Четыре печати

      Мавис нравилось путешествовать в компании, рассказывать о своей прошлой жизни. Ее истории Зера воспринимала, как сказки, не верила ни единому слову, но именно сказки сближали их, пробуждали надежду, позволяли не замечать, как увядает мир. Девушки шли, не оглядываясь назад, прекрасно понимая, что болезни и скверна преследуют их, стремясь нагнать и заключить в свои гнилые объятия. Это утомляло, да и смотреть лишь вперед было странно, но если поступить иначе, можно лишиться души и разума. Мир становился с каждым днем все мрачней и пустынней, а болезни, словно голодные твари, слизывали с лица земли саму жизнь. Земной край готовился к встрече Четвертого вестника. Наверное, Мор был единственным, кому не приходилось прилагать усилий, для того, чтобы исполнить свой долг, ему достаточно было просто существовать.       — Если продолжим идти в таком же темпе, уже завтра увидим Магнолию, — с улыбкой произнесла Мавис. Она была вечным наблюдателем. На ее глазах менялся мир, но богиня помнила все перемены. Временами ей даже казалось, что ее голова не способна уместить столько информации. И все же она помнила. Ее любимый мир был жив в воспоминаниях, и это было единственной надеждой Мавис.       — Не надейся найти город — там давно уже одни руины.       — Но в них сохранился дух города, его особая атмосфера, — девушка продолжала улыбаться. Возможно, это глупо и делает ее похожей на сумасшедшую, но в сером гибнущем мире должна быть хоть какая-то радость и свет. Пусть ими станет ее улыбка и вера в людей… Не только в людей, но и всех кто нашел приют в ее мире.       — Ты бывала там раньше? — в голосе Зеры звенело любопытство. Ее апатия и безразличие ко всем начали исчезать. Она все больше ловила себя на мысли, что хочет до конца дослушать каждую историю своей спутницы. Они увлекали, манили мечтами о несбыточном, помогали забыть обо всем пережитом.       — Да. Бывала, — подтвердила танцовщица, невольно вспоминая о счастливых мгновениях, проведенных в этом месте. О плохом Мавис предпочитала не думать, оставив его в прошлом. — Ты знала, что Магнолия самый древний город из всех, что существовали в момент разрушения первой печати?       — Разве? — все, что рассказывала ей маленькая демоница, совершенно не вязалось с ее собственными знаниями. Но при этом Мавис хотелось верить. Она так уверенно говорила обо всем, что сомневаться в ее словах было почти невозможно.       — Так и есть. Он существовал еще до появления трех царств. Его пытались разрушить, стереть с лица земли: войны, стихия, сами жители города, но он каждый возрождался. Это место особенное, как и дерево, вокруг которого была построена Магнолия.       — Сакура… — впервые за долгие годы губы Зеры тронула легкая улыбка. Она ведь выросла в этом городе, провела под сенью искрящейся сакуры много часов. Ей была известна история магнолии, но она как-то не вязалась со словами Мавис. Хотя, стоит ли об этом думать? Сейчас любая фантазия будет уместна.       — Да, она самая. Именно сакура стала символом города, его центром и сердцем, ее никто не смог уничтожить, хотя, поверь мне, пытались. Это дерево стало символом стойкости не только Магнолии, но и всех людей. Даже, когда все четыре вестника исполнят свой долг, сакура остается, поможет миру возродиться. В тот миг, когда она снова зацветет, жизнь вернется. Поверь мне, так оно и будет, но для того, чтобы это произошло, нужно пройти тропой разрушения до конца.       — Знаешь, когда я была маленькой, то видела, как один ангел пытался срубить нашу сакуру, — Зера ради разнообразия решила и сама рассказать историю, на этот раз не сказку, а чистую правду. — Это был большой фестиваль. Мы проводили его каждый год, и это был главный праздник города, на котором собирались все жители и приезжали туристы со всех трех царств. Ничто не предвещало беды, но появились ангелы и решили все испортить. Уж не знаю, чем им не угодила наша сакура, но они решили ее срубить. Никто не осмелился встать на их пути. Мы стояли и смотрели, будучи не в силах что-то изменить. Я все думаю, а что было бы, если бы мы вмешались? Со временем кажется, что нужно было бороться, но… Это глупо, когда ты слаб, а против тебя груда мышц, да еще способная на магию. Сквозь слезы, я смотрела на то как в воздух взмывал топор и искрились молнии, но с каждым ударом дерево становилось крепче, а его цветы блестели ярче. Это странно, противоестественно, но… Я никогда не смогу забыть о том дне и чуде, которое видела. Так что… Твоя история не чистая выдумка. Сакура, действительно, сердце нашего города. Вот только не уверена, что дерево устояло после всего, что случилось. Это просто невозможно.       — Она все еще там. Не сомневайся в этом, — заверила Мавис. Как же она хотела вернуться к этому дереву, обнять давнюю подругу и зарядиться от нее силой. — Когда-то давно, именно у этого сакуры был построен мой главный храм. Будучи важным для меня, она приобрела значение для всех остальных. Завтра мы с тобой увидим нашу сакуру и город, который однажды снова возродиться.       — Надеюсь, на это, — на душе разливалось приятное тепло. Непостижимым образом Мавис возвращала ей душу, мечты, надежды. — Но если хочешь успеть до завтра, нам стоит поторопиться. И хватит уже танцевать!       — Ха-ха-ха! Не могу ничего поделать с собой, — рассмеялась Мавис, которой было неподвластно собственное тело. Да и что скрывать, ей всегда нравилось танцевать, ведь это истинное проявление чувств. Чем ближе она к острову Небесного волка, темя ярче становились эмоции. Ее путь танцовщицы, спутницы Третьего вестника не будет долгим, но она пройдет его до конца, завершив все дела и подготовив все для решающего удара! Война еще не проиграна!       Девушки продолжили путь, с болезни и страдания продолжали мчаться за ними по пятам. Мор все глубже проникал в саму ткань бытия, как и было предначертано в тот миг, когда поглотитель миров заприметил очередную цель для себя.