Четыре печати

      Голова кружилась, а в теле ощущалась невероятная тяжесть, Люси казалось, что она весит целую тонну, не меньше. Невозможно пошевелить ни рукой, ни ногой, даже голову повернуть и то было непосильной задачей. Привычное для нее состояние, ведь голод влиял на ее организм по-разному: иногда заставляя ощущать невесомость, иногда неподъемность, и все же, в этот раз что-то было не так. Девушка смутно осознавала, что сидит на чем-то мягком, похожем на стул или кресло, рядом кто-то шевелился, громогласно чавкал, оглушающе-радостно хохотал… А еще ноздри щекотал одурманивающий запах еды. И не просто скудной безвкусной или омерзительной пищи, которую последние три года приходилось жевать, чтобы не сдохнуть, а самой настоящей еды, той самой, которая была до того. как рухнула первая печать. Ангел готова была поклясться, что ощущает аромат пряных специй, овощей, фруктов, мяса, свежего, еще горячего хлеба, все это было рядом! Девушка чуть не захлебнулась собственной слюной. Что это? Галлюцинация или реальность? Неужели все рассказы о великом пире правда? В это так сложно поверить… В животе громогласно заурчало, но это звук моментально потонул в окружающем чавканье и причмокивании. Это просто невыносимо!!! Люси с трудом подавила вопль отчаяния, рвущийся из груди, вместо него раздалось лишь сдавленное мычание, на которое никто не обратил внимания. Мозг категорически отказывался верить ощущениями, лишенных логики, а желудок, будучи не в силах противиться сигналам рецепторов, пытался взять главенство над организмом. До чего же она голодна! Девушка распахнула глаза, лишь так она могла убедиться, что все не более чем иллюзия, жестокий обман, призванный сломить ее окончательно, но то, что она увидела было намного лучше ее ожиданий.       Прямо перед Люси был накрыт шикарный стол, заставленный невероятными для их времени лакомствами, от одного вида которых можно было язык проглотить. Чего здесь только не было: и мясо, и дичь, и овощи с фруктами, полезная зелень и пышная выпечка, закуски, салаты. первое, второе, сладкие десерты, и все с пылу с жару. От неимоверного количества свежей и вкусной пищи ломились столы. До чего же аппетитно! Стоит лишь протянуть руку, схватить то, что ближе всего и засунуть в рот, чтобы ощутить столь желанную наполненность. Девушка чувствовала, как у нее прибавилось сил, теперь она вполне могла осуществить задуманное, но отчего-то ангел продолжала сидеть на месте, взглядом полным безумия смотря на столь желанную еду. Как же ей хочется это все! Девушка в очередной раз нервно сглотнула, слегка скосила взгляд в сторону. Ее безымянный спутник сидел рядом, жадно накинувшись на мясо и овощи он жадно жрал, но в его тарелке ничего не убавлялось. Что за странная магия? Где-то на границе сознания Люси начала слышать почти незаметную мелодию жевания и довольного бурчания желудков, она была слаба, тиха и незаметна, не музыка, а лишь намек на нее. И все же она была, сводила с ума, не давала пошевелиться. Девушка продолжала лишь смотреть, в жалкой попытке понять, что же происходит, отчего у нее ощущение, что это все неправда.       За огромным столом собралось множество гостей Цитадели, были здесь и ангелы, и демоны, и люди, все оказались равны перед гостеприимным хозяином, устроившим пир, все без устали жрали и пили, успевая лишь хохотать от счастья и рыгать. И как только в кого-то может столько влезть? Добравшись до еды, измученные голодные потеряли все культурное и цивилизованное, что в них когда-то было, перестали быть собой. превращаясь в жующих существ, не имеющих другой цели и мечты. Что-то в этом было неправильное, от чего все это хотелось назвать пиршеством голода…       До чего же пьянящий аромат! Люси задыхалась от запаха горячей вкусной пищи, она буквально ощущала у себя во рту сочный персик, чей сладкий нектар сочился по горлу прямо в желудок, вызывая чувство ликования. А следом за этим появлялся острый вкус мяса, прожаренного до хрустящей корочки. Все это она могла получить, стоило лишь протянуть руку, поддаться всеобщей эйфории и инстинкту насыщения. Она голодна! Всего на миг прикрыв глаза, дрожащий от напряжения ангел пыталась взять себя в руки, отличить реальность от безумных видений, попытаться думать головой. Сложно. Запахи и ощущения, собственный голод не позволяли мыслить здраво. Резко распахнув глаза девушка вновь уставилась на заваленный лакомствами стол и в это же мгновение чуть не задохнулась собственным криком, застрявшим в глотке. Она не могла сделать ни одного вдоха, лишь смотрела расширенными от ужаса глазами на то, как довольные гости Цитадели пожирают собственные гниющие внутренности, вгрызаются в свои же конечности, по которым уже ползали трупные личинки, смачно обгладывают кости, все еще прикрепленные к телу. Запахи вокруг тоже преобразились, не осталось ничего напоминающего о еде, лишь омерзительная вонь, гниющих заживо существ, преображающихся с каждым укусом. Они пали жертвой голода и собственного безумия, надежды на то, что в мире есть место, где добрый благодетель щедро раздает пищу, о которой все мечты ныне существующих.       До чего же отвратительно! Всюду кровь, плоть, грязь, тошнотворное зловония, а пол под ногами усеян обглоданными костями, но и до них уже добрались, их тоже поедают. В мире голода ничего не останется, и кажется, что оказавшиеся во власти иллюзий способны сожрать все, даже камни, и землю, саму проклятую Цитадель довлеющую над миром. Люси хотелось закрыть глаза и уши, не видеть и не слышать, а еще не дышать. Уж лучше бы ее сожрали, чем так! А может наплевать на все и перестать сопротивляться неизбежному? Им всем суждено сдохнуть, так и не насытившись! Так может, лучше превратиться в бесформенную тварь, пожирающую все на своем пути? Желудок был полностью согласен с этой мыслью, да и уставший разум готов был согласиться с этим, но что-то в глубине души не позволяло это сделать, упрямо заставляло бороться.       Она бы заплакала, если бы у нее остались слезы, она бы закричала, если бы на это оставались силы, она бы сбежала, если бы только было куда.       — Почему ты не ешь? — послышался бодрый, полный задора мужской голос. — Неужели не голодна? Ешь. Не бойся. Ешь. Не противься. Этот пир для тебя! Все, что душе угодно, ты можешь получить. Ешь…