В легионе.
***
После всего случившегося главнокомандующий Эрвин Смит приказал немедленно отступать и возвращаться за стены. Микасу положили в лазарет. Девушка долгое время не приходила в сознание. День за днём, а лучше не становилось, она лишь нервно дышала, её грудь резко поднималась и опускалась на протяжении долгих двух недель. На лбу выступал холодный пот, её руки дрожали, а сердце колотилось в бешенном ритме. Медики объясняли её состояние, как сильное сотрясение и стресс от всего, что с ней произошло. Не будем забывать о половине переломанных конечностей. Сейчас Аккерман был необходим отдых.***
Микаса сидит на маленьком стульчике. Её руки и ноги привязаны к дряхлым тоненьким ножкам, рот заклеили плотным скотчем, на глаза повязали непроглядную повязку. Девушка не понимала где она находится. Микаса слышит тихий, омерзительный смешок, который раздался буквально в нескольких шагах от неё. Неизвестный подошёл к девушке и самовольно, нагло притронулся к хрупкой щеке. Его пальцы были грубыми и шершавыми, дыхание — холодное, вонючее и неприятное. Микаса физически ощущала близость незнакомца, который был уже в паре сантиметров от её лица. Мужчина снял с азиатки повязку, намотанную на глаза и резким движением освободил ей рот. Теперь брюнетка могла оценить и разглядеть обстановку, окружавшую её в данный момент. Она находилась в помещении, напоминающее сырой подвал, количество мебели было очень и очень скудным, точнее, её чуть ли вообще не было, старый стул да стол в углу. Ещё тут было очень грязно и пыльно. «Леви точно бы не оценил», — пробегает мысль в голове девушки. «Леви…» Она опять вспомнила это имя, так не вовремя. Не успела Микаса полностью оглядеться, как мужчина, которому на вид было около сорока с лишним, с морщинистым, неухоженным, вызывающее ничто иное, как отвращение лицом, с широкими, больными глаза, а по телосложению он был не хуже качка с фальшивым, полученным обманом стажем, наклонился к её уху и прошептал: — А ты спокойная сучка, — он произнёс это с неким азартом в голосе, от чего Микаса испугалась не на шутку и съёжилась от подступающего чувство тошноты. — С тобой-то я славно проведу время. — мужчина облизывает мочку уха девушки и переходит к шее. Аккерман начала вырываться и стукнула свои лбом по голове этого извращенца. Тот отодвинулся от неё и, почесав затылок, произнёс: — Не хочешь по хорошему, будем по плохому. Он схватил брюнетку за волосы и, резко притянув к себе, начал целовать её в губы. Недопоцелуй был жёстким и требовательным. Мерзость. Микаса пыталась выбраться из неприятного хвата, и давно бы вырвалась, вот только силы были неравны в данном положении, когда её конечности крепко связаны. Ей было противно, её тошнило от всего происходящего. Она обездвижена и оружия у неё нет. После поцелуя, мужчина начал переходить в более интимные места. Он самовольно запустил руку под рубашку девушки и начал с силой исследовать её тело. Микаса кричала, кусала незнакомца, но этим причиняла себе ещё больший вред. Он всё резче целовал и лапал её везде, где только было возможно. К глазам азиатки подступали слёзы. Она не понимала, как вообще смогла оказаться в подобной ситуации. Неизвестный уже запустил свою руку в штаны девушке, а там и глубже. Микаса старалась вырваться, дёргаться, кричать и звать на помощь, но он накрыл её рот своей большой ладонью, а сам приступил к самому сокровенному месту девушки. Она плакала. По её лицу текли кристально чистые слёзы. В её глазах читалось отчаяние. Она уже представляла дальнейшие действия этого человека и просто не могла поверить, что так легко далась ему. Но тут дверь в подвал с грохотом распахнулась и в неё буквально влетел низкорослый брюнет. — Мразь... — выкрикнул он и, уже доставая нож из своего кармана, направился прямиком к девушке и мускулистому мужчине. — Ублюдок! Неизвестный отвлёкся от «предмета» своих наслаждений и с презрением обернулся к капитану. — Ну и что ты мне сделаешь? — фыркнул извращенец и заулыбался своей