Четыре печати

      Хеппи сидел в тени все еще цветущей сакуры. Никуда уходить не хотелось, да и не было в этом никакого смысла. Куда ни глянь везде разруха и пустошь, ощущение смерти. Мир стал пустым и бессмысленным, в нем не осталось ничего, лишь печальные останки трех народов, когда-то населявших его. От этого вида душа начинала дрожать, и что-то холодное пробирало до костей. Все ведь могло сложиться иначе?! В это хотелось верить, но мальчишка не мог придумать, как исправить ситуацию. Даже если случилось бы чудо, и он оказался бы в прошлом, даже если бы обладал силой бога, он ничего не смог предпринять. Вот, что по-настоящему страшно — неумолимость судьбы, помноженная на собственное бессилие!       — Нам, правда, не нужно идти с ней?       — Она сильная, сама справится. Да и нет сейчас никаких угроз, способных остановить ее или навредить. Живых существ не осталось, — Лилейный блаженно улыбнувшись, улегся на землю. Ему нравилось смотреть на нежные цветы сакуры, дарующие надежду, заставляющие сердце биться быстрей. Теперь, весь его мир сосредоточен вокруг этого дерева, и это прекрасно.       — Но у нее не будет помощника, разве это правильно?       — Помощники разными бывают, — безразлично ответил Лилейный. Он прекрасно понимал, что тревожит мальчишку, так и не сумевшего обрести покой, но страстно мечтающего о нем. — Уверен, богиня все предусмотрела, но даже если нет, нам не стоит об этом переживать. Или ты хочешь пойти за ней?       — Она красивая, — мечтательно произнес мальчишка, давно уже любовавшийся этой девушкой. Мальчишка даже не пытался этого скрывать.       — Если все сложится… Если план богини осуществится, ты увидишь еще много красивых девушек, и даже поймешь, что это в них не главное.       — Думаешь, это возможно?       — Нам остается лишь надеяться. В любом случае, я горжусь тобой, парень. Ты сильнее многих демонов и ангелов, с которыми мне приходилось встречать. Для меня честь сотрудничать с тобой.       — Говоришь так, словно уже прощаешься, — поежился мальчишка. Неужели, все близится к концу, и осталось настолько мало времени.       — Хочу, чтобы ты знал… — жизнь продолжала приносить сюрпризы, открывать в нем новые грани. А ведь раньше он был всего лишь безжалостным убийцей, охотником, жаждущим крови. Он многое упустил и мало что смог наверстать. — К тому же, когда придет время прощаться, возможности все сказать, может и не быть.       — Значит, будем просто сидеть и ждать?       — Да. Именно так мы и поступим… ***       Эльза многое знала о мире: о том, каким он был, каким стал и по каким причинам. Вся эта информация просто была в ее голове, несмотря на то, что ей не довелось увидеть ничего из этого. Никаких сожалений или тревог сей факт не вызывал, она вообще не понимала, каково это — чувствовать. Ее искусственное тело отличалось от человеческого, было намного сильнее и выносливей, чем у любого демона или ангела, но при этом девушке казалось, что она неполноценна. Ей дали тело и разум, но кажется, забыли о том, что называется душой. Анализируя имеющуюся информацию, Эльза могла сделать вывод, что для настоящего танца, для которого она и была создана, необходимы чувства, яркие эмоции, воплощенные в движении. Но у нее этого нет. Она оказалась не приспособленной для возложенной для нее миссии. Но, даже понимая все это, Эльза продолжала идти к темной Цитадели. Ее тянуло туда настолько сильно, что невозможно было ни свернуть, ни передумать, ни просто остановиться для отдыха.       Перед взором недавно проснувшегося бионика простирались однотипные мрачные пейзажи, так непохожие на те, что были когда-то. Больше не осталось городов. Они лежали в руинах. Не было лесов. На их месте остались черные пепелища. Даже пожухлой травы под ногами нигде невозможно было увидеть, ее заменила потрескавшаяся каменистая земля. О том, что когда-то этот мир был переполнен живыми существами, напоминали лишь иссохшие останки, встречающиеся повсеместно. Серый мир мог показаться невзрачным и пугающим, до одури тоскливым, но Эльзе нравилось его спокойствие. Он словно дарим возможность неспешно подумать, взглянуть на себя без лишней мишуры. В чем-то смерть тоже прекрасна и чарующа, она обнажала саму суть мира.       Ничто не мешало танцовщице двигаться к цели, идти без устали только вперед, а сама она была преисполнена решимости исполнить свой долг, ведь ничего другого Эльза не знала. Ее существование было лишено иного смысла, а сам мир вокруг оказался настолько пуст, что в нем его невозможно было найти. У нее не было прошлого, вызывающего сожаления, у нее не было собственных стремлений, заставляющих бороться и страдать. Недостаточно просто быть, всегда нужен хоть какой-то смысл. Для нее это найти Четвертого Вестника и станцевать для него, подарив успокоение. Пока что этого достаточно, ну, а дальше видно будет.       Единственное, что вызывало тревогу, так это факт, что она так и не услышала музыку, которая должна сопровождать ее. Но, если задуматься, нет объективных причин для того, чтобы слышать ее. Рядом нет ничего, что могло бы воспроизводить эти звуки. Эльза вообще не понимала, как это работает, но все равно верила, что все сложится так, как предопределено.       — А вот и Цитадель…       Прямо перед ней показалось черное сооружение, выглядящее чужеродным в этом серой пустоте. Слишком целое и чистое, поразительно живое. Чем дольше девушка всматривалась, тем отчетливей осознавала, что здание не стояло на месте, а находилось в непрерывном движении и менялось. Оно словно не хотело никого подпускать к своим тайнам, предупреждало о том, что каждый следующий шаг будет полон опасностей и угроз.