашел. Этот дым отбил мое обоняние, так что я почти не чувствую твой запах! — перевертыш повел носом и непроизвольно скривился. — От тебя пахнет смертью. Идем, — демон протянул руку вперед. — Нужно уходить отсюда. Здесь небезопасно.       — Ты… ты в порядке? — девушка не торопилась сделать шаг вперед, но и бежать не собиралась.       — Да. Война позаботился о том, чтобы я мог защищать тебя. Мое тело намного крепче, чем раньше, я могу пережить и не такое!       — Война? — брови сошлись на переносице, а на лбу проступила пара морщинок. Демон называл Гажила хозяином или вестником, но не Войной! Раз так, то перед ней снова убийца. Тот, кто хочет убить её, навредить Войне, предотвратить разрушение оставшихся печатей. От этой мысли волна дрожи пробежала вдоль спины, а кожа моментально стала железной. — Ты не Лили.       — Умная, — хмыкнул убийца, осознавший, что его план повалился. Но так ли это важно, когда цель всего в шаге от него?       Мест сорвался с места, за доли секунды преодолевая расстояние между ним и танцовщицей. Хватит слов и пустой болтовни! Сильные пальцы сомкнулись вокруг тонкой шеи девушки, сдавливая её с каждой секундой все сильней. Железное тело невозможно ранить, но есть и другие способы убить. Сопротивление ни к чему не приведет. Да и что может слабая напуганная девушка против того, кто уже отнял множество жизней?! Ничего! Исход предрешен. Никакой жалости или сострадания ангел не испытывал, если потребуется, он снова все повторит, лишится руки, крыльев, собственного тела, но исполнит долг.       Леви задыхалась, барахталась в воздухе, пытаясь избавиться от цепкой хватки, но ничего не получалось. Силы покидали её, а перед глазами заплясали черные круги. Кислорода катастрофически не хватало, а броня — дар вестника, оказалась бесполезной. Внезапно все прекратилось — Леви рухнула на пол, жадно глотая воздух ртом, она пыталась прийти в себя. Она слышала вопли убийцы, хруст костей и до омерзения неприятные чавкающие звуки, чувствовала, как на нее льется чужая кровь, падают куски горячей плоти. Её несостоявшегося убийцу, того, кто похитил тело демона стража, просто разорвали на части.       — Леви? — Гажил прижал дрожащую девушку к себе. Она снова пострадала. Он вновь не уберег то, что для него ценно. Это пробуждало злость почти такую же, как в тот день, когда его вернули с того света, превратив в того, кого он ненавидел, заставили служить захватчиками. Танцовщица становилась все более ценной для него. Это не нравилось вестнику, но что-то изменить Война был не в силах. — Леви, ты меня слышишь?       — Тебе стоило прийти раньше, — девушка прижалась к вестнику. Они оба в крови, их сердца отбивают единый ритм, а души трепещут от непонимания, чего же им нужно. Гажил оказался таким родным для нее, таким надежным, что Леви была готова добровольно последовать за ним куда угодно и даже вечность провести в небытие. — Не оставляй меня больше. Не хочу оставаться в цитадели. Не хочу знать, что было в прошлом. Не хочу знать легенду до конца. Не хочу искать пути спасения. Надоело.       — Ги-хи. Слишком много "не хочу", — вестник вздохнул с облегчением. Что же ему делать? Еще не настал момент последнего танца.       — Я пойду с тобой, — уверенно произнесла Леви, заглядывая в алые глаза. Кажется, она поняла, чего хочет, и где ей надлежит быть, и не важно, что это решение продиктовано страхом. — Даже если оставишь, если запрешь, прикуешь цепями, все равно пойду за тобой.       — Это твоя воля? — невольно в памяти всплыл образ другой миниатюрной вздорной особы, что вечно поучала его, проявляла невероятную силу духа и характер. Леви чем-то напоминала её, чем дальше, тем больше.       — Да, — твердо заявила Леви, крепче цепляясь руками за длинные волосы Гажила, словно так можно удержаться, не дать ему применить силу.       — Что ж… ты сама решила, потом не жалуйся. *** Глубоко под цитаделью.       — Вот видишь, она смогла понять…       — Рано радуешься, она все еще в моей власти, — недовольно произнес Анкселам, пытаясь сохранить внешнее спокойствие и невозмутимость. Он давно уже осознал, что в любой непредвиденной ситуации нужно делать вид, что так и задумано изначально. — Танцовщица исполнит свой долг. И поверь, мой первый вестник не допустит, чтобы ей что-то угрожало, не позволит мыслить самостоятельно. Они — орудие, не более. Сухой цветок никогда не зацветет, даже не мечтай об этом.       — Посмотрим. Игра только началась. Все четыре танца будут исполнены, и лишь тогда мы увидим, кто победил.