мерзкой улыбкой во все тридцать три зуба, посмотрев на Леви с презрением и явным неуважением. — Мелкий засранец. Но не успел тот рассмеяться ещё хлеще, как по его отвратной физиономии въехал тяжелый мужской кулак. Работорговец был в состоянии шока. Он поправил свою челюсть, вытер кровь, которая поступила из носа и уже собирался отплатить коротышке своими коронными приёмчиками, но не успел, и тот повалил семидесяти трёх килограммовую тушу на пол, начав наносить многочисленное количество нехилых ударов в живот, спину, голову. Леви выпустил всю свою злость на этого человека. Разумеется, он не стал убивать это жалкое подобие мусора, а просто оставил его без сознания с кучей переломанных ребер, костей и теперь уже окончательно кривым носом. Низкорослый мужчина, хотя, после такого подвига называть его таким немного оскорбительным прилагательным крайне неуважительно, «спаситель» Микасы, подошёл к девушке и принялся развязывать веревки, освобождая её руки и ноги. Когда он закончил и посмотрел ей в глаза, то увидел там все оттенки страха, перемешанные с ужасом. Леви взял её ладони в свои и потихоньку поглаживал их. Слёзы до сих пор текут по щекам девушки, она буквально замерла в ужасе, после произошедшего, руки её дрожали, даже находясь в тёплых ладонях Леви. Брюнет медленно вытирает прозрачные капли с её хрупкого лица и произносит: — Теперь всё будет хорошо, — он произнёс это настолько спокойно и ласково, что Микасе отчаянно хочется поверить в его слова. Эти слова успокоили её. — Спасибо, — шёпотом ответила она. — Я рядом, я всегда буду рядом.***
— Микаса! Девушка испуганно вскочила с кровати. Она почувствовала искру боли в своём теле, ведь рёбра всё также переломаны вместе с костями, которые так и не зажили. Рядом с азиаткой сидела Ханджи. Женщина пришла навестить рядовую Аккерман, но, когда зашла в её покои, обнаружила брюнетку, которая отчаянно билась кулаками об стену и что-то бормотала себе под нос. Зое сидела и наблюдала за её состоянием. В один момент она даже хотела покончить с мучениями Аккерман и попытаться разбудить её. Но потом она стала свидетелем странного явления… Микаса перестала нервно дышать, бить стены своими кулаками. Она успокоилась. Через некоторое время после чего Шатенке удалось расслышать далее сказанные девушкой слова: — Леви… Удивлению Ханджи не было предела. Но после всего произошедшего азиатка наконец пробудилась. Теперь она была также испугана, как и несколько минут назад. Зое принесла девушке стакан воды и тихонько добавила туда успокоительное. Микаса приняла напиток. После отдала его назад шатенке, дополнительно одарив её непонятливым взглядом. Та глядела на Аккерман своими большими, выпуклыми глазами. Поставив стакан на стол, который находился возле кровати брюнетки, Ханджи пододвинула стул ближе к койке девушки, и уже собиралась что-то спросить, но её перебил стук в дверь. В медицинскую комнатушку вошли все друзья девушки: Саша, Криста, Армин, Райнер, Жан и Конни. Все начали крепко обнимать Микасу и искренне радоваться её пробуждению, ведь девушке почти круглосуточно требовался покой, и сейчас друзьям впервые позволили навестить её. Даже Эрвин Смит был вместе со всеми. Он пожал азиатке руку и произнёс: — Я рад, что ты пришла в себя, Аккерман. Знаю, тебе, наверное, трудно сейчас говорить, но мы должны знать всё. Ты же понимаешь о чём я? — Да, сэр, понимаю, — ответила она и начала пересказывать все последние ужасные события, что ей пришлось пережить. Все стояли и молча вслушивались в каждое её слово. Они никак не ожидали такого предательства от Йегера. У Жана сжались кулаки. Саша подавилась булкой, которую хотела отдать Микасе, но не удержалась и начала поедать её по дороге. Конни просто всматривался в пол, он искренне хотел начистить рожу Эрену. Криста стояла с широко раскрытыми глазами и чуть-чуть приоткрытым ртом от удивления после услышанного рассказа Микасы. Армин же до сих пор отказывался верить в слова подруги, такая долгая верная дружба, обратилась