Печать вторая: Голод. Глава 33
16 октября 2019 г. в 20:52
Танец… Всего лишь череда движений, которые никому не придет в голову совершать в обычных условиях. Он способен заворожить, увлечь за собой, заставить забыть обо всем на свете, в каждом движении можно прочитать желания души, мысли, чувства. Это касалось не только того, кто танцевал, но и тех, кто зачарованно наблюдал. Для Второго вестника это стало настоящим откровением. Каждое движение Люси, каждый ее жест и взгляд дарили Нацу ощущение освобождения, отогревали заиндевевшую душу. Его многого лишили, он даже успел смириться с этим, забыть о том, что способен чувствовать, мечтать. Его танцовщица смогла пробудить в нем давно забытое, заставить ощутить себя живым. Лучше бы этого не происходило, лучше бы ему оставаться прежним: холодным, озлобленным, жестоким, точно знающим, что мир не достоин спасения. Он вовсе не смягчился, ведь невозможно забыть о том, что он видел и слышал, прочувствовал на собственной шкуре. И все же, что-то пробудилось в его душе. Наверное, это можно назвать сожалением. Да. Сожаление, это то, что будет сопровождать его на последнем отрезке пути в пустоту. Второй вестник смотрел на девушку, пожирал ее взглядом. Он голоден до своего ангела. Безумного голоден.
Люси застыла на месте, и в этот миг магия момента разбилась со звоном вдребезги. Большая грудь прерывисто вздымалась, руки и ноги дрожали, но девушка не шевелилась. В голове не осталось ни одной мысли, да и душа опустела. Она даже не понимала, что происходит. Как танец мог довести до такого состояния? Испуганный взгляд карих глаз устремился на Нацу, словно ища у него ответа, поддержки и понимания, хоть какого-то пояснения, но Голод молчал. Как? Как это все возможно?! Она решилась станцевать, полностью отдалась этому желанию, растворилась в нем. И вот результат. Сердце болезненно сжалось в груди, а крылья опустились, стелясь по полу. Не осталось сил, чтобы держать их.
— Что это было? — девушка шумно сглотнула. — Почему? Почему я видела тебя и дракона, то, как вы летели среди облаков? Ты улыбался, смеялся так беззаботно и задорно, что я вдруг ощутила себя счастливой, захотела оказаться с тобой. Или я была с тобой? Была твоим смехом?
Было сложно подобрать слова, описать то, что с ними произошло. Одно Люси могла сказать точно, она ощущала удивительное единение с Нацу. Такого не было раньше! Они словно две половинки целого, разделенные когда-то давно. Так странно. Девушке хотелось прижаться всем телом к мужчине, ощутить его тепло, услышать голос, хоть какие-то объяснения произошедшему с ней. Что это за магия? Что за сила? Люси не сомневалась в том, что танцевала сама, это было ее искреннее желание, принесшее своего рода облегчение. Ее душа тянулась ко Второму вестнику, и это желание переполняло ее, еще немного и она просто захлебнется во все нарастающем потоке эмоций.
— Я не знаю, — соврал Нацу, видевший все то же самое. Он не готов был говорить на эту тему, ведь и сам до конца не разобрался в происходящем. Ему не по силам понять! Если бы на его месте оказался Зереф, все было бы иначе. Вот уж, кто смог бы найти все ответы, переломить тяжелый ход их предназначения. — Правда, не знаю, но мне понравилось. Это было очень красиво. Самое лучше, что мне довелось увидеть.
— Ты еще скажи, что готов смотреть на это вечность! — фыркнула девушка, опускаясь на пол. До чего же она устала! А еще проголодалось. Люси не сомневалась, что-то же самое ощущает и Вестник.
— Это невозможно, ни сейчас, ни какое-либо иное время. Вечность — это наказание, а не дар. И неважно, чем ты занимаешься эту самую вечность. Даже если буду бесконечно смотреть на твой танец, для нас это станет мучением. Ты сможешь остановиться, я не смогу подарить тебе облегчение, не смогу прикоснуться, вновь сделать своей. Смотреть, но не коснуться мучительно, — Вестник медленно надвигался на девушку. Зачем? Он и сам не знал, просто в нем пробудилось желание сжать ее в объятиях, прижать к себе. — Что ты решила?
— Я… — рука потянулась к ключу, что все еще болтался на шее. Конечно же, Голод не забыл о своем долге и том, как все должно закончиться. Ее танец не способен ничего изменить, лишь приблизить неминуемое. Она все это знала. Но готова ли она отправиться на пир, вновь увидеть всю ту мерзость, которая там творится. Люси было страшно. Девушка хотела жить, увидеть больше, но пока третья печать не рухнет, голод будет изводить всех выживших. Что бы она ни выбрала, верным ее решение не окажется. — Знаешь, сейчас, я совсем не желаю свободы воли. Намного проще, свалить ответственность на кого-нибудь другого, винить его во всем, возмущаться, кричать, но в глубине души осознавать, что не ты приняла решение, не ты виновна.
Нацу все понимал, и готов был стать тем, кого Люси сможет винить во всех бедах, ненавидеть и презирать. Это обман, но кто сказал, что это зло и недопустимо. Вестник, присев на корточки рядом с ангелом, потянулся к ключу. Как только он сорвет его, для девушки зазвучит музыка, она покорит ее, подчинит себе, и это будет совершенно другой танец, в нем не будет чувств и нежности, желания подарить нежность. Люси потеряет себя. Иначе быть не может, ведь это же самое произошло и с ним. Девушка вынуждена идти по его пути.
В тот миг, когда Голод коснулся теплого металла, почти сорвал его, он ощутил тревогу. Это чувство пронзило Нацу, словно молния. Цитадель не просто его обитель и темница, он ощущал каменные стены, как часть себя, точно знал, что происходит в его доме. Чужаки!
— Будь здесь! Никуда не уходи!
— Что? — не успела девушка и глазом моргнуть, как Вестник испарился, даже следа не осталось. Ну, как это понимать? Что это за приказы?! Люси так и осталась сидеть на полу посреди комнаты, не зная и не понимая, что творится, и куда ей двигаться дальше. Все могло уже закончиться, но Нацу так и не снял ключ. Что может быть важнее долга и избавления? — Хеппи? — в этот миг сердце девушки тревожно замерло. Она вновь ощущала себя частичкой Второго вестника, а потому могла разделить с ним чувства и мысли…