в жестокое предательство. Один только Райнер стоял со спокойным выражением лица и слушал, как успешно прошла их с Эреном миссия. Когда Микаса закончила свой рассказ, Смит тяжело вздохнул, отправил всех подчинённых по своим постам, и сам уже подходя к выходу добавил: — Аккерман, никаких тренировок до полного твоего восстановления. Всё это время за тобой будет приглядывать Ханджи, и да, мы не имеем ни малейшего понятия местонахождения Леви. И завтра мой отряд отправится на его поиски. Зое, я возьму из твоей группы пару солдат. — Хорошо, — отдала честь шатенка, и командир покинул помещение. Тем временем Райнер стоял за стенкой и слышал, что завтра за стены отправится сильный отряд на поиски Аккермана. Браун зашёл к себе в комнату, которую делил вместе с Конни и Жаном, и начал связываться с Энни для передачи информации. На пропажу Имир, Бертольда и Энни все отреагировали так, будто их съели титаны. Ничего подозрительного. Микаса же не успела разглядеть, кто вылезал из тела «женской особи», поэтому на неё никаких показаний не дала. В то время, пока Райнер передавал информацию, в комнату номер двенадцать зашёл Конни и всё услышал.***
Микаса снова плюхнулась на уже порядком надоевшую кровать. Брюнетка переваривала свой сон словно ужасно невкусную кашу. Её мысли не покидал его силуэт. «Он опять спас меня. Даже во сне. А теперь он находится в крайне невыгодном положении, из-за меня…» — Микаса, — раздался спокойный голос Ханджи, — давай поговорим? — она присела рядом с девушкой и продолжила. — Скажи мне, что тебе снилось? Щёки Аккерман налились бледно-розовым оттенком. Девушка уже была готова вылететь из комнаты от чувства стыда, что ей придётся рассказать о приснившемся Ханджи, но неожиданно заметила, что её "драгоценного" шарфа нет на законом месте, на её шее. — Видимо, ты потеряла свой шарф во время вылазки, — Зое заметила удивление Микасы, когда та поняла, что её любимого предмета не оказалось рядом. Но поспешила успокоить её: — Ничего, от этого мерзавца у тебя уже ничего не должно быть. Он хотел тебя убить. Но Леви спас тебя. Да, кстати о нём. Во время сна ты называла его имя. Так… Что тебе снилось? — спросила шатенка, но, увидев на лице Аккерман ещё большее смущение, добавила: — Не волнуйся. Если это настолько личное, то мой язык мёртв, как и титан, который посмеет поднять руку на Леви. Микаса тяжело вздохнула. Она решила довериться Ханджи, но с условием, что она никому не расскажет. Та положительно дала клятву о своём молчании, после чего узнала сюжет приснившегося кошмара. Не в подробностях, но узнала. — Ужас… — только и смогла вымолвить после услышанного Ханджи. Ей не очень понравился сон молодой девушки, но за то она очень заценила концовку. — Знаешь, такие сны неспроста снятся. Микаса сначала не поняла, к чему клонит Зое. — Слушай… — продолжила Ханджи, — ты ведь что-то испытываешь к нему, верно? Азиатка никак не ожидала такого вопроса, да и ответ она толком не знала. Просто не могла понять. — Не знаю, — наконец выдавила из себя Микаса. Она действительно не знала точного ответа. Но факт того, что при одном только упоминании его имени в любом диалоге, её щеки алели до кончиков ушей, не давал девушке покоя. — Эй, Микаса. — шатенка заметила её резкую смену настроения и уже по глазам прочитала дикое волнение за капитана. — Успокойся. Всё будет хорошо. Будто ты не знаешь Леви? Он выкрутится из любой ситуации, а мы поможем. И не ври мне больше, я же вижу, как светятся твои влюблённые глазки, — последние слова Ханджи будто окончательно добили Аккерман, и она подумала: "Неужели это настолько заметно?" Зое крепко обняла молодую и такую глупенькую, как она считала, «девочку». После сказала Микасе лечь и ещё немного поспать, вечером она навестит брюнетку и принесёт чего-нибудь вкусненького. Сейчас азиатка уже была сыта и в еде не нуждалась. Ханджи покинула лазарет и отправилась по своим делам, а Микаса ещё долго собиралась с мыслями. Она будто чувствовала, что здесь что-то не